Экономическое развитие
Экономическое развитие
Британии предстояло защищать свое положение ведущей морской державы и колониальные приобретения, сделанные ею в середине XVIII в., от серьезных угроз, возникших в 1775-1815 гг., среди которых можно выделить восстания в Америке и Ирландии и войны с республиканской и наполеоновской Францией. В таких условиях британское общество менялось как в социальном, так и в экономическом плане. После ста лет ограниченного роста, если не стагнации, демографические темпы резко возросли, приведя к увеличению численности населения Англии и Уэльса (в миллионах) с 5,18 (1695 г.), 5,51 (1711 г.), 5,59 (1731 г.), 6,20 (1751 г.) до 8,21 (1791 г.). Самый высокий темп роста наблюдался в 1781-1791 гг., составляя 0,83 процента в год. Население Шотландии возросло с 1,26 миллиона на 1757 г. до 1,6 миллиона на 1801 г. Так как рабочая сила существенно увеличилась в числе, Британия была вынуждена импортировать зерно, чтобы прокормить растущее население, а реальная заработная плата оказалась под угрозой снижения, хотя и оставалась в общем стабильной до 1790-х гг. Увеличившееся население было способно прокормиться, и высокие темпы роста удерживались на прежнем уровне. С 1780-х до 1820-х гг. снижение смертности играло менее важную роль, чем рост рождаемости. Рождаемость в сельской местности превышала городскую смертность, так как города несли особую опасность в качестве очагов и рассадников болезней, а население в них увеличивалось только за счет миграции из сельских районов. Однако вследствие применения различных методов ухода за грудными детьми и их кормления детская смертность существенно снизилась. Сельскохозяйственные усовершенствования, сооружение каналов и улучшение дорог, а также развитие торговли и промышленности привели к росту национального благосостояния и изменениям в экономике. Так, процент мужской рабочей силы, задействованной в промышленности, вырос с 19 (1700 г.) до 30 (1800 г.), а в сельском хозяйстве упал с 60 до 40, хотя производительность труда в этом секторе повысилась, отчасти благодаря использованию извести в качестве удобрения; печи для обжига извести топились углем. В 1790 г. было завершено строительство Оксфордского канала, связавшего Оксфорд со срединными графствами и явившегося последним звеном в цепи, соединившей реки Трент, Мерси и Темзу. Открытие Монклендского канала в 1793 г. повлекло за собой развитие ланкаширского каменноугольного бассейна, поставлявшего уголь на быстро растущий рынок Глазго.
Были совершены научные открытия в ряде областей. Браунриг (1711-1800) сформулировал концепцию кратности газов. Джозеф Блэк (1728-1799), профессор химии в Глазго, а затем в Эдинбурге, открыл скрытую теплоту и углекислый газ. Генри Кавендиш (1731-1810), мастер количественного анализа, в 1766 г. первым выделил водород в качестве особого вещества, а в 1781 г. первым определил состав воды. Джозеф Пристли (1733-1804) открыл ряд газов и окисей, а также электричество.
Распространение кормовых культур, таких как клевер, полевая капуста и репа, способствовало сокращению целинных земель и увеличению объемов животноводства, источника «старого доброго ростбифа», а также шерстяной одежды и главного вида удобрений. Резко возрос процент огороженной земли: на протяжении XVIII столетия акты об огораживании распространились на 21 процент территории Англии. Они особенно часто принимались в 1760-х и 1770-х гг., когда были огорожены глиноземы срединных графств, на которых произошел переход от земледелия к скотоводству, и вновь во время длительных войн с республиканской и наполеоновской Францией в 1793-1815 гг., когда высокие цены вызвали расширение пахотной площади, особенно на ранее невозделанных или плохо возделанных землях. Изгороди стали еще более характерны для равнинной Британии.
