Плацдарм захвачен

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Плацдарм захвачен

Ночью с 27 на 28 декабря силы десанта снова двинулись на врага.

B высадке приняли участие те же отряды, что и в первый день операции, частично доукомплектованные плавсредствами и пополненные людьми. Теперь уже они имели опыт и шли к местам предыдущей высадки проторенными путями. Ожидалось также подкрепление десантных сил 51-й армии со стороны Черного моря. В район Камыш-Буруна должен был подойти отряд канонерских лодок с войсками 44-й армии. В ночь на 28 декабря я и член Военного совета [52] 51-й армии корпусной комиссар А. С. Николаев направились в этот район на торпедном катере.

Ночь была лунная, погода — близкая к штормовой. Соленые брызги волн, разбивавшихся о низкие борта катера, то и дело обдавали нас ледяным дождем. На маленьком ходовом мостике торпедного катера тесно и неудобно. Тут и командир катера, и пулеметчик у турели крупнокалиберного пулемета, да еще нас четверо: член Военного совета А. С. Николаев со своим порученцем, командир бригады торпедных катеров А. А. Мельников и я.

Пересекая пролив, ближе к его середине наткнулись на одиноко стоявший на якоре сейнер. Что за судно? Запрос позывными остался без ответа. На всякий случай, по моему приказанию катер послал по носу сейнера предупредительную очередь из пулемета. Команда суденышка сразу зашевелилась, моряки затарахтели якорной цепью, вручную выбирая якорь маленьким брашпильком-лебедкой. Подойдя вплотную, при помощи мегафона мы выяснили, что сейнер с десантниками стоит в ожидании, пока зайдет луна. Уточнив фамилии шкипера и военного коменданта и недвусмысленно пообещав им «беседу» за невыполнение приказа, мы отправились дальше на юг, вдоль пролива.

При подходе к месту намеченной высадки с канонерских лодок немного южнее Камыш-Бурунской косы обнаружили, что корабли уже стоят на месте без отличительных огней, при полном затемнении. Это был отряд из трех канлодок под командованием контр-адмирала Н. О. Абрамова. Корабли «Красная Грузия», «Красная Абхазия» и «Красная Аджария» составляли дивизион канонерских лодок Черноморского флота. Командовал дивизионом капитан 2 ранга Гинзбург, военкомом был старший политрук Сологубов. Этот дивизион принимал активное участие в обороне Одессы, где понес потери — канлодку «Красная Армения». Экипажи на лодках состояли из хорошо подготовленных, кадровых, обстрелянных моряков, в большинстве — срочной службы. Канонерские лодки были еще дореволюционной постройки, почти плоскодонные, с приподнятой носовой частью корпуса, и в старом флоте предназначались для десанта. Несмотря на слабый ход (8—10 узлов), корабли имели сильную артиллерию, состоявшую из трех 130-миллиметровых орудий, и при тоннаже около тысячи тонн могли брать на борт более батальона пехоты каждый.

Отряду контр-адмирала Абрамова в первый день операции не повезло. Войдя в состав десанта феодосийского направления как отряд «Б», он должен был произвести [53] высадку в районе горы Опук (на Черноморском побережье Керченского полуострова). Однако по ряду причин, в том числе и из-за шторма, отряд сделать этого не смог и теперь по заданию командования производил высадку в районе Камыш-Буруна.

Когда мы подошли на своем катере к месту высадки отряда, волнение моря немного улеглось, порывы ветра ослабели. Стоя на якорях, канлодки посылали шлюпку за шлюпкой к месту высадки у Камыш-Буруна, ранее уже занятому десантниками 51-й армии с таманского направления.

Берег и полоса воды около него то и дело освещались ракетами.

Район якорной стоянки кораблей, как и все пространство между ними и берегом, обстреливался противником из минометов. Мины, как видно, крупного калибра, с характерным треском разрывались на воде, но попаданий в корабли пока не было.

Наш торпедный катер подошел к борту флагманской канлодки. Член Военного совета, как старший начальник на десанте, приняв короткий доклад командира отряда Н. О. Абрамова, приказал ему ускорить высадку, установить надежную связь с высадившимися на берег армейскими подразделениями и организовать им артиллерийскую поддержку.

