Возвышение Кирдэра, второго великого первосвященника

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Возвышение Кирдэра, второго великого первосвященника

Установление священных огней упоминается многократно в надписях Кирдэра, который был вторым великим первосвященником эпохи Сасанидов, очень могущественным и жившим долго. Его высокое положение видно уже из того факта, что он единственный из простых людей, кому было позволено высекать надписи на манер царей; правда, его надписи высекались лишь по-среднеперсидски. Одна из принадлежащих ему надписей помещена (в правление последующего царя) под надписью Шатура I на Каабе. Вторая высечена на поверхности скалы Накши-Рустам, а третья – в Накши-Раджаб, в скалистой нише неподалеку, на другой стороне широкой долины (рядом с ней изображение самого Кирдэра). Четвертая и самая длинная надпись Кирдэра находится в Сармешхеде, ныне глухом и пустынном уголке Парса. Во времена Сасанидов это была хорошо орошенная и плодородная местность, и Кирдэр, по-видимому владевший здесь землей, повелел высечь эту большую надпись (теперь сильно попорченную) как память о себе рядом с усыпальницей для своих костей (над надписью в отвесной скале вырублена оссуарная ниша).

Впервые Кирдэр упоминается в надписи Шапура, где он, так же как и Тансар до него, носит титул эрбад (строка 28-я парфянской версии, 34-я – среднеперсидской). Хотя Кирдэр был тогда еще молод, Царь царей (как повествует собственная надпись Кирдэра) уже назначил его «обладающим полной властью над духовенством при дворе и во всех областях и местностях по всей державе» (Надпись в Сармешхеде, строки 3–4). Благодаря его действиям, как говорят сам Кирдэр (Надпись в Сармешхеде, строки 4–6), «религиозная деятельность усилилась, было учреждено много огней Вахрама, множество жрецов были счастливы и пpoцвeтали… Ормазд и божества-язаты получили большую пользу, а Ахриману и дэвам был причинен большой вред». Затем, объявляет он, «изваяния были разрушены, убежища дэвов уничтожены, установлены обители благих божеств» (Надпись в Сармешхеде, строки 30–31). Этим утверждалось, что священные огни (которые, как считалось, трижды в день посещались благими божествами) основаны вместо культовых изваяний, которые, как считали иконоборцы, населены дэвами. Дэвы могли проникать в изваяния, воздвигнутые нечестивыми людьми, и присваивать себе приносимые этим изваяниям жертвоприношения. Таким образом, благодаря разрушению этих изваянии и умножению религиозных церемоний «большое удовлетворение настало в стране для благих божеств, а также для Воды, Огня и Скота» (Надпись в Сармешхеде, строка 28).

Кирдэр упоминает лишь две разновидности священных огней: «Огни Вахрама» и просто «огни» без каких-либо определений – то есть, очевидно, «Атахши-Адуран», как назывались обычные местные огни, соответствовавшие огням приходских храмов. Однако книга сасанидских законов доказывает, что в то время существовал и третий вид огня, который мог гореть в священном месте. Огонь с его постоянной потребностью в топливе и уходе содержать оказалось гораздо дороже, чем изваяние; поэтому когда последние удалялись из скромных мест богослужений (наподобие домашней часовни или деревенской святыни), то их замещали, может, только на время «Маленьким огнем» – Адурог, который зажигался с целью очищения помещения от злых сил, привлеченных поклонением изваяниям.

Такой огонь мог быть разожжен на месте или же зажжен от углей домашнего очага, а присматривать за ним мог мирянин, если только он находился в состоянии ритуальной чистоты. Иногда (как показывает судебный процесс VI в. н.э.) «Маленький огонь» становился таким же почитаемым, как и изваяние, которое он заменил, и поддерживался бесконечно. Полностью такой огонь назывался Адуроги-пад-дадгах, то есть «Огонек на законном месте» (авестийские даитйа гату), – ныне дадгах.

Кирдэр занял такое положение, как явствует из надписи Шапