Вербовка «втемную» и под чужим флагом
Вербовка «втемную» и под чужим флагом
Бывшая руководительница женского отделения «Опус деи» Мария Аугустина Морено писала:
«...Наша цель заключается также в том, чтобы проникнуть на все университетские факультеты и кафедры, благодаря которым мы сможем многое сделать. Цель «Опус деи», далее, состоит и в том, чтобы действовать в государственных учреждениях. Тогда мы будем в состоянии без сдачи каких-либо экзаменов присуждать нашим людям докторские степени и награждать их орденами, обеспечивающими карьеру, а это, в свою очередь, привлечет к нам новые массы членов».
Вот с таким поразительным цинизмом, не очень-то стесняясь ярко выраженных, прямолинейных донельзя сентенций, начертала в одном из своих секретных посланий донья Морено программу действий ордена, которую он повсеместно и с целеустремленностью, достойной лучшего применения, проводит в жизнь. Вербовка в полуконспиративное сообщество новых, назовем их, сотрудников и агентов, принадлежит к важнейшим функциям «Опус деи», ибо, как и иезуиты, эта организация прекрасно отдает себе отчет в том, что без привлечения в ее ряды нового поколения, в основном молодежи, у нее нет будущего.
Руководство «Опус деи» в своих нечастых публичных заявлениях подчеркивает, что процесс воспитания молодежи — это активная человеческая деятельность. Она, как и любая другая, особенно творческая работа, является целенаправленной, причем цели воспитания, безусловно, не возникают по мере развития, а определяются заранее. Именно создание необходимости в достижении поставленных целей и определяет специфическую «педагогическую» практику опусдеистов. По мнению воспитателей ордена, суть воспитания молодого человека должна исходить из того, что человек от самого рождения наделен богом различными по количеству и качеству способностями и силами. Конечно, он входит в мир с естественными анатомическими и психологическими, не говоря уж о генных, данными, которые, однако, служат всего-навсего предпосылками для образования определенных качеств, способностей и наклонностей.
Основываясь на сем исходном постулате, наставники-опусдеисты и организуют свою воспитательную работу. Теоретической базой воспитания в школах, гимназиях и высших учебных заведениях ордена, а также в тех, где он оказывает духовную или пастырскую помощь, является энциклика папы Пия XI «Divini illius Magistri» («О христианском воспитании молодежи»), обнародованная 31 декабря 1929 г., т. е. на следующий же год после образования «Божьего дела». В ней содержится обоснование притязаний церкви на то, что «не может быть никакого истинного, разумного и совершенного воспитания помимо христианского».
Отрицая классовый характер воспитания, зависимость последнего от конкретных условий общественного развития, педагоги ордена усиленно пропагандируют тот тезис, что только религиозное воспитание соответствует «божественному предназначению», ибо оно стоит над обществом с его конфликтами и антагонизмом и учит вечным истинам. На деле же, как и вся система образования в капиталистических странах, школы «Опус деи» выполняют функцию духовного оружия, с помощью которого эта клерикальная организация пытается морально подчинить молодежь и подготовить в ее лице будущего верного защитника «христианского Запада».
Для выполнения сей обширной программы, полагает руководство «Божьего дела», недостаточно просто ввести преподавание религии в школе, поэтому оно выступает за конфессионизацию системы образования, т. е. полное подчинение его церкви.
О методах и приемах, которыми «святая мафия» вербует юношей и девушек, стало известно из целого ряда публикаций бывших членов, вовремя одумавшихся, понявших, в какую банду увлекают их «божьи» адепты, и решивших порвать с «Божьим делом». Среди материалов наибольший интерес, пожалуй, представляют книги Джона Роуча «Внутренний мир «Опус деи» и Клауса Штайгледера «Опус деи» — взгляд изнутри», показывающие, как говорится, из первых рук подлинное лицо альянса, выставляющего себя ратоборцем за христианские и даже более того — общечеловеческие идеалы.
Система обработки и «полоскания» юных умов во многом перекликается с той, которую на протяжении столетий выработали и довели до, казалось бы, филигранного совершенства иезуиты. Восприняв ее основные элементы, нацеленные на воспитание религиозного фанатизма и беспрекословного послушания, опусдеисты в чем-то пошли даже дальше своих невольных исторических учителей: скрупулезно выращивать и специфически лелеять кадры они начинают с детства, за что, собственно, на них и обрушен шквал негодования общественности, хорошо понимающей, что «Божье дело» калечит неокрепшую молодежь. Аахенская газета «Тагесцайтунг» прямо сформулировала обвинение, которое было у всех на языке: «Под предлогом персонального очищения христианских душ «Опус деи» занимается вербовкой втемную несовершеннолетних».
Чтобы стать полноправным членом «братства» в 23 года, молодой человек, будучи еще, по существу, подростком — в 16,5 лет, должен принять жизненно важное решение. И то возрастной потолок был поднят совсем недавно под влиянием общественности, а до этого составлял 14,5 лет. Все учли доброхоты из «Опус деи»: и то, что психика подростка неустойчива, еще балансирует на грани добра и зла, и то, что тянется он обычно к более сильным душой и телом старшим товарищам, и то, что часто не любит он в таком возрасте делиться переживаниями с родителями.
