§3. ВТОРОЕ ЗЕМСКОЕ ОПОЛЧЕНИЕ

§3. ВТОРОЕ ЗЕМСКОЕ ОПОЛЧЕНИЕ

Новый этап в истории освободительной борьбы русского народа с польско-литовской интервенцией в начале XVII в. был связан с начавшейся в октябре—ноябре 1611г. организацией в Нижнем Новгороде нового ополчения, которое в историографии стало называться Вторым ополчением или Нижегородским ополчением. Во главе Второго ополчения оказались выборные вожди — воевода князь Дмитрий Михайлович Пожарский (1578—1642) и земской староста Кузьма Минин (ум. 1616 г.), бывший начальник «в то время судных дел во братии своей рекше посадских людей в Нижнем Новеграде».

С 1608 г. самоуправление в Нижнем Новгороде, как и во многих других русских городах, не ограничивалось посадским. Осенью этого года в Нижнем был создан общесословный орган местного управления — городовой совет. Первое упоминание о существовании совета приводится в отписке архимандрита нижегородского Вознесенского монастыря Иоиля игумену Лухов-ской пустыни Ионе: «Да ноября же в 21 день писали мы, я архимандрит Иоиль, игумены и протопопы, и попы и диаконы всего освященного собору и церковного причета, и воеводы князь Александр Ондреевич Репнин, Ондрей Семенович Алябьев, диак Василий Семенов, и дворяне и дети боярские, и старосты и целовальники, и все земские люди, и литва, и немцы, и всякие иноземцы, и стрелцы, с нижегородцем с посадским человеком с Петрушкою Макаровым с Шишкою, чтобы хрестьянская неповинная кровь не лилась, а были бы балахоньцы («заворовавшие» по терминологии того времени жители Балахны. — В.В.) и всякие люди, по прежнему во единой мысли с нижегородцы...» Подробное перечисление представителей нижегородского населения, наряду с местными воеводами, принявшими участие в составлении цитированной грамоты, и позволяет сделать вывод о создании в городе именно общесословного совета, ибо подобное представительство в масштабах всего государства признается неоспоримым свидетельством созыва Земского собора. Решения Нижегородского городового совета были обязательны для всех горожан, в том числе и для входивших в его состав местных воевод, действия которых строго контролировались. Осенью 1611г. совет (иначе «нижегородские власти») собирался на воеводском дворе. В это время в него входили архимандрит Печерскогомонастыря Феодосии, спасский протопоп Савва, «да иные попы», стряпчий И.И. Биркин, Дьяк В. Юдин, нижегородские «дворяне и дети боярские, и головы, и старосты, от них же и Кузьма Минин».

Именно осенью 1611г. Нижний Новгород становится организационно-политическим центром борьбы с интервенцией. Причиной тому стали изменения, произошедшие в земском освободительном движении после смерти П.П. Ляпунова и кажущееся бездействие отрядов Трубецкого, Заруцкого и Просовецкого под стенами Москвы. Поэтому ряд поволжских, а затем и многие северорусские города приняли участие в формировании нового ополчения, противопоставив его безуспешно осаждавшим Москву казакам и ополченцам из «таборов». Нижегородский городовой совет отказался от сотрудничества с продолжавшим существовать под Москвой правительственным центром. Различия же между ополчениями предопределены были прежде всего неоднородностью самого освободительного движения, распавшегося впоследствии на два самостоятельных течения. Но одновременно Нижегородский совет взял курс на создание политической организации, тождественной существовавшей в Первом ополчении и весной-летом, и осенью—зимой 1611 г. В феврале 1612 г. в Нижнем Новгороде, при формирующемся новом ополчении уже существовал и действовал свой Нижегородский «Совет всей земли», делопроизводством которого заведовал бывший нижегородский дьяк Василий Юдин.

Первый, подготовительный период в истории Нижегородского ополчения, начало которого совпадает со знаменитой речью-призывом Кузьмы Минина к землякам, закончился в ноябре 1611г. К этому времени был начат сбор денежных средств с населения, подтвержденный приговором «всего града за руками», было избрано руководство ополчения: «стольник и воевода» князь Д.М. Пожарский, «выборный от всей земли человек» К. Минин (сложивший с себя обязанности нижегородского земского старосты), второй воевода И.И. Биркин, дьяк В. Юдин. Тогда же пришли в Нижний Новгород отряды смолян, дорогобужан и вязми-чей — служилых людей из захваченных поляками Смоленска, Дорогобужа и Вязьмы. Именно они вместе с нижегородскими стрельцами и служилыми людьми и составили костяк нового земского ополчения. Около этого времени был произведен заем у иногородних купцов, давший ополченской казне 5206 рублей.

