Возникновение «генерального плана»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Возникновение «генерального плана»

В январе 1953 г. в США сменилась администрация и вместе с ней правящая партия — к власти пришли республиканцы. С политикой «доброго соседа», которую пытался проводить в отношениях между странами Латинской Америки и Соединенными Штатами президент Ф. Рузвельт, было окончательно покончено [Политика Ф. Рузвельта хотя и преследовала в конечном счете цель дальнейшего укрепления господства североамериканских монополий в экономике латиноамериканских стран и отнюдь не свидетельствовала об отказе США держать их в своем подчинении в качестве важнейшей сферы приложения капитала и рынка сбыта товаров, тем не менее отличалась определенной гибкостью и дальновидностью]. Следует отметить, что борьба против национально-освободительного движения гватемальского народа началась еще в годы правления администрации Г. Трумэна. Республиканская администрация, таким образом, вернулась к откровенно экспансионистской, интервенционистской политике «большой дубинки»: от «дипломатии доллара» до применения открытых форм интервенции.

Позиция США в отношении стран Латинской Америки в послевоенный период являлась выражением общей стратегии, направленной на достижение политического и экономического руководства миром. Опираясь на буржуазно-помещичью олигархию и реакционную буржуазию, правящие круги США стремились подавить национально-освободительное движение, помешать развитию отношений этих стран с социалистическими государствами, превратить американский континент в зону своего исключительного господства и надежный военно-стратегический плацдарм. «Латинская Америка является районом мира, имеющим жизненно важное значение для Соединенных Штатов,— писал Д. Эйзенхауэр.— Это обширная арена потенциальных ресурсов, и ее вес в мировом балансе сил становится все более значительным» 4.

В факте рождения демократической республики в Гватемале США усмотрели серьезную угрозу интересам американского капитала — ведь примеру этой страны, ставшей на путь национального освобождения, могли последовать и другие латиноамериканские государства.

Американские империалисты стремились любой ценой восстановить в Гватемале реакционный антинародный режим, вернуть иностранному капиталу и помещикам утраченные позиции. Не последнюю роль играл здесь и расчет на то, что удастся «преподать урок», устрашить освободительные, революционные силы во всей Латинской Америке и тем самым сохранить ее экономическую, социальную и политическую зависимость от США.

Политика администрации США отвечала и интересам реакционных кругов в самой Гватемале. В стране действовала тайная организация феодально-помещичьей олигархии и реакционной военщины, располагавшая разветвленной сетью агентов, огромными средствами и опиравшаяся на поддержку латиноамериканских диктаторов, особенно Трухильо. Она развернула в стране активную заговорщическую деятельность.

Что же касается непосредственно «Юнайтед фрут компани», то она на протяжении десяти лет, начиная с 1944 г., при поддержке администрации США совершила в общей сложности до 40 попыток путем заговоров свергнуть существовавший в Гватемале режим. Но многократно испытанный в прошлом и ставший традиционным для американской политики на континенте способ разрешения «конфликтных ситуаций» путем организации заговоров оказался тогда недостаточным в борьбе с новым государственным строем Гватемалы, который уже с первых шагов обрел мощную поддержку всего народа страны. В этих условиях правящие круги американского империализма пошли на принятие мер иного характера. И госдепартамент, и ЦРУ твердили о том, что если США хотят сохранить Гватемалу и Латинскую Америку в целом в сфере своего влияния, то надо действовать более решительно.

Возникла идея организации внешней агрессии против Гватемалы. А поскольку с «Юнайтед фрут компани» были связаны личные финансовые интересы ряда государственных деятелей США, занимавших ключевые позиции в конгрессе и администрации, им без труда удалось обеспечить должную коалицию сил и превратить борьбу «Юнайтед фрут» с гватемальским правительством в официальный конфликт между двумя странами.

Государственным секретарем США был тогда Джон Фостер Даллес, а директором ЦРУ — Аллен Даллес, являвшиеся, как мы уже упоминали, компаньонами нью-йоркской юридической конторы «Салливэн энд Кромвелл», которая много лет вела дела «Юнайтед фрут компани». Джон Фостер

Даллес — давний член коллегии адвокатов этой компании; еще в 30-х годах он составлял проекты кабальных соглашений, заключавшихся ею с правительством Гватемалы. Аллен Даллес — бывший президент «Юнайтед фрут компани». Помощником государственного секретаря США по межамериканским делам был Джон М. Кэбот из семейства бостонских Кэботов, члены которого издавна состоят акционерами «Юнайтед фрут». Другой член этого семейства — Генри Кэбот Лодж представлял США в ООН. С «банановой империей» были тесно связаны военный министр Роберт Стивене, министр торговли Синклер Уикс, а также некоторые сенаторы и конгрессмены, сразу же занявшие враждебные позиции в отношении освободительной борьбы гватемальского народа и настойчиво требовавшие вмешательства администрации США. «Отныне речь будет идти не о конфликте между народом Гватемалы и «Юнайтед фрут»,— заявил тогда в конфиденциальной беседе президент компании Кеннет Редмонд.— Речь пойдет об угрозе со стороны коммунизма праву собственности, жизни и безопасности Западного полушария» 5.

События развивались стремительно, и вскоре стало совершенно очевидно, что американский империализм в коалиции с реакционными силами страны приступил к претворению в жизнь своих намерений. Администрация Эйзенхауэра, решившая поступить с правительством Арбенса так же, как с правительством Мосаддыка в Иране, поручает это ЦРУ.

Недавний успех путча в Иране воодушевил директора ЦРУ Аллена Даллеса. Тем более что в Гватемале организовать государственный переворот, по мнению Вашингтона, было несравненно легче. В соседних с ней странах — Гондурасе и Никарагуа — послушные Соединенным Штатам правительства могли предоставить в распоряжение гватемальских контрреволюционеров наемников, оружие, учебные лагеря, военные базы. Ставка, таким образом, делалась на агрессию извне, поддержанную внутренним мятежом.

Итак, ЦРУ начало отработку «операции Гватемала». Непосредственное руководство ею осуществлял Фрэнк Уизнер, заместитель директора ЦРУ по планированию и начальник Управления тайных операций. Об этом станет известно два десятилетия спустя из опубликованного в протоколах конгресса перечня тайных операций ЦРУ, озаглавленного «Документированные тайные действия ЦРУ США внутри страны и за рубежом в период с 1950 по 1974 г.» 6.

Фрэнк Гарднер Уизнер в годы второй мировой войны был резидентом УСС в Стамбуле и Бухаресте, а после войны — заместителем помощника государственного секретаря США.

Оставив правительственную службу, он обращается к частной юридической практике. Но очень скоро услуги Уизнера снова понадобились: с образованием ЦРУ, при комплектовании которого предпочтение отдавалось кадрам, прошедшим «школу УСС», он снова возвращается в разведку. По рекомендации Аллена Даллеса Уизнер стал первым на посту заместителя директора ЦРУ по планированию тайных операций и занимал эту должность до 1957 г., в течение десяти лет — «самых холодных лет холодной войны» [Во время контрреволюционного мятежа в 1956 г. в Венгрии Уизнер находился в Вене, где активно действовала разведка США, помогавшая мятежникам. По свидетельству американской печати, Уизнер «был тесно связан как морально, так и профессионально с венгерской контрреволюцией»]. Говорят, что в ЦРУ не было человека, равного Уизнеру по опыту организации «грязных дел».

Разработанный госдепартаментом и ЦРУ «генеральный план» «операции Гватемала» предусматривал три основных направления действий, которые должны были развертываться одновременно. Первое включало широкий набор различного рода дипломатических махинаций и крупномасштабные пропагандистские акции. То и другое предпринималось с целью оказания нажима на правительство Гватемалы и обработки мирового общественного мнения в угоду интересам США.

