Действия Рущукского отряда в сентябре — ноябре
Действия Рущукского отряда в сентябре — ноябре
К 8 сентября войска Рущукского отряда занимали следующее расположение: штаб цесаревича — в Дольнем Монастыре; 12-й корпус — линию Мечка — Трестеник — Дамогила— Батиница. 13-й корпус, на который ожидался главный удар турок, оборонял три позиции:
1) у Банички — отряд генерала Прохорова в составе десяти батальонов, двух эскадронов и 32 орудий;
2) у Капривицы — отряд генерала Баранова в составе 12 батальонов, 12 эскадронов и сотен при 60 орудиях;
3) у Бег-Вербовки — Чаиркиоя — отряд генерала Татищева в составе 12 батальонов, восьми эскадронов и 46 орудий.
Первые две позиции прикрывали пути на Белу, а третья — на Драганово и Тырново. Резерв находился у Бешбунара и селений Горный и Дольний Монастырь — девять батальонов и 40 орудий. Наиболее тяжелое положение было у Чаиркиойского отряда. Наследник цесаревич вполне оценил важность Чаиркиойской позиции и в начале сентября усилил его своими войсками, а генерал Татищев приступил к усилению позиции. Естественной силы позиция не имела, будучи по своим размерам (7 верст) слишком велика для оборонявшего ее отряда и имея легко обходимые фланги.
Отпор, данный войсками Рущукского отряда под Кацелевом — Аблавой, заставил нерешительного турецкого главнокомандующего потерять много времени. К концу августа главная масса турецких сил оставалась на правом берегу Кара-Лома, около Кацелева, Огарчина, Карахасанкиоя и Сарнасуфлара. После долгих прений на военном совете 31 августа было решено двигаться на Тырново или Белу, сохраняя полную сосредоточенность сил, для чего Северная армия (67 батальонов, 36 эскадронов и 96 орудий) должна была наступать к линии Синанкиой — Хаджибунар, войдя в связь левым флангом с армией Мехмет-Салима, оперировавшей на дороге Осман-Базар — Тырново. Начиная наступление, турецкая армия к 8 сентября воздвигла колоссальную укрепленную линию, протяженностью почти 30 верст, от Острицы, через Синанкиой, Хеджикиой, Осиково, Церковну, до Юриклера, с двумя линиями фортификационных построек.
Турки окончательно остановились на следующем плане: произвести удар Южной армией (45 батальонов) на нашу позицию Бег-Вербовка — Чаиркиой, причем главная масса должна была вести атаку с фронта, а дивизия Измаила-паши — охватить наш правый фланг, сделав кружный обход по весьма лесистой и бездорожной местности. Всего было назначено 43 батальона, 84 орудия и 28 эскадронов силой до 30 тысяч человек.
Все это привело к чрезвычайно упорному бою 9 сентября при Чаиркиое, в котором русские войска проявили обычную храбрость и разбили наголову турок.
Успех нашего отряда должен быть приписан замечательной согласованности действий всех родов оружия, а также хладнокровию и распорядительности старших начальников. Со стороны турок, кроме несогласованности действий, поражает отсутствие охранения своих флангов, почему Вятский полк подошел к левому их флангу совершенно неожиданно, двигаясь, можно сказать, по самому полю сражения.
Начальник Рущукского отряда вполне оценил опасность наступления турок и принял быстрейшие меры для сосредоточения соответствующих сил на угрожаемом пункте; на следующий день после боя у Чаиркиоя могли дать отпор 27 батальонов, 28 эскадронов и 106 орудий. Однако противник не только не повторил свою атаку, но и в дальнейшем перед всем фронтом Рущукского отряда наступило непонятное спокойствие.
Победа стойких войск цесаревича выручала русскую армию, ибо Плевненский отряд мог без опасений выжидать прибытия подкреплений, а отряд Радецкого, обреченный на невыносимо тягостное положение перед Шипкой, все-таки мог быть спокоен за свой тыл. Хотя бы и были признаны ошибочными действия турецкого главнокомандующего вообще и в частности под Чаиркиоем, но история должна справедливо и беспристрастно оценить великую заслугу, оказанную России частью Рущукского отряда, а следовательно, и его главой — цесаревичем.