Вот как рассказывала о периоде знакомства и вовлечения ее в «армию папы» Ева Сичильяно, молодая девушка из итальянского города Бари. В 1976 г., когда Еве было 12 (!) лет, ее мать, учительница немецкого языка, отвела дочку в культурно-религиозный центр под названием «Япиджа-клуб» (ныне он сменил вывеску на «Клуб «Мизаар», или клуб «Звезда Востока»). Позднее ей не раз приходилось раскаиваться в своем поступке, но в этот момент родители были умиротворены и даже гордились тем, что их дитя в тепле и светле, под присмотром обходительных и во всем предупредительных воспитателей и так называемых «духовных наставников» приобщается к полезным навыкам.
Пока ничего не подозревавшая Ева училась играть на гитаре, расписывать стекло и кулинарничать, в ее душу медленно, капля по капле, вливали одурманивающий яд. Вместе с ней там занимались еще 20 девочек, все из аристократических или, по меньшей мере, «порядочных» семей. Всего же подобные клубы открыты в 17 городах Италии.
Через год ребенка отправили в Кельн, в международное общежитие, расположенное в красивом добротном особняке на Ашенерштрассе. Вот тут-то ее и других доверчивых подростков из разных стран решительно и бесповоротно взяли в оборот. Каждый день их заставляли молиться, размышлять об искуплении грехов и святости жизни, читать религиозные издания организации. «Путь», написанный Эскривой де Балагером, стал их настольной книгой. Главное же — в них вселяли мысль о необходимости всецело уповать на бога и быть в абсолютном повиновении по отношению к духовным руководителям, коих они должны были почитать превыше родных отца и матери.
Будущий «святой» монсеньор Эскрива учил свою паству: «Предположим, что ты открыл химический состав, с помощью которого можно сделать философский камень, и тебе осталось лишь перелить каплю этого состава из одной пробирки в другую. Так вот, ты должен оставить свою работу и забыть об этой капле, если твой руководитель дал тебе другое поручение». Или: «Повинуйтесь, как повинуется инструмент в руках артиста, который не останавливается над тем, чтобы размышлять, для чего делает он то или иное...»
А что касается начальства, то, по мнению основателя ордена, «кто ты такой, чтобы судить о правильности решений твоего начальника? — Не видишь ли ты, что у него больше данных для суждения, чем у тебя, больше опыта, больше искренних, мудрых и беспристрастных советников и, главное, больше благодати, специальной благодати облагодетельствованного состояния, которое является светом и могущественной помощью Божьей?»
Вся эта словесная эквилибристика — дословные призывы Эскривы де Балагера, изложенные в его широко разрекламированном плоде «святых раздумий» — тощей книжице «Комино», т. е. «Путь», включающей 999 максим, или норм поведения. Переведенная на 35 языков, она выдержала свыше 180 изданий общим тиражом более 3 млн. экземпляров.
«Повиноваться... верный путь, — призывает Хосе Эскрива. — Повиноваться слепо начальству... путь к святости. Повиноваться в твоем апостольском служении... путь единственный, так как в Божьем деле духовным настроением должно являться: повиноваться или уйти».
Именно в таком духе обрабатывали Еву и ее подруг во время последовавших вскоре за каникулами в ФРГ других поездок в другие страны, которые стали главным средством приобщения подростков к установкам и принципам «Опус деи» и помогли отдалить их от семьи. Все свои мысли и чаяния подростки обязаны были сообщать духовной наставнице — нумерарии, только с ее ведома могли они читать книги и ходить в кино.
«Книги, — указывал де Балагер. — Не покупай их, не посоветовавшись с христиански мыслящими, знающими и осторожными людьми. Ты мог бы купить вещь бесполезную или вредную. Как часто думают люди, что несут под мышкой книгу... а несут груз мусора!»
Что же, не будем отрицать, что не вся литература представляет собой кладезь премудрости или высокохудожественные произведения. Однако давайте посмотрим, чьи труды относит «святой отец» к «грузу мусора»? Говорят, что после отмены пресловутого «Индекса запрещенных книг», за который католическая церковь подвергалась постоянному осмеянию со стороны всех разумных людей, сей достойный муж составил собственный список, включивший почти все достижения человеческой мысли. Во всяком случае, в наши дни опусдеистский перечень книг, подпавших под запрет, составляет несколько томов. Журналист газеты «Нью-Йорк таймс» Генри Камм, посетив Наваррский университет в Памплоне, принадлежащий «Опус деи», своими глазами увидел, что студентам категорически возбраняется читать Маркса, Энгельса, Сартра, Кьеркегора и Шопенгауэра, не говоря уже о Ленине.
Духовная цензура кладет свою запретительную длань не только на печатные издания. В категорию умственной пищи, на которую следует просить особого разрешения, попадают кинофильмы и телевизионные передачи. Письма, получаемые и отправляемые учащимися центров «Опус деи», всегда контролируются вышестоящими. Как вспоминала Ева Сичильяно, ее несколько раз заставляли переписывать письма родным.
Евины признания подтверждает и Клаус Штайгледер, рассказавший в своей книге о методах психологического принуждения, царящих в клубах и учебных заведениях «Опус деи», применяемых к тем, кто желает вступить в сообщество. Постоянный надзор за личной, общественной и внутренней жизнью молодого человека со стороны «духовных наставников», слепое подчинение вышестоящим, массовый религиозный фанатизм на собраниях, угрозы «божьего проклятия» в адрес тех, кто выступает против альянса или выражает намерение выйти из его рядов, — вот вкратце те тернистые пути, по которым идет закабаление личности.
