Начало «русской игры»

Начало «русской игры»

Осенью 1989 г. началась подготовка к местным выборам. В связи с этим, как пишет Г.Х. Попов, межрегионалами было решено использовать их, чтобы «взять власть в республиках и на местах» [2148]. Особое значение придавалось победе на выборах в Российской Федерации.

Вопрос о необходимости готовиться к новым выборам возник в Москве сразу по окончании Первого съезда народных депутатов СССР Уже 27 июля прошёл учредительный съезд Московского объединения избирателей (МОИ), в которое вошли представители 30 районных клубов избирателей столицы [2149].

По свидетельству О.В. Афанасьевой, на упоминавшейся ранее «конференции Московского объединения клубов избирателей и Московской ассоциации избирателей», Г.Х. Попов якобы поставил задачу оказать на будущих народных депутатов такое моральное воздействие, чтобы каждый из них понял: «Если он будет голосовать не так, как скажет МДГ, то жить ему в этой стране будет невозможно» [2150].

«Осенью, - вспоминает Г.О. Павловский, имея в виду 1989 г., - после многочисленных обсуждений было принято решение начать русскую игру» [2151]. Смысл этой «игры» заключался в том, чтобы добиться победы оппозиции на выборах в Российской Федерации, после чего противопоставить российский центр союзному. Объясняя эти планы, Г.Э. Бурбулис утверждает: накануне выборов 1990 г. «мы почувствовали обречённость СССР как системы» [2152].

В таких условиях появился проект конституции, разработанный А.Д. Сахаровым [2153].

С 15 июня по 28 августа 1989 г. Андрей Дмитриевич находился заграницей. Он побывал в Голландии, Великобритании, Норвегии, Швейцарии, Италии, США, Франции. Во время этой поездки, по свидетельству Е. Боннэр, он не только написал воспоминания «Горький, Москва, далее везде», но и подготовил проект «Конституции Союза советских республик Европы и Азии» [2154].

А. Мурашёв утверждает, что А.Д. Сахаров представил свой проект «в конце октября» [2155]. По сведениям газеты «Смена», представители СМИ были ознакомлены с ним 18 ноября [2156]. В Конституционную комиссию он поступил 27 ноября [2157], а впервые появился в печати 12 декабря [2158]. Позднее неоднократно перепечатывался [2159].

Особое место в конституционном проекте А.Д. Сахарова занимала ст. 25. Она гласила: «Первоначально структурно составляющими частями Союза Советских Республик Европы и Азии являются союзные и автономные республики, национальные автономные области и национальные округа бывшего СССР. Национальный процесс начинается с провозглашения независимости всех национально - территориальных структурных частей СССР, образующих суверенные республики (государства)» [1160].

Это значит, что А.Д. Сахаров выступал за создание в составе СССР нескольких десятков союзных республик. По существу, речь шла о превращении СССР в конфедерацию. Республикам - государствам предоставлялось право иметь свою армию (ст. 20), денежную систему (ст. 21), полную экономическую самостоятельность, одноканальную систему перечисления налогов (ст. 22), свои правоохранительные органы (ст. 23) [2161].

По всей видимости, именно в это время, осенью 1989 г., генсек Горбачёв решил встретиться с Б.Н. Ельциным и найти с ним общий язык [2162]. «Однако когда Б.Н. Ельцин приехал к нему и М.С. Горбачёв повёл разговор о том, что перестройку они «начинали вместе и теперь надо было бы найти возможность для дальнейшего сотрудничества», Борис Николаевич отверг протянутую ему руку. «Это, - вспоминает В.И. Болдин, который организовывал данную встречу, - шокировало Горбачёва, по существу, он получил оплеуху» [2163].

16 октября А.С. Черняев записал в дневнике: «Ельцин, опомнившись от «покушения» на него, на самом деле от пьяного мордобоя за приставание к чужой жене, собрал митинг. Смысл этого митинга: Горбачёв окончательно себя исчерпал. Его надо немедленно убрать» [2164].

Таким образом, вернувшись из - за границы, Борис Николаевич поднял знамя борьбы против генсека. В связи с этим внутри МДГ возникли разногласия: одни её члены по - прежнему готовы были сотрудничать с М.С. Горбачёвым, другие готовы были поддержать Б.Н. Ельцина [2165].

