МАСКИ СТРАННОЙ ВОЙНЫ

МАСКИ СТРАННОЙ ВОЙНЫ

Поводом к нападению на Польшу и началу второй мировой войны в сентябре 1939 года нацисты избрали организованную ими «пропагандистскую» провокацию. Гитлеровцы в форме польских военнослужащих захватили радиостанцию в городе Глейвице на германской территории и объявили, что поляки уже приступили к враждебным действиям против рейха.

Первые недели войны, блицкриг на польской земле… Геббельс трубит о непобедимости германского вермахта, а заодно и о мни — мой правдивости германской пропаганды. Разве она не сообщала изо дня в день о приближавшемся крахе польского сопротивления, которое отрицали вражеские сводки, пока оставалось место, где их можно было публиковать. Геббельс отдает приказ кончать каждую передачу лозунгом, что Германия борется за ликвидацию несправедливости, а другие — за ее сохранение.

В течение всей польской кампании нацистские пропагандисты кричат на всех перекрестках о неприступности укреплений на границе с Францией — линии Зигфрида. Для французских правящих кругов, среди которых кишат сторонники соглашения с Гитлером, это повод, чтобы отсиживаться за укреплениями линии Мажино, не предпринимать наступление против очень слабых германских сил прикрытия, оставленных на Западе, и предоставить Польшу ее судьбе.

Потекли месяцы «странной войны». Английские самолеты получают приказ сбрасывать над германской территорией только пропагандистские листовки, к тому же достаточно беззубые по содержанию. Немецкая радиопропаганда пытается убедить французов, что англичане готовы воевать до последнего французского солдата. На самом деле в Лондоне и в Париже еще не оставили надежды изменить направление войны, повернуть острие гитлеровской агрессии против Советского Союза, готовят антисоветскую интервенцию. На протяжении всего периода «странной войны» германское радио пыталось использовать то недовольство, которое вызывала политика Чемберлена и Даладье, занятых более планами интервенции против Советского Союза, чем борьбой против фашизма. Нацистский агент У. Джойс, известный под кличкой лорд Хау — Хау, постоянно говорил по берлинскому радио о тупости и неспособности «твердолобых», за которые расплачивается английский народ.

Еще во время германо — итальянской фашистской интервенции в Испании (1936–1939 гг.) специальная группа нацистского министерства пропаганды организовала там передачи якобы «подпольной» радиостанции. В сентябре 1939 года германские радиостанции, маскируясь под польские, с первого дня гитлеровского наступления стали передавать сообщения о поражении, будто бы уже понесенном поляками. Передатчик в Бреславле (Вроцлаве) стал вещать на той же волне, что и радио Варшавы, и для полной имитации даже перемежал известия с исполнением музыки польских композиторов. В октябре 1939 года Геббельс приказал создать «подпольные» радиопередатчики, которые вступили в строй в феврале 1940 года. Один из них присвоил себе название «Юманите» — газеты Французской коммунистической партии, которая была запрещена правительством Даладье и выходила нелегально. Используя это обстоятельство, геббельсовские оборотни выдавали себя за «подпольную коммунистическую радиостанцию», которая, разумеется, вела передачи в соответствии с планами нацистов и, кроме всего прочего, должна была скомпрометировать Французскую коммунистическую партию. Велись передачи и от имени «ирландских борцов за свободу». В июле 1940 года против Англии вещали уже пять тайных передатчиков, наиболее мощный из которых назывался «Новая Британская радиовещательная станция».

Были созданы «специальные отделы» для подготовки соответствующих программ. Всем подпольным радиовещанием ведало особое управление под кодовым названием «Конкордия», которое, как правило, ежедневно получало личные указания Геббельса[298].

В апреле 1940 года гитлеровские войска занимают Данию и Норвегию, как уверяет Геббельс, для предотвращения их захвата англо — французскими войсками. Инструкция для прессы: ни в коем случае не писать о том, что Германия стремилась таким путем обеспечить себе доставку скандинавской руды или плацдармы для последующих военных операций. О намеченных следующих жертвах— Бельгии и Голландии директивой от 11 апреля было запрещено писать вовсе. А инструкция от 8 мая?за два дня до вторжения нацистов на территорию Бельгии и Голландии — предписывала высмеивать как вымысел слухи о готовившейся немецкой агрессии против этих стран.

