К российскому читателю
К российскому читателю
Я испытываю волнение, и даже некоторые опасения, представляя свою книгу на суд российского читателя, поскольку искренне убежден, что именно этот читатель самый важный, тот, чье мнение особенно «идет в счет». Ведь те бурные и глубоко трагические события, о которых рассказывает настоящая книга, известны ему не понаслышке и именно он лучше любого другого может дать ей оценку.
Я написал «Историю советского государства» прежде всего для нескольких тысяч французских студентов–историков, перед которыми впервые за последние 25 лет на конкурсе на право преподавания в высших учебных заведениях, была поставлена сложная и обширная тема «Российская империя и Советский Союз в XX в.».
Перед тем я провел три года — 1986 — 1989, крайне интересных и полных впечатлений для меня как историка и волнующих меня как сына русского эмигранта — в Вашей стране. На моих глазах рушилась «официальная» историография, открывались архивы, стирались самые заметные «белые пятна» Вашей истории, — короче, восстанавливалась память народа. Появилась надежда, что искривления между подлинной историей «для частного пользования» и официальной историей «для общего пользования» будут уничтожены.
Вернувшись во Францию, я с огромным удивлением понял, насколько плохо знают Вашу историю французские студенты, не говоря уже о «широкой публике». Существующие учебники ни в чем не могли им помочь. Одни подхватывали — в главном и основном — теории официальной советской историографии, согласно которым СССР никогда не сворачивал, несмотря на «ошибки» и «большие жертвы», с пути, ведущего от «диктатуры пролетариата» к «развитому социализму» и построению «нового мира». Другие покрывали все словом «тоталитаризм», не видя ни одного динамичного исторического процесса в застывшей системе, где всемогущее Государство подчиняется лишь собственным законам (сводившимся в основном к понятиям безальтернативности, застоя, иммобилизма) и объясняется лишь через посредство собственных определений.
Сознавая ограниченность этих двух типов «глобального» объяснения советской истории, я попытался применить к исследованию Вашего прошлого методы, проверенные при анализе других обществ, точнее — деидеологизировать, деполитизировать споры о СССР, понять сложные взаимоотношения общества и порожденных им институтов, не рассматривая как единственный объект анализа политическую власть и средства ее осуществления (Государство, Партию, Идеологию), вернуть истинное значение экономическим и общественным факторам, Я старался внимательнее относиться к сложности общественных процессов в рамках общества, все более ограниченного н ночможности свободного слова, но не утратившего способности мыслить. Как иначе объяснить необычайный переворот последних лет, если не выходом наружу подспудных сил и течений, позволивших, в терминах французской историографии, «подлинной стране» взять верх над «страной легальной»?
Таков, в нескольких словах, путь, проделанный моей «Историей».
Не буду останавливаться здесь на другой «истории», истории русского издания. Она слишком длинна… Для меня появление летом 1992 г. моей книги в Москве до сих пор кажется чудом…
Сейчас самое время вспомнить о тех, без кого я не смог бы обратиться к читателю России, и выразить им мою глубокую признательность.
Прежде всего переводчикам, в кратчайший срок осуществившим нелегкую работу, — Е. С.Дружининой и С. Ю. Завадовской, с которыми вот уже около десяти лет меня связывает преданная дружба; Н. В. Бунтман, А. А. Цехановичу, которых я знал еще студентами, а ныне преподавателям и переводчикам, переводчику В. М. Ульянову. А также редакторам Ю. Д. Рыжкову, А. В. Варламову, участвовавшему и в. переводе книги, К. В. Иорданской, которые серьезно помогли в работе над книгой, выверяя детали и цитаты, а порой и «вылавливая» ошибки.
И, конечно, О. А. Зимарину, с первых дней не жалевшему трудов и времени для осуществления настоящего издания, преодолевавшему многочисленные препятствия. Без его помощи как издателя, в лучшем смысле этого слова, эта книга никогда бы не увидела свет в Вашей стране.
Н. Верт, весна 1992 г.