С. П. Лолаева, Г. Ю. Черкасов Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993–2003

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

С. П. Лолаева, Г. Ю. Черкасов

Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993–2003

Мое дело сказать правду, а не заставлять верить в нее.

Жан Жак Руссо

Недавно я провел вечер в одном прославленном законодательном учреждении, где слушал ответы министров на запросы и любовался на то, как хромой учил безногого прыгать. Уходя, я начертал на двери старую поговорку: «Не задавай вопросов и не услышишь лжи».

Бернард Шоу

Предисловие

Дорогие читатели! Перед вами книга о Государственной думе конца XX — начала XXI века. Если быть более точными, мы расскажем вам о повседневной жизни депутатов трех первых созывов, в период с 1993 по 2003 год.

Мы не ставили перед собой высокой цели оценить всемирно-историческое значение современной Государственной думы и не брались за сложную задачу написания ее фундаментальной истории.

Книга, предлагаемая вашему вниманию, не научная монография, не исторический очерк и не документальная хроника. Это, скорее, попытка без академических умствований и политологических разборов рассказать неизвестное об известном. Отодвинуть кулису и показать, что делается там, внутри, за пределами думской сцены, про которую, казалось бы, давно все ясно и понятно. Ведь хотя заседания Государственной думы, в отличие от ее предшественника — Верховного Совета РФ, — не транслировали в прямом эфире, нижняя палата российского парламента в описываемые годы была самым открытым и самым доступным властным институтом в стране. Репортажи из Думы чуть ли не ежедневно показывали в теленовостях, о принимаемых ею решениях регулярно писали газеты и журналы, а самые известные депутаты — будь то Зюганов или Жириновский, Шандыбин или Хакамада — были известны широкой и вовсе не политизированной публике не хуже, чем герои популярных сериалов или звезды шоу-бизнеса. При этом и серьезно интересующиеся политикой люди, в чем мы неоднократно и с удивлением убеждались, имели весьма смутное представление о том, кем пишутся законы, как они принимаются и чем вообще занимается в Думе такое огромное количество людей.

Если не негативное, то скептическое отношение к Государственной думе, как к институту, и к депутатству, как к роду занятий, сложившееся в 90-е годы, было связано отчасти с плохой осведомленностью. «Когда очевидцы молчат, рождаются легенды», — писал Илья Эренбург.

В эпоху клишированного сознания легенды бойко продуцируются СМИ. Драки, крупные планы которых многократно повторяют телеканалы; сводки криминальной хроники, куда периодически попадают помощники депутатов Госдумы, а то и сами депутаты; тиражируемые бульварными газетами скандалы с участием отдельных народных избранников; осторожно муссируемые более солидными изданиями слухи о покупке депутатских голосов; досужие рассуждения о привилегиях и льготах парламентариев и бесконечно звучащие со всех сторон, зачастую вырванные из контекста, политические заявления…

Составленный из этой обрывочной, противоречивой, не всегда достоверной информации портрет Госдумы весьма непригляден. И ее отрицательный имидж, как никчемного и даже зловредного института, сложился нестихийно. Во времена жесткого противостояния между исполнительной и законодательной ветвями власти, которое, то усиливаясь, то утихая, продолжалось все 90-е годы, он формировался вполне целенаправленно по заказу конкурирующих фирм — президентской администрации в первую очередь.

Парламент как орган народного представительства может и должен быть зависимым только от своих избирателей. В России, где демократические, парламентские традиции по большому счету отсутствуют, где государство всегда — и во времена царизма, и во времена социализма — строилось строго по вертикали, наличие самостоятельного законодательного и представительного учреждения противоречит самой природе, исконной сущности власти.

Период обновления, ломки старой структуры был очень недолгим. И кровавая реформа государственного устройства (мирным, эволюционным путем в нашей стране осуществить этого пока не удавалось), начатая Борисом Ельциным разгоном Верховного Совета осенью 1993-го и закончившаяся принятием новой Конституции и избранием нового парламента в декабре того же года, должна была восстановить естественный, по российским представлениям, порядок. Формальное разделение властей произошло при очевидном, неформальном сосредоточении всей ее полноты на верхушке пирамиды — в Кремле.

