Эпилог

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Эпилог

896 г. Флот в действии

В Англосаксонской хронике не слишком восхваляется победа Альфреда над врагами. На самом деле составитель записи за 896 г. далёк от оптимизма. Хотя последние несколько кораблей викингов уже скрылись за горизонтом, чтобы продолжить грабежи в чужих землях или вернуться на север, летописца больше занимают потери англичан из-за мора среди людей и скота. Среди умерших были несколько епископов, элдормен, несколько королевских тэнов, герефа Винчестера и Эгульф, «конюший», отвечавший, вероятно, за королевских коней. Возможно, эта должность, как и должность каролингского Marescalus, предполагала ещё и ответственность за снабжение войска в ходе военных кампаний[56].

Но оплакивая смерти своих славных соплеменников из-за мора 896 г., хронист сообщает кое-что ещё. На протяжении нескольких лет Альфред собирал отбитые у данов корабли[57]. Теперь, после того как лондонцы захватили столько кораблей в Хертфорде, в распоряжении короля оказалось ещё больше образцов для изучения. Возможно, впрочем, что многие из них относились к континентальному типу, поскольку все они были захвачены Хэстеном и его людьми во Франции, в Булони, в 892 г.

Хотя «чужие» викинги покинули Англию, грабежи на южном побережье Уэссекса не прекращались: теперь этим занимались скандинавы из Нортумбрии и Восточной Англии, в распоряжении которых по-прежнему имелись корабли, оставшиеся от их славного викингского прошлого. Возможно, именно эти набеги подтолкнули Альфреда к тому, чтобы заняться постройкой флота. Но какими должны были быть его корабли? От них требовались определённые качества. Альфред хотел, чтобы они были больше скандинавских кораблей, чтобы перевозить больше людей, и при этом двигаться быстрее. Это была нелёгкая задача. Викингские корабли являлись величайшим достижением кораблестроения той эпохи. Благодаря тяжёлому килю и неглубокой осадке они могли перемещаться и по бурному морю, и по мелким речушкам, проникая в самое сердце вражеских территорий. В среднем на скандинавских кораблях в те времена было по тридцать вёсел, но Альфред, похоже, потребовал, чтобы на его новых кораблях их было шестьдесят. Во время морского сражения воины стремились скрепить свой корабль с кораблём противника и проникнуть на него, после чего начиналась схватка, обычно очень кровавая. Таким образом, имело смысл построить корабль более длинный, объёмный, высокий и быстрый, чем у противника, чтобы получить преимущество и в количестве людей, и в высоте корабля. Однако в действительности чем-то приходилось жертвовать.

Например, трудно построить огромный корабль и ожидать, что, когда на его борт поднимутся люди, он будет двигаться быстрее корабля викингов. Утверждение хрониста, что именно этого удалось добиться Альфреду, по меньшей мере, удивительно. Альфреду было с кем посоветоваться по поводу постройки судов, поскольку, помимо собственных корабелов, при его дворе находилось какое-то количество фризов. Этот родственный англосаксам народ на протяжении столетий почти безраздельно господствовал на торговых путях Северного моря и Ла-Манша. Именно фризские корабли, а не длинные корабли викингов, считаются прообразами европейских средневековых судов. Они были плоскодонными, с менее выраженным килем и с высокими бортами. Но Альфред мыслил независимо. Как говорится в Англосаксонской хронике, новые корабли были построены «ни на фризский манер, ни на данский, а так, как, по мнению короля, было лучше всего». Эти превозносимые летописцем корабли были спущены на воду в 896 г. И вскоре представилась возможность их проверить.

Шесть скандинавских кораблей из Восточной Англии подошли к острову Уайт, разграбили его, а потом стали опустошать побережья Дорсета. По приказу короля девять новых кораблей отправились в поход. Они прошли вдоль берега и, обнаружив скандинавов в устье некоей реки, возможно, в Пул Харбор, попытались перекрыть им выход в открытое море. Скандинавские корабли в устье разделились на две группы. Три корабля были вытащены на берег и их команды отправились грабить вглубь суши, а другие три были на плаву. Находившиеся на них скандинавы, поняв, что происходит, напали на корабли Альфреда. Англосаксы взяли на абордаж два корабля данов и перебили всех находившихся на них людей, а третий, на котором осталось в живых всего пять человек, прорвался и ушёл в море. Тогда англосаксонские корабельщики решили войти в устье, но суда сели на мель из-за глубокой осадки. Шесть кораблей сидели на мели у одного берега, а три других — неподалёку от того места, где находились вытащенные на берег корабли их противников. Несмотря на впечатляющий итог рукопашной схватки, это первое столкновение нельзя счесть безусловной победой. Англосаксонские корабли оказались неповоротливыми. Но этим дело не кончилось. Скандинавы, вернувшиеся после грабежа, не поверили своим глазам. С их стороны устья стояли три корабля, и у англосаксонских воинов не было ни малейшей надежды получить помощь от своих товарищей с другого берега. Был отлив, и всё складывалось в пользу данов. Они пешком приблизились к английским кораблям и бросились в атаку. Из перечня погибших можно заключить, что фризы играли важную роль в этой первой операции англосаксонского флота. Там погиб королевский герефа Лукумон, Вульфхеард Фриз, Эббе Фриз и Этельхере Фриз, а также «королевский приближённый» Этельферт. Сражение было жестоким и стоило жизни 120 данам и 62 англосаксам и фризам. Альфредовскому флоту эта победа обошлась дорого. Кроме того, уцелевшим скандинавам удалось скрыться, поскольку их корабли были легче и были первыми подхвачены наступающим приливом. Можно представить, как англосаксы возились с ранеными и сражались с собственными громадными кораблями, уныло поглядывая на волны, плескавшиеся у днищ их кораблей, пока скандинавы ставили паруса и ускользали от своих растерянных преследователей. Цифры могут оказаться важными. Если после гибели 120 человек в живых осталось достаточно людей, чтобы вывести в море три корабля, оставив англосаксов топтаться в грязи, то в каждой команде должно было быть не менее сорока пяти человек.