«Мне было 15 лет, — вспоминает Штайгледер, — когда в 1974 г. я получил предложение стать нумерарием «Опус деи». С этой организацией я вступил в контакт год назад, сам того не подозревая. Я посещал IX класс гимназии в Кельне, когда со мной заговорил X. П., представитель совета учеников гимназии: он руководил самодеятельным театром и пригласил меня сыграть в одной пародии на детектив... Я почувствовал большое воодушевление. Театр всегда был моей страстью и хобби. Я ответил X. П., что готов принять участие в спектакле...»
Так, вначале ненавязчиво, а затем все более настойчиво опутывала и обволакивала юношу цепкая паутина. Репетиции проходили в студенческом клубе «Швайдт», но Клаус не знал тогда ни того, что клуб этот принадлежит «Опус деи», ни того, что сам X. П. — член организации.
Первое, что делал X. П., войдя в здание клуба, — становился на колени перед небольшой часовней, устроенной при входе, и молился. «Сначала нужно приветствовать истинного хозяина дома», — объяснял он свое поведение изумленному юноше. Штайгледер начал подражать ему. Молодому человеку импонировало внимание старшего товарища, который не только снизошел до младшеклассника, но и проводил с ним все больше времени, приглашал в кино и кафе, давал деньги.
Интересно, что практически те же методы вербовки испытала на себе и Ева Сичильяно, ибо в этом-то и заключается хитрость опусдеистов — привлечь к себе молодежь через привычные и приятные формы досуга. То и дело мелькают в печати сообщения о клубах, кружках, инициативах опусдеистов, ведущих активную работу среди подростков:
«В Зербеке образован теологический рабочий кружок «Вопросы веры при воспитании детей», — извещает западногерманская газета «Мюнстерше цайтунг». — Руководит им доктор Ф. Плюммер, член «Опус деи». Цель кружка — дать практические советы по воспитанию детей в духе «Опус деи». Слушатели — молодые матери и студентки».
«Центр воспитания и образования Рюттеншайд» в Эссене, принадлежащий «Опус деи», организует семинары о влиянии средств массовой информации, — пишет другая газета «Райниш — вестфэлише цайтунг». — В этом центре часто выступает старший правительственный советник из Дюссельдорфа Ханс-Иозеф Пиль».
«В Кельне в студенческом общежитии на Аахенерштрассе, где проживают сто девушек — членов «Опус деи», — оповещает своих читателей «Кельнер штадтанцайгер», — проводятся конкурсы песен, в которых принимают участие студенты из Гейдельберга, Зиленгена, Аахена, Бонна и Кельна. В основном все они — члены «Опус деи».
Но вернемся, однако, к Еве Сичильяно и ее проблемам. Коренной переворот в жизни девушки произошел в 1978 г. во время поездки в Рим на пасхальные каникулы. На торжественное празднование пасхи сюда съезжаются ежегодно тысячи людей и среди них — сотни тинейджеров из разных стран мира, кандидатов в «Опус деи». «Духовное общество» берет на себя все хлопоты и расходы по их пребыванию в Вечном городе, размещает их в неплохих гостиницах, организует семинары и религиозные бдения. Для пущей важности детям устраивают встречи с руководством ордена и с самим святейшим отцом.
«Впечатление поразительное, — рассказывала девушка корреспонденту журнала «Панорама» Коррадо Инчерти. — Непрерывным лейтмотивом всех этих поучений была идея, что жизнь необходимо принести в жертву богу. Я решила это сделать, т. е. стать нумерарией «Опус деи».
Здесь мы еще раз отвлечемся от судьбы Евы и попробуем разобраться в специфической градационной лестнице ассоциации, все члены которой делятся на три категории: нумерарии, аггрегаттии и супернумерарии. Примыкает к ордену и особая группа кооператоров.
Нумерарии — ударная сила ордена. Сюда относятся священники и холостые миряне. Все они имеют отличное образование, за плечами у каждого по крайней мере 2 года учебы на философском факультете и 4 года — на теологическом факультете. Это, как правило, помимо лиц духовного звания преподаватели, адвокаты, врачи, промышленники, банкиры, политические деятели, журналисты. Живут они в особых центрах «Опус деи» и отчисляют в пользу организации все заработанные деньги, получая взамен определенную, но достаточную сумму на личные нужды.
«Истинная нищета, — подготовил сентенцию по этому поводу основатель «Божьего дела», — заключается не в том, чтобы не иметь, а в том, чтобы быть отрешенным, в добровольном отказе от обладания земными благами. Поэтому существуют бедные, которые в действительности являются богатыми. И наоборот».
Аггрегаттии также холосты, но живут с родственниками и отдают в «Опус деи» лишь часть своих доходов, правда значительную. Супернумерарии женаты, посещают молитвенные собрания и отчисляют в орденскую казну одну треть своего заработка. В эту категорию попадают те, кто вступает в ассоциацию в зрелом возрасте, поскольку в ней предусмотрен и такой случай. Правило номер 63 из «Пути» Эскривы де Балагера:
«Ты, думаешь, — выдающаяся личность: твое образование, твои исследовательские работы, твои печатные труды, твое общественное положение, твоя фамилия, твоя политическая деятельность, посты, которые ты занимаешь, твое состояние, твой возраст — ты уже не ребенок!
Именно ввиду всего этого ты нуждаешься больше, чем другие, в Руководителе для души твоей».
И наконец, последняя группа — кооператоры — представлена добровольцами, которые официально членами ордена не являются, но сотрудничают с ним. К ней относятся все желающие, вплоть до некатоликов...
