Прорыв
Прорыв
По приказу командующего эскадрой команды “Гебена” и “Бреслау” сняли орудийные чехлы и надели личные опознавательные знаки. Корабли готовы к бою. К полудню следует приказ о выходе в море. Сообщения о враге очень скудные и неопределенные. С уверенностью можно предположить, что преследователи в виде лёгкого крейсера и эсминцев контролируют Мессинский пролив и следят за выходом в Адриатику. Основная вражеская группировка прежде всего будет находиться в проливе Отранто.
Если вражеские силы перехватят нас во время выхода, что можно утверждать с достаточной точностью, тогда надо сделать вид, будто “Гебен” и “Бреслау” направляются прямым курсом в Адриатику. Следующим условием для успеха нашего авантюрного предприятия является то, что к заданному времени мы избавимся от контакта с противником для того, чтобы незамеченными выйти на истинный курс. Если не посчастливится, тогда к нам на шею сядет вся вражеская эскадра, а это означает конец. Таким образом, все во многом зависит от превосходства “Гебена” и “Бреслау” в скорости.
Удивительно спокойно, погруженный заходящим солнцем в искрящуюся и мерцающую синеву, простирается Мессинский пролив. Поднялся мягкий вечерний бриз, и, покрываясь то тут то там рябью, враждебно дышит море. “Гебен” медленно отходит от “Генерала” и направляется к южному выходу. На достаточном удалении следует изящный “Бреслау”. Пароход “Генерал” также получил приказ на выход в море. Он должен сначала держать курс на сицилийское побережье, а затем, за островом Тира, идти в греческое Ионическое море. Если он будет перехвачен противником, то сразу же должен нам телеграфировать.
Невыносимое нервное напряжение тяготеет над нами. Мы все знаем, что эта ночь может многое решить. Либо прорыв удастся, либо мы будем втянуты в безнадежный бой с превосходящим нас противником. “Гебен” и “Бреслау” идут вплотную вдоль Калабрийского побережья. Мессина, живописно прилегающая к склонам Пелоританских гор, уже позади нас. Только огонь маяков проглядывает сквозь опускающиеся сумерки. Пролив постепенно расширяется, мы остаемся под прикрытием Калабрийского побережья и берем курс уже на мыс Спартивенто. Молча скользят “Гебен” и “Бреслау”. Повсюду зорко ведется наблюдение, сосредоточенно поджидает враг. Кажущиеся безжизненными корабли готовы к бою и в любой момент могут открыть огонь по противнику.
Мы еще не вышли из нейтральных вод, как в юго-восточном направлении показалось облако дыма. Затем появились мачты и трубы – скоро можно было узнать английский легкий крейсер. Преследователь тут как тут!
Все начинается так, как мы и предполагали. Английский крейсер “Глостер” устанавливает с нами визуальный контакт и на расстоянии следует за нами вдоль Калабрийского побережья.
Конечно же, в пылу он сразу начинает передавать по радио о нашем обнаружении. Он радирует на Мальту и своей эскадре. С радиостанции “Гебена” этому не препятствуют. Напротив, он должен спокойно сообщить вражеской эскадре о нашем выходе из Мессины и курсе обоих кораблей. Тем лучше для нас. Англичане должны думать, что мы направляемся в Адриатику. Пусть теперь они направят свои корабли для перехвата в узкий пролив Отранто. “Гебен” и “Бреслау” там уже не покажутся. Наша тайная цель, о которой англичане и не догадываются, несколько иная. Гладко и без помех проходят радиопереговоры англичан. Английский крейсер может сообщать, о чем хочет. Без сомнения, они сейчас смеются там, на крейсере, что радиостанция “Гебена” держит себя не на высоте. Решающий час еще не настал. Чтобы исчезнуть из поля зрения, мы должны дождаться ночи.
Около восьми темнеет. Средним ходом мы идем под покровом подходящего к концу вечера. Опускается волшебно тихая, ясная ночь. Над Калабрийскими горами холодно и бледно восходит луна. Расплывчато блестят в ее свете очертания спящего ландшафта. Нигде не видно огня, только чисто и ясно сияют звезды. Совсем тихо. В соответствии с условиями военного времени – притушив огни, без единой вспышки света, словно тени, скользят оба корабля сквозь тьму. С монотонным равномерным шумом вода плещется о борт корабля.
Мы все еще придерживаемся прежнего курса, и, кажется, будто мы направляемся в пролив Отранто. Теперь время пришло! В темноте “Бреслау” начинает отставать и пытается таким образом задержать вражеский крейсер. Когда англичанин замечает, что слишком быстро подходит на опасное расстояние, он уменьшает ход. Сильнее и сильнее отстает “Бреслау”, все больше этим он задерживает английский крейсер, неизменно держащийся на определенном расстоянии. Но в то же время “Гебен” увеличивает скорость, еще некоторое время он мчится на восток, пока внезапно не сворачивает резко на юго-восток.