Еще около часа кружился наш катер на малых скоростях по всей акватории места высадки, изредка попадая в зону близких разрывов и освещения ракетами. Член Военного совета хотел дождаться, пока обстановка в районе высадки начнет меняться. Однако горючее на катере было на исходе и к тому же появилась угроза обледенения. Мы были вынуждены вернуться в базу.

Отряд контр-адмирала Абрамова выполнил задание командования. В ту ночь и частично днем 28 декабря он высадил в районе южной окраины Камыш-Буруна свыше двух тысяч человек, доставил 14 орудий и другие боевые грузы.

Часам к шести утра 28 декабря из оперативных данных в штабе базы выяснилось, что десантная операция в эту ночь развивалась успешно. Прежде всего наметился долгожданный успех в Камыш-Бурунской бухте, куда в первую ночь на причал агломерационной фабрики была высажена ударная рота 302-й дивизии. В течение 26 и 27 декабря с десантниками не было никакой связи. За это время они сумели закрепиться в прибрежных фабричных зданиях так [54] прочно, что гитлеровцы за двое суток не смогли их выбить оттуда, несмотря на предпринятые яростные атаки. Ночью 27 декабря рота, понесшая большие потери, все же приняла на захваченном ею причале вновь подошедшие десантные суда.

Первыми в ту ночь оказались сейнеры отряда старшего лейтенанта И. Г. Литошенко, который еще раз отличился в этой десантной операции. Он выполнял особое задание командования: идти в Камыш-Бурунскую бухту прямо к причалам агломерационной фабрики, высадить десантников или, по крайней мере, установить разведкой боем, в чьих руках находится причал, ранее захваченный нами.

Сейнеры «ПС-2», «Петровский» и «Рада Украины», которыми командовал Литошенко, опять прошли без огней между косой Тузла и керченским берегом вблизи крепости, ориентируясь только по карте. Противник обнаружил их уже после того, как суда миновали самое узкое место, поэтому открытый гитлеровцами огонь не достиг цели. Сейнеры благополучно повернули в Камыш-Бурунскую бухту. Боевое задание было успешно выполнено.

Начиная с ночи на 28 декабря через эту бухту шла непрерывная высадка десанта с дальнейшим развитием наступления на Керчь, как и было задумано.

К сожалению, мне не удалось отыскать документы, где зашифрованы имена бойцов и командиров героической стрелковой роты, сыгравшей важную роль в закреплении десанта в бухте. Установлено лишь, что там активно действовал направленный с ротой старший политрук Гончаров, инструктор политотдела 302-й горно-стрелковой дивизии.

Как позже стало известно, гитлеровцы решили отыграться на местных жителях за неудачу на этом участке. Днем 26 декабря они схватили в фабричном поселке 400 заложников мужского пола шестнадцати лет и старше, мотивируя это тем, что население помогало десантникам, а на следующий день зверски расстреляли всех в Багеровском рву поблизости от Керчи.

В других местах, намеченных планом операции, — Камыш-Бурунская коса, Эльтиген, Старый Карантин — высадку десанта 28 декабря пришлось начинать заново. Как уже говорилось, части, успешно высадившиеся 26 декабря на Камыш-Бурунскую косу, продвигаясь на южную окраину Камыш-Буруна, не позаботились о закреплении за собой места высадки.

Отряду высадочных средств капитан-лейтенанта [55] Н. З. Евстигнеева (военком — старший политрук Ф. И. Чернявский), который активно участвовал в ожесточенном бою за высадку у Камыш-Бурунской косы 26 декабря, 28 декабря пришлось с боем овладевать местом высадки на той же косе. Однако сопротивление гитлеровцев теперь было слабее — ведь у противника в тылу действовал и расширялся захваченный нами плацдарм в самом Камыш-Буруне.

На этот раз в бою при захвате побережья отличился командир сейнера «Выборг» старшина 1-й статьи Федонюк. При подходе к берегу старшина огнем 45-миллиметрового орудия уничтожил две пулеметные точки противника и успешно высадил десантников. Оставшись по приказу командира отряда у места высадки, Федонюк помог сейнерам «Суворов», «Красный Крым» и «Данилевский» успешно высадить десант, прикрыв их дымовой завесой и огнем своей пушки.

28 декабря в районе Эльтигена высадилось около 500 десантников, а в Старом Карантине — 1-я рота 8-го стрелкового батальона Керченской базы.

