РЕЗИДЕНТ АБВЕРА

РЕЗИДЕНТ АБВЕРА

Непротокольные контакты атташе по экономическим вопросам германской дипломатической миссии в Кабуле Расмуса с афганскими военными говорили, что его интересы выходят далеко за рамки коммерции. В качестве гостей дипломата были замечены начальник штаба армии Мустафа-хан, руководитель его оперативного отдела Саратуддин-хан, шеф военной разведки Мухаммед Анвар-хан и другие высшие офицеры. Расмус представлял в Афганистане службу адмирала Канариса — Абвер.

В беседах с афганцами немцы не уставали повторять, что в ближайших планах вермахта — прорыв на Кавказ и дальше на Восток, а поэтому в Берлине очень интересуются положением в Средней Азии. Сетовали, что не могут действовать в Афганистане открыто, чтобы не дать повода русским и англичанам повторить историю с Ираном, то есть ввести в страну свои войска.

Указывая на многочисленность среднеазиатской эмиграции, особенно в северных провинциях, говорили, что намерены широко использовать в работе против СССР агентуру из числа военнопленных туркменов, узбеков и таджиков. Из этого само собой вытекало, что Германия надеется на помощь этих диаспор в Афганистане.

Исполняя указания своего Центра об активизации работы со среднеазиатской эмиграцией и имея в виду скорую перспективу тыловых диверсионных операций в советской Средней Азии, германские разведчики привлекли к сотрудничеству видных деятелей эмиграции и позаботились о мерах организационного характера, которые были призваны придать всему процессу управляемость и действенность.

Как-то Расмус поделился с источником-эмигрантом, что Берлин настойчиво требует сведений о положении в Средней Азии, наличии там националистического подполья, случаях недовольства населения местными и центральными властями. Бросил фразу: «Скоро работы будет столько, что сейчас Вы этого даже представить себе не можете».

Когда расчеты на быстрое продвижение через Кавказ не увенчались успехом, германская разведка внесла существенные коррективы в работу своего аппарата в Афганистане. В качестве приоритетной была поставлена задача создания разветвленной агентурной сети из числа эмигрантов в Кабуле и на периферии и дееспособной организации, которая могла бы взять на себя подготовку вооруженных формирований для операций на советской территории.

Об этом сигнализировали и англичане. Представителю советской внешней разведки в Лондоне была передана информация о том, что немцы ведут в Северном Афганистане интенсивную работу по организации системы подготовки партизанских отрядов, которые должны, по их замыслу, действовать в Средней Азии. Опираются они на лиц из ближайшего окружения эмира Бухарского, которому обещано возвращение к власти после освобождения германской армией его вотчины.

Перед Расмусом стояли две основные задачи: подготовка диверсионных операций в тыловых районах СССР (в Средней Азии) и в тогдашней британской колонии Индии (в Северо-Западных провинциях). В первом случае ставка делалась на басмаческие формирования, во втором — на мятежные племена. В скорейшей нейтрализации Расмуса была заинтересована как советская, так и британская разведка.

О деятельности Абвера в Афганистане советской разведке было известно многое, очень часто то, что говорилось и делалось Расмусом, быстро доходило до Москвы. Когда афганский премьер Хашим-хан попытался усомниться в справедливости постановки Советским правительством вопроса о высылке немцев из страны, то беседовавший с ним советский посол твердо заявил, что все факты, которыми оперирует наша сторона, абсолютно достоверны.

Расмусу была подставлена агентура из числа влиятельных афганцев и эмигрантов, которой он очень доверял, имелся доступ к его шифрованной переписке с Центром, постоянно отслеживались его связи и передвижения по стране — словом, он, если употребить банальную фразу, был под плотным колпаком.

Естественно, что возросшая активность эмиграции и ее руководящего звена, особенно связи с германской разведкой, не прошла мимо афганской контрразведки, и, следовательно, у афганского руководства было достаточно оснований усматривать в ее деятельности опасные последствия, которых оно так стремилось избежать. И афганцы решились на жесткие меры. Вся верхушка эмиграции, включая руководящий центр организации «Фаал» во главе с Мубашир-хан Тарази, была арестована.