На всем межамериканском дипломатическом фронте госдепартамент должен был путем использования закулисных рычагов воздействия и своими внешнеполитическими «ходами» способствовать нагнетанию обстановки, благоприятной для намечаемой операции. И конечно же главное здесь состояло в том, чтобы, по возможности, обеспечить прикрытие готовившейся вооруженной агрессии, придать конфликту «Юнайтед фрут» с правительством Гватемалы характер проблемы, требующей для своего решения коллективных усилий ОАГ [Организация американских государств], или, во всяком случае, заручиться ее санкцией на вмешательство во внутренние дела этой страны. Для маскировки явно интервенционистских целей всей провокационной затеи было решено прибегнуть к ставшему привычным в американской практике средству — в соответствующий момент поднять шум «об угрозе международного коммунизма». Дело представлялось так, будто против одной из стран континента в результате «вмешательства международного коммунизма» уже начата интервенция и эти принимаемые администрацией США меры — всего лишь оказание помощи народу, ставшему жертвой агрессии. В расчете на приобретение союзников по агрессии и создание антигватемальского фронта перед министерствами иностранных дел государств континента и перед межамериканскими консультативными органами ставился вопрос о «красной опасности», якобы создаваемой новым режимом для всего региона. Эти шаги дополнялись усилением прямого политического и экономического давления на Гватемалу со стороны США путем создания всяческих препятствий правительству Арбенса в его отношениях с другими странами.

Второе направление охватывало все действия, относившиеся к непосредственной подготовке вооруженной агрессии с территории соседних с Гватемалой государств. Вторжение должно было осуществляться в обстановке строгой секретности. Организаторы вторжения рассчитывали получить по тайным каналам согласие реакционных правительств Гондураса и Никарагуа на предоставление в распоряжение ЦРУ, с одной стороны, территории, которая должна была служить плацдармом для интервенции, а с другой — кадров наемников, главным образом из среды гватемальской эмиграции. С самого начала план ЦРУ предусматривал оказание всяческой поддержки контрреволюционным вооруженным формированиям, включая их обучение и оснащение. Именно с этим империалистические круги США связывали свои главные расчеты.

Третье направление предусматривало оперативные мероприятия, касавшиеся организации внутреннего путча: он должен был быть приурочен к моменту начала вооруженного вторжения.

Администрация США считала, что надежно обеспечить второе и третье направления можно лишь при условии использования методов и средств из арсенала ЦРУ, которые гарантировали минимальный риск обнаружения причастности Соединенных Штатов к операции. Практически эти задачи должны были решаться, во-первых, через группу сотрудников ЦРУ в Гватемале, прикрывавшихся дипломатическими паспортами, а также военных атташе, которые поддерживали тесные связи с проамерикански настроенной верхушкой гватемальской военщины; и, во-вторых, через тайных агентов того же ЦРУ среди гватемальской эмиграции, осевшей в США, Гондурасе и Никарагуа.

Осенью 1953 г. в Вашингтоне в штаб-квартире ЦРУ была создана специальная группа, призванная обеспечить координацию всех действий против Гватемалы. Во главе группы был поставлен ведущий сотрудник Управления тайных операций ЦРУ Трэйси Барнс, ветеран УСС. Руководителем политических акций в спланированной операции Барнс назначил Говарда Ханта, также бывшего функционера УСС. В задачу Ханта как руководителя политических акций на национальном и международном уровне, помимо выполнения многих других обязанностей, входило поддержание связи с находившимися в эмиграции гватемальскими деятелями, настроенными против Арбенса. Трое из них — полковник Карлос Кастильо Армас, генерал Мигель Идигорас Фуэнтес и доктор Хуан Кордова Серна — большую часть времени проводили в соседнем Гондурасе. Хант, находясь в Мексике в качестве резидента ЦРУ, поддерживал постоянный контакт с ними (их встречи происходили в Гондурасе); одновременно в помещении Американской ассоциации молодых христиан в Мехико он встречался тайно с доктором Кордовой, которого поначалу прочил на пост президента после свержения Арбенса.

