Глава 1. Операция «Х»: как вмешаться, не вмешиваясь

Вечером 17 июля 1936 года в Испанском Марокко вспыхнул военный мятеж, 18 июля восстание перекинулось уже собственно в Испанию: военные выступили против левого правительства, к тому времени развязавшего настоящий террор против своих оппонентов. Началась гражданская война, открывшая новые горизонты и для Кремля: аппетитная возможность скорой «большевизации» Пиренейского полуострова руками испанских леваков позволяла бы Сталину зажать Европу в свои ежовые рукавицы с двух сторон. Потому СССР уже на всех парах активно влезал в гражданскую войну в Испании в качестве одного из ее главных участников и, в какой-то степени, выгодоприобретателя-бенефициара. Однако действовать слишком уж явно — открытой посылкой вооружений и тем паче войск — Сталин пока не решался, справедливо полагая, что это грозит серий осложнений и неизбежной международной изоляции. Например, это могло привести к исключению из Лиги наций, а членства в этой организации Москва с превеликим трудом добилась лишь к сентябрю 1934 года. Еще открытое вмешательство могло резко изменить политическую ситуацию в соседней Франции, приведя к разрыву заключенного в мае 1935 года военного пакта с этой страной. Но едва ли не больше всего в Москве опасались резкого усиления традиционной конфронтации с Великобританией, которая явно не восприняла бы под своим боком «красную» Испанию, если бы там открыто стали бы хозяйничать советские эмиссары. Опасались в Кремле и немцев. Как писал первому заместителю наркома иностранных дел Николаю Крестинскому советский полпред в Германии Яков Суриц, «наша открытая помощь мадридскому правительству может вызвать не только усиление германской помощи мятежникам, но не исключает при известных условиях и возможность открытого столкновения между немцами и нами». Потому поначалу действовать надлежало без шума и пыли, под дымовой завесой дезинформации. Одним из элементов которой стало даже как бы секретное решение Политбюро ЦК ВКП(б).

29 августа 1936 года Политбюро ЦК ВКП(б), обсудив вопрос № 395 «Об Испании», обязало Наркомат внешней торговли «издать немедленно распоряжение о запрещении вывоза амуниции и самолетов в Испанию, огласив его в печати». Вторым пунктом было решено согласиться на участие советского полпреда в Лондоне в Комитете послов «для координации действий, вытекающих из декларации о невмешательстве в испанские дела» (речь шла о так называемом Комитете по невмешательству в испанские дела, создать который 26 августа 1936 года предложило французское правительство). Завизированное подписью секретаря ЦК ВКП(б) Лазаря Кагановича решение Политбюро приняли заочным опросом его членов, поскольку тов. Сталин весь август, сентябрь и октябрь 1936 года расслаблялся в неге вне Москвы — партией и страной он рулил со своей дачи близ Сочи.

Удивительно, но заместитель наркома внешней торговли Сергей Судьин, исполнявший тогда обязанности наркома, приказ о запрещении экспорта, реэкспорта и транзита в Испанию и ее владения оружия, боеприпасов, военных материалов, кораблей и самолетов молниеносно оформил аж… 28 августа — еще за сутки до оформления соответствующего решения Политбюро: каков провидец! Разумеется, все это было не более чем заранее согласованной игрой на международную публику — для ее дезинформации и для прикрытия настоящей операции. Потому как реальные указания Сталина тому же Наркомату внешней торговли были совершенно иными и предельно недвусмысленными: немедленно поставить Мадриду все, что там запросят. Мадрид же в первые недели войны запрашивал даже не столько оружие и боеприпасы (там полагали, что этого добра у них пока достаточно), а топливо — его не хватало катастрофически. Потому уже через пять дней после начала войны в Испании, 22 июля 1936 года, Политбюро на своем заседании обязало Наркомат внешней торговли СССР «немедленно продать испанцам мазут по пониженной цене, в необходимых количествах на самых льготных условиях». Тогда же начал решаться вопрос о поставках оружия и боеприпасов. По линии Коминтерна (но по негласному указанию Кремля) в Испанию потекли иностранные добровольцы, из которых с сентября 1936 года стали формировать отдельные интернациональные бригады, фактически находившиеся под контролем эмиссаров Москвы. В сентябре же 1936 года в Испанию прибыли и первые советские авиаторы — кадровые военнослужащие ВВС Красной армии, в октябре прибыла первая группа советских танкистов… Впрочем, есть сведения, что первые советские военные специалисты появились в Испании в августе 1936 года — еще до формального принятия Политбюро ЦК ВКП(б) секретного решения о проведении операции «Х». В частности, уже 9 августа 1936 года нарком обороны маршал Советского Союза Клим Ворошилов направил письмо Сталину, в котором предлагал назначить военным советником к испанским «друзьям» комбрига Владимира Горева-Высокогорца, командира механизированной бригады Ленинградского военного округа.

29 сентября 1936 на заседании Политбюро, проведенном опять-таки лишь с виртуальным присутствием отдыхавшего в Сочи вождя, наконец было принято решение о проведении операции «Х» — «оказании активной военной помощи республиканской Испании». Пункт «а» этого решения гласил: «Утвердить план операции по доставке личного состава и специальных машин в „Х“, возложив полное осуществление всей операции на тт. Урицкого[29] и Судьина». Пункт «б»: «На проведение специальной операции отпустить Разведупру 1 910 000 советских рублей и 190 000 американских долларов». Формально это было решение Политбюро, реально — лишь оформление распоряжения Сталина, отданного еще 26 сентября 1936 года. Известно, что в тот день Сталин позвонил Ворошилову из Сочи, предложив наркому решить вопрос о поставке испанцам «восьмидесяти — ста танков системы „Виккерс“ (Т-26) с посылкой необходимого количества обслуживающего персонала. На танках не должно быть никаких признаков советских заводов». Также было приказано продать через Мексику 50–60 бомбардировщиков СБ, «вооружив их иностранными пулеметами». На следующий же день Ворошилов отрапортовал Сталину, что уже (!) «подготовлены к отправке сто танков, 387 специалистов»; «посылаем тридцать самолетов без пулеметов, на пятнадцать самолетов полностью экипажи, бомбы». Правда, ряд историков утверждает, что эти сообщения датируются лишь концом октября 1936 года, однако факты свидетельствуют, что уже в начале октября советское оружие потоком шло в Испанию, в начале же октября Сталин дал Ворошилову очередное конкретное указание: «срочно подготовить пятьдесят штук автоброневиков: тридцать больших трехосных, вооруженных двумя пулеметами, и двадцать малых, вооруженных одним пулеметом, и отправить по известному адресу». 1 ноября 1936 года советские броневики БА-3, БА-6 и ФАИ — с советскими экипажами — уже воевали на подступах к испанской столице. Операция «Х» только начиналась…