Огораживание вовсе не обязательно влекло за собой повышение производительности. Сельское хозяйство по-прежнему требовало много труда, так как сельскохозяйственный труд был очень дешев. Кроме того, были и неогороженные земли, на которых интенсивно вводились усовершенствования. Однако огораживание позволяло проще контролировать землю, сдавая ее внаем, часто было связано с нововведениями и сопровождалось перераспределением доходов от арендаторов к землевладельцам. Прогрессивные землевладельцы нарушали традиционные права и правила, а огораживание общинных земель создавало особенно высокое напряжение. Огораживание облегчалось тем фактом, что, в отличие от континентальной Европы, в Британии крестьянское землевладение было весьма ограничено. Система арендаторства позволяла поддерживать власть землевладельцев. Чтобы подчеркнуть тему региональных различий, важно, однако, отметить, что социальный контекст огораживания различался по областям: в некоторых районах, например, в Нортгемптоншире, землевладельцы проводили парламентские постановления, преследовавшие их интересы, но в других частях страны, например, в Гемпшире и Сассексе, огораживание основывалось на частных соглашениях и вызывало меньше социальных проблем. Увеличение численности населения, а также война с Францией, привели к резкому подъему сельского хозяйства в период 1790-х-1810-х гг. Вследствие этого повысился рентный доход, отразившийся в активном строительстве, которое вели землевладельцы: сельская Англия до сих пор примечательна Георгианскими особняками.
Великолепные здания возводились также в Шотландии и Ирландии; в качестве примера можно привести Калзеан и Инверэри. С начала 1790-х гг. вырубки в шотландском Хайленде отражали инициированный землевладельцами переход к сельскохозяйственной системе, которая требовала меньше рабочей силы. Во владениях графини Сазерленд в 1814-1820 гг. было расчищено 794 000 акров клановой земли. В Ирландии, напротив, интенсивное разведение картофеля поддерживало рост населения.
Даже если темпы индустриализации на самом деле были ниже, чем принято считать, и ограничивались лишь некоторыми областями и секторами экономики, их качественное воздействие на экономические изменения было очевидно для современников. В конце XVIII в. многие люди живо ощущали перемены в экономике и технический прогресс. Произошли существенные изменения в интенсивности и организации труда, а также в материальных условиях. Джин был выпущен из бутылки; технические новшества открывали гигантские возможности. В 1733 г. Джон Кей создал роликовый челнок, который к 1780-м гг. вошел в повсеместное употребление в Йоркшире и повысил производительность труда ткачей. Прядильная машина Джеймса Харгривза (1764-1765 гг.), кольцепрядильная машина Ричарда Аркрайта (1769 г.) и мюль-машина Сэмюэля Кромптона (1779 г.) произвели революцию в текстильной промышленности. В 1769 г. Джеймс Ватт запатентовал паровую машину с более низким потреблением энергии. Паровой насос осушал глубокие угольные шахты. В начале 1790-х гг. в угольных шахтах появились подъемники на паровой тяге. Посетив Колбрукдейл в 1754 г., Рейнхольд Ангерстейн отметил: «Удивительно, как развито здесь чугунолитейное искусство». В 1776 г. Джейбез Фишер посетил медноплавильное производство в Уайт-Роке близ Суон-си, основанное в 1737 г.:
«Здесь имеются 43 печи под постоянной тягой, используемые в особых отделениях, и 150 человек, при взгляде на которых невольно вспоминаются обитатели преисподней. Тем не менее соблюдается величайший порядок; все они двигаются подобно машинам».
Экономическое развитие было связано с войнами и растущими запросами империи, внутренним спросом и изменениями на внешних рынках. Развивалась металлургическая промышленность, особенно печеплавильная, а фабриканты охотно внедряли технологические новшества. Для перевозки угля строились каналы и гужевые дороги. Например, четвертый герцог Портленд в 1808 г. построил новую гавань в Труне на западном побережье Шотландии и провел к ней гужевую дорогу от своих угольных шахт в Килмарноке, по которому в 1839 г. было перевезено более 130 000 тонн угля. В 1816 г. Наполеон на острове Святой Елены сказал британскому полковнику: «Ваш уголь дает вам преимущества, которыми мы во Франции не располагаем».