В напряженные дни высадки десанта среди сторожевых катеров-сейнеров с военными экипажами наиболее отличились команды «Выборга» (командир катера — старшина 1-й статьи Федонюк, коммунист), «Искры» (старшина катера — старшина 2-й статьи Д. И. Носов) и «Суворова» (комиссар — старшина 2-й статьи А. А. Мухин). Сделав наибольшее число боевых ходок, эти катера и сейнеры перевезли по 250—300 десантников.

Вслед за первым эшелоном десанта — 302-й горно-стрелковой дивизией — двинулся через пролив второй — 390-я стрелковая дивизия 51-й армии.

29 и 30 декабря воины обоих эшелонов десанта продолжали теснить противника от береговой черты, захватывая все новые плацдармы на керченском берегу — от Эльтигена до Еникале. В те напряженные дни, с 26 по 30 декабря, несмотря на упорное сопротивление войск 11-й немецкой армии, Керченской военно-морской базой было высажено с таманского берега на керченский 11 225 бойцов, переброшено 47 орудий, 198 минометов, 229 пулеметов, 210 лошадей и 12 автомашин. Войска 51-й армии высадились со стороны Азовского моря на севере Керченского полуострова в районе мысов Хрони, Зюк, Тархан и повели наступление на Керчь. На этом направлении десант высаживала Азовская флотилия под командованием контр-адмирала [56] С. Г. Горшкова (военком флотилии — полковой комиссар С. С. Прокофьев).

29 декабря корабли Черноморского флота под командованием капитана 1 ранга Н. Е. Басистого и части 44-й армии (командующий — генерал-майор А. Н. Первушин) нанесли удар по врагу в южном направлении — на Феодосию. 30 декабря город был освобожден внезапной атакой высадившегося десанта, первый эшелон которого сходил с крейсеров и эсминцев под огнем противника прямо на причалы порта Феодосии.

Испытывая с трех сторон удары советских войск, немецко-фашистские полчища под угрозой окружения начали поспешно отступать. Понеся большие потери в людях и технике, гитлеровцы оставили Керчь. Утром 30 декабря 1941 года город был занят советскими войсками. В ознаменование этого было передано по центральному радио и напечатано во всех газетах поздравление и приветствие Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина в адрес командующего Кавказским фронтом генерал-лейтенанта Козлова и командующего Черноморским флотом вице-адмирала Октябрьского:

«Поздравляю Вас с победой над врагом и освобождением города и крепости Керчь и города Феодосии от немецко-фашистских захватчиков».

Далее передавались слова приветствия доблестным войскам и славным морякам генералов А. Н. Первушина, В. Н. Львова и капитана 1 ранга Н. Е. Басистого, положивших начало освобождению Крыма, и ставилась задача его полного освобождения.

В ходе высадки десанта воины Красной Армии и Флота проявили непревзойденное мужество, стойкость и массовый героизм.

Хотелось бы несколько слов сказать о 1-й роте 8-го отдельного стрелкового батальона Керченской базы. Ротой командовал лейтенант Н. Суходольский, политруком был Бобровников. Десантники высадились 28 декабря в районе Старого Карантина, с боем продвинулись вдоль побережья в Керченскую крепость и перекрыли дорогу из крепости на Камыш-Бурун. Тем временем взвод лейтенанта Жученко, направленный командиром роты в крепость чтобы провести там разведку боем, захватил двухорудийную батарею, вынудив врагов бежать.

Поспешно покидая крепость, гитлеровцы не успели уничтожить находившиеся там склады с боеприпасами, оставленные нашими войсками в период ноябрьского отступления [57] из Керчи. Не допустив подрыва огневых складов, 1-я рота выполнила боевое задание, данное ей командованием КВМБ. Бойцам роты выпала честь представлять первое воинское подразделение, с боем вступившее в Керченскую крепость.

При высадке в Старом Карантине воины 1-й роты встретили двадцать бойцов из 4-й роты своего батальона, оставшихся вместе с партизанами в старо-карантинских каменоломнях после нашего отступления из Керчи 19 ноября 1941 года. Возглавляли эту группу командир 4-й роты старший лейтенант Петропавловский и политрук Корнилов. Вместе с партизанами старо-карантинского отряда эта группа приняла участие в преследовании отступавших гитлеровцев.

Смело и отважно действовали бойцы 302-й горно-стрелковой дивизии. Под командованием полковника М. К. Зубкова они шли в огонь без малейшего колебания. Быстро и организованно проводили погрузку на десантные корабли. При форсировании пролива и во время высадки на занятый противником берег бойцы действовали мужественно, невзирая на бомбежку и большие потери. Об этом неоднократно докладывали командованию командиры отрядов плавсредств.

Каждую группу плавсредств при первоначальной высадке на керченский берег сопровождали проводники-саперы 354-й инженерной роты КВМБ, которые действовали мужественно и самоотверженно. В бою за высадку на камыш-бурунском направлении отличились младший лейтенант Чевычалов, сержант Ковтун, сержант Паршин, вынесший из боя 13 раненых; на эльтигенском участке — сержант Куликов, красноармейцы Сухоручко, Грунский. Саперы инженерной роты, хорошо зная местность в полосе высадки, прокладывали проходы в минных полях и далее действовали как проводники десантников.

Проводниками сухопутных частей десанта были назначены и зенитчики 65-го зенитного артполка КВМБ, хорошо знавшие местность своей недавней дислокации в районе Керчь — Еникале. На камыш-бурунском направлении один из сейнеров, приближаясь к берегу, был подбит артогнем противника и потерял ход. Находившийся на нем зенитчик младший сержант Я. В. Петрухненко первым бросился в воду и ухватился за буксирный конец. Его примеру последовали красноармейцы-десантники. Все вместе они подтянули сейнер к берегу. Высадившись под огнем противника, [58] около двадцати воинов во главе с младшим сержантом Петрухненко начали стремительно продвигаться вперед и с ходу захватили противодесантную полевую батарею неприятеля. Захваченные пушки были сразу же обращены против отступавших гитлеровцев. Младший сержант Петрухненко успешно повел огонь, уничтожив несколько пулеметных точек противника. Этим он обеспечил дальнейшее продвижение наших десантников. За отвагу и умелые действия в сложной обстановке Я. В. Петрухненко был награжден орденом Красного Знамени.

Днем и ночью во время боев по всему Керченскому проливу беспрерывно курсировали торпедные катера 2-й бригады торпедных катеров Черноморского флота (командир — капитан 2 ранга А. А. Мельников, комиссар — батальонный комиссар А. В. Комаров). Бригада сыграла большую роль во время высадки десанта на керченском направлении. Моряки имели немалый боевой опыт, проявив себя при защите Одессы и Тендровского боевого участка. Мне, в то время военкому крейсера «Червона Украина», неоднократно приходилось встречаться в боевой обстановке с этими мужественными моряками-черноморцами.

Здесь, в Керченском проливе, торпедные катера не имели возможности применить против врага грозное оружие — торпеды. Но зато они полностью использовали свои высокие маневренные качества, успешно поддерживали высадку десанта крупнокалиберными пулеметами, доставляли штурмовые группы моряков, а также основные подразделения десантников к местам высадки, где обстановка требовала быстроты и натиска. В кормовой части каждого катера помещалось 20—25 бойцов. И яростная атака десантников на суше наносила подчас не меньший урон врагу, чем торпедный выстрел при атаке катеров на море.

Особенно отличилось звено торпедных катеров старшего лейтенанта Мартынова, сделавшее наибольшее число боевых ходок при высадке десантников. Отважно и умело поддерживали катерники своим огнем отряд транспортов в бою за высадку у Камыш-Бурунской косы. За успешные и отважные действия в бою старший лейтенант Мартынов в числе первых был представлен к ордену Красного Знамени.

Развитию успеха в боях при высадке десанта немало способствовали стационарные батареи береговой обороны КВМБ и плавучая батарея № 4. Хорошо проявила себя еще в ходе подготовки к десанту 718-я батарея (командир — [59] старший лейтенант В. И. Павлов, комиссар — старший политрук М. И. Мирошниченко). Батарея активно действовала на камыш-бурунском направлении, которое находилось в секторе ее обстрела. Батарейцы вели огонь по противнику во время высадки десанта, в самые горячие моменты боя, выполняя целеуказания своего корпоста. Так, 29 декабря с утра они в течение четырех часов поддерживали огнем наступление наших частей, которые высаживались прямо на причалы в порту Камыш-Буруна.

В этот день и в течение последующих двух дней 718-я уничтожила две батареи противника, 30 вагонов с боеприпасами, один воинский эшелон с солдатами и вооружением, большое количество огневых точек противника.