Весной 1978 г., вернувшись из Рима и пребывая в экзальтированном состоянии, Ева обратилась к директрисе опусдеистского центра в Бари с просьбой о вступлении в сообщество, а еще через полгода, в 14,5 лет, ее мечта осуществилась. Сам обряд принятия в «Опус деи» обставляется как аванс, великая милость, оказываемая избраннику за его будущие заслуги. Каждый кандидат пишет письмо лично главе ордена, который и решает, достоин или не достоин человек присоединиться к элите католического мира. Подобное послание называется «питар», или, в переводе с испанского, «свисток». Почему именно «свисток»? «Когда поезд отправляется, машинист дает свисток. Письмо — это свисток, который кладет начало жизни в рядах «Опус деи», — поясняет Сичильяно.
Потекли длинные однообразные дни, наполненные чтением литературы духовного содержания и молитвами. Бывший опусдеист из австрийского города Граца, пожелавший скрыть свое имя, вспоминал об этом периоде жизни, как о кошмарном сне:
«Во всех упражнениях, рекомендуемых «Опус деи», речь идет прежде всего о количестве. И духовность ордена — категория тоже количественная. Я должен был каждый день молиться, подвергать себя медитации, опять молиться, ходить на литургию. В один прекрасный день я не выдержал. Когда я спросил совета у моего духовного наставника в «Опус деи», рассказав ему о моей психологической реакции, он ответил: «Тут поможет только одно — ты должен еще больше молиться». Теперь меня тошнит, когда я вообще подумаю о молитве».
День каждого члена ордена расписан по минутам: столько-то минут на общие молитвы, столько-то — на молитву за папу и руководство альянса, столько-то — на посещение мессы, причастия, повторение молитв с четками в руках, медитации, беседы с начальниками.
Действительность внутренней жизни «Опус деи» воспринимается многими родителями, чьи дети вошли в соприкосновение с «Опус деи», с болью и состраданием. Начнем с того, что у попавших под влияние ордена юношей и девушек путем психологического давления вырывают клятву, связывающую их на всю жизнь. Обряд этот производится 19 марта, в день св. Иосифа, когда неофиты дают обеты бедности, целомудрия и послушания, а через 5 лет к ним добавляется обет верности ордену, в честь принятия которого молодым опусдеистам вручается кольцо (его носят на левой руке). Одновременно с последним актом они составляют завещание, отказывая все имущество в пользу «Опус деи».
Хуже всего то, что, по совету руководства ордена, дети не сообщают о своем решении вступить в его ряды родителям. Делает это опусдеистское начальство, конечно же специально, в страхе, что родные могут восстать против такого шага и длительная подготовительная работа пропадет втуне. Действительно, сердце матери или отца, какими бы фанатиками они ни были, редко не дрогнет при сознании, что его возлюбленное чадо решило почти заживо похоронить себя.
Духовные наставники, раз направив неустойчивую психику ребенка в нужное им русло, вырваться ему оттуда не дают. Под запрет подпадает все, что может заставить раскаяться в совершенном поступке: вечеринки, дискотеки, дружба с лицами противоположного пола, прогулки. Время до предела насыщается изучением катехизиса, устава, философии, богословия, испанского языка и литургии. Вместо каникул подростков заставляют съезжаться на ежегодные курсы, где продолжаются интенсивное обучение и самая что ни на есть неприкрытая муштра.
Прошедший через горнило «Опус деи» Штайгледер подробно описал, как обрабатывают новых членов сообщества, выколачивая из них любые проявления вольнодумства. В первые полтора года после вступления новичок должен прослушать множество докладов и лекций об ордене, его истории, традициях и нравах, а также обо всем, что называется «духом организации». Темы лекций строго регламентированы, читаются они руководителями центра или другими опусдеистами, имеющими такое задание. Количество занятий и то, какие доклады уже прослушал каждый член, а какие ему еще предстоит, постоянно фиксируется.
Помимо совместных лекций и семинаров проводятся индивидуальные занятия: личные собеседования и встречи с «духовным учителем», который 2—3 раза в неделю читает дополнительные рефераты зачастую для одного-единственного слушателя. Здесь, по всей видимости, преследуется двоякая цель: во-первых, при такой системе обучения, когда наставник работает с каждым неофитом отдельно, достигаются более высокие результаты и знания глубже западают в голову учащегося, а во-вторых, при беседах с глазу на глаз создается интимная, доверительная атмосфера, позволяющая в непринужденной форме прививать подростку чувства, мысли и навыки, необходимые с точки зрения воспитателя-опусдеиста.
Раз в неделю каждый член «Опус деи» обязан посещать «кружок», представляющий собой помесь урока по закону божьему с публичной исповедью. Действо разыгрывается следующим образом: вначале вступительная молитва, затем чтение отрывка из Евангелия и комментарий к нему. Все это время участники кружка стоят на коленях. Наконец они рассаживаются по местам и начинается главное — руководитель зачитывает куски из «Норм», предписанных основателем ордена для членов «Опус деи». Если в течение какого-то срока запас правил исчерпан, то «Нормы» изучают вновь с первой до последней. Каждый отрывок подробно разбирается.
За «Нормами» следует так называемое «исследование совести», состоящее из 20 вопросов, разработанных Эскривой де Балагером. Они также подвергаются подробному обсуждению, комментируются и уточняются руководителем кружка. Заканчивается «основной урок» общей молитвой «Confiteor», но сама экзекуция продолжается.
