Михаил I Рангаве (811–813 гг.), бывший министром двора (Курапалат)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Михаил I Рангаве (811–813 гг.), бывший министром двора (Курапалат)

Михаил Рангаве был демонстративным другом монахов, как и императрица Ирина. Он возвратил из ссылки и авву Платона, и Феодора Студита, и брата его Иосифа и других, сосланных в 809 г. Но возвратившиеся вновь потребовали снять сан, возвращенный авве Иосифу, т.е. потребовали, как и раньше, запрещения аввы Иосифа за его неканонический акт, т.е. браковенчание Константина VI с Феодотой. Патриарх Никифор повиновался. Наложил запрещение священства на Иосифа. И преподобный Феодор Студит стал другом и советником патриарха.

Характерны случаи советничества и участия преподобного Феодора в делах государственной политики. B делах церковных преподобный Феодор оказывался мудрым советником, a в чуждой ему чисто политической области – наоборот.

Первый случай стоит в связи с затеянным благочестивым Михаилом I гонением против еретиков-павликиан (во Фригии и Лиаконии), по-видимому, по совету патриарха Никифора. Павликиане обвинялись «во всякой душевной и телесной нечистоте и в служении демонам». Крайние «ревнители», окружавшие трон, убедили императора издать закон ?смертной казни павликиан. Павликиане были протестантами той эпохи, врагами церковного культа, в том числе и икон. Можно было считать их первоисточником иконоборчества. Отсюда вражда к ним монахов-иконопоклонников. В оправдание казни еретиков «ревнители» ссылались на Деян. 5:3–10; Рим. 1:32; Числ. 25:7–8; 3 Цар. 18:40 и на патриарха Иоанна Постника, который будто бы убедил в 583 г. императора Маврикия казнить волхва Павлина. Co всей силой убеждения против этих фанатиков монашеского лагеря восстал преподобный Феодор Студит и добился отмены императорского закона. «He угодно Богу такое убийство», – писал он императору, a патриарху сказал: «Церковь не мстит мечом». Против всех ссылок на Ветхий завет Феодор ссылался на дух Евангелия (Мф. 5:21; Лк. 9:54–56): «He знаете, какого вы духа». Указывал на запрещение Христово выдергивать плевелы до жатвы (Мф. 13:29), на долг пастырской кротости (2 Тим. 2:24–26). «Ревнители» роптали, называли Феодора «злокачественным советником».

Второй случай относится к области чисто государственной. Болгары победоносно напирали на греков. В 812 г. они предложили мир под условием выдачи им перебежчиков, с обменом на перебежчиков от греков. Такие же условия в свое время, в 715 г., были приняты по совету патриарха Германа. Император Михаил I спросил совета y патриарха Никифора, двух митрополитов и Феодора Студита. Патриарх и митрополиты признали условия приемлемыми, a Феодор Студит с друзьями отверг. Он говорил, будто слова Евангелия Иоанна (6:37) «грядущего ко Мне не изжену вон» применимы к взятым в плен. И будто бы изречение апостола (1 Тим. 5:8) «кто о своих, паче же о присных не радит, тот веры отвергся и хуже неверного» – нарушается расплатой за них головами возвращаемых греков. Логика спорная. Однако благочестивый Михаил I внял голосу Феодора, порвал с болгарами и продолжил войну, которая привела его к потере короны. Даже летописец Феофан, враг иконоборцев и друг монахов, но более искушенный политически, осуждает за это Феодора Студита, называет его «злым советником». Этот случай показывает, что самый высокий богословский ценз не может давать право быть судьей в чужой, политической специальности. Недаром мудрость восточной церкви отрицает два меча в руках одного папы и благословляет разделение служений – священнического и царского.

Михаила I низвергли с престола неудачи именно этой войны. Победителей не судят, но горе побежденным. Армия, все еще дышавшая идеалами иконоборцев, не любила Михаила I за его монахолюбие. И вот, раздраженные неудачами войны, иконоборцы учинили демонстрацию. Ворвались в церковь, к гробнице их незабвенного Константина Копронима, и раскрыли ее с криками: «Восстань и помоги гибнущему государству!» – ???????? ??? ???????? ?? ???????? ??????????!

Молва разнесла по толпе слух, что гроб открылся сам и Константин выехал из него на коне и отправился на фронт против болгар. Демонстрантов переловили, и виновники самочиния сознались. И все-таки, хоть на время, уста военных агитаторов раскрылись. Они сваливали причину военных поражений «на православную отцепреданную веру и на священное монашеское сословие, ублажая Константина как пророка и победителя и лобызая его злословие – ??????????».

Знамя иконоборчества опять взвилось над смущенной столицей. Взявшие верх армейские круги избрали спасителем государства патриция и командующего восточным округом Льва Армянина, зятя Арсавира, претендента 808 г., a Михаила понудили отречься от престола, что он и сделал, уйдя в монастырь. Забегая вперед, можно тут сказать, что будущий вскоре громко известный патриарх Игнатий был сыном отрекшегося и облекшегося в черные ризы императора Михаила.