Задача действий Рущукского отряда продолжала оставаться чисто оборонительной, но так как противник отошел на значительное расстояние, то цесаревич приказал 13-му корпусу выставить на правый берег Банницкого Лома авангарды для поддержки выдвинутой к Кара-Лому кавалерии.
В турецкой армии произошла важная перемена: Мехмет-Али был отозван, и на его место назначен Сулейман, находившийся тогда в ореоле славы за шипкинские дела.
Наследник цесаревич, осведомленный о сосредоточении большей части турецких сил против его левого фланга, немедленно принял соответствующие меры и распределил свои войска так, что мы могли преградить наступление турок от Рущука к Беле 36 батальонами, 28 эскадронами и сотнями при 140 орудиях, не ослабляя своего правого фланга на Банницком Ломе, где оставалось на позициях 18 батальонов, 20 эскадронов и сотен при 106 орудиях; если бы турки обратились на наш центр, то можно было бы сосредоточить против них тотчас не менее 27 батальонов, 20 эскадронов и сотен при 138 орудиях. Наши войска могли обороняться на выгодных укрепленных позициях, а турки именно теперь приняли весьма разбросанное положение от Рущука до Осман-Базара. Тем не менее в Константинополе возлагали большие надежды на энергию и распорядительность Сулеймана и заранее предвидели его активные действия; вскоре пришлось убедиться, что новый главнокомандующий не оправдал возлагавшихся на него надежд[76].
К 30 сентября командиру Стародубовского драгунского полка полковнику Бильдерлингу, выставившему передовые посты у Пиргоса, удалось выяснить силы, расположение и даже намерения противника. Он установил сосредоточение 50 тысяч человек у Кадыкиоя и 30 тысяч в окрестностях Рущука. Турки намеревались атаковать нас в направлении Пиргоса и только отложили атаку до наступления благоприятной обстановки.
В начале октября начали распространяться слухи об отходе значительной части неприятельских сил из-под Рущука и Кадыкиоя. Наследник цесаревич счел необходимым выяснить обстановку и приказал 12 октября произвести рекогносцировки перед фронтом обоих корпусов его отряда, пригласив к участию и войска 11-го корпуса. От 12-го корпуса были направлены три отряда: один — на Рущук и второй — на Кадыкиой, под начальством великого князя Владимира Александровича, а общее руководство принял на себя и лично наблюдал за действиями войск наследник цесаревич. Рекогносцировка выяснила, что Кадыкиой не только занят весьма прочно, но и представляет собой укрепленный лагерь; весьма сильную позицию турки имели и у Соленика.
Во время рекогносцировки, в деле у Иован-Чифтлика, в 8 часов утра, мы понесли тяжелую утрату в лице сраженного наповал пулей в голову князя Сергея Максимилиановича Романовского, герцога Лейхтенбергского. Он выехал на боевую линию и приостановился на кургане у спуска в деревню; пуля попала в околыш фуражки левее кокарды, и смерть последовала мгновенно. С того же места руководил ходом боя с 9 часов утра великий князь Владимир.
Сулейман застал вверенную ему армию в следующем составе: Рущукский отряд — 32 000, Соленикский — 8000, Эски-Джумский — 13 000, Осман-Базарский — 9000; гарнизоны: в Рущуке — 13 000, Шумле — 5000, Силистрии — 11 500, Базарджике — 10 000, Варне — 8500 человек. Таким образом против нашего Рущукского отряда было сосредоточено 66-тысячное войско, против 11-го корпуса — 9000, против отряда Циммермана в Добрудже — 21 000; гарнизоны Шумлы и Варны — 13 500 человек — могли составлять резерв. Войска были хорошо снабжены боевыми припасами, но не совсем удовлетворительно продовольствием и одеждой; санитарное состояние оставляло желать лучшего; ссылаясь на эти обстоятельства и на незнакомство с топографией местности, Сулейман отказался от немедленного наступления, а затем, вследствие появившихся слухов (весьма распространенных в Константинополе) о сосредоточении русскими огромных сил на Янтре и предполагаемой ими атаке турецкой Восточной армии, бездействовал в продолжение всего октября. Мало того, Сулейман высказывал даже сильнейшие опасения относительно крепости Рущук, которая, по его донесениям, была неспособна сопротивляться не только осаде, но даже и атаке открытой силой. Только в начале ноября турки постепенно начинают переходить к активным действиям.