На втором этапе формирования ополчения (ноябрь 1611 — февраль 1612 гг.) в Нижнем Новгороде было проведено «верстание» служилых людей, присоединившихся к земской рати и разделенных воеводами на несколько статей, получавших денежного жалованья соответственно 50,45 и 40 рублей. Тогда же (к февралю 1612 г.) создан был в Нижнем Новгороде, как отмечалось выше, и свой «Совет всей земли». Заканчивается второй этап организации нового ополчения в феврале 1612 г., когда после получения известия о занятии казачьими отрядами Заруцкого Ярославля, передовые отряды нового ополчения выступили в поход к этому верхневолжскому городу.

К этому времени сфера влияния подмосковного правительства значительно сузилась, к тому же возникла реальная угроза дебло-кады Москвы поляками. Все это вызвало серьезный социально-политический кризис в той части освободительного движения, которую возглавляли Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий. Воспользовавшись благоприятным для них моментом в «таборах» под Москвой активизировали свою деятельность сторонники объявившегося в Пскове нового самозванца — Лжедмитрия III. Во главе заговорщиков встали И.В. Плещеев, князь Г.П. Шаховской и И. Засекин. 2 марта 1612 г. они организовали в подмосковном стане присягу псковскому самозванцу, принудив вождей ополчения согласиться с решением казачьего круга. Следствием произошедших в лагере под Москвой в начале марта 1612 г. перемен явилось крайнее размежевание сия как в самих «таборах», так и в стране. Многие служилые люди и даже казаки покинули ополчение, часть из них ушла в Ярославль. Согласно польским источникам после присяги Подмосковного ополчения Лжедмитрию III из-под Москвы со своими «таборами» ушли воеводы Миров, Погожий и Шма-ров; по своим поместьям разъехались дворяне и из некоторых других подмосковных полков.

Первоначально руководители формировавшегося в Среднем Поволжье (Нижнем Новгороде) ополчения хотели идти к Москве через Суздаль, где по некоторым данным предполагалось созвать Земский собор для избрания нового царя, однако произошедшие в «таборах» в марте 1612 г. изменения вынудили Пожарского и Минина идти в Ярославль, отрезая отрядам суздальского воеводы Просовецкого дорогу в северорусские города и уезды. Поэтому 5—10 марта 1612 г. (дата устанавливается лишь приблизительно) к Ярославлю выступили главные силы Нижегородского ополчения.

Ярославль стал местом сосредоточения сил ополчения Пожарского и Минина и временным правительственным центром новой власти. Заняв его, нижегородцы получили доступ к экономическим ресурсам земель, мало или совсем не затронутых военными действиями. Вступление отрядов Нижегородского ополчения Пожарского и Минина в этот регион привело к открытой конфронтации с действовавшими там казаками Трубецкого и Заруцкого. Преодолеть сопротивление сторонников Первого ополчения, старавшихся по мере возможности не допустить появления иной, не подконтрольной «таборам» политической организации, чреватой потерей значительной территории, снабжавшей подмосковные полки, нижегородцы могли, лишь опираясь на более авторитетное, чем в «таборах» сословное и земское представительство, подобное существовавшему под Москвой до 22 июля 1611 г. Сразу же после вступления в Ярославль руководители Второго ополчения приступили к реорганизации Нижегородского войскового (ополченского) «Совета всей земли» и учреждению органов центрального государственного управления - приказов. Вскоре после прихода земской рати в Ярославль от имени князя Пожарского по городам, поддержавшим почин Нижнего Новгорода, были разосланы грамоты, призывавшие органы местного самоуправления прислать в этот поволжский город «изо всяких людей человека по два, и с ними совет свой отписать, за своими руками».

