§ 1. Мигель де Сервантес

И все же истинное начало новой литературе даст творчество выдающегося писателя Мигеля де Сервантеса Сааведры (1547-1616).

Родился он в маленьком городке Алькала-де-Энарес в провинции Мадрид. Его отец, Родриго де Сервантес, из знатного, но захудалого рода, был скромным хирургом. Возможно, что отец будущего писателя происходил из Кордовы, города в Андалусии, где смешались христианская и арабская культура. Возможно, в крови Сервантеса смешалась европейская и арабская или еврейская кровь – нам не известно об этом, но будущий великий писатель никогда не кичился чистотой крови и не презирал иноземцев…

Мигель де Серантес

О его детстве, кроме того, что он был крещен 9 октября 1547 года, практически ничего не известно – вот только семья вынуждена переезжать с места на место в поисках заработка и спасения от кредиторов…

Одно из ранних документальных свидетельств, примерно, 1567 года, называет его автором сонета, обращенного к королеве Изабелле Валуа, третьей жене Филиппа II, а затем он упоминается в связи с несколькими стихотворениями на смерть королевы в октябре 1568 года.

Площадь Сервантеса в центре Алькала-де-Энарес

Учился Сервантес, вероятно, урывками, и до ученой степени не дошел. дошло. Не найдя средств к существованию (правда, существует версия о том, что он оказался замешанным в уличной стычке и находился под страхом судебного преследования…) в Испании, он отправился в Италию и в 1570 году определился на службу к кардиналу Дж. Аквавива. В 1571 году он уже числится солдатом морской экспедиции, которую испанский король, папа и сеньория Венеции готовили против турок. Сервантес, как известно, храбро сражается при Лепанто (7 октября 1571 года) – одна из полученных ран искалечила ему руку, оставив ее парализованной навсегда. Затем Сервантес отправляется на Сицилию, видимо, подлечиться, и остается там до 1575 года, когда, наконец-то, решает вернуться в Испанию, надеясь получить должность капитана в награду за военные подвиги армии. Но…26 сентября 1575 года корабль, на котором он плыл, был захвачен алжирскими пиратами. Сервантес был отвезен в Алжир, где пробыл до 19 сентября 1580 года. В конце концов, семья Сервантеса с помощью монахов-тринитариев выкупает алжирского пленника… Достойного вознаграждения Сервантес так и не дождался…

Сражение при Лепанто

В 1584 году Сервантес женится, но семейная жизнь не ладится – многие годы он живет вдали от жены; Исабель – его единственный ребенок, родилась от внебрачной связи…

В 1585 году Сервантес назначается комиссаром по закупке пшеницы, ячменя и оливкового масла в Андалусии для знаменитого испанского флота – Непобедимой Армады Филиппа II. Эта ничем не примечательная работа оказалась неблагодарной и опасной. Два раза Сервантесу пришлось реквизировать пшеницу, принадлежавшую духовенству, и, несмотря на то, что это было выполнение королевского указа, его отлучают от церкви. В довершение несчастий – обвинение в незаконной закупке, растрате казенных денег – он попадает под суд, затем в тюрьму… Позднее, в 1590 году было отклонено его ходатайство о получении должности в американских колониях.

Исследователи считают, что во время одного из тюремных заключений (1592, 1597 или 1602 года) Сервантес начал свое бессмертное в будущем произведение. С 1602 года, наконец-то, заканчиваются преследования его по поводу предполагаемой задолженности перед короной, и в 1604 году он переезжает в Вальядолид, где в это время пребывает король.

Титульный лист первого издания «Галатеи»

С 1608 года Мигель Сервантес постоянно живет в Мадриде и уже, как известно, полностью посвящает себя литературным и издательским трудам. В последние годы жизни он, видимо, получал пенсии от графа Лемоса и архиепископа Толедо. Умер Сервантес в Мадриде 23 апреля 1616. В один день с В.Шекспиром…

Приведенные факты не дают, конечно, ни полного, ни точного представления о жизни Сервантеса, но, в конце концов, как и у каждого знаменитого писателя, главным в его жизни были его творения.

