Теперь или никогда
Теперь или никогда
И всё-таки Гитлер приказал готовиться к наступлению на дельту Нила. Итальянское верховное командование также умоляло Роммеля не отступать ни при каких обстоятельствах. Муссолини лично прибыл в Африку и в г. Дёрна с нетерпением ожидал того дня, когда он под тенью древних пирамид сможет принять парад немецко-итальянских танков.
Роммель вынужден был уступить настояниям и чаяниям двух диктаторов. Войска, до сих пор предназначавшиеся для штурма Мальты, теперь были посланы ему в качестве подкреплений. В конце концов Роммель, потребовав доставки ему по воздуху или по морю нескольких тысяч тонн горючего, принял решение атаковать английские позиции у Эль-Аламейна и прорваться к Суэцкому каналу. По мнению Роммеля, наступление в направлении дельты Нила должно было состояться теперь или никогда.
27 августа на состоявшемся у фельдмаршала совещании Кессельринг и Каваллеро гарантировали ему 6000 тонн горючего, из которых одну тысячу тонн планировалось перебросить по воздуху. Роммель заявил: «Исход сражения будет зависеть от своевременной доставки этого горючего». Каваллеро ответил: «Фельдмаршал, вы можете начинать сражение — горючее уже в пути». Ночью 31 августа войска Роммеля перешли в наступление. Уже тогда англичане имели превосходство в артиллерии, боеприпасах и танках, а английская авиация господствовала в воздухе. Мы ощущали острую потребность в танках и боеприпасах, а потому не могло быть и речи о фронтальной атаке сильно укреплённых английских позиций. Роммель избрал единственно возможный план операции — путём глубокого охватывающего манёвра окружить английские войска. Предприняв ложное наступление на северном участке фронта и нанеся сильный вспомогательный удар в центре, главный удар он обрушил на южный участок. Замысел фельдмаршала заключался в том, чтобы прорвать слабую английскую оборону у края впадины Каттара, затем повернуть на север, к востоку от Алам-эль-Хальфы, и стремительным броском выйти к берегу у Эль-Хаммама. Так он надеялся захватить позиции противника. Этот план был точной копией плана, которого он придерживался три месяца назад, при прорыве обороны английских войск у Эль-Газалы. Если бы он увенчался успехом и на этот раз, фельдмаршалу удалось бы окружить 8-ю армию и перерезать её коммуникации.
Но именно на такой план и рассчитывали генералы Александер и Монтгомери. Прибыв в Западную Пустыню, генерал Монтгомери, как мы узнали позже, создал сильную оборону на тактически важном хребте Алам-эль-Хальфа и в оборонительных целях расположил там крупные танковые силы. Он приказал сделать так, чтобы в наши руки попала специально изготовленная карта, на которой местность к югу от Алам-эль-Хальфы была изображена как подходящая для использования танков. На самом же деле почва в этом районе была песчаной, что причинило бесчисленные неприятности нашим танкам и автомашинам.
Утром 31 августа, через 5 часов после начала наступления, мы ещё не преодолели английские минные поля. Это шло вразрез со всеми нашими планами. Но «Лиса пустыни» Роммель ещё не потерял своего острого шестого чувства. Как только выяснилось, что застигнуть противника врасплох не удалось, он хотел приостановить наступление. Но я убедил Роммеля позволить мне продолжать наступление на Алам-эль-Хальфу. (Командир африканского корпуса генерал Неринг был тяжело ранен ночью, и я занял его должность.) Начинался самум, и облака песка неслись прямо в лицо англичанам, занимавшим позиции у Алам-эль-Хальфы. Я стремился использовать это обстоятельство для захвата хребта.
Однако наступление провалилось. Англичане стали наносить сильные удары по нашим флангам. Бомбардировщики английских ВВС, летая крупными группами и не встречая никакого сопротивления с нашей стороны, подвергали наши войска усиленным бомбардировкам. В результате мы понесли тяжёлые потери, да и моральное состояние наших войск было подорвано. Обещанное Каваллеро горючее не прибыло. Два наших самых ценных танкера были потоплены в море, а третий торпедирован вблизи Тобрука. Не показывались и транспортные самолёты с горючим, которые обещал Кессельринг. И Роммелю пришлось приостановить наступление. 3 сентября наши войска, ослабленные большими потерями, особенно в танках, начали отступать.