В Ярославле при сформированном там «Совете всей земли» (так же, как в свое время и в земском лагере под Москвой) были созданы органы центрального административного управления — приказы. Важнейшими из них были: Разрядный (дьяки А. Вареев и М. Данилов), Поместный (Г. Мартемьянов и Ф. Лихачев), Дворец (С. Головин), Дворцовый (Большой Дворец — Н. Емельянов и П. Насонов), Монастырский (судья Т. Витовтов и дьяк Н. Дмитриев), Галицкая и Новгородская четь (В. Юдин, затем А. Иванов). Учреждением приказного типа был и созданный при ярославских ополченских властях Денежный двор. П.Г. Любомиров высказал в свое время предположение о существовании в Ярославле Посольского приказа, дьяком которого он называет С. Романчу-кова, возглавившего летом 1612 г. переговоры с Я. Шоу (Ша-вом), предводителем отряда воинов-наемников, просившихся в русскую службу, но конкретного упоминания о существовании такого приказа в Ярославле нет. Тот факт, что позднее (с конца 1612 г.) С. Романчуков числился в общегосударственном Посольском приказе может свидетельствовать лишь об имеющемся у этого дьяка опыте работы в учреждении подобного типа, возможно и функционировавшего при Ярославском «Совете всей земли», но, скорее всего, все же в составе другого земского приказа.

Тогда же ополченскими властями предпринята была попытка наладить работу органов местного управления. Во время «Ярославского стояния» земского войска назначены были воеводы в Устюжну, Белоозеро, Владимир, Касимов, Клин, Тверь, Кострому, Ростов, Суздаль, Переяславль, Тобольск и другие города Московского государства. С целью восстановления финансовой системы в это же время были проведены новые дозоры и составлены новые платежные книги. П.Г. Любомиров считал проведенные руководством Нижегородского ополчения дозоры событием для того времени исключительным. Однако сохранился источник, свидетельствующий о том, что приблизительно в это же время новые дозоры (правда, далеко не везде) были проведены на территории «Новгородского государства», всецело, подчинившего-с5 шведской короне после оккупации северо-западной части России войсками Я. Делагарди.

В Ярославле возобновлены были и начатые еще П.П. Ляпуновым переговоры о призвании на российский престол брата шведского короля принца Карла-Филиппа, признанного к этому времени государем в Новгородской земле. В июльских грамотах 1612 г. руководителей Второго ополчения в Новгород указывалось достаточно категорично:«.. .И мы того приговору (приговора «Совета всей земли» Первого ополчения об избрании шведского принца на российский престол. — В.В.) держимся...» В самом Ярославле, действуя через Земскую избу, власти ополчения обложили население города чрезвычайным налогом, подобным собранному в Нижнем Новгороде и ряде других поволжских городов. Собирали также продовольствие, фураж и разного рода припасы, потребные для насущных нужд земской рати. В примкнувших к движению уездах формировались и обучались новые отряды и местные ополчения.

Вражда и соперничество двух ополчений, двух правительственных центров особенно обострилась весной—летом 1612 г. Стремясь максимально расширить территорию, подконтрольную ярославскому «Совету всей земли», правительство Пожарского и Минина сделало ставку на военный разгром действовавших в Замосковье отрядов Первого ополчения. Нижегородцы нанесли тяжелые поражения казачьим отрядам Просовецкого и Толстого в Верхнем Поволжье и Замосковье.

Перспектива подчинения подмосковного ополченского правительства воцарившемуся в далеком Пскове новому самозванному государю Лжедмитрию 111 не устраивала его «начальников», не только из окружения Д.Т. Трубецкого, но и И.М. Заруцкого. Честолюбивые планы Заруцкого связаны были с другим претендентом на вакантный российский престол — Иваном Дмитриевичем, годовалым сыном Лжедмитрия II и Марины Мнишек. Трубецкой и Заруц-кий втайне друг от друга занялись организацией свержения только что казалось бы восторжествовавшего псковского самозванца. Князь Трубецкой, воспользовавшись посредничеством властей Тро-ице-Сергиева монастыря, пошел на секретные переговоры с ярославским правительством. Послы князя, дворяне братья Пушкины от имени своего предводителя предложили Пожарскому и Минину объединиться для совместной борьбы с интервентами и с «врагами, которые нынеча завели смуту».