В середине октября нам удалось значительно улучшить сообщение Рущукского отряда с базой — Румынией, построив мост через Дунай между селениями Петрошаны на левом и Батином на правом берегу.
5 ноября турки производили небольшие разведки в районе Кацелева и Иован-Чифтлика, а 7-го наступали на авангардные позиции 12-го корпуса у Пиргоса и Хан-Гюль-Чесмы; это наступление имело характер усиленной рекогносцировки. Стойкость наших передовых войск позволила не обнаружить силы и расположение 12-го корпуса. Нечего и говорить, что подобная усиленная рекогносцировка, предпринятая за шесть дней до предполагаемого наступательного боя, позволила раскрыть намерения самого наступающего боя, после чего наследник цесаревич не замедлил сосредоточить свои войска для отражения ожидаемого удара. К 12 ноября вызванные этим передвижения были закончены, и 12-й корпус занял Мечко-Трестеникскую позицию.
На позиции у Мечки: отряд генерал-майора Цитлядзева — Азовский и Днепровский пехотные полки с двумя батареями — шесть батальонов и 16 орудий (5581 строевой нижний чин).
На позиции у Трестеника: отряд генерал-майора Фофанова — Украинский и Одесский пехотные полки с четырьмя батареями и отряд генерал-майора Корево — Бессарабский пехотный полк с полутора батареями — всего девять батальонов и 44 орудия (8360 строевых нижних чинов).
Кавалерия: 12-я кавалерийская дивизия — 17 эскадронов и сотен и 12 конных орудий (3186 нижних чинов).
Этим войскам могли служить резервом отряды у Табачки, Обретеника и Дамогилы, под командованием начальника 33-й пехотной дивизии генерал-майора Тимофеева — восемь батальонов, 32 орудия и шесть сотен (7589 нижних чинов).
Для обороны мостов у с. Батина стояли: саперный батальон, батальон Херсонского полка и четыре орудия (696 нижних чинов).
Всего в 12-м корпусе: 24 батальона, 30 эскадронов и сотен при 108 орудиях (26 977 нижних чинов).
Мечко-Трестеникская позиция составляла левую оконечность оборонительного фронта Рущукского отряда и простиралась на 10 верст от Рущукского шоссе до Дуная. Она состояла из двух укрепленных участков — Трестеникского и Мечского, разделенных длинным оврагом, огибавшим тыл Мечкинского участка. Находившиеся впереди Трестеника Хан-Гюль-Чесменские высоты превалировали над позицией и давали укрытие для турецких резервов. Левый фланг был прикрыт Дунаем, причем Парапанские батареи с левого берега могли обстреливать наступающего на левый фланг позиции. Правый фланг был открыт, но прикрывался отрядами, стоявшими в Обретенике, Дамогиле и Табачке, которые могли сосредоточиться на правом фланге позиции за 4–5 часов, а также действовать во фланг наступающему.
Сулейман поставил себе целью атаковать левый фланг Рущукского отряда, сбить его с позиции Мечка-Трестеник и, захватив Батинскую переправу, наступлением на Белу угрожать сообщениям всей русской армии. Выполнение операции было возложено на Азафа-пашу с 51 табором, 54 орудиями, двумя полками кавалерии и несколькими сотнями черкес. Атаку предполагалось произвести тремя колоннами: правой — на Пиргос, поддерживая среднюю, направлявшуюся на Мечку, и левой — на Трестеник. В направлении к 13-му корпусу турки провели ничтожную демонстрацию. Переправа передовых войск на левый берег Лома была замечена нами вечером 13 ноября, и мы ожидали вероятной атаки на следующий день.
