Ущерб и выгода

Ущерб и выгода

От землянки командира гвардейского стрелкового корпуса до штаба 1-й бригады всего несколько сотен шагов. После совещания у Глазунова Межицан медленным шагом возвращается к себе, в задумчивости посасывая трубку. Кругом — темень, хотя ветер и разогнал дождевые тучи. Лишь на горизонте видны зарева пожарищ.

Мысленно генерал все еще видит перед собой ярко освещенную карту. Клин, вбитый 9 августа в советские позиции, вчера утром имел форму загнутого к востоку серпа. Сегодня этот клин значительно расширился и у основания достиг уже более двух километров ширины. Танковая дивизия «Герман Геринг» захватила высоту 132,1. лес Ленги, деревню и фольварк Студзянки, а также кирпичный завод. Гитлеровцам не удалось овладеть Выгодой, но их неоднократные атаки в лесу Остшень не остались безрезультатными: 2-й и 3-й батальоны 142-го полка оказались наполовину окружены с севера, 1-й батальон обороняется несколько восточнее, немцы заняли лесную сторожку и остановились в 200 метрах от высоты 112,2 — командного пункта 142-го гвардейского полка и 1-го танкового полка. И хотя противник не прорвался к шоссе, ведущему из Рычивула в Магнушев, обстановка продолжает оставаться напряженной. Однако соотношение сил изменилось в нашу пользу.

Польские танки получили приказ оставаться на своих оборонительных позициях. В боевые порядки 2-го танкового полка по возможности быстрее необходимо ввести мотопехотный батальон. Главная роль на сегодня отводится 137-му гвардейскому стрелковому полку. Его 3-й батальон уже сменяется 140-м полком, а район обороны 2-го батальона берут на себя польские пехотинцы.

Генерал Глазунов в эту ночь получил от Чуйкова несколько новых артиллерийских подразделений. Батареи прибывают на огневые позиции, оборудуют наблюдательные пункты, и с рассветом им понадобится несколько часов, чтобы пристреляться к местности. Командир 4-го корпуса знает, что дивизия «Герман Геринг» еще не исчерпала наступательной силы, поэтому нужно быть осторожными и держать в резерве польский танковый полк, чтобы в случае прорыва гитлеровцев через Выгоду на Пшидвожице иметь возможность отрезать их клин у основания. На пути ожидаемого удара немцев усиливается оборона, окапываются вновь прибывшие батареи.

Часовые у землянки отдают генералу честь. Майор Александр Коваль, начальник оперативного отдела, докладывает Межицану, что радио- и телефонная связь с мотопехотным батальоном установлена.

Со стороны Радомки слышен беглый артиллерийский огонь. Бывалый фронтовик Межицан давно улавливал его, а теперь, прислушавшись, крикнул:

— Подхорунжий Твардо!

Из темноты тотчас же появилась стройная фигура командира отделения мотоциклистов 1-го танкового полка.

— Слушаю, гражданин генерал.

— Нужно узнать, что делается в Ходкуве. Там стоят танки 124 и 127, подорвавшиеся на минах,

— Сейчас никого нет. Я поеду сам.

Танкисты расстреляли все снаряды, оставив по одному в казенной части, набросали в стволы битого кирпича и, привязав кабель к спусковым механизмам, покинули танки, взяв с собой радиостанции и оружие. Укрывшись на дне рва, прощальным выстрелом разорвали стволы.

И в этот момент при свете немецкой ракеты танкисты увидели мотоцикл с коляской, несущийся по выбоинам наперерез очередям трассирующих пуль.

— Сумасшедший или заблудился? — проворчал Бархаш и оцепенел при мысли, что, быть может, это связной. Может быть, скоро прибудет тягач?

С мотоцикла ловко соскочил подхорунжий Твардо. Он узнал подпоручника, идущего ему навстречу.

— Генерал спрашивает, как дела.

— Кончились боеприпасы, мы отходим. — Генрик показал на разорванные стволы пушек.

— Подождите минутку! — крикнул сержант Цвик. — Я оставил там бинокль…

Он побежал к танку 127 и исчез под броней.

— Зачем кузнецу бинокль? — буркнул Кельчик. — Впрочем, у них под Краковом все парни бережливые…

Со стороны немцев начали стрелять орудия и минометы. Огонь усиливался. Вдруг над головой резко просвистел снаряд и угодил прямо в танк 127. Из него сразу же клубами повалил дым.

Твардо бросился к горящему танку, вытащил сержанта Цвика и осторожно положил его на землю.

— Погиб, — тихо сказал Твардо.

Мины ложились все ближе. Вот поднялся с земли и упал Воятыцкий. Савин перевязал ему окровавленную грудь и отнес раненого в коляску мотоцикла.

— Вези к доктору Стаху. Может, выживет…

Когда Твардо завел мотор, с опушки леса у Радомки через всю ходкувскую поляну двинулся в атаку немецкий батальон при поддержке десяти танков и самоходных орудий. Польские танкисты, а их осталось только пятеро, отходили вместе с советскими пехотинцами, отстреливаясь из ручных пулеметов.

Перед самый лесом им навстречу из-за горящих руин выскочило несколько немцев.

— Хальт! Хенде хох!

Кельчик поднял руки, сделал несколько шагов в сторону и — неожиданно бросил гранаты. Очередь прошла над самой его головой, но взрывы гранат смели немцев.

— Бегом! — крикнул Бархаш. — Пока дорога свободна.

Немцы захватили деревню, их танки ворвались в лес. Перестрелка продолжалась до рассвета. Утром фронт установился вдоль просеки до высокого обрыва у Радомки. Немцы овладели участком 165 — треугольником леса севернее Ходкува, приблизившись на тысячу метров к намеченной цели. И хотя до шоссе под Рычивулом оставалось два с половиной километра по прямой, сил для дальнейшего наступления у противника не хватило. В деревне и в густом кустарнике догорали семь бронированных машин. В зареве пожарищ занималось утро нового дня.

На рассвете, получив сведения об изменении линии фронта на правом фланге под Ходкувом, дивизия «Герман Геринг» начала наступление от студзянковского кирпичного завода и лесной сторожки Остшень на север.

Едва лишь забрезжил рассвет и стали видны разбитые домики у подножия высоты, более 1300 немцев при поддержке танков и батареи «фердинандов» двинулись по пологому скату. Они наступали без артиллерийской подготовки, чтобы добиться внезапности. Им хотелось захватить противника врасплох. Но лишь только первые очереди прошили воздух, гитлеровцы сами были ошеломлены: к огню пехоты неожиданно для немцев присоединились 28 танковых орудий — стреляли все машины 2-го полка. Немецкий командир отдал приказ отступать.

Замешательством противника воспользовался командир 100-го полка и вновь овладел западной частью Студзянок.