За коллективным «исследованием совести» наступает минута частных покаяний. Каждый участник по очереди становится на колени и смиренно признается во всех ошибках и прегрешениях, совершенных им за неделю. Руководитель назначает маленькие штрафы, например, прочитать соответствующую молитву или что-либо подобное. Самообвинения не являются обязательными, но рассматриваются как весьма желательные, и ежели кто-нибудь уклоняется от них, то наставник требует не забывать традицию «Опус деи».
В конце занятия нумерарии прослушивают небольшой доклад об одной из отличительных черт «духа организации» и рассказывают о своих переживаниях или апостолических усилиях, а также обсуждают совместные инициативы. И завершается собрание опять молитвой, перед свершением которой все участники преклоняют колена и целуют пол.
Молитва эта называется «Preces» и состоит большей частью из старинных церковных молитв. Она является одной из тайн ордена и хранится в секрете от нечленов «Опус деи». Во время ее произнесения один из собравшихся «стоит на стреме», чтобы никто из посторонних не дай бог не увидел и не услышал песнопения опусдеистов.
Ни лекциями, ни кружками насилие над личностью в «Божьем деле» не ограничивается. Массированная психологическая атака на новоиспеченных нумерариев ведется по всем правилам военного искусства, а религиозное рвение подогревается все возрастающим количеством обязательных посещений всякого рода бдений, молитвенных встреч и медитаций, напоминающих «духовные упражнения» иезуитов. Так, раз в неделю члены организации должны принимать участие в «размышлениях», которые проводит священник центра «Опус деи» в соответствующем городе. Обычно он читает получасовую проповедь, задавая тему, а учащиеся придумывают на этой основе свою собственную молитву.
В конце месяца «размышления» вырастают в поистине глобальное мероприятие, именуемое «днем углубления в себя» или, говоря современным языком, — самоанализом. В такой день проводится несколько медитаций, читается доклад, празднуется общая месса, произносятся совместные молитвы с перебиранием четок, во время которых звучат главы из книги монсеньора Хосе Эскривы «Четки». В промежутках между молитвами царит гробовое молчание, долженствующее подчеркнуть значение момента и дать время для раздумий.
Даже на период обеда, устраиваемого для участников «дня» прямо в центре, их не оставляют в покое и в продолжение всей трапезы зачитывают какое-нибудь религиозное произведение. В конце изматывающего морально и физически «дня углубления в себя» священник благословляет всех присутствующих, и только после этого они имеют право удалиться.
Наконец, нарастая как снежный ком, «размышления» заканчиваются ежегодными пятидневными сборищами, до предела насыщенными «раздумьями», докладами, комментариями писем де Балагера или его преемников. Нумерарии и сами выступают с докладами в сообществах, посвященных архангелам Гавриилу и Рафаилу.
Кроме того, в течение 1,5 лет после вступления в «Опус деи» нумерарии вынуждены посещать «Соnvivencias» — специальные заседания, на которые прибывают члены ордена со всех концов страны. Многочисленные лекции, беседы, рассказы старших о встречах с основателем сообщества и его преемником — нынешним главой прелатуры, о начальных, тяжелых для «Опус деи» годах становления — все подчинено единой сверхзадаче: превратить молодых опусдеистов в преданных и стойких членов клерикальной организации.
Так же как и Ева, Клаус Штайгледер участвовал в работе «годового курса», через который проходят все члены ассоциации в обязательном порядке. Используется для этого, как мы упоминали, время студенческих каникул, но в тот момент, когда их сверстники купаются, загорают, играют или танцуют, — словом, развлекаются, нумерарии «Опус деи» денно и нощно сидят за учебниками. Каждый день для них проводятся 4 часа занятий по философии или теологии плюс уроки латинского или испанского языков, перемежающиеся комментариями писем де Балагера и уроками катехизиса.
Для разнообразия показывают фильмы, правда в основном все на ту же тему: об Эскриве де Балагере и дель Портильо. Иногда — дозволенные художественные ленты. Почти каждый день после обеда организуются спортивные игры, а раз в неделю поход или экскурсия.
В конце «годового курса» устраиваются экзамены, и если нумерарий сдаст его не с оценкой «очень хорошо» или «хорошо», то мучения его начинаются с начала, и на следующий год он должен повторно прослушать весь курс целиком. Но и получение приемлемой оценки не спасает человека от ежегодных дополнительных сборов, поскольку всем нумерариям, в отличие от других категорий опусдеистов, надлежит изучить некоторые дисциплины, попадающие в разряд «внутренних» или «конфиденциальных».
Перед тем как приступить к «внутренним урокам», нумерарии проходят предмет под названием «апологетика» или, как его именуют сегодня, «католическое учение». Затем следует введение в философию, космология, психология, метафизика, теодиция («оправдание бога»), логика, этика, история философии и еще 11 факультативных («подсобных») дисциплин, из которых 5 по выбору подлежат обязательному изучению. Когда член «Опус деи» полностью освоит все эти дисциплины, он приступает к теологии. По окончании обоих курсов он может стать священником.
Если нумерарий желает ускорить обучение, он, не дожидаясь «годичных курсов», на которых преподается два, максимум три «внутренних предмета», поступает в Международный учебный центр «Опус деи» в Риме — «Коллегию Романо де ля Санта Крус» или на теологический факультет Наваррского университета в Памплоне. И там и там так называемые «внутренние доценты» читают добавочные специфические лекции.