Одна из причин возникших расхождений, по всей видимости, заключалась в том, что к тому времени у межрегионалов появилась влиятельная поддержка не только внутри страны, но и за рубежом. Более того, можно встретить мнение, что американцы взяли МДГ на содержание [2166].

«Почившая в бозе МДГ (Межрегиональная депутатская группа) и лидеры «Демократической России», - утверждает газета «Гласность», - были связаны с Политическим отделом посольства США в Москве, а последний есть не что иное, как местная резидентура ЦРУ. Опубликованные документы Института Крайбла это лишний раз подтверждают» [2167].

Никаких доказательств на этот счёт до сих пор не приведено.

По свидетельству В.Л. Шейниса, свои первые шаги МДГ делала на деньги, «которые где - то добыл Мурашёв». Позднее добыванием денег для МДГ занимались также Г.Э. Бурбулис и М.М. Прусак [2168].

Вскоре после возвращения Б.Н. Ельцина из США, осенью 1989 г., возник Фонд содействия избирателям и депутатам «Содружество», который был создан для поддержки не только Межрегиональной депутатской группы, но и всего демократического движения в СССР О своём возникновение фонд заявил изданием газеты «Позиция». Его руководителем и главным редактором газеты стал учёный Сергей Евгеньевич Трубе (p. 1949) [2169].

Но откуда черпали средства Г.Э. Бурбулис, А. Мурашёв, М.М. Прусак и фонд «Содружество», мы пока не знаем.

Между тем обращает на себя внимание, что «в сентябре 1989 г. президенту Бушу был передан обстоятельный анализ положения дел в Кремле объёмом примерно в 400 страниц... Анализ заканчивался любопытным выводом: шансы М.С. Горбачёва остаться президентом СССР являются в лучшем случае сомнительными» [2170]. 16 сентября А.С. Черняев записал в дневнике: «ЦРУ предсказывает: быть Горбачёву ещё не более полугода» [2111], т.е. примерно до марта 1990 г. или же до республиканских выборов.

Показательно, что тогда же «в экспертных группах Совета национальной безопасности США» начали рассматривать «идею о создании на российской почве параллельного союзному политического и экономического центра» [2172], и американский бизнесмен Джордж Сорос вступил в переговоры с российскими неформалами [2173].

«Я, - пишет Д. Сорос, - стал активно сотрудничать с Советским Союзом с начала 1987 года, после того, как Горбачёв призвал Сахарова вернуться в Москву и «возобновить работу на благо Родины» [2174]. Д. Сорос появился в Москве марте 1987 г., куда он отправился с надеждой организовать здесь отделение своего фонда [2175]. «Я, - вспоминает он, - впервые отправился в Москву туристом, надеясь убедить Андрея Сахарова возглавить фонд. Он настойчиво отговаривал меня, поскольку был убеждён, что деньги в итоге окажутся в подвалах КГБ». Но американскому бизнесмену удалось настоять на своём [2176].

«В результате многих встреч и переговоров с советскими официальными лицами, - отмечает Д. Сорос, - я образовал фонд со штаб - квартирой в Москве с ближайшей целью помочь Советскому Союзу стать открытым обществом. Первоначально это было совместное начинание Фонда культуры СССР и моего фонда в Нью - Йорке. Это совместное предприятие воплотилось в новый фонд «Культурная инициатива» [2177].

Совет министров СССР принял постановление «О деятельности советско - американского фонда «Культурная инициатива» на территории СССР 23 февраля 1989 г. [2178] Учредителями «Культурной инициативы» стали американский фонд Сороса [2179] и советский Фонд культуры, который под патронажем Раисы Максимовны Горбачёвой возглавлял академик Д.С. Лихачёв.

Дмитрий Сергеевич Лихачёв заслуживает того, чтобы сказать здесь о нём хотя бы несколько слов. Родился он в Петербурге в ноябре 1906 г. в семье личного почётного гражданина. В 1923 г. поступил в Ленинградский университет.

8 февраля 1928 г. его арестовали. Если верить академику, то за участие в некоей «Космической академии наук».