Темпы реализации «генерального плана» нарастали с каждой неделей. Как и было задумано, госдепартамент заявил официальный протест в связи с экспроприацией необрабатываемых земель «Юнайтед фрут компани» на тихоокеанском побережье Гватемалы. Грандиозные размеры приобретала кампания запугивания, шантажа и клеветы, планомерно и беззастенчиво проводимая через печать, радио и телевидение как в самих США, так и в ряде стран латиноамериканского континента.

14 октября 1953 г. появилось первое официальное сообщение госдепартамента США, касавшееся Гватемалы. Помощник государственного секретаря по межамериканским делам Джон М. Кэбот заявил о якобы участившихся «необоснованных нападках на Соединенные Штаты и на их граждан со стороны правительственных органов Гватемалы». За этим последовала серия других, еще более враждебных и клеветнических выпадов против Гватемалы, в том числе со стороны Джона Фостера Даллеса.

Во второй половине октября администрация США принимает решение о назначении послом в Гватемалу Джона Перифуа, давнего сотрудника госдепартамента, который, как охарактеризовала его западная печать, «привез в своем багаже опыт Греции, где ему удалось помочь правительству взять верх над силами красных». Во время подавления американцами в конце 40-х годов национально-освободительного движения в Греции Перифуа проявил себя как организатор подрывных акций, получивший за это прозвище «человек с тяжелым кулаком». Он работал тогда в посольстве США в Афинах. С приходом к власти президента Эйзенхауэра он временно оказался не у дел и, по расчетам Аллена Даллеса, ждал выгодных предложений. Явившийся к нему сотрудник ЦРУ сделал именно такое предложение: Перифуа может быть назначен послом в Гватемале при условии, если согласится быть одновременно представителем ЦРУ и примет па себя руководство подготовкой антиправительственного путча; дальнейшая карьера посла-резидента зависит от успеха этой акции. Перифуа согласился. В октябре 1953 г. президент Эйзенхауэр по рекомендации ЦРУ утвердил его назначение, которое рассматривалось как первый шаг на пути организации государственного переворота. По прибытии в страну Перифуа взял на себя основную роль в координации планов развертывания антиправительственной деятельности внутри Гватемалы с планами проведения вооруженной интервенции извне. Он стал тайно сколачивать из реакционно настроенных высших военных чинов будущую хунту, которой предстояло в подходящий момент по сигналу своих покровителей свергнуть правительство Арбенса и захватить власть.

По каналам ЦРУ были активизированы конспиративные связи с главными деятелями гватемальской оппозиции. Занявшись по поручению вашингтонской администрации поисками человека, которого можно было бы поставить во главе хунты после того, как президент Арбенс будет свергнут, Аллен Даллес, Уизнер и его помощники — специалисты по Латинской Америке — остановили свой выбор на полковнике Карлосе Кастильо Армасе. Именно ему отводилась роль основного исполнителя совместного плана «Юнайтед фрут» — госдепартамент — ЦРУ». Профессиональный военный, бывший военный атташе Гватемалы в Вашингтоне, он был хорошо известен американцам как ярый противник демократического правительства и личный враг Арбенса. Кастильо Армас участвовал в неудавшемся мятеже против президента Арбенса в октябре 1950 г. и был арестован. Из заключения ему удалось бежать, он перебрался в Мексику, где началось его сотрудничество с американской разведкой, а потом отправился в США совершенствоваться в искусстве шпионажа и диверсий под руководством наставников из ЦРУ. Для подготовки вторжения Кастильо Армас получил «примерно пять миллионов долларов... Он получил самолеты... Он получил также опытных летчиков для пилотирования этих самолетов» 7.