К сказанному остается добавить, что философский курс в высших учебных заведениях «Опус деи» — это далеко не то, к чему привыкли мы или даже любой студент обычного светского университета на Западе. Лекции по философии представляют собой не что иное, как неотомизм — специфическую схоластическую обработку учения Фомы Аквинского, которое католическая церковь до сих пор считает непревзойденным «откровением и шедевром мудрости». Современной философии места в привилегированных учебных центрах организации не находится. Взамен учащихся обучают только одному, а именно: каким образом дать отпор любым критикам неотомизма.
В свое время основатель ордена воскликнул: «Нумерарии должны умереть выжатыми как лимон». И его детище ревностно воплощает указание «святого отца». В дополнение к неимоверной умственной нагрузке орденское начальство ввело железный порядок, следовать которому члены «Опус деи» должны всю жизнь: месса и причастие ежедневно, молитва в полдень и вечером плюс две получасовые молитвы в течение дня. Кроме того, им положено читать ту самую тайную молитву «Preces», построенную на текстах Священного писания.
В 1981 г. скандал вокруг «Опус деи» развернулся в Англии. С критическими замечаниями в адрес организации выступил архиепископ Вестминстерский, кардинал Бэзил Хьюм, указавший на недопустимо жесткие, зачастую секретные методы психологической обработки членов альянса. О царящих внутри «святой мафии» дисциплине и духовном надзоре сообщила лондонская «Таймс» на основе материалов, полученных от бывшего члена «Опус деи», сотрудника Оксфордского университета доктора Джона Роуча. Руководство ордена попыталось оспорить некоторые важные аспекты статьи, но не отрицало, что в сообществе на вооружение взят чрезвычайно суровый режим и применяется добровольное умерщвление плоти.
Вот так-так, удивится читатель. Вы тут нам толкуете, что «Опус деи» собирает в свои ряды элиту буржуазного общества, людей высокообразованных и влиятельных, думающих и развитых, и вдруг — умерщвление плоти?! Помилуйте, речь ведь идет не о средневековье, а о второй половине XX столетия.
И все же, дорогой читатель, дело обстоит именно таким образом: непременное самобичевание раз в неделю (преимущественно по субботам) и ношение на бедрах вериг (по 2 часа в день). «Однажды директриса показала мне вериги — металлическую цепь, одна из сторон которой была густо утыкана гвоздиками, с крючками, с помощью которых цепь закрепляют на бедре, — свидетельствует Ева Сичильяно. — Директриса объяснила мне, как она употребляется и зачем: чтобы укрепить характер и пострадать за господа».
Вериги, отмечает итальянский журналист Инчерти, видевший это орудие пытки, больно врезаются в тело, особенно когда человек сидит, и оставляют на нем крошечные ранки. Еще более сильную боль причиняет веревочный хлыст, которым стегают себя по ягодицам, часто до появления крови. День, когда осуществляется бичевание хлыстом, называется «дежурным днем» или «днем бдения и жертв».
О суровых порядках, царящих в ордене, и о тех мерах, которые он предпринимает для насаждения религиозного фанатизма, рассказал австрийскому журналу «Профиль» бывший опусдеист Рихард Кербер:
«Все началось в 1984 г., когда я учился в IV классе гимназии «Терезианум» в Вене. Учитель богословия доктор Буркхарт пригласил меня принять участие в мероприятиях клуба «Дельфин». Тогда я не знал, что и клуб, и доктор Буркхарт связаны с «Опус деи».
Втягивание и последовавшая вербовка Кербера, как и остальных молодых людей, происходили «втемную», как говорится под чужим флагом, поэтапно: вначале привлекательные для мальчика занятия — кружки, походы, параллельно — религиозная обработка. Затем — все более серьезное давление на психику — и наконец, «мои мысли были направлены в течение дня на молитвы, умерщвление плоти, апостолическую деятельность, т. е. непрерывную пропаганду веры, вербовку новых членов». Вместе с доктором Буркхартом 15-летний неофит принялся составлять списки тех лиц, кого можно привлечь в «Опус деи». Кстати говоря, о существовании такой информации в рамках организации, называемой «Списки св. Иосифа», упоминала и Ева Сичильяно. В общем, все в лучших традициях агентурной работы западных спецслужб.
Распорядок дня подростка был составлен в соответствии с правилами из «Норм» и жестко регламентирован. Подъем в 6.30 утра. Вставать следовало сразу, пока другие еще нежились в постели, — это являлось «героической минутой», о необходимости которой для воспитания воли твердил Хосе Эскрива. Около 8.00 Кербер посещал часовню, где молился и исповедовался у священника из «Опус деи». В полдень он произносил молитву «Ангел господен» и читал после этого различного рода церковную литературу, рекомендованную доктором Буркхартом или духовным наставником. Чаще всего они выбирали для мальчика биографию какого-то священника из Арраса (французский департамент Па-де-Кале), «святого», который садистски бичевал себя до крови и впадал в духовный экстаз.
Далее в течение суток еще дважды ребенок истязал себя молитвами: после обеда один час и вечером, выслушивая мессу в церкви Петерскирхе или в клубе «Дельфин». Перед сном — молитва с перебиранием четок. По вторникам он дополнительно пел псалмы, а каждую субботу во второй половине дня Рихард вынужден был посещать «Дельфин», где вел духовные беседы, исповедовался, принимал участие в общих молитвах и благословениях.
