Кодекс

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Кодекс

Кодекс и понятие дворянской чести естественным образом возникли из кодексов средневекового рыцарства. И точно так же дуэль — из рыцарских поединков. Но — с очень большой поправкой. При всем внешнем эффекте, когда сшибаются закованные в железные доспехи воины, — рыцарский поединок был намного безопаснее. Выбил соперника из седла, сшиб шлем… — значит, победил. Не то — поединок на шпагах, тем более на пистолетах. Живая плоть не прикрыта ничем.

Во Франции за 16 лет правления Генриха IV, то есть с 1594 по 1610 год, на дуэлях погибло от 7 до 8 тысяч дворян! Истребительнее, чем на войне!

И потому всесильный кардинал Ришелье, придя к власти через двенадцать лет после смерти Генриха, — запретил дуэли, заявив: дворяне могут жертвовать жизнью только лишь во имя короля!

Но, как мы знаем из литературы, а более всего по великим «Трем мушкетерам», никто кардинальского приказа не слушался. Наоборот, запрет на дуэли в чем-то подстегивал молодых безрассудных дворян, придавал их буйству еще и соблазнительный оттенок вызова власти и всемогущему первому министру двора.

В 1679 году Людовик XIV ввел специальный суд маршалов для разрешения всех спорных вопросов чести. Но никто из дворян не спешил прибегать к его услугам.

Таким образом, законы общества и мораль общества решительно разошлись. Причем все преимущества остались за общественным мнением и судом чести, которые в те времена были страшнее любых Бастилии. Да и как настаивать на незыблемости закона, если сами короли его нарушали. Известен случай, когда Франциск I вызвал на дуэль германского императора Карла V. Еще характернее случай со шведским королем Густавом Адольфом. Он сгоряча оскорбил полковника своей армии. Полковник не мог ему ответить ничем, поскольку особ королевской крови на дуэль не вызывают. Оскорбленный офицер решил уехать из страны. Король Густав Адольф проводил его до границы и, переступив через границу, протянул полковнику пистолет и сказал: «Здесь Густав Адольф уже не король, и здесь, как честный человек, я готов дать удовлетворение другому честному человеку!»

Кстати, неприкосновенность и невызываемость особ царственной крови на поединок привела в России к трагическому случаю. Имевшему потом известные последствия.

Некий русский офицер, оскорбленный цесаревичем Александром, будущим императором Александром III, написал ему записку с требованием извинений. А в ином случае угрожал застрелиться. И, не получив извинений, покончил с собой. Император Александр II, узнав, страшно разгневался, отчитал сына и велел ему сопровождать гроб с телом офицера до кладбища.

Но это будет потом. В Россию дуэли придут с большим опозданием.

Три века в Западной Европе сверкали шпаги и гремели выстрелы на поединках чести. А в России было тихо. История засвидетельствовала, пожалуй, первую дуэль лишь в 1666 году. Да и то — между иностранцами, состоящими на русской службе. Это был офицер Гордон, впоследствии учитель и соратник царя Петра, и майор Монтгомери. Очевидно, что поединок между ними был как бы переносом их иностранных обычаев на русскую почву. Потому что ни до, ни после никто на дуэлях не дрался. Царевна Софья их запретила, а затем Петр в Воинском уставе ввел самые суровые наказания для нарушителей.

Но таковых не было. Во-первых, в те времена русские дворяне немногим отличались от простолюдинов, еще не выработаны были кодекс дворянской чести, правила поведения, нормы в быту. Прямо скажем, не до чести, когда царь не то что дворян — бояр за бороды таскал — и ничего. А во-вторых, силен был страх перед наказанием: все ведь знали, что такое застенки, «слово и дело», пытки на дыбе, зловещая фигура князя-кесаря и обер-палача Ромодановского…

И только в конце XVIII и начале XIX века дворянская молодежь стала избавляться от страха перед властью, полностью осознала свою сословную особость, в которой прежде всего — представления о дворянской чести и дворянском положении: «Пусть ты самый задрипанный и бедный дворянин, но дворянин. Твое достоинство охраняют закон, царские указы. Тебе никто не смеет тыкать, никто не смеет тебя материть, никто тебя пороть не может, пока ты не лишен дворянства по суду!»

«Береги платье снову, а честь смолоду», — наставляет Гринев-старший своего сына Петрушу в «Капитанской дочке». И если он еще бранит сына за дуэль, то для Петруши и его ровесников поединок — единственное средство для разрешения спора чести.

В 1797 году генерал Бахметев ударил служившего под его началом юнкера Кушелева, отпрыска самого что ни на есть неприметного дворянского рода.

Через шесть лет штабс-капитан Кушелев потребовал сатисфакции у генерал-майора Бахметева. Кушелева пытались образумить многие видные люди того времени, даже сам Багратион. Ведь не только в чинах, в положении, но и просто в возрасте огромная разница. Однако Кушелев был непреклонен. Дуэль состоялась. Затем Бахметев извинился, а Кушелев его простил. Никто не стрелял на поражение. Свершалось некое ритуальное действо, имеющее цель показать, сказать обществу: перед лицом чести все дворяне — равны.

И как ни старались власти запретить, отменить дуэли, молодые российские дворяне решительно отвергли вмешательство государства вдела чести. Впоследствии это общее настроение русского дворянства четко сформулировал генерал Корнилов: «Душа — Богу, сердце — женщине, долг — Отечеству, честь — никому!»