Дело началось наступлением на Пиргос, где в 8 часов турки заставили находившиеся в дежурной части четыре роты азовцев с двумя орудиями, поддержанные сменой[77], отойти от авангардной позиции, и к 9 часам восемь таборов утвердились в Пиргосе. Несколько позднее обозначилось наступление турок на авангард Трестеникского отряда. Барон Фиркс[78] решил прежде всего покончить с противником, атаковавшим Мечку, ударив в его левый фланг частью войск Трестеникского отряда; затем уже он предполагал действовать против частей, наступавших к Трестенику. Было приказано двум батальонам бессарабцев с батареей подкрепить Мечкинский отряд, а двум батальонам одессцев с батареей и пятью эскадронами наступать во фланг туркам, на Пиргос. На Трестеникской главной позиции осталось всего три батальона, 26 орудий с двумя батальонами авангарда у Хан-Гюль-Чесмы; на правый фланг была выслана 2-я бригада 12-й кавказской дивизии.
Шесть батальонов Мечкинского отряда (днепровцы и азовцы с 16 орудиями) не только остановили атаки 10 таборов, поддержанные сильным артогнем, но и сперва своим левым флангом, по инициативе командира 8-й роты Днепровского полка капитана Иванова, а затем и всем фронтом, около полудня, перейдя в решительное наступление, выбили турок из д. Мечки и заставили их отступать к Пиргосу. Подоспевшие два батальона одессцев с батареей своей атакой во фланг способствовали полнейшему разгрому противника. Наше преследование было остановлено наступлением турок со стороны Хан-Гюль-Чесмы, и кроме того, надо было поддержать Трестеникский отряд, где бой достиг крайнего напряжения.
Бой у Трестеника также завязался со схватки с авангардом (два батальона с четырьмя орудиями) на позиции у Хан-Гюль-Чесмы. Когда турки ввели в дело до 10 таборов, авангард отошел на главную позицию, неоднократно сам переходя в наступление и отбрасывая преследующего противника. Турки направили свои главные силы именно на Трестеникский участок, они развернули здесь до 40 таборов с сильной артиллерией. Положение наших пяти батальонов было в высшей степени тяжелым, но активное содействие артиллерии (44 орудия), руководимой командиром 12-й артиллерийской бригады полковником Григорьевым, помогло пехоте отстоять свои позиции до прибытия подкрепления. К 14 часам 30 минутам турки охватили оба фланга Трестеникского участка и повели одновременно атаку на всем его протяжении, подкрепливая ее адским артиллерийским и ружейным огнем. Барон Фиркс приказал генералу Цитлядзеву атаковать двумя одесскими батальонами правый фланг турок, но еще раньше командир дивизиона белгородских улан полковник Юмудский удачным действием спешенных частей и двух конных орудий задержал атаку, направленную на левый фланг, а в 15 часов 30 минут одессцы и азовцы с батареей перешли в решительное наступление, чем восстановили наш приоритет в этом пункте. В то же время прибыли на наш правый фланг два батальона бессарабцев и высланный от Дальней Могилы великим князем Владимиром Бендерский полк, а к Трестенику подходил и Тираспольский полк, приведенный по своей инициативе генералом Тимофеевым, принявшим самое деятельное участие в бою.
С прибытием столь значительных подкреплений кризис боя для нас миновал окончательно, и вся наша линия перешла в наступление. Турки нигде не выдерживали удара и начали отступать. Преследование велось упорно, невзирая на сумерки и дождь, до наступления полного мрака ненастной ночи.
Наши потери состояли из 32 офицеров и 761 нижнего чина; турки потеряли убитыми и ранеными более 1200 человек и пленными трех офицеров и 80 нижних чинов.
Победа 14 ноября войск 12-го корпуса свидетельствует не только об их стойкости и мужестве в борьбе с превосходящими силами, но и о полной тактической подготовленности. Все рода оружия действуют в полном согласии; артиллерия, не увлекаясь состязанием с артиллерией противника, все время выручает пехоту; последняя часть переходит в контратаки, не давая противнику ни окружать себя, ни изводить губительностью огня; наконец, оборона обоих участков позиции закончена самым решительным общим переходом в наступление, обеспечившим победные результаты сражения. Государь пожаловал за этот бой великому князю Владимиру Св. Георгия 3-й степени и прислал для награждения 150 отличившихся различных военных орденов.