В 15 лет Керберу предложили написать письмо с просьбой о приеме в орден, тот самый «свисток», о котором мы знаем из чистосердечных признаний Евы. «Так я стал членом «Опус деи», — заключил Кербер, — причем в обход церковного права, по которому в католический орден можно вступать не ранее 18 лет».
Если во внутренней жизни орден требует от своих членов абсолютного смирения и покорности воле старших, то по отношению к внешнему миру в них воспитывают сознание исключительности и готовят лиц, призванных повелевать и властвовать. «Дюжинный ли ты? Стадный ли ты человек? — вопрошал своих подопечных основатель ассоциации. — Ты же родился, чтобы быть вождем». Или другая заповедь Эскривы: «Вожди!.. Укрепляй волю свою, дабы Бог сделал тебя вождем...»
Он поучал «возлюбленных чад»: «Найди любезную отговорку, требуемую христианским милосердием и общественными взаимоотношениями. И потом на гору! Со святым бесстыдством, не задерживаясь, пока по склону исполнения долга не взойдешь на вершину». И тут же подводил под свои призывы «теоретическую базу»: «Не считаешь ли ты, что равенство так, как его понимают, является синонимом несправедливости?»
Эта мысль буквально вдалбливается в головы опусдеистов, причем настолько, что у них не возникает ни тени сомнения в дальнейшем в правильности своих действий. «Мы, члены «Опус деи» — не элита, но мы не уступаем никому», — сказал Еве как-то священник, но в первой части своего заявления, конечно же, покривил душой. Орден сосредоточил свои усилия именно на создании такой организации, которая охватывала бы широкий круг лиц, тем или иным способом влияющих на жизнь общества.
В этом «Божье дело» опирается на позаимствованную у иезуитов концепцию элиты, согласно которой человечество делится на две группы: на сравнительно небольшую категорию, отвечающую за общественное развитие, и многочисленную массу людей, призванную следовать предписаниям, разработанным интеллектуалами. Как писал один из западногерманских опусдеистов д-р Альтманн, «элита похожа на белые грибы, взросшие и развивающиеся из навоза масс. Свободно интерпретируя Заратустру, можно смело сказать: элита — это смысл общества».
Большинство современных буржуазных идеологов признают теорию элиты в той или иной форме. Однако после окончания второй мировой войны все больше набирает силу клерикальная теория элиты, что полностью соответствует растущему значению политического клерикализма в идеологической борьбе против международного рабочего и коммунистического движения. Сформулирована была концепция в радиообращении папы Пия XII в декабре 1944 г. Каковы наиболее существенные компоненты теории элиты, взятые на вооружение опусдеистами? К ним прежде всего относится отсутствие понятия «классы». Сторонники доктрины подменяют это понятие простейшим противопоставлением: элиты массе, утверждая, что сегодня сложные общественные отношения строятся на данном фундаменте, а не на классовых антагонизмах.
Во-первых, концепция элиты делает вывод о наличии некоего «естественного неизменного порядка существования», который якобы угоден богу. Законы исторического развития ею отвергаются, и вместо них на передний план выдвигаются биологические закономерности, превращающие историю в «естественно-божественный perpetuum mobile (вечный двигатель)». Отсюда, гласит теория, и естественное неравенство людей, которые благодаря только лишь своим врожденным качествам («индивидуальное дарование») могут занять в обществе то или иное место: войти в элиту или раствориться в массе.
Клерикалы, и в частности «святая мафия», считают, что элита должна состоять из «лиц с глубокой христианской верой, признающих божественный порядок природы и духа». Им и надлежит управлять народами, как это было, скажем, во франкистской Испании или салазаровской Португалии, когда у государственного руля стояли фашистско-клерикальные группировки. На подобных установках базируется вся практическая деятельность «Опус деи», в том числе и в области воспитания подрастающего поколения.
С тем, как претворяются наполеоновские замашки ордена, мы уже частично познакомились в предыдущем разделе и еще остановимся на этом. Пока же отметим по поводу вождизма альянса, что, претендуя на свою избранность и элитарность, он старается втянуть в свои ряды в основном детей из аристократических или состоятельных семей, обладающих устойчивым положением в обществе, которое «Божье дело» вознамерилось покорить, не брезгуя никакими средствами.
Одним из наиболее важных участков деятельности каждого члена «Опус деи» является апостолическая работа. Помните, что понимают под этим термином иезуиты? Совершенно верно — содействие малоимущим, сирым, убогим, отверженным, помощь в больницах, лепрозориях, студенческих общежитиях, тюрьмах, трущобах и т. п. «Святая мафия» за апостолические усилия выдает вербовку новых членов. Клауса Штайгледера заманил его соученик по гимназии, сам он затем вовлек в орден еще нескольких своих товарищей. Аналогичный случай произошел и с Сичильяно.
Сентенция номер 973 из назидания потомкам благочестивого монсеньора Эскривы гласит: «Эти слова, так вовремя скользнувшие в ухо сомневающегося приятеля, этот направляющий разговор, который ты умел вовремя вызвать, и профессиональный совет, который облегчил его университетские занятия, и что ты с такой сдержанностью проговорился, что дало тебе возможность нарисовать ему неподозреваемые горизонты усердия... Все это является «апостольческим служением в доверительном разговоре». Вот уж поистине как из секретного учебника для оперативных работников ЦРУ или БНД!
Далее он предлагает способы вербовки за счет щедрого хлебосольства, развлечений, переписки или, иными словами, советует использовать и даже искать любую возможность, чтобы, планомерно воздействуя на человека, заставить его добровольно стать новобранцем современной «крестоносной армии».