Как это часто случается, замысел оказался далек от реального воплощения. Выяснилось, что недостаточно полностью поменять даже основной закон страны — Конституцию, чтобы получить желаемый результат — полную и строгую вертикализацию власти. И первая, и особенно вторая Госдума вышли недостаточно сговорчивыми. Понадобились годы селекции депутатов, их активного приручения и прикармливания исполнительной властью, коррумпирования коммерческими и государственными структурами; целое десятилетие ушло на шлифовку избирательного законодательства и кропотливую и массированную обработку общественного сознания, пока парламент, наконец, был низведен до уровня второстепенного, вспомогательного государственного учреждения, штампующего президентские и правительственные законодательные инициативы.

Произошло это в силу самых разнообразных общеполитических причин и обстоятельств. Но не последнюю роль в этом вертикальном падении парламента сыграл и его имидж — бессмысленной, безответственной, ничего не решающей, ни за что не отвечающей говорильни, собрания позеров, дельцов и балаболов. Трудно рассчитывать на серьезные раздумья граждан над тем, кого посылать в такую Государственную думу. Результат подобного равнодушия избирателей налицо — с каждым созывом Госдума все больше утрачивает черты представительного органа, все меньше в своей деятельности руководствуется так называемыми наказами избирателей и, как следствие, все сильнее бюрократизируется, закукливается, закрывается. Мы работали парламентскими корреспондентами различных изданий в Государственной думе трех созывов и наблюдали этот процесс в непосредственной близости.

Однако в своей книге мы не стремились к воссозданию светлого образа Госдумы, как не преследовали и противоположной цели, и старались по возможности избегать однозначных оценок и категорических выводов. Предметом нашего исследования вовсе не являлись проблемы развития или деградации парламентаризма в России. Мы постарались осветить повседневную, то есть обыденную жизнь депутатов, полагая тем самым вызвать интерес к специфической теме думской деятельности у самого широкого круга читателей. И в идеале — заставить задуматься о том, какой парламент все же нужен нашей стране.

Именно этим обстоятельством объясняется и избранная нами форма изложения. Мы хотели рассказать о различных сторонах думской жизни: об участии в выборах и работе над законами, устройстве думского быта и способах проведения депутатского досуга, о депутатах-спортсменах, думских браках и романах, о лоббизме и поездках парламентариев, о скандалах и смертях, драках и выставках, борьбе с президентом и правительством, внутридумских конфликтах и о многом другом — так, чтобы об этом было одновременно и занятно, и познавательно читать.

Было бы неверным считать предлагаемый вниманию читателя труд художественным повествованием. В книге нет ни одного придуманного события и ни одного вымышленного героя. Все персонажи абсолютно реальны: разница только в том, что одни из них действуют под своими собственными именами, другие — под псевдонимами, третьи сочетают в себе биографические черты и конкретные дела не одного, а двух и даже более лиц.

Сделано это прежде всего для того, чтобы решить главную задачу, которую мы перед собой поставили, — передать дух, атмосферу Думы, показать парадную и будничную жизнь ее разнообразных обитателей, отказавшись от дотошного протоколирования фактов. Впрочем, и для педантичных читателей, интересующихся документальными подробностями и историческими деталями, в книге найдется много справочного материала.

Вовсе не для того, чтобы обезопасить себя от критики в недостаточном раскрытии избранной темы или искаженном отображении отдельных фактов и событий, а ради предельно четкого обозначения авторской позиции: мы не претендуем на капитальность своего исследования и подчеркиваем его субъективный характер. Всякий, кто вместе с нами в любом качестве — депутата, журналиста, сотрудника аппарата, технического работника — обретался в Думе в описываемое десятилетие, может при желании изложить собственную версию прошедшего.

Мы выносим на пристрастный суд читателей свою авторскую вариацию уже ставших историей событий и свой предвзятый взгляд на уже попавших в думские анналы людей.

Светлана Лолаева, Глеб Черкасов