1.11. Выводы

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1.11. Выводы

В какой мере трехфакторная модель может объяснить развитие России в XVII веке?

Социально-экономическое развитие России в этот период определялось главным образом последствиями кризиса и демографической катастрофы времен Смуты. В соответствии с демографически-структурной теорией мы наблюдаем в XVII веке характерные признаки периода восстановления: наличие большого количества свободных земель, низкий уровень земельной ренты и налогов, относительно высокий уровень потребления основной массы населения, рост населения, рост посевных площадей, строительство новых (или восстановление разрушенных ранее) поселений, низкие цены на хлеб, дороговизна рабочей силы, незначительное развитие ростовщичества, ограниченное развитие городов и ремесел.

Специфической особенностью этого периода, казалось бы, противоречащей общей теории, было значительное развитие аренды. Это объясняется тем, что аренда была способом ухода от государственного налогообложения; что же касается размеров арендной платы, то она была низкой (что согласуется с теорией).

В плане динамики экологической ниши наиболее важным обстоятельством была вновь начавшаяся после строительства «Белгородской черты» колонизация черноземных областей. Эта колонизация стала возможной в результате военной революции XVI века, приведшей к созданию вооруженного огнестрельным оружием стрелецкого корпуса, – то есть в результате действия технологического фактора. В итоге сочетание процесса восстановления в центральных областях с быстрой колонизацией Юга обусловило очень быстрый рост населения. При этом экологическая ниша и посевные площади, по-видимому, расширялись даже быстрее, чем росло население; это объясняет падение хлебных цен в конце столетия и сохранение относительно высокого уровня жизни на протяжении всего периода (за исключением северных областей).

Р. Крами отметил, что такое поведение цен не соответствует обычным представлениям демографически-структурной теории, которая (по Дж. Голдстоуну) рассматривает лишь случай, когда ресурсы пахотных земель не расширяются.[303] В России, как подчеркивает Р. Крами, посевные площади расширялись за счет освоения плодородного пограничья – следовательно, на наш взгляд, такое поведение цен вполне объяснимо.

Классическая теория демографических циклов делит цикл на три периода: периоды восстановления, Сжатия и экосоциального кризиса. Однако российский демографический цикл был уникальным: технологический фактор обеспечил значительное расширение экологической ниши русского народа, и вслед за периодом восстановления в XVII веке начался период колонизации новых земель, период роста, продолжавшийся на протяжении всего XVIII века.

Обращаясь к демографически-структурному анализу, можно констатировать, что экосоциальный кризис времен Смуты не снял диспропорции между численностью крестьян и численностью дворянства. Этот дисбаланс усугублялся уменьшением ренты, поэтому дворянство требовало предоставить ему возможность повысить ренту путем более эффективного прикрепления крестьян к земле. В конечном счете усиливающееся давление дворянства заставило правительство утвердить крепостническое Уложение 1649 года. Помимо демографического фактора в направлении закрепощения действовал также фактор диффузии – тенденция к перениманию польско-литовских порядков, обусловленная военным превосходством Польши.

С теоретической точки зрения, закрепощение представляло собой трансформацию структуры – качественное изменение отношений между ее элементами, в данном случае, между элитой и народом. Утверждение крепостного права и расстройство хлебного рынка в 1660 – 1670-х годах обусловили отмечаемое в этот период увеличение барщины. Это наступление дворян, как и в начале XVII века, натолкнулось на сопротивление крестьянства. Однако с точки зрения теории, условия крестьянских восстаний в начале и в конце XVII века были разными: в 1670-х годах не было той фрагментации элиты, которая расколола дворянство в начале XVII века, и отсутствовал династического кризис. В итоге крестьянско-казацкое восстание не переросло в Смуту и было быстро подавлено. Однако, так же как и Смута, это восстание на время остановило наступление дворянства и (вместе с экономическими факторами) привело к уменьшению ренты до прежних размеров. Тем не менее к концу столетия положение дворянства улучшилось в результате быстрого роста крестьянского населения при относительно медленном росте численности помещиков.