После боя турки немедленно отошли к лагерю у Кадыкиоя, и в Рущукском отряде потекла свойственная обороняющимся томительная жизнь, хотя и предполагающая постоянную готовность к отражению противника на широком фронте. Наступление холодов усугубило тяжелое положение отряда.
Турки перенесли центр своих действий с крайнего правого фланга своего Восточного фронта на крайний левый и подготовили удар у Елены. Предполагая действовать совместно с Шипкинским отрядом, Сулейман хотел обратиться на Тырново, с занятием которого оборона Шипкинского перевала русскими должна была пасть сама собой. Для исполнения этого плана приходилось перенести активные операции в область Балкан. Сулейман поставил себе задачей прежде всего отбросить наши войска, прикрывавшие подступы к Тырнову с востока и юго-востока. Дабы не ослабить войска на Нижнем Ломе, пришлось направить к Осман-Базару всего одну дивизию в составе 18 таборов, шести эскадронов, 24 орудий. Эта дивизия совместно с Осман-Базарским отрядом и восьмью батальонами из Сливны должны были составить отряд в 40 батальонов, 12 эскадронов и 36 орудий с иррегулярной кавалерией, который главными силами сосредоточился к 21 ноября у Ахметли (30 верстах восточнее Елены).
Для обороны пространства между Осман-Базарской дорогой и Хаинкиойским проходом, т. е. для прикрытия путей к Тырново от Осман-Базара, Сливна и Твардицы, были выдвинуты войска 11-го корпуса и части войск 8-го корпуса, авангарды которых образовали следующие отряды:
1) Осман-Базарский — три батальона, шесть эскадронов и сотен и 12 орудий на позициях у Кесарева, Джулюнцы и Ново-Село, фронтом к Осман-Базару;
2) Златарицкий — один батальон, одна сотня и два орудия — для обеспечения фланга предыдущего отряда и связи с следующим;
3) Еленинский, состоявший из: а) авангарда — два батальона, четыре эскадрона и шесть орудий — у Марены, б) бокового отряда — три роты и два орудия — у Новачи, на Твардицком перевале, и в) главных сил — три батальона, три роты и 18 орудий — у Елены.
Всем отрядом командовал начальник 9-й пехотной дивизии генерал-адъютант князь Святополк-Мирский, а авангардом — командир Орденского драгунского полка полковник Лермантов. Надо заметить, что князь Мирский прибыл в Елену только за два дня до боя и предоставил управление им генерал-майору Домбровскому.
План Сулеймана состоял в том, чтобы 24 батальонами атаковать позицию Марены главными силами, с обходом через Новачи, а с 14 батальонами произвести демонстрацию на Осман-Базарской дороге, против нашей Кесаревской позиции. Атака на Маренскую позицию последовала с рассветом, в высшей степени решительно, большими силами. Незначительные русские силы[79], отбиваясь с удивительным упорством, отошли к еленинской позиции, а затем и к позиции у д. Евковцы.
Отпор, данный Еленинским отрядом, был настолько серьезен, что турки, понеся сами огромные потери, не развили своего успеха преследованием и не притиснули отряд к Николаевскому ущелью (в 5 верстах за д. Евковцы), отступление по которому было бы крайне затруднительным.
На следующий день мы ожидали продолжения атаки, но турки ограничились рекогносцировкой, а между тем положение отряда Мирского улучшалось с каждым часом. К утру 24 ноября на позиции у Евковцы могло быть собрано 18 батальонов, восемь эскадронов и 48 орудий; всего же для прикрытия Тырнова в районе Осман-Базарская дорога — Елена мы располагали 30 батальонами, 17 эскадронами и сотнями и 95 орудиями; но кроме того, сюда же следовали войска, посланные наследником цесаревичем, что доводило силу обороны до 40 батальонов при 133 орудиях. Таким образом Сулейман упустил благоприятную для него минуту.
24 ноября генерал Малахов с бригадой 26-й пехотной дивизии занял вновь Злагарицу, опрокинув турецкий отряд, ушедший поспешно обратно за Елену.