Но и у данов не было особых поводов радоваться. Они получили жестокий удар от противников, у которых, как оказалось, появился организованный флот. Уцелевшие грабители, безусловно, могли оценить все просчёты в тактике и в конструкции англосаксонских кораблей, но их самих подстерегала беда. У них не хватило сил, чтобы выгрести на вёслах против прилива на достаточное расстояние, и два из трёх судов выбросило на берег в Суссексе. Злосчастных скандинавов схватили и препроводили в Винчестер к королю Альфреду, который на сей раз не проявил милосердия и приказал их повесить. Лишь один корабль вернулся с печальными вестями в Восточную Англию. История, которую израненные корабельщики поведали своим соотечественникам, заставила их задуматься. Пройдёт некоторое время, прежде чем они опять примутся разбойничать. Несмотря на всю свою неповоротливость и кажущуюся недееспособность, флот Альфреда приобрёл известность. Мы не знаем, вносились ли какие-то изменения в конструкцию королевских кораблей на протяжении следующих нескольких лет, но Англосаксонская хроника сообщает, что в 896 г. у южного побережья Англии затонуло не менее двадцати судов. Хронист, конечно, мог бы выразиться яснее, но интересно, что никаких упоминаний о нападениях с моря на побережья Уэссекса до самого конца правления Альфреда нет[58].

897–899 гг. Мир и тучи над горизонтом

Все наши источники обходят молчанием последние годы правления Альфреда. Король занимался разными вещами, такими как распределение портовых пошлин Лондона между архиепископами, епископами и элдорменами, или посвящал время своим учёным трудам. Понимая, что его жизнь близится к закату, Альфред, вероятно, сделал всё, чтобы его верный и испытанный сын Эдвард беспрепятственно вступил на трон. Альфред видел будущее англосаксонского королевства в радужном свете, и время показало, что его надежды не были тщетными. Эдвард уже подарил Альфреду внука, хотя и незаконнорождённого. Мальчик, родившийся около 895 г. у Эдварда и Экгвюн, прекрасной, но загадочной женщины некоролевского рода, быстро стал любимцем старого короля. Он носил имя родного брата Альфреда — то же имя, что было дано при крещении Гутруму. По преданию, Альфред подарил мальчику меч с золотой инкрустацией в знак того, что тот будет королём. Однако угроза, с которой столкнулся наследник Альфреда после смерти короля, исходила не от скандинавов, а от его собственного родича. Этельвольд, сын брата Альфреда, Этельреда I, вероятно, был недоволен теми распоряжениями, которые Альфред сделал в своём завещании. А если, как предполагают некоторые исследователи, с 898 г. Эдвард стал соправителем отца, он и вовсе мог почувствовать себя обиженным.

Статуя короля Альфреда в Уонтеже, месте, где он родился

Коронационный камень в Кингстоне (Суррей). Сын и внуки Альфреда были коронованы в этом прославленном месте в Х в.

Альфред Великий, который был, по выражению Этельверда, «непоколебимой опорой для народа Уэссекса», умер 26 октября 899 г. и был похоронен в Олд-Минстере в Винчестере, а через несколько лет Эдвард перенёс его останки в Нью-Минстер. И тогда Этельвольд начал действовать. Он собрал сторонников и захватил королевские имения Уимборн и Твинем. Возможно, захватом Уимборна, древней усыпальницы королей Уэссекса, где покоился, в частности, его отец, Этельвольд заявлял свои притязания на легитимную власть. Однако если Этельвольд считал, что ему удастся найти сторонников среди уэссексской знати, то он горько заблуждался. У сына Этельреда I было слишком мало союзников, на которых он мог положиться, и он избрал такую линию поведения, которая в случае успеха могла изменить ситуацию. Когда войско Эдварда расположилось лагерем на Бадбери Ринге, Этельвольд заявил, что выйдет из своей крепости свободным или умрёт. Но той же ночью он бежал, бросив в Уимборне женщину, на которой он женился вопреки запретам короля и епископа. Причиной запрета было то, что она ранее была пострижена в монахини. Брак с этой женщиной, о которой мы знаем очень мало, король расценил как неуважение к себе и сильно разгневался. Эдвард в тот момент воспринял этот вызов, брошенный Этельвольдом, как событие, не стоящее особого внимания, хотя дальнейшая история показала, что он заблуждался.