Состояние государства в период после Смуты характеризуется слабостью финансового аппарата, уменьшением налогов и распадом военной организации. При Филарете предпринимается попытка укрепления налоговой системы и перераспределения ресурсов в пользу государства, но она не привела к существенным результатам. Важным фактором, обусловившим тенденцию к укреплению государства, как и в XVI веке, был технологический фактор. Военное давление соседей побуждало к перениманию западной военной технологии. Создание полков «иноземного строя» в середине XVII века стало отправным моментом новой военной революции, результатами которой, в соответствии с теорией, были рост налогов, усиление бюрократического аппарата и наступление самодержавия.

Как и во времена Ивана Грозного, новая военная революция требовала проведения финансовых реформ и перераспределения ресурсов для финансирования новой армии. Однако правительство Алексея Михайловича не осмелилось повышать налоги на помещичьих крестьян, поэтому необходимые средства были получены путем введения медных денег, что вызвало стремительную инфляцию и восстание 1662 года. Другим способом финансирования армии стало повышение налогов на черносошных крестьян Севера и Вятки. Между тем Север был регионом, который менее других пострадал во время Смуты, здесь сохранялось высокое демографическое давление, а в середине столетия отмечались явные признаки Сжатия: крестьянское малоземелье, распространение аренды по очень высоким ставкам, отсутствие свободных земель, частые голодные годы и уменьшение населения в отдельных уездах. Налоговое давление государства в условиях Сжатия – так же, как во времена Ивана Грозного, – привело к катастрофическому голоду, бегству жителей и резкому уменьшению численности населения северных земель.

Нужно отметить, однако, что в отличие от катастрофы XVI века новая катастрофа имела локальный характер. В демографическом контексте кардинальным отличием ситуации после Смуты и ситуации XVII века было то обстоятельство, что первая военная революция проходила в период Сжатия, а вторая – в период восстановления экономики, когда свободных земель было достаточно. Кроме того, правительство не решилось на масштабное повышение налогов и проводило реформы постепенно, поэтому в центральных и южных районах сохранялся относительно высокий уровень жизни. Однако продолжение военных реформ делало увеличение налогов неизбежным – и они были радикально увеличены Петром I.

Еще одним следствием военной революции было переформирование дворянского сословия. Как отмечалось выше, военная революция XVI века сопровождалась поместной реформой и введением более тяжелых норм службы «детей боярских». Военная революция XVII века заставила дворян нести службу в рейтарских полках и привела к значительному сокращению численности дворянского сословия. С другой стороны, сокращение численности сословия привело к улучшению материального обеспечения дворян, к увеличению среднего размера поместий и вотчин. В целом военные реформы представляли собой новую трансформацию структуры (вторую в XVII веке) – но эта трансформация затянулась и завершилась лишь в следующем столетии реформами Петра Великого.

В конце столетия в процесс военных реформ вмешались случайные факторы, связанные с внутренней динамикой государства. Ослабление центральной власти ввиду малолетства (или недееспособности) наследников царя Федора открыло дорогу традиционалистской реакции, что привело к уменьшению численности полков «иноземного строя» и частичному возврату к прежней военной системе. Эти процессы сопровождались временным отступлением абсолютизма и новым усилением влияния элиты на правительство.

Большая роль случайных и внешних факторов в социально-экономических процессах XVII века оттеняется сравнительно менее интенсивным влиянием демографического фактора. Это обстоятельство, очевидно, связано со спецификой роли этого фактора в период восстановления. Роль демографического фактора особо значима в периоды Сжатия и перенаселения, когда малоземелье и повторяющийся голод предписывают людям и властям определенную линию поведения. В период восстановления изобилие ресурсов и относительно высокий уровень жизни обусловливают большую свободу поведенческого выбора. В этот период демографический фактор почти не ставит ограничений вмешательству других факторов, в том числе и случайных. В это время действие демографического фактора, не «запрещающее», а «разрешающее»; например, он «разрешает» крепостное право и рабство, которые в условиях перенаселения и избытка дешевой рабочей силы становятся неэффективными и исчезают.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.