И.М. Заруцкий на примирение со Вторым ополчением рассчитывать не мог, а возможно, и не хотел. Его отрицательное отношение к событиям 2 марта объяснялось, как сказано выше, иными причинами — бывший казачий атаман, а ныне земский «боярин и воевода» поддерживал кандидатуру малолетнего «царевича» Ивана Дмитриевича. Воцарение «воренка» возвело бы Заруцкого, вступившего в интимную связь с «паньей Мариною», в ранг полис -властного правителя Московского государства. Интрига приехавшего из Пскова атамана Герасима Попова создала реальную угрозу этим честолюбивым замыслам. Заруцкий, использовав все свое влияние, сделал ставку на устранение воскресшего в третий раз «царевича Дмитрия». Вместе с посольством И. Плещеева и К. Бегичева в Псков были отправлены наиболее доверенные приверженцы Заруцкого, принявшие активное участие в организованном местным воеводой князем И.Ф. Хованским свержении самозванца: «...Собравшись с народом, того самозванца, поймав и связав, к Москве скована отвезли, где его и повесили, а его сообщников по тюрмам посадили». По польским источникам, Лже-дмитрий III сидел на цепи под стражей в подмосковных «таборах» до избрания Михаила Федоровича Романова русским царем, после чего и был повешен.

Устранив опасность, угрожавшую их интересам, Трубецкой и Заруцкий попытались нормализовать отношения с руководителями Второго ополчения, все еще стоявшего в Ярославле. В этот верхневолжский город из-под Москвы было отправлено большое посольство К.Н. Чеглова и дьяка А. Витовтова, в которое входили также атаманы А. Коломна, И. Немов, С. Ташлыков и Б. Власьев «с товарищами». Посольство прибыло в Ярославль 6 июня 1612 г. и привезло от Д.Т. Трубецкого и И.М. Заруцкого «повинную грамоту за своими руками». В этой грамоте «бояре и воеводы» Первого ополчения писали, что ныне они от псковского «вора» отстали, что это «прямой вор, не тот, который был в Тушине и в Калуге». В той же грамоте руководители подмосковного ополчения заявляли, что желают быть с нижегородцами «во всемирном совете и со-единенье». В русских источниках сообщения о реакции ярославских ополченских властей на мирные предложения Трубецкого и Заруцкого нет. Однако в одном из писем Я.П. Делагарди шведскому королю сообщалось, что им (Делагарди и боярину И.Н. Одоевскому) из Ярославля была прислана грамота, в которой новгородские власти извещались о приезде к Д.М. Пожарскому из-под Москвы казачьих атаманов, просивших нижегородцев о скорейшем объединении ратных сил. Пожарский в ответ выдвинул непременные условия возможного объединения двух ополчений: выдача ярославцам «воренка» (сына Лжедмитрия II - Ивана Дмитриевича); приведение всех подмосковных ополченцев и казаков к присяге быть в единении с нижегородцами; объявление о «поже-л шии» их вместе с приверженцами Пожарского и «Новгородским государством» избрать царем и великим князем шведского прин-цк Карла-Филиппа. Последний пункт условий был основным и важнейшим. Напомним, что переговоры об избрании шведского принца начаты были руководителями Второго ополчения вскоре после прибытия земской рати в Ярославль. В Новгород выехало соборное посольство С. Татищева, вместе с которым отправлено было «со всех городов ото всех чинов по человеку», свидетельство исключительной важности, которую придавали в Ярославле этой дипломатической миссии.

Выдвинутые Пожарским условия в июле 1612 г. руководителями Первого ополчения приняты не были — противостояние ополчений и ополченских правительств продолжалось. Вместе с тем игнорировать призывы прибывших из «таборов» дворян и казаков «идти к Москве не мешкая» они не могли — к городу приближались отряды гетмана Ходкевича, имевшего намерение разгромить земские рати поодиночке и снять затянувшуюся осаду польского гарнизона русской столицы. Четырехмесячное стояние Второго ополчения в Ярославле подошло к концу. 27 июля 1612 г. с основными силами своего войска Д.М. Пожарский выступил к Москве.

С приближением отрядов Второго ополчения к Москве в подмосковных «таборах» возобладала группировка Д.Т Трубецкого, выступавшая за скорейшее примирение с нижегородцами. Оказавшись в меньшинстве, Заруцкий со своими приверженцами покинул «таборы» и ушел к Коломне. В лагере Первого ополчения остались в основном те, кто надеялся на достижение компромисса со Вторым ополчением. Но руководители Второго ополчения отказались соединиться с отрядами Трубецкого, встав лагерем у Арбатских ворот.