10 мая гитлеровские армии переходят в наступление на Западе, быстро захватывают Бельгию и Голландию. В Дюнкерке окружены англо — французские войска, британский экспедиционный корпус, бросив все снаряжение, эвакуируется на кораблях — вполне возможно, что Гитлер, приостановив движение своих танковых дивизий, рассчитывает таким образом облегчить соглашение с Англией и развязать себе руки для предстоящего похода на Восток. Но пока главная цель — французская армия.

Нацисты пытались создать представление о всемогуществе своей «пятой колонны», самое существование которой они отрицали в других случаях. Немецкое радио, например, заполняло эфир сообщениями якобы от имени голландских властей о германских солдатах, действующих в голландских мундирах или даже переодетых монахинями местных монастырей. Еще до нападения на Бельгию германская пропаганда вела «пропаганду с помощью слухов» о слабости обороны страны и невозможности помешать гитлеровскому блицкригу. Теперь же фашистские радиопередатчики, маскируясь под французские станции, распространяли панические сведения, чтобы вызвать массовое бегство населения, которое затопило бы все дороги и мешало передвижению французских резервов к линии фронта.

В июне вермахт начинает новое наступление, а геббельсовская пресса неистовствует, изобличая Францию, «ее садистские негроидные методы». В газетах припоминаются все «грехи» Франции против Германии, начиная с Вестфальского мира 1648 года. Впрочем, скоро тон снижается — «могильщики Франции» идут на капитуляцию. Нацистская печать пытается скрыть от своих читателей подлинные причины поражения Франции, которую профашистские силы предали и выдали врагу. Об этом — ни слова, взамен, следуя директиве от 14 июня 1940 года, печать и радио рейха разъясняют, почему в несколько недель обеспечено то, чего не удалось в первую мировую войну достичь за долгие четыре года — просто ныне немцы имели «лучшее оружие», «лучшее руководство» (подразумевался не только «военный гений» фюрера, но и то, что Германия избежала войны на два фронта) и, наконец, «лучший тыл». Это связывали с ликвидацией всякой легальной оппозиции внутри Германии и полным нацистским контролем над страной.

После поражения Франции Геббельс приказал перенести главный пропагандистский огонь против Англии. Вначале муссировались сведения о разрушении Лондона, об исчерпании английских резервов, о «тщетных надеждах Черчилля». Германское радио заканчивало свои передачи новым лозунгом: «Англия объявила войну, ее закончит победа Германии». Впрочем, даже в этих пропагандистских материалах проглядывало стремление нащупать пути сговора с английской реакцией. Оно наложило свой отпечаток и на официальную версию неожиданного полета заместителя Гитлера по руководству партией Рудольфа Гесса 10 мая 1941 года в Англию с целью добиться соглашения о совместных действиях против Советского Союза. В официальном немецком сообщении об этой поездке Гесса говорилось как об акте безумия бескорыстного идеалиста. 14 мая 1941 года министерство пропаганды предписало — в самой Германии о «случае Гесса» не публиковать ничего, кроме этого официального сообщения. В материалах же, рассчитанных на заграницу, предписывалось указывать: «хотя Гесс был путаником, он, однако, имел намерение заключить мир, исходя при этом из твердого убеждения, что Германия непобедима и дальнейшее кровопролитие было бы бесцельным» [299].

Одновременно Геббельс использовал пропагандистские каналы для прикрытия подготовки к осуществлению «плана Барбароссы» — плана гитлеровского нападения на СССР. В марте 1941 года в еженедельнике «Дас райх» появилась очередная статья Геббельса под лирическим названием «Когда в горы приходит весна». В ней прозрачно намекалось, что вскоре неизбежно последует вторжение на Британские острова.