Вторичное изобретение политических партий

Вторичное изобретение политических партий

Цели, которые преследовал нью-йоркский политик по имени Мартин Ван Бюрен, являлись весьма актуальными для Америки 20-х годов XIX века. Он одним из первых сделал попытку осмыслить изменившуюся расстановку сил в мире американской политики и положить конец сотрясавшим этот мир непримиримым спорам (хотя бы самым губительным из них). Ван Бюрен предложил новый подход к самому понятию политической партии: в его представлении это была структура, в основе которой лежала не столько общность идеологии, сколько организационное единство. В противовес предшественникам, которые всегда начинали с выработки партийной программы (то есть определенного набора политических принципов), Ван Бюрен пошел иным путем. Приступив к процессу формирования партии, он прежде всего озаботился тем, как связать воедино большое количество различных (подчас конфликтующих между собой) групп избирателей. Таким образом, Ван Бюрен рассматривал политическую партию не как философскую категорию, а как некую связующую силу, способную объединить под общими знаменами в корне различные элементы и составить из них надежно скооперированную группу поддержки намеченного кандидата. От членов партии требовалось только одно – безусловное подчинение партийным решениям. Ван Бюрен верил, что подобная организация сумеет обеспечить народу и ответственное правительство (в котором будет править большинство), и национальное единство. Партия, организованная по такому принципу, должна послужить своеобразным цементом, который объединит многонациональное государство вопреки этническим, религиозным, классовым и прочим различиям. Организация такого типа сумеет осуществить политические реформы и воссоздать из царящего хаоса новый порядок.

Политический опыт Ван Бюрена в сочетании с джексоновским напором позволили в середине 1820-х годов сформировать новую партию, получившую название «демократически-республиканской». А президентские выборы 1828 года стали проверкой боеспособности и организованности демократов (именно так они себя сами именовали). Надо отдать им должное: предвыборную кампанию демократы провели на невиданном доселе уровне. Для агитации избирателей они использовали специально разработанный набор методов и приемов: в ход пошли пресса, собрания, парады, поездки, всяческие плакаты, вымпелы и значки. Что характерно, политическая платформа партии была обрисована весьма скупо. По сути, кандидат демократов вообще не предложил никакой программы. Пообещал только «справедливые» пошлины, расширение экспансии на Запад и сохранение властных ограничений для федерального правительства. Зато очень много говорилось о личности самого кандидата Эндрю Джексона. Демократы воспевали его как человека, который сумел пробиться на вершины политического олимпа из самых низов. Гимны, речи, слухи – все работало на победу Джексона. Американцам рассказывали о простом мальчишке из приграничья, который в четырнадцать лет остался без родителей: как он сам прокладывал себе дорогу в жизни, как превратился в преданного борца за дело революции и сражался за независимость республики, как, повзрослев, целеустремленно трудился и достиг небывалых высот в военном деле, фермерстве, юриспруденции и политике.

Его противником в президентской гонке являлся уже известный Джон Куинси Адамс, человек высокого происхождения, в чьем багаже были богатство, образование и рафинированная культура; человек, обладавший властью, которой он не заслуживал. Гордый и заносчивый аристократ, Адамс встал во главе людей, к которым сам не принадлежал. И, что хуже всего, народ помнил его махинации на выборах 1824 года, когда он хитрым путем, при помощи бюрократических уловок, завладел президентским постом. Демократы решили, что настало наконец-то время лишить этого человека народного мандата, который он присвоил четыре года назад благодаря своему привилегированному положению.

И Джексон действительно победил, набрав 56 % голосов на всенародном голосовании и почти 70 % голосов выборщиков. Его кандидатуру поддержали все американские регионы, за исключением северо-востока – это была та самая всеобъемлющая коалиция, о которой мечтал Ван Бюрен. В резиденции исполнительной власти состоялось шумное, можно даже сказать, разнузданное празднество: неуправляемая народная толпа ворвалась внутрь, разгромила мебель и покинула здание лишь после того, как ее выманили наружу огромной бочкой с алкоголем. Так или иначе, праздник окончился, и новая администрация приступила к работе.