Но довольно приводить образчики проповедей вдохновителя альянса. Уже и небольшое их количество позволяет убедиться в правильности мнения влиятельного международного теологического журнала «Консилиум», который дал следующую характеристику сим «духовным размышлениям»:
«Кажется почти невероятным, что бывают столь фанатичные и отчужденные люди. Кто, однако, ознакомится с основной книгой монсеньора Эскривы «Путь», тот поймет, что корни фанатизма лежат именно в ней... вызывающей неимоверную тупость и озлобленность... Правда и добро для ордена — пустой звук... Библия «Опус деи» — «Путь» — не оставляет ни малейшей возможности для критического духа и не предоставляет права на самостоятельное мышление и на критику приказов».
Тлетворное влияние опусдеистов ощущается в каждом учебном заведении, в каждом клубе, куда им удается проникнуть или который они открывают. «В беседах многие родители, чьи дети попали под влияние «Опус деи», не могут скрыть слез», — отмечает швейцарская «Тагес анцайгер Цюрих». И учителя, и ученики боятся поднять голос против этой организации, напоминающей и по своему устройству, и по методам, и по конечным целям тайную масонскую ложу или гитлеровские «орденсбурги», где готовилась элита для «будущей Германии».
Особо развращающий характер для формирующихся душ юных имеет система доносов, которую усиленно внедряют члены ордена, окопавшиеся в школах, и которая по сути своей заимствована из воспитательных приемов «Общества Иисуса». Мысль о том, что доносительство не несет в себе ничего дурного, внушает правило номер 53 из «Комино»:
«Этот твой критический дух... ты не должен проявлять ни в вашем апостольском служении, ни в отношении твоих братьев... «Но тогда, — спрашиваешь ты с беспокойством, — как быть с этим критическим духом, который является как бы сущностью моего характера?»... Видишь ли, я успокою тебя, возьми перо и четверть листа бумаги, изложи просто и доверчиво — да! и кратко — обстоятельства, которые тебя мучают, вручи записку начальнику и больше о ней не думай. Стоящий во главе, имея благодать начальствования, присоединит записку к делу или бросит ее в корзину...»
Во многих странах обеспокоенные родители забили тревогу по поводу странных способов воспитания, применяемых преподавателями-опусдеистами. Возьмем в качестве примера венский «Терезианум», где учился Рихард Кербер и который является одной из старейших гимназий в Вене. Деятельно и энергично служивший там до недавнего времени Эрнст Буркхарт буквально превратил это своего рода привилегированное учебное заведение в вотчину «Опус деи».
Стараниями Буркхарта «Терезианум», по существу, перерос в своем качестве в опорный пункт и «оранжерею» кадров для ордена. Другим таким заведением стал молодежный клуб «Дельфин», расположенный в 6-м районе Вены, т. е. административном округе, где проживают люди состоятельные и торговые. От членов этого клуба, которых он приобщил к «Опус деи», неутомимый «спасатель душ» требует не только проповеднических усилий, но и денежных пожертвований в пользу организации. «Ты являешься теперь отцом большой семьи с огромным количеством детей, — постоянно внушает он своим воспитанникам, — и должен поддерживать семью всеми силами». Если у вас нет денег, то занимайтесь репетиторством, занимайтесь чем угодно, но деньги сдавайте, требует он, ибо у ордена и аппетиты отличные, и планы колоссальные: в Вене отреставрировать главную церковь «Опус деи» — собор св. Петра, а в Нижней Австрии расширить Международный центр конгрессов и воспитания «Хоэ Ванд».
Духовные упражнения вездесущий Буркхарт проводит также и в студенческих общежитиях, облюбовав для этого один из наиболее фешенебельных районов австрийской столицы — Вэринг.
Когда вокруг деятельности Буркхарта в «Терезианской академии» разразился очередной скандал и родители потребовали его удаления из гимназии, ее директор Готтфрид Валльнер обратился к кардиналу Францу Кёнигу, венскому архиепископу, с просьбой освободить ретивого патера от его обязанностей. Но «Опус деи» оказалась сильнее любых протестов — Буркхарт не только остался на своей должности, но и получил через некоторое время повышение: его назначили главным исповедником всех высших учебных заведений Вены.
Высшие католические церковные иерархи в Австрии настроены по отношению к «Опус деи» чрезвычайно лояльно, и даже более того: «высоко ценят орден за его хорошую работу». Именно так высказался Курт Кренн, большой друг «Опус деи» и личный ставленник папы Иоанна Павла II. Это с его ведома и одобрения ассоциация развернула широкую вербовочную деятельность среди 100 тыс. венских студентов.
А что же «бедный» «Терезианум»? «Вот уже 4 года мы просим архиепископа прислать нам духовника, который не был бы членом «Опус деи», — заявил Валльнер в начале 1987 г. И тем не менее освобожденную Буркхартом должность, несмотря на протесты научных кругов, вновь занял опусдеист — некто Кристиан Шпалек, занимавшийся до того «спасением душ» в клубе «Дельфин».
Аналогичная ситуация складывается и в других странах — Испании, Италии, ФРГ, Мексике и т. д. Проникли опусдеисты и на Африканский континент, в Латинскую Америку, Австралию.
Одним словом, с благословения своего покровителя — главы Ватикана — орден получает все новые «базы» и «гарнизоны», откуда сможет продолжить и активизировать борьбу за приобретение более прочных позиций, обеспечивающих власть.