14. Апофеоз

Уже неделя погрома закончилась, наступило официальное успокоение, но преследования евреев продолжались. Их травил «Киевлянин» по всякому поводу, травили «Вечерние Огни», снова продолжая печатать сказки о стрельбе из окон, бросания ламп. Шульгин писал свои знаменитые статьи о «пытке страхом». Наконец стали появляться сообщения в военной сводке о стрельбе евреев по уходящим войскам в прифронтовых городах.

Словом политика определилась,

Маски спали.

Неясное стало ясным.

Но так как «просвещенные» генералы в Киеве стояли все-таки перед лицом Европы и Антанты, то соблюдались некоторая видимость приличия. Была назначена специальная комиссия для расследования правильности сообщений «Вечерних Огней» о стрельбе из окон, с таким позором опровергнутых «Киевской Мыслью». Комиссия работала долго, долго, но так и не окончила своей работы.

А пока что происходило следующее:

По всем дорогам евреев выбрасывали из вагонов.

Их вешали на придорожных столбах.

Расстреливали у заборов станций.

Ни один еврей не осмеливался выехать из Киева, вся торговля, вся промышленность замерла. Киев остался на зиму без дров. Создалась своеобразная военная «промышленность»: некоторые искусные офицеры, штабс-капитаны, полковники «спекулировали на жидах». За громадные деньги, за десятки тысяч рублей, они провозили в своих специальных служебных вагонах и теплушках евреев, которых необходимость принуждала ехать из Киева.

Шел разврат армии.

Развал ее.

Вскоре эта «армия» в триумфальном шествии на Москву для создания великой, единой, неделимой России, дойдя до Орла, быстрым аллюром, дикой ордой понеслась обратно, в задонские и кубанские степи, увозя с собою добро, награбленное в русских городах.

Тень убитых и замученных евреев преследовала ее.

А в это время в Киеве еще делали политику.

Шел разгром еврейских организаций.

Травили Комитет Помощи.

Официально этот Комитет назывался: «Комитет Помощи пострадавшим от погромов при Российском Обществе Красного Креста».

В помещение Комитета явились офицеры.

— Потрудитесь очистить помещение.

— Но здесь помещается Комитет помощи…

— Знаем. Нам необходимо это помещение для походной кавалерии. Потрудитесь очистить его в 24 часа.

— Но…

— Никаких разговоров!

Бросились искать защиты. Вступился священник Аггеев.

Но его заступничество только взбеленило офицеров.

— Мы выбросим вещи ваши на улицу, если вы по доброй воле не потрудитесь удалиться.

Вещи уже были сложены.

Занимались как на бивуаке, так как срочной работы оставить было нельзя: Киев был переполнен беженцами из погромных мест, раздетыми голодными, больницы были переполнены тысячами сыпнотифозных, всем требовалась срочная и постоянная помощь. Представители Комитета сбились с ног в поисках помещения. Наконец, была отыскана квартира в несколько больших и удобных комнат.

Предложили офицерам:

— Займите то помещение, оно гораздо удобнее.

— Нет, нам удобнее здесь.

— Ведь вы даже не видали еще того помещена?

— И смотреть не желаем.

— Но ведь вам же помещение нужно только на несколько дней, как вы сказали, а тут целое учреждение должно переезжать?

Офицеры стояли на своем.

— Потрудитесь очистить немедленно.

И пришлось Комитету Помощи переехать.

Это обошлось ему в несколько десятков тысяч рублей. Но всего противнее было чувство беспомощности перед нахальным, ничего не боящимся самоуправством и сознания всей зловещей угрозы, таящейся в этом факте.

И «угроза» сбылась.

Политика продолжалась.

Из Ростова пришла бумага от Главного Управления Красного Креста, что отныне флаг Красного Креста снят с Комитета Помощи пострадавшим от погромов, он предоставляется его собственной судьбе.

И он остался как бы вне закона.

…Без средств…

…Без прав…

КОНЕЦ