Между ополчениями сразу же начались раздоры и вражда. Ратники и казаки Трубецкого, которые, по словам современника, «вси от гладу изнемогающе», более чем неприязненно встретили сытых и хорошо экипированных дворян и казаков Пожарского. Возникшая рознь могла обернуться катастрофой для всей страны, на защиту которой поднялись воистину «последние люди» Русской земли. Ни Первое, ни Второе ополчения не могли в одиночку противостоять регулярной польской армии гетмана Ходкевича, стремившегося не только доставить продовольствие голодающему гарнизону Кремля и Китай-города, но и разбить поодиночке войска Пожарского и Трубецкого. В развернувшемся 22 и 24 августа 1613 г. сражении у стен Москвы между поляками и ополченцами победа русского оружия достигнута была лишь в результате совместных, хотя и не скоординированных действий ратников Подмосковного и Нижегородского ополчений. Решающую роль в битве сыграл неожиданный для поляков, надеявшихся на явное несогласие двух земских ополчений, удар «нагих и гладных» казаков Трубецкого, отбросивших наемные отряды Ходкевича от стен Кремля и Китай-города.

Наметившееся в конце августа (во время боев с поляками Ходкевича) сближение двух ополчений завершилось их объединением лишь через два месяца, в октябре 1612 г. До этого же земские ратные воеводы, по выражению летописца, «в несоветии быти». Преодолев это «несоветие», в разосланных по городам в октябре 1612 г. грамотах Д.Т. Трубецкой и Д.М. Пожарский извещали местные власти о «прекращении между ними всехрасприй, о единодушном намерении их вместе с выборным человеком Кузьмой Мининым освободить государство от врагов». В объединившемся ополчении были воссозданы общеземские (фактически общегосударственные) органы власти, центральное приказное управление. Было образовано своего рода коалиционное Земское правительство с участием «начальников» обоих лагерей. Первое ополчение представляли в нем Д. Т. Трубецкой, думный дьяк Сыдавный Васильев, дьяки И. Третьяков, П. Новокшенов, М. Поздеев. От Нижегородского ополчения в Земское правительство вошли князь Д.М. Пожарский, «выборный человек» К. Минин, князь Д.М. Черкасский, В. И. Бутурлин, И.И. Шереметев, И. В. Измайлов.

Большинство историков называет сформированное в октябре 1612 г. под Москвой Земское правительство «правительством Объединенного ополчения», однако, такое обозначение не соответствует роли и значению мероприятий, проводимых правительством Д.Т. Трубецкого и Д.М. Пожарского в масштабах страны.

Во внешней политике новое Земское временное правительство продолжало ориентироваться на Швецию, именно с кандидатурой шведского принца связывая решение династического вопроса. Единственным условием окончательного принятия Карла-Филиппа руководители ополчения в это время выдвигали его скорейшее прибытие в Новгород и избрание государем на Земском соборе: «А как королевич князь Карло Филипп Карлович придет в Великий Новгород: и мы тогды со всеми государствы Российского царствия совет учиня, пошлем к королевичю Карлу Филиппу Карлусовичю послов, с полным договором (!) о государственных и о земских делех». В связи с последним условием отметим, что с 1584 г. все русские цари (за исключением первого из самозванцев — Лжедмитрия I), в том числе и сын Ивана Грозного Федор Иванович (не «выкрикнутый», но «прирожденный государь»), избирались на московский престол не иначе, как Земским собором — волей «всей земли». Прошведская ориентация руководителей Земского правительства и ополчения сказывалась и позднее, во время работы Земского избирательного собора 1613 г. Объяснялось это не только стремлением правительства Трубецкого и Пожарского приобрести поддержку соседней северной державы, враждебной Польско-Литовскому государству, но и сугубо внутренними причинами. Вожди земского дела были глубоко убеждены в том, что избрание новым государем кого-нибудь из московский великих бояр приведет лишь к углублению кризиса — к «умножению вражды», к «конечному разорению» и гибели государства.

Объединение двух ополченских армий в октябре 1612 г. позволило земским воеводам добиться решающего перелома в ходе освободительной борьбы. 26 октября 1612 г. сдался польский гарнизон Кремля, и 27 октября 1612 г. отряды ополчения вступили в Москву. Вопрос о будущем политическом устройстве Русского государства должен был решиться на Земском соборе, о созыве которого и было объявлено руководителями Земского правительства в ноябре 1612 г.