Через шестнадцать лет после публикации школьных стихотворений появились несколько комедий – попытка заработать деньги путем создания произведений популярного в ту пору жанра. Но – не нашлось постановщиков! А вот появление первой части «Галатеи» в 1585 году, пасторального романа приносит ему успех. Превратности любви выдуманных пастухов и пастушек, чередование прозы с поэзией, отсутствие главных персонажей и какого бы то ни было единства действия, нехитрое соединение эпизоды (пастухи встречаются друг с другом и рассказывают о своих радостях и печалях)… Действие разворачивается на фоне условных картин природы неизменно прекрасные леса, родники, ручьи и вечная весна, позволяющая жить на лоне природы. Идея божественной благодати, освящающей души избранных, пронизывает этот, в сущности, совершенно искусственный роман, где любовь уподобляется божеству, которому поклоняется влюбленный и которое укрепляет веру героя и его волю к жизни. Вера, рождаемая человеческими желаниями, приравнивается к религиозным верованиям, что и объясняет постоянные нападки католических моралистов на пасторальный роман, который, кстати, вскоре, в конце XVI века практически угасает…

Сервантес неоднократно обещает выпустить вторую часть «Галатеи», но продолжение так никогда и не появилось…

В 1605 году была опубликована первая часть «Хитроумного идальго Дон Кихота Ламанчского», в 1615 году появилась вторая часть, появилась, как немедленный отклик на выход в свет пиратских продолжений полюбившихся испанцем похождений славного рыцаря Печального образа.

А вот и первое издание «Дон Кихота»

В промежутке между двумя частями великой книги, в 1613 году появляются «Назидательные новеллы», а в 1614 году было напечатано «Путешествие на Парнас». В 1615 году Сервантес публикует «Восемь комедий и восемь интермедий», а уже после его смерти выходят «Странствия Персилеса и Сихизмунды».

Исследователи обнаружили в бумагах Сервантеса упоминания о второй части «Галатеи», о новеллах «Неделя в саду», «Обман глаз» и других произведениях, так и не созданных или не дошедших до нас…

Новеллы великого испанца

«Назидательные новеллы» включают в себя двенадцать рассказов, а назидательность, вынесенная в заглавие, связана с «моралью», заключенной в каждой новелле. Четыре новеллы – «Великодушный поклонник», «Сеньора Корнелия», «Две девицы», «Английская испанка» – объединены общей темой: влюбленные разделены капризными обстоятельствами, в конце концов, они воссоединяются и обретают долгожданное счастье. Героини идеально прекрасны и высоконравственны, их возлюбленные способны на величайшие жертвы и все они тянутся к моральному и аристократическому идеалу, освещающему их жизнь.

Другую группу «назидательных» новелл образуют «Сила крови», «Высокородная судомойка», «Цыганочка», «Ревнивый эстремадурец». Первые три рассказывают о любви и приключениях, все в них оканчивается счастливо, а вот четвертая новелла заканчивается трагически. В новеллах «Ринконете и Кортадильо», «Обманном браке», «Лиценциате Видриере», «Беседе двух собак» Сервантес обращает внимание не на действие, а на характеры своих персонажей. Тон Сервантеса сух, ядовит, язык афористичен.

Среди драматических произведений выдающегося испанца выделим «Осаду Нумансии» – описание героического сопротивления иберийского города во время завоевания Испании римлянами во 2 в. до н.э. , а также довольно любопытные и забавные интермедии, такие, как «Судья по бракоразводным делам» и «Театр чудес».

…Со слов Сервантеса, что его роман родился «…в темнице, местопребывании всякого рода помех, обиталище одних лишь унылых звуков (имеется в виду свое заключение в севильской тюрьме в 1602 году).