Готовые к бою “Гебен ” и "Бреслау ” покидают Мессину
Одиннадцать часов вечера. “Бреслау” должен сначала продолжать идти в прежнем направлении, но в определенный момент времени развить такой ход, чтобы англичанин был не в состоянии следовать дальше, а затем присоединиться к нам. Но не тут-то было! Наш маневр сразу распознан “Глостером”. В большой поспешности он снова хочет старательно сообщить эскадре в проливе Отранто и на Мальту о новом курсе “Гебена” .
Но на этот раз напрасно! Теперь вмешивается радиостанция “Гебена”. На всякий случай теперь необходимо помешать тому, чтобы английская эскадра узнала об изменении нашего курса. Она все еще поджидает нас в проливе Отранто и теряет драгоценное время. Неизменно при каждой попытке легкий крейсер прерывает свои радиограммы, из- за помех поставленных по всем правилам искусства, по проверенным, надежным методам. Рассерженно перескакивает он с одной волны на другую – напрасно. Наша станция сразу же настраивается на ту же волну и тот час радирует. Так свыше часа в воздухе продолжается ожесточенная невидимая борьба. Снова и снова англичанин пытается “просунуть” свое сообщение – наконец он сам осознает невозможность этого и, смирившись, отказывается от своего намерения.
Тем временем “Гебен” во всю мощь мчится в ночи. Более или менее работоспособная команда должна снова идти в угольные ямы и к топкам. Там внизу, в аду, где царит температура +50°С, неутомимо доставляется и сжигается уголь. Все головокружительней становятся обороты турбин, на корабле стоит нарастающий ревущий гул машин. Теперь наступил решающий момент! И это удается! Преследователь мало-помалу нас теряет. Английская эскадра ждет между тем в проливе Отранто – напрасно.
“Гебен” идет снова средним ходом. Море спокойно, серебристо искрясь, лунный свет лежит на воде. Часы летят. Прежде всего, мы снова находимся в покое. Но мы не знаем, что еще может произойти. Это немыслимо, чтобы англичанин упустил нас без последствий.
Снова брезжит утро. 7 августа. Темная синева ночного неба бледнеет в свете восходящего дня. Ночные тени словно еще лежат на воде, но затем восток медленно загорается, и огромный “лучащийся” огненный шар встает над морем. Снова хорошая и теплая погода. Покрытая нескончаемой зыбью и искрясь в сиянии солнца, покоится поверхность Ионического моря. Тихо, как в мирное время, “Гебен” скользит по синей воде.
И тут! Около 8 часов колокола громкого боя внезапно разорвали утреннюю тишину. В восточном направлении видно облако дыма – скоро просматривается и силуэт военного корабля, идущего прямо на нас. Миг высшего напряжения. Орудийные расчеты только ожидают приказа открыть огонь. Оба корабля быстро сближаются. Вспыхивают опознавательные сигналы – вот так сюрприз – это наш “Бреслау” ! Он идет с того направления, откуда мы его никак не ждали. Теперь мы получаем объяснение. Как договорились, он избавился от вражеского преследователя и затем собирался нагнать “Гебен”. При этом он уже оказался на востоке дальше, чем мы сами, и поэтому сделал разворот, чтобы идти нам навстречу.
Конечно, радость по поводу того, что наш “младший брат”, невредимый, снова с нами, велика. Задание, которое выполнил “Бреслау”, было в высшей степени опасным и требовало большого мастерства. Теперь оба корабля снова вместе.
Но радость длится недолго. Пока мы разговаривали о том, как все-таки сейчас в проливе Отранто озадачены англичане и теряются в догадках о пребывании “Гебена” и “Бреслау”, за кормой с наблюдательных постов снова замечено облако дыма. На ясном небе четко видно, как быстро оно приближается. Оно становится все больше и больше. Скоро мы тоже разглядели, кто сзади, – это снова надоедливо преследующий нас “Глостер”.
Проклятье! Теперь англичанин снова у нас на хвосте. Наш вчерашний преследователь снова тут! Как только он смог выйти на наш след? Может быть, он нашел плывущие предметы, случайно выброшенные за борт, или заметил на спокойной глади воды еще долго видимый след наших кильватерных струй, или, возможно, это только чистая случайность, что он нас снова обнаружил. Пусть будет как угодно, у нас нет времени долго забивать этим голову.