При этом батарея оказалась практически неуязвимой для противника с воздуха. «Секрет» заключался в том, что она была хорошо замаскирована, а вблизи саперы 354-й инженерной роты соорудили ложную огневую позицию. Они имитировали вспышки выстрелов подрывными шашками, а по ночам вместе с батарейцами заботливо восстанавливали разрушенные вражеской бомбежкой орудийные дворики и сорванные с оснований «пушки»-бревна. За период десанта и предшествовавшей ему двухнедельной подготовки на ложную батарею было сброшено, по данным командира артдивизиона майора Б. В. Бекетова, 380 бомб. Настоящая батарея осталась невредимой.

Когда 28 и 29 декабря плацдармы наступающих войск начали расширяться по всему керченскому берегу, ощутимую помощь десантникам оказала 48-я 152-мм четырехорудийная батарея КВМБ (командир — старший лейтенант И. Е. Новиков, военком — младший политрук Быков). Батарея была расположена против косы Чушка на берегу Динского залива и действовала в направлении Еникале.

Батарейцы выпустили 800 снарядов, уничтожили две артиллерийских батареи противника, а также успешно поддерживали высадку наших войск и подавляли другие вражеские огневые средства. Штаб 51-й армии трижды объявлял благодарность личному составу батареи за отличное ведение огня. Кроме того, батарейцы Новикова спасли 68 человек с подбитого гитлеровскими бомбардировщиками парохода Азовской флотилии «Пенай», затонувшего в проливе.

Особо следует упомянуть плавбатарею № 4 (командир — старший лейтенант Л. Д. Чулков, комиссар — [60] политрук Я. К. Черныш). Она имела на вооружении три 100-мм универсальных орудия, зенитную батарею 45-мм полуавтоматов и крупнокалиберных пулеметов и входила в состав Керченской базы с начала ее формирования.

Эта батарея уже успела изрядно «хлебнуть войны» во время первого наступления гитлеровцев в Крыму в октябре — ноябре 1941 года. Тогда, находясь в оперативной зоне КВМБ на Азовском море и активно действуя, батарея получила прямое попадание авиабомбы, но осталась на плаву. Нуждаясь в срочном ремонте, батарея переместилась в Камыш-Бурун, но там, в обстановке развернувшейся эвакуации ремонт был невозможен. Батарейцам удалось самим временно заделать пробоину. Между тем противник подошел вплотную к Камыш-Буруну и вел артогонь по бухте и причалам. В полуаварийном состоянии батарея вместе с монитором Азовской флотилии «Железняков» вела огонь по противнику, а ночью по приказанию командования на буксире у монитора ушла в Темрюк на Азовском море. После ремонта на плавбатарее побывал командир КВМБ контр-адмирал А. С. Фролов и поставил задачу на участие в десанте.

Батарея имела отличное по тому времени вооружение и была весомой боевой единицей. Несмотря на отсутствие хода, она могла перебрасываться на буксире в любом направлении, а плоскодонное днище давало возможность подходить близко к берегу для ведения огня.

26 декабря из указанной точки в проливе на траверзе Камыш-Бурунской бухты батарея поддерживала огнем десантные части, а 28, 29 и в ночь на 30 декабря вела огонь из самой бухты. В зависимости от боевой обстановки она меняла позицию, подтягиваясь поближе к берегу для подавления прямой наводкой береговых огневых точек и успешно прикрывая десантников зенитным огнем.

Потери в людях на батарее были невелики: несколько человек раненых. Многие моряки из экипажа батареи во главе с ее командованием были награждены орденами и медалями за доблесть и мужество при десанте.

Особенно отличились в бою при Камыш-Буруне помощник командира батареи лейтенант Н. Д. Сидоренко и комендор-наводчик 100-мм орудия Николай Швиненко. Рабочий из Киева, награжденный еще до войны орденом Ленина за успехи в труде, Швиненко был общим любимцем команды. [61]

В бою он лично прямой наводкой подавил из своего орудия несколько огневых точек врага.

Прекрасно подготовленным артиллерийским офицером проявил себя при высадке десанта командир плавбатареи № 4 старший лейтенант Л. Д. Чулков. Впоследствии он занимал на флоте высокие руководящие должности и уволился в запас в звании вице-адмирала.