«Космическая академия наук, - пояснял Дмитрий Сергеевич, - была своего рода маскарадным действом», «шутливым кружком». «Казалось бы, никому в голову не придёт преследовать людей, собирающихся, чтобы беззаботно проводить время» [2180].

Как же проводили время «академики»? Обнародованные материалы следствия показывают, что среди тех «безобидных» «действ», которыми они занимались, было, например, обсуждение книги Генри Форда «Всемирное еврейство», в которой проводилась мысль о том, что революция 1917 г. в России - это результат еврейского заговора [2181].

«Кандидатуры вступавших в состав КАНа лиц, - говорится в недавно опубликованных следственных материалах, - подвергались разностороннему обсуждению, причём принимались только наиболее подходящие по «мысли и духу», т.е. люди, считающие, что в «России царит теперь невероятный в мировой истории гнёт и насилие над живой мыслью под редакцией жидовствующих чекистов» [2182].

Может быть это навет? Но, во - первых, Д.С. Лихачёв нигде и никогда не ставил предъявленное им обвинение под сомнение, а во - вторых, он сам признал, что во время обыска у него действительно была изъята упомянутая книга Г. Форда [2183].

Таким образом, получается, что сотрудником еврея Д. Сороса стал бывший антисемит Д.С. Лихачёв.

Когда читаешь мемуары Дмитрия Сергеевича, поражаешься, до чего удивительная у него была судьба. Год он провёл в лагере. И вдруг прокатилась волна арестов и расстрелов. Дмитрию Сергеевичу сообщили, что приходили и за ним. Что же он сделал? Если верить ему, спрятался за поленницей и просидел весь день. А вечером смешался с пришедшими с работы заключёнными и спасся. Оказывается, к тому времени вместо него схватили и расстреляли другого человека. Неужели перепутали фамилии? Нет. Просто нужно было арестовать и расстрелять «300 или 400 человек». Когда план был выполнен, о Дмитрии Сергеевиче забыли [2184].

Как же надо не уважать читателей, чтобы рассказывать подобные небылицы.

А что было потом? А потом будущий академик стал заниматься «наукой» - трудился в Криминалистическом кабинете. Чтобы читатели не пугались, Дмитрий Сергеевич пояснял, что занимался он в этом кабинете розыском бездомных детей [2185]. Откуда же бездомные дети на Соловках? Ответ может быть только один - это были малолетние беглецы из числа ссыльных или осуждённых. Значит, если отвлечься от «науки», Дмитрий Сергеевич занимался розыском беглых.

Однажды в лагере, - писал Дмитрий Сергеевич, - ему удалось увидеть своё личное дело, «поверх которого стояла надпись «Имел связь с повстанцами на Соловках» [2186]. Это откровение вызывает сразу несколько вопросов. Во - первых, откуда - «повстанцы» на Соловках? Во - вторых, неужели при таком криминале его взяли бы в Кримкаб? А, в - третьих, кто же допустил его в архив лагеря? Значит, к тому времени он был там своим человеком.

Удивительная история случилась и с освобождением. Поведав о том, как его перевели с Соловков на строительство Беломорканала, Дмитрий Сергеевич утверждает, будто бы по окончании этого строительства все заключённые были освобождены. «Меня осенью 1931 года увезли с Соловков, и 4 августа 1932 года я был освобождён с «красной чертою»... «Красная черта» - это значит, что я был освобождён как ударник Беломорско - Балтийского канала: к этому времени он был закончен, и Сталин, в восторге, всех строителей освободил» [2187].

Действительно, по завершении строительства канала имело место «освобождение» заключённых; правда, не всех, а только «особого отличившихся» [2188]. Но сочиняя свою «легенду», Д.С. Лихачёв допустил одну маленькую оплошность: «канал был принят в эксплуатацию» 2 августа 1933 г. [2189], а Дмитрий Сергеевич освобождён 4 августа 1932 г., на год раньше, т.е. не по окончании, а в разгар строительства канала. Следовательно, его освободили досрочно и со снятием ограничений на жительство за какие - то другие заслуги.