Итак, «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» (1605-1615) – пародия на рыцарский роман, энциклопедия испанской жизни XVII века, произведение с глубоким социальным и философским содержанием. Имя героя – Дон Кихота становится нарицательным для обозначения благородных, но бесплодных усилий и живет с нами до сих пор…

Дон Кихот и его оруженосец в иллюстрациях Г.Доре

Мировое значение Сервантеса, собственно, и основано на его романе «Дон Кихот», наиболее полном, всестороннем выражении его разнообразного гения. Задуманное как сатира на рыцарские романы, о чем автор вполне определенно говорит в «Прологе», это произведение выросло в глубокий психологический анализ человеческой природы, двух сторон нашей душевной деятельности: благородного идеализма, постоянно сталкивающегося с разрушающей его действительностью, и реалистической практичности. Обе эти стороны нашли себе гениальное проявление в бессмертных типах героя романа и его оруженосца Санчо Пансы – в их резкой противоположности заключается глубокая психологическая правда: Дон Кихот напомнит нам Фауста – они оба идеалисты, а Санчо Панса может быть сопоставим с глубоким реалистом – воплощением черта – Мефистофелем – слияние этих сторон человеческого духа и составляет гармоническое целое. Сервантес симпатизирует своему герою (вероятно, в нем заключаются и автобиографические стороны «Дон Кихота»). Он смешон, его похождения, приключения (если не задумываться об их внутреннем смысле) вызывают смех, вскоре явно сменяющийся «смехом сквозь слезы»… В судьбах героев Сервантеса сказалась мировая ирония – та ирония, которую, по словам Гейне,«…Бог создал и поселил в мире и которой великий поэт подражал в своем печатном маленьком мире». Наш И.С. Тургенев в очерке «Гамлет и Дон Кихот» усмотрел «глубокий смысл» в последнем приключении – топтании Дон Кихота стадом свиней: «…попирание свиными ногами встречается всегда в жизни Дон Кихотов – именно перед ее концом; это последняя дань, которую они должны заплатить грубой случайности, равнодушному и дерзкому непониманию. Это пощечина фарисея. Потом они могут умереть. Они прошли через весь огонь горнила, завоевали себе бессмертие – и оно открывается пред ними». «Все великое земное разлетается как дым»… «Свобода, Санчо, – драгоценнейшее благо, дарованное небом человеку. Ничто не сравнится с ней: ни сокровища, сокрытые в недрах земных, ни те, что скрыты в глубине морской. За свободу и честь человек должен жертвовать жизнью, потому что рабство составляет величайшее земное бедствие. Ты видел изобилие и роскошь, окружавшие нас в замке герцога. И что же? Вкушая эти изысканные яства и замороженные напитки, я чувствовал себя голодным, потому что не пользовался ими с той свободой, с какой я пользовался бы своею собственностью: чувствовать себя обязанным за милости значит налагать оковы на свою душу»…

Такими героев Сервантеса увидел Пикассо

Роман Сервантеса сумел, кроме того, выразить все, что есть своеобразного в характере испанского народа, он познакомил нас с его особенностями, нравами, типами – перед нами, собственно, и энциклопедия, и судебные материалы современной автору Испании.

Неоднократно говорилось уже, что книга Сервантеса возникла как пародия на рыцарский роман, а образ Дон Кихота – пародия на описываемых в нем рыцарей… Дон Кихот, умирающий «…христианской смертью, какой не умирал ни один странствующий рыцарь», перед самой-то смертью раскаялся в своих увлечениях рыцарской литературой, признал сумасшествием свои поступки и как простой идальго, в завещании объявил, что если его племянница и «выйдет замуж, вопреки моему желанию, за человека, читающего эти зловредные книги, то считать ее лишенной наследства».

Таким видит роман Сервантеса Сальвадор Дали

В самом же деле, наша книга, пожалуй, пародия не только на рыцарский роман, но и на всю схоластическую ученость. Осмеяние этого – в жалобах автора на неспособность обставить свое произведение примечаниями, сносками, цитатами и пр. ученой рухлядью, ложной риторикой и патетикой…

Издевка над злоупотреблением цитатами из античных авторов, безусловно, кроме того, и против литературной бездарности вообще.