Вся работоспособная команда должна идти в угольные ямы
Кажется, англичанин очень спешит. Мы сбавляем ход и позволяем ему подойти ближе. “Бреслау” следует немного в стороне позади нас. На вражеском крейсере всё сразу оживилось – блеснуло несколько ярких вспышек – и через мгновение гром произведенных выстрелов разрезал воздух. Преследователь наступает! Английский залп падает слишком далеко от “Бреслау”. Фонтанами взлетают столбы воды. Теперь вспыхивает на нашем легком крейсере – ряд огненных вспышек вырывается из орудий “Бреслау”. Около английского крейсера также фонтанами поднимаются тонкие столбы воды. Между обоими крейсерами завязывается бой. Тут и там беспрерывно вспыхивает дульное пламя орудий. Резкий треск орудий “Бреслау” глухо смешивается с далеким громом вражеских выстрелов.
Теперь начинает разворачиваться “Гебен”, но противник сразу замечает его намерение. Он мгновенно прерывает сражение и уходит. “Бреслау” передает нам по Морзе, что он получил снаряд в броневой пояс по ватерлинии, который, однако, не причинил никакого вреда. На наружном борту только немного содрана краска. На максимальном ходу “Гебен” и “Бреслау” снова выходят на прежний курс. Около полудня в виду уже появились скалистые горы греческого побережья. Мы направляемся курсом на мыс Матапан, южную конечность центрального из трех отрогов Пелопонесского полуострова. Настал очень жаркий день.
На безоблачном синем небе безжалостно сияет солнце. Воздух прозрачен и сух. В это время года спасительный дождь в греческих водах – редкость. Горячий полдень опускается на блестящее в солнечном свете море.
Тут как тут и “Глостер”, наш старый упорный противник, снова начинает преследование! Значит, нужно мчаться во всю мощь! Мы не можем еще раз ввязаться в бой. Это означало бы для нас слишком большую потерю времени. Все еще существует опасность, что преследователь сообщит о нашем прорыве на восток и попытается задержать нас своим нападением, чтобы вражеская эскадра выиграла время и смогла нас перехватить.
Снова начинается усиленная борьба котлов и машин. Снова должны все, кто хоть сколь-нибудь может быть полезен, лезть в бункера и становиться к топкам. Выдающаяся мощь наших турбин должна нам помочь еще раз. Там, в аду, выдерживают не больше двух часов.
Угольная пыль в бункерах попадает в нос и оседает в горле. При напряженной работе тяжело дышат легкие. В горле образуется угольная корка, которая вызывает мучительный раздражительный кашель. Правда, вниз подаются кофе и лимонад, которые жадно выпиваются. Но надолго это не помогает. Угольная пыль все тяжелее саднит в носу и горле, где образуется жесткая корка, попадает в глаза, которые от этого слезятся и горят.
Самоотверженно, молча, не покладая рук, стоят кочегары перед топками котлов, полуголые, в одних только брюках, они распахивают дверцы топок, разбрасывают уголь, ворошат, вынимают золу, подготавливают новые порции угля. Пот ручьями стекает по блестящим торсам. Пыл и жара, исходящие от котлов, обжигают кожу и опаляют волосы. Так работают люди в раскаленных помещениях. Здесь внизу решается наша судьба!
Все усиливающийся шум наполняет корабль, словно развертывается богатырская сила. Корабельный корпус переходит во все более быстрое и ритмичное дрожание, вращаются роторы турбин, стучат винты – завывая и ревя, вентиляторы сжимают воздух перед котлами – стоит оглушительный шум. “Гебен” мчится изо всех сил.
При такой форсировке котлов разрывы котельных трубок неизбежны. Металл не выдерживает чрезмерных нагрузок. Уже снова один кочегар очень опасно ошпарился. Здесь за работой совершается тихий молчаливый подвиг. Каждое мгновение может повториться жуткое ужасное шипение, струи пара и кипящей воды могут снова ошпарить обнаженные тела – тем не менее, каждый выполняет свой долг. Четыре отважных героя, четыре славных товарища своей жизнью, работая в этом, аду заплатили за прорыв “Гебена”, за осуществление наших планов.
Словно дикие звери, мчатся “Гебен” и “Бреслау” по блестящей, немного волнующейся поверхности моря. Мы держим курс между мысом Матапан и островом Китира в направлении на греческий архипелаг. Совсем неожиданно “Глостер” прекращает преследование. Ему кажется слишком опасным идти за нами в Эгейское море, он боится в этих сложных в навигационном отношении водах попасть в ловушку.
Мы снова избавились от назойливого преследователя. Он возвращается обратно и скоро исчезает за горизонтом. При этом он пытается передать радиограммы на Мальту и эскадре. Но мы следим за тем, чтобы он не смог сообщить о последних событиях. Каждая попытка сразу же пресекается радиостанциями “Гебена” и “Бреслау”. Наше испытанное искусство создавать помехи снова побеждает. Через некоторое время “Глостер” прекращает свои попытки. Прорыв удался.
“Гпостер ”, наш старый упорный противник, снова начинает преследование!