Это умозаключение подтверждает тот факт, что, вернувшись в Ленинград, Дмитрий Сергеевич сразу же нашёл место «литературного редактора в Соцэкгизе» [2190]. Для тех, кто не имеет представления о том времени, следует отметить, что в СССР существовала цензура, и обязанность литературного редактора заключалась в том, чтобы следить не только за литературным стилем, но и идейным духом автора.

Как же могли столь ответственное дело доверить не только беспартийному, но и вчерашнему лагернику?

Не успел Дмитрий Сергеевич вернуться в Ленинград, как осенью 1932 г. началась паспортная реформа. Эта была массовая чистка советских городов от неблагонадёжных элементов. Но она не затронула бывшего зэка. После убийства С.М. Кирова в 1934 г. грянула операция «Бывшие люди», жертвами которой тоже стали неблагонадёжные лица. И она обошла стороной Дмитрия Сергеевича. Более того, в 1935 г. с него сняли судимость. А в 1937 г., когда волна сталинского террора накрыла Академию наук, бывшего лагерника взяли для укрепления её кадров [2191].

Стоит ли удивляться после этого слухам о сотрудничестве Д.С. Лихачёва с госбезопасностью [2192]. Не в этом ли следует искать объяснение, как бывший антисемит оказался в одной лодке с евреем Д. Соросом.

Для руководства фондом «Культурная инициатива» были привлечены и другие видные представители советской интеллигенции.

«Им, - имея в виду названный фонд, писал Д. Сорос, - руководит независимое правление, состоящее из советских граждан, за исключением исполнительного директора моего фонда в Нью - Йорке. Список членов правления можно расценивать как справочник «Кто есть кто в гласности»: Юрий Афанасьев, историк, Григорий Бакланов, писатель,.. Тенгиз Буачидзе, филолог и писатель, Даниил Гранин, писатель... Валентин Распутин, писатель,.. Борис Раушенбах, специалист в области систем управления,.. Татьяна Заславская, социолог» [2193].

Можно понять, как в руководстве фонда оказались бывший член редакции главного теоретического органа КПСС - журнала «Коммунист» Ю. Афанасьев, главный редактор журнала «Знамя» Г. Бакланов, писатель Д. Гранин, академик Т. Заславская. Но как туда попал В. Распутин, известно только одному Богу. Может быть, об этом знал ещё шеф КГБ [2194].

«Мы, - признаётся Г.О. Павловский, - обсуждали тему выборов с Румянцевым и Соросом. Ему понравилась идея «русской игры». Удалось договориться о выделении средств на программу «Гражданское общество». Я, Пельман и Игрунов были сделаны его директорами. Деньги Сороса были нарезаны на фанты, которые позволили оснастить гражданские группы компьютерами, факсами, ксероксами и другим офисным оборудованием. Издавали бюллетень «Выборы - 90» [2195].

Отмечая, что «значительную помощь «демократам» на выборах 1989–1990 гг. оказал Д. Сорос», один из неформалов тех лет, А.В. Шубин, пишет: «Вероятно, это было крупнейшее вливание, по некоторым данным миллион долларов» [2196].

Тогда же, осенью 1989 г., возникла идея создания в Москве Советско - Американского университета. По свидетельству А. Мурашёва, у истоков этого проекта стоял академик Ю.А. Осипьян [2197]. Когда и как начались эти переговоры, ещё требует выяснения. Можно лишь отметить, что 13 октября 1989 г. А.С. Черняев информировал М.С. Горбачёва, что «на эту тему Бейкер с Бушем уже разговаривал» [2198].

По свидетельству М.Н. Полторанина, одним из каналов связи МДГ с американскими спецслужбами был Г.Э. Бурбулис [2199]. «...на Бурбулиса, - утверждает М.Н. Полторанин, - выходили американцы, он с ними тесно общался». «Когда эти контакты начались?». «Я думаю с 1989 г., когда он стал депутатом. Поехал в Америку раз, второй». Именно «по возвращении» Г.Э. Бурбулиса из США, по мнению М.Н. Полторанина, «в МДГ появилась идея суверенитета России» [2200].

Позднее Г.Х. Попов вынужден был констатировать, причём не где - нибудь, а в эфире радио «Свобода»: «Либералы в нашей стране никакой базы не имели, это не Чехословакия, не Польша, не Венгрия. У них единственная была опора - американское посольство» [2201].