Знай новый король англосаксов, куда направлялся Этельвольд, он наверняка приложил бы больше усилий, чтобы его остановить. Спустя несколько дней Этельвольд объявился в Нортумбрии, где произвёл на данов глубокое впечатление. Согласно свидетельству Англосаксонской хроники, скандинавы, жившие в Нортумбрии, признали Этельвольда своим королём. Это было большое достижение. Что Этельвольд пообещал данам? Каково бы ни было соглашение, похоже, оно воодушевило бывших викингов. Хронист Этельверд вообще не упоминает об этих событиях, возможно, потому, что он сам происходил из рода Этельреда I. И всё же следует признать, что в первые годы X в. самым опасным врагом Эдварда, сына Альфреда, был англосакс, а не викинг.

Этельвольд пропадает на целый год после своего бегства в Нортумбрию. Затем он появляется в Эссексе с войском настолько многочисленным, что даны Восточной Англии решили к нему присоединиться. В Анналах Сент-Ниотс Этельвольда называют «королём данов» и «королём язычников». Действительно ли он отрёкся от христианской веры в качестве платы за помощь датчан в его борьбе за престол Эдварда?[59] Войско Этельвольда вторглось в англосаксонскую Мерсию и разграбило её, но вскоре после этого он погиб в месте под названием Хольм, в битве с войском Эдварда, которое нанесло ответный удар на территории Восточной Англии.

Годы после битвы при Хольме были для Эдварда более спокойными. Он сам, его сестра Этельфлед и её муж Этельред Мерсийский смогли распространить свою власть на южные области Дэнло, а какое-то количество земель им даже удалось (с помощью убедительных доводов) выкупить у скандинавов.

Политическая география Англии в очередной раз менялась. Королевство англосаксов, которое уже начинало превращаться в королевство англичан, не переставало расширяться. Некоторые «старожилы» скандинавского севера искали у южных властителей защиты от яростных норвежских викингов, приплывших из Ирландии и обосновавшихся в Йорке. После смерти Эдварда Старшего и Этельфлед эстафету в покорении севера примут Этельстан и сводные братья Эдмунд и Эдред. В 937 г. Этельстан и Эдмунд одержали решительную победу над объединённым войском ирландских викингов, шотландцев и жителей Стратклайда в месте под названием Брунанбург. К сожалению, мы не можем его идентифицировать, и географический разброс предлагаемых историками вариантов очень широк — от Бромборо на Уирреле до отдалённых областей Шотландии.

Но хотя за дымкой забвенья многое теряется, один факт не вызывает сомнений. Если бы не успехи англосаксов в войнах Альфреда Великого с викингами, победа при Брунанбурге была бы невозможна. Не было бы ни королевства англосаксов, ни королевства англичан, ни Англии. Вместо этого страна оказалась бы втянута в орбиту скандинавского мира, и её люди и язык, на котором они говорили, изменились бы навсегда. Даже если бы какой-то один скандинавский правитель объединил все территории под своей властью, вряд ли его королевство стало бы Англией. Эта страна обязана своим происхождением проницательности короля Альфреда и его наследников.

Поколение за поколением, начиная со времён Альфреда и заканчивая нашим собственным, историки прославляли великого короля за его достижения. Роялисты и сторонники парламента, тори и виги, консерваторы и либералы — все как один видели в Альфреде лучшие черты английского народа. Что же до военного мастерства Альфреда, то, возможно, здесь самую хорошую службу ему сослужило его воспитание. Оно позволило ему организовать масштабные работы и возродить в своём королевстве учёность. Но кроме того — и это самое главное, — он, видимо, обладал такой неповторимой индивидуальностью и силой личности, что люди не могли отвернуться от него даже в самые чёрные его дни. Двадцать шестого октября 899 г., во время кончины Альфреда, оперяющееся государство прошло проверку. Однажды, в те времена, когда он вынужден был скрываться от врагов в собственном королевстве, Альфред увидел видение. За время, которое казалось столетиями, импровизированные кузницы Этелни дали англосаксам новое оружие. Вооружённые им и напутствуемые молитвами, которые читались за них в построенной там же церкви, они ступили на путь, который привёл их в Эдингтон, на последнюю битву с Гутрумом Датчанином. Никто из них и представить не мог истинную значимость того, что они делали. Верные войска необыкновенного короля создавали королевство Англия.