Расмус, понимавший, очевидно, что терпение союзников небесконечно, однажды спросил у своего собеседника-эмигранта, какую, по его мнению, позицию займет среднеазиатская эмиграция в случае, если русские и англичане задумают ввести свои войска в Афганистан, подобно тому, как они поступили в Иране? Это уже было похоже на мысли об отступлении.

В одной из доверительных бесед в октябре 1943 года со своим, как он считал, надежным агентом разведчик признал, что его попытки использовать среднеазиатскую эмиграцию так, как это мыслилось в Берлине, не удались, а создать в короткий срок что-то новое в прежних масштабах невозможно, ведь «Фаал» создавался в течение двух лет и на это ушла уйма денег.

Из Берлина пришло указание свернуть работу с эмиграцией в прежних формах, чтобы не спровоцировать постановку англичанами и русскими вопроса об удалении германской миссии из Кабула.

Всегда небезынтересно сопоставить информацию своей разведки с тем, как те или иные события оценивались противником. У нас такая возможность имеется. В 1945 году среди документов, захваченных в Берлине, оказалась шифротелеграмма из Кабула, подписанная главой германской дипломатической миссии в Афганистане Пильгером, в которой речь шла как раз об организации «Фаал».

В тексте она закодирована как «Унион», ее руководящий центр как «Лига», Мубашир-хан Тарази — как «Ханза», псевдонимы даны и другим участникам .

Цитируем этот документ с некоторыми сокращениями:

«Получено 24 июля 1942 г. №488, совершенно секретно.

Духовная в своем существе национал-туркестанская тайная антибольшевистская организация «Унион» и состоящая внутри нее особо тайная структура «Лига», которая создана специально для восстановления Бухарского эмирата, возглавляется самим эмиром (в дальнейшем «Ауди»). Но поскольку он опасается неприятностей со стороны афганского правительства, оказавшего ему гостеприимство, то на первый план им выдвинут «Ханза», сын которого помолвлен с одной из его дочерей. Сам «Ауди» держится в тени.

«Ханза» официально является руководителем «Униона» и «Лиги». «Ханзе», которого мы щедро снабдили денежными средствами, даны указания: [во-первых] сообразуясь с обстановкой, наладить связи между советским Туркестаном и Афганистаном. Во-вторых, сделать приготовления к посылке войсковых подразделений в Туркестан. В-третьих, продолжать укреплять связи организации, чтобы быть готовыми к введению их в действие (точно так же, как и других связей, ценность которых появится только при вступлении германских войск).

К «Униону» принадлежит также Кзыл Аяк из Андхоя, в дальнейшем «Мерседес», который признан афганским правительством как духовный вождь туркменов. Влияние «Мерседеса» определяется тем, что в его распоряжении находится 80 тысяч боеспособных мужчин, из которых 40 тысяч имеют вооружение.

Что касается связей «Ханзы» с остальной туркестанской эмиграцией, то упомянутый в вашем №381 Мустафа, кажется, регулярно направляет «Ханзе» свою газету. В качестве связного с немецкими инстанциями «Ханза» предлагает своего дядю Мухитдина-бей Баабека. Он доставил в 1920 году Энвер Пашу в Туркестан, после его смерти вернулся в Турцию, где занимал какую-то должность в Стамбульском городском управлении».

Высокая степень осведомленности об оперативной работе Расмуса побудила руководство I Управления НКГБ предложить ему пойти на сотрудничество с советской разведкой. И положительный и отрицательный результат устраивал — вывести из активной работы резидента Абвера, парализовать агентурную сеть германской разведки в Афганистане.

В Кабул прибыл наш известный разведчик А. М. Коротков и встретился с Расмусом. Этот эпизод подробно описан в «Очерках истории российской внешней разведки». У шокированного и подавленного Расмуса выбор был невелик: либо согласиться, либо спешно покинуть страну. Абверовец выбрал второе. Созданная им эмигрантская структура развалилась, надежды сепаратистов вернуться на родину под знаменами третьего рейха рухнули .