В роли связного выступал адвокат из Нового Орлеана, который и передавал деньги на организацию военного переворота и покупку оружия. Кастильо Армас, со своей стороны, держал при госдепартаменте собственного осведомителя, которого субсидировал из средств, получаемых от «Юнайтед фрут компани».

Через торговца оружием из Далласа (штат Техас) Кастильо Армасу поставлялись вооружение, снаряжение и техника; станковые и ручные пулеметы, винтовки, авиабомбы, ручные гранаты, боеприпасы для всех видов оружия, взрывчатые вещества, грузовые автомашины, радиостанции, обмундирование, палатки. Он получил по номинальным ценам даже самолеты Р-47, а также транспортные самолеты, составлявшие собственность правительства США [Без специального разрешения правительства США самолеты этих типов не могут быть переданы кому-либо. И даже если они продаются другому дружественному государству, то последнее не может ни перепродать, ни передать их без предварительного согласия американского правительства]. Заботу о вооружении и снаряжении наемной армии Кастильо Армаса с одобрения Совета национальной безопасности взяло на себя не только ЦРУ, но и военные ведомства США, а также компания «Юнайтед фрут».

В Соединенных Штатах в конце 1953 г. на службу к Кастильо Армасу завербовали ряд американских пилотов и авиатехников (причем они не теряли своего гражданства). Согласно заключенному контракту в период подготовки интервенции им платили по 500 долл. в месяц, а после начала военных действий их денежное содержание возросло до 1000 долл., не считая наградных. Летчики с приданным им вспомогательным персоналом и самолетами составили «военно-воздушные силы армии вторжения» в Гватемалу. В Гондурасе и Никарагуа полным ходом шла вербовка наемников в основном из числа гватемальцев, высланных президентом Арбенсом за антиправительственную деятельность. Им платили 300 долл. в месяц, причем осуществлялась вербовка отнюдь не тайно, а публично и даже с использованием специальных печатных листовок.

Во многих столицах стран Карибского бассейна были расклеены плакаты, призывавшие наемников вступать в «армию» Армаса. Плакаты сулили «добровольцам» быструю и легкую удачу и большие материальные выгоды. В Боготе вербовщики, состоявшие на службе «Юнайтед фрут», открыли свою контору прямо в центре колумбийской столицы, куда приглашались все желающие попытать счастья в гватемальском предприятии 8.

Советники по полувоенным действиям и оперативные сотрудники ЦРУ, занимавшиеся политическими акциями, которыми руководил Говард Хант, приступили к практическому осуществлению мероприятий в Тегусигальпе (Гондурас) и гондурасских джунглях, вблизи гватемальской границы, где сосредоточивались основные силы наемников.

Военную технику, вооружение и снаряжение доставляли из США в Никарагуа и Гондурас. Штаб-квартира интервенционистских сил, центр подготовки наемников и склады вооружения с согласия диктатора Сомосы находились в Никарагуа. Под председательством Кастильо Армаса там была образована так называемая «Антикоммунистическая правительственная хунта», в состав которой входили несколько штатских лиц, в том числе Карлос Салазар, Домингос Гойсолеа, Луис Баладерам и Луис Коронадо Лир (ранее привлекавшийся к суду в Гватемале), представлявшие наиболее реакционные, откровенно проамериканские круги гватемальской буржуазии. Позднее базы и склады переместились в Гондурас. Не испытывая недостатка в американских долларах, наемники Кастильо Армаса, одетые в военную форму, на глазах у всех нагружали оружием грузовики у здания посольства США в Тегусигальпе. Здесь же находилась резиденция Армаса. Наемники свободно передвигались по территории Гондураса. Их выучкой на тренировочных базах руководил американский полковник Карл Студер. Эти войска, использовавшие как самолеты, так и государственные транспортные средства и гражданскую авиацию Гондураса, были открыто переброшены со всем вооружением в Копан, в пограничный с Гватемалой район, где располагалась их исходная база9.