«Я вас никогда не подведу»

«Я вас никогда не подведу»

Подвиг прогнозировать трудно. Подвиг приходится констатировать.

И все же существует и логика подвига. Всем нам приходилось видеть, как стесняются юноши и девушки высоких слов, касается ли разговор любви и дружбы или преданности делу, которым занят. Высокие слова, по?видимому, живут для них сами по себе. По?настоящему к себе их не всякий примеривал. Не соотносил себя с подвигом, которому по?прежнему есть место в жизни. Это сейчас доказывает Чечня.

Арсенов — соотносил.

И в Велико?Анадольском лесу. Когда во время похода он один без нытья и отлынивания собирал дрова для костра.

И на политинформации. Когда мастер училища Любовь Ивановна рассказывала о горячих точках планеты, о борьбе афганского народа с контрреволюцией, о советских воинах?интернационалистах, а в это время отвлекшаяся «камчатка» засмеялась над чем?то сказанным между собой. «Вот вы смеетесь, — сказала тогда Любовь Ивановна, — стыдно! Люди, такие же молодые, как вы, отдают свои жизни. Вы же — завтрашние солдаты! Я в вас не уверена…»

И тогда от «камчатки» встал Арсенов: «Вот этого только не надо, Любовь Ивановна. Мы сумеем защитить Родину. И интернациональный долг выполнить — тоже».

И в день призыва в армию Валера нашел Любовь Ивановну и сказал, глядя ей прямо в глаза: «Любовь Ивановна, вы можете быть спокойны. Я вас никогда не подведу».

Как?то дома Валерий подошел к отцу, Виктору Ивановичу, и, помолчав, сказал: «Скоро, папа, в армию пойду. Хочется мне в танкисты. Если не выйдет, то обязательно стану десантником. И знаешь, хочется служить в Афганистане…» Отец понимал выбор сына, хотя и не мог не сказать, как это ответственно. «Не волнуйся, папа, все будет нормально. Увидишь, Валерка не подведет!..»

Дав слово, он обязательно сдерживал его, подкреплял делом. Так было и на этот раз: Арсенов первым из своего выпуска успешно сдал все экзамены, чтобы на полгода раньше, весной, пойти служить в армию.

…А потом Валерий писал письма друзьям и родным. И в каждом из них был откровенным, мужественным, несгибаемым…

«Служба у меня не из легких, — писал он другу Александру Кваше, — но постепенно осваиваюсь. Дождей нет, жара нестерпимая.

Сейчас я в „учебке“, потом — Афганистан. Набираюсь здоровья, самочувствие неплохое… Вспоминаю гражданскую жизнь: куда захотел — туда и пошел, что захотел — то и делаешь. А теперь всё — наступила армейская жизнь. Главное, пиши мне побольше. Если бы у меня было время, я писал бы письма каждый день».

«…На днях прошли во время учений 70 километров за двое суток. И жарко было, и холодно, два дня ноги гудели, вот такие пироги. И впереди очень много трудностей. Здоровье нормальное, потихоньку накачиваюсь — надо».

Он дорожил дружбой, и хоть не хватало времени, все же находил свободную минутку, чтобы поделиться своей действительно нелегкой солдатской жизнью.

«…Сегодня у нас большой праздник — День воздушно?десантных войск. Ходили в клуб, там выступали наши боевые командиры, потом дали неплохой концерт. Саша, я очень рад, что ты меня не забываешь — пишешь. Здоровье нормальное. Научился прыгать с пятиметровой вышки в бассейн, головой вниз. На „гражданке“ я бы, наверное, не прыгнул. Непросто служить в армии, но интересно».

Последнее письмо он написал 23 февраля 1986 года. Мы приводим его полностью.

«Здравствуйте, дорогие папа, тетя Галя, Лена, Сергей с семьей.

Сегодня великий для нас, солдат?интернационалистов, праздник — День Советской армии. От всех получил уйму поздравительных открыток. Многих ребят наградили медалями и орденами. Для всех нас это выглядело очень торжественно.

Погода наладилась, тепло, пригревает солнышко, примерно плюс 25. Скоро начнется солнцеиспытание. Сегодня смотрел по телевизору „Клуб путешественников“. Показывали наш Донецк, передача называлась „Сады на терриконах“. Очень было здорово смотреть на свой родной город, где родился и вырос. Впереди — год с лишним службы. Этот год, возможно, будет самым необычным, проверкой на мужество и выносливость.

Служба идет отлично. Сегодня день полностью в нашем распоряжении: хочешь — спи, хочешь — смотри телевизор. Я буду писать письма. Если достану проявитель, то сделаю свои фотки, а пока высылаю фото своих товарищей по службе.

23.02.86 г.».

…Солнце грело землю уже по?настоящему. Шел последний день зимы — 28 февраля. На Родину были отправлены письма — поздравления с Восьмым марта… Завтра весна…

Боевой задачей предусматривался захват оружия и боеприпасов в укрепрайоне противника, уничтожение засевшей в скалах над пятидесятиметровым ущельем банды душманов.

Группа специального назначения, в составе которой находился рядовой Арсенов, десантировалась с вертолета в тот момент, когда граната, выпущенная из гранатомета замаскировавшимся «духом», повредила мотор. Вертолетчики посадили, вернее, максимально мягко уронили машину на крохотную площадку, зажатую между скалами. Счет шел на секунды. Кто быстрее сориентируется, тот и захватит инициативу боя в свои руки.

Впереди возвышалось нагромождение камней — безусловно господствующая над площадкой позиция.

— Арсенов, прикрой справа! — крикнул старший лейтенант Кравченко.

И рванулся к высотке…

…Счет настоящей, взрослой жизни Валерия Арсенова шел не на годы — на месяцы. В конце 1985 года, окончив училище, он получил специальность слесаря по сборке железобетонных конструкций. А в ноябре в военном билете солдата появились две записи: 11?го закончил учебное заведение, 12?го прибыл в воинскую часть. Стал старшим разведчиком?гранатометчиком в составе отдельного отряда специального назначения.

«Привет из Афганистана! Здравствуй, Саша…

Поверь, Афганистан — это и романтика. Мы с ребятами здесь проверяем себя. Недавно стрелял из английской винтовки. Страшная винтовка, бур, пробивает броню БТР.

Гражданка, прошлое кажутся сном. Нелегко нам сейчас, и будет нелегко. Служба настоящая, Саш, ведь только началась, и что меня ждет впереди — неизвестно. Но я буду крепиться, постараюсь все сделать, чтоб не опозорить свою честь и честь Донбасса.

Будешь на заводе, зайди в первый цех, передай огромный привет моим бывшим наставникам, ребятам с нашей группы, а также Любови Ивановне, мастеру моему.

3.12.85 г.».

…Приказ командира прозвучал, как выстрел: «Прикрой, Арсенов!» — и, пригибаясь, старший лейтенант устремился вперед. Валерий взглядом провожал командира из?за дувала, где они пролежали рядом на горячих камнях ровно одно мгновение, чтобы Кравченко оценил обстановку. Провожал, цепко удерживая в поле зрения фигуру командира, камни и скалы справа.

И все же автоматная очередь резанула воздух неожиданно. Кравченко, замерев в прыжке долю секунды, распластался на камнях, и тут раздалась вторая очередь и третья…

Валерка, так же как и его командир, понимал, что для горстки солдат, отрезанных от своих, все решала скорость захвата инициативы в свои руки. Это был его первый большой бой.

Сочилась струйками кровь: она стекала по лицу старшего лейтенанта Кравченко, когда тот, резко взглянув на Арсенова, отдал приказ. Взрывом душманской гранаты мелкими осколками были посечены экипаж и солдаты.

В характеристике на Валерия Арсенова сказано, что у него особенно развито логическое мышление. Наверное, то, что предпринял Валерий, в доли секунды приняв единственно верное решение, было логично и с точки зрения поступка, и по логике следования воинскому долгу.

…Очередь пришлась на уровень живота Арсенова. Душман остервенело жал на крючок, расстреливая его в упор, но тот продолжал стоять. Враг перевел оружие выше, целясь в сердце солдата, и только тогда Валерий начал медленно оседать, открывая за собой Кравченко.

Старший лейтенант и душман нажали на спусковые крючки одновременно, но «дух» сделал это на какое?то мгновение быстрее, собственно, он продолжал очередь, которую перекрывал своим телом Арсенов, а Кравченко из?за Арсенова еще не мог стрелять. Раздался щелчок: патронов в автомате «духа» не было, и уже заработал автомат Кравченко…

Каким он был, Валерий Арсенов? Каждый из близко знавших его людей говорит о Валерии по?своему, о своем. Родители — о сыне, преподаватели — об учащемся. Директор училища, например, помнит, что и баловства за Арсеновым числилось в свое время немало.

Молод был Валера. Слишком короткое время знали его люди уже почти взрослым, почти состоявшимся. Почти…

Война свои подарки раздала,

Кому звезда на грудь, кому — на холмик.

Кого?то развенчала догола,

А кто?то вписан в жизни многотомник.

Пусть десять или двадцать лет пройдет

И время врачевать умеет раны,

Давайте помнить тех, кто не придет…

Нельзя нам забывать Афганистана.