В ряде случаев роман Сервантеса прямо имитирует «Амадиса Гальского» – известный в Испании рыцарский роман (сцена посвящения в рыцари, описание дракона и др.) Сервантес, однако, пародирует рыцарский роман вообще. Больше того, пародирование рыцарского романа, в сущности, лишь один из элементов книги Сервантеса, к тому же, не главный, «Дон Кихот» – роман реалистический, бытовой, выражающий идеологию обедневшего, разоряющегося, деклассирующегося мелкого дворянства, тех, кто имел «…родовое копье, древний щит, тощую клячу и борзую собаку».

Дон Кихот по версии Октавио Окампо

Сам главный герой – живой обломок истории, последний рыцарь и уже потому «рыцарь печального образа», рыцарь «жалкого образа». Он жалок и смешон, потому что механически подражает прошлому. История «отошла от него на тот шаг, который отделяет великое от смешного». Сейчас бесстрашный идальго беден, худ, стар, одинок. Его щит из картона, а меч – просто заржавленный хлам. Его оруженосец – простой мужик, а дама – грубая деревенская баба. Лошадь – жалкая кляча, одр (у оруженосца и вовсе нет лошади – он тащится на осле). Воюет герой не с великанами, а с ветряными мельницами. Заступается не за обиженных, а за преступников. Полный желания творить добро, он всегда делает зло, а главное – мешает всем окружающим жить…А они, окружающие, умоляют его освободить их от благодеяний и защиты. И все потому, что он чужд реальной жизни…

Он жаждал, чтобы жизнь застыла, а его расчеты приводят к тому, что его избивают… Но Дон Кихот не падает духом, не отчаивается при неудачах, потому что, не постигая смысла происшедшего с ним, он и не видит здесь своих несчастий и неудач.

Но, осознав свое безумство, он освобождается от комизма. Дон Кихот признает и принимает свою обреченность и перестает быть жалким, он становится трагическим и умирает не жалким безумцем, а смиренным христианином, и «мир изумлялся, ибо он жил, как безумец, и умер, как мудрец».

Резюме: Сервантес, как мы видели, изобличил своего героя, как безумца Дон Кихота и прославил его же, как мудрого идальго из глубины Испании. Единство героя и его оруженосца заключается в том, что оба они выступают как борцы за идеализированный утопический феодальный порядок, за торжество правды и справедливости, за такой социальный порядок, который никогда, собственно, и не существовал, за феодализм патриархального благодушия без крепостнического произвола. Но оба они подменяют прошлое своим представлением о нем. В XVII и XVIII веках историки литературы рассматривали роман с точки зрения тех исторических причин, которыми он был порожден, и тех последствий, которые вызвал – однозначно – пародия на рыцарские романы и рыцарские нравы. Лишь в XIX веке роман канонизируется. Его начинают интерпретировать философски, образы героев теперь воспринимаются как философская, психологическая категория, как общечеловеческие символы. Как сказал Дж. Байрон, «печальнее романа нет на свете»:

… пороки он клеймит и хочет, чтобы сильный был

в ответе, когда не прав.

Безумец лишь на вид, друг чести Дон Кихот.

Грустней морали

Той эпопеи сыщем мы едва ли…

Возможно, именно здесь, под каменными плитами женского монастыря ордена босых тринитариев находятся останки великого испанского писателя…

Прошли века, и удивительно, но герои Сервантеса по-прежнему с нами, с читателями и многочисленными зрителями бесконечных инсценировок и экранизаций великой книги. Значит, живы не только образы, но и те идеи, те мысли, те человеческие заблуждения и страсти, пороки и недостатки, что породили этих героев и, главное, живо само желание человеческое бороться за справедливость и лучшую жизнь для всех в мире еще остающейся, к сожалению, несправедливости.