Когда обозначилось направление активных действий Сулеймана на Елену, то наследник цесаревич вновь перегруппировал свои силы, создав в конце ноября три участка обороны: левофланговый[80], центральный[81] и правофланговый[82]. Основные позиции для обороны оставались прежние: Мечко-Трестеницкое, Баничко-Батиницкая и Чаиркиойская.
29 ноября Сулейман-паша пытается броситься на крайний левый фланг Рущукского отряда (на Кадыкиой — Пиргос). Это привело к новому упорному бою 30 ноября между Мечкой и Трестеником. Наследник цесаревич своевременно разгадал планы Сулеймана и приказал с рассветом 30-го перевести 2-ю бригаду 35-й пехотной дивизии к Дамогиле и притянуть к Мечке отряд, оборонявший Батинскую переправу. Со своей стороны великий князь Владимир перевел из Дамогилы в Трестеник Бессарабский полк.
К рассвету 30 ноября на позиции у Трестеника находились 1-я бригада 12-й пехотной дивизии и 2-я бригада 33-й пехотной дивизии — 12 батальонов и 40 орудий (командовал генерал-лейтенант барон Фиркс), на позиции у Мечки — 2-я бригада 12-й пехотной дивизии — шесть батальонов и 32 орудия (командовал генерал-майор Цитлядзев). При этих войсках находилась вся 12-я кавалерийская дивизия — 18 эскадронов и сотен и 12 конных орудий. Могли прибыть в течение дня еще 10 батальонов, шесть сотен и 42 орудия и таким образом всего можно было противопоставить неприятелю в день 30 ноября 28 батальонов, 21 эскадрон и сотню и 130 орудий.
Бой разгорелся по всей линии, но наступление турок велось собственно на Мечку и в промежуток между нею и Трестеником.
После полудня турки, сосредоточив до 30 таборов против Мечкинского участка, повели решительную атаку и в особенности на правый фланг; несмотря на страшные потери, они напирали здесь с отчаянным фанатизмом и значительно усилили свою артиллерию. Было ясно, что турки хотят во что бы то ни стало прорвать центр нашей обороны. Великий князь воспользовался этим упорством противника и решил, дав ему втянуться в лощину между Мечкой и Трестеником, удерживаясь на левом своем фланге и в центре, перейти в решительное наступление правым флангом; он поджидал прибытия 2-й бригады 35-й пехотной дивизии. В это время — около 13 часов — цесаревич прибыл на высоты у Яли-Абланово и наблюдал за ходом боя. Голова колонны 2-й бригады 35-й дивизии полковника Назарова подошла к Трестенику. Тогда Великий князь приказал ей и Украинскому полку идти вдоль шоссе на Рущук и, зайдя правым флангом, ударить на левый фланг турок, а барону Дризену с кавалерией содействовать этому наступлению.
В это время, когда вполне сказалось успешное наступление Назарова и на действиях турок, атаковавших Мечку, Цитлядзев приказал перейти в наступление всем остальным войскам Мечкинского участка. Таким образом в 15 часов 30 минут все наши войска, по всему фронту, от обороны перешли в решительное наступление, и победа была уже в наших руках. Великий князь приказал наступать самым энергичным образом, но вскоре наступление обратилось уже в преследование, закончившееся лишь с наступлением темноты.
Наши потери состояли из 22 офицеров и 813 нижних чинов, а турецкие — более 3000 человек. Государь наградил наследника цесаревича Георгием 2-й степени, великого князя Владимира — бриллиантовой шпагой с надписью: «14 и 30 ноября 1877 года».
Сражение под Мечкой — Трестеником, закончившееся нашей блестящей победой, представляет собой последнюю наступательную попытку армии Сулеймана против нашего Восточного фронта. В продолжение пяти месяцев войска Рущукского отряда, под начальством и руководством наследника российского престола и затем императора великой России Александра III, выдерживали почти непрестанные бои и сражения с противником, постоянно превосходившим их числом (иногда в несколько раз), имевшим выгоды наступательного образа действий, опиравшимся на сильные крепости, располагавшим хорошими путями сообщения и предводимым считавшимся лучшим из турецких военачальников. Своей невидной, но чрезвычайно важной службой Рущукский отряд не только облегчил, но и дал возможность всей русской армии одержать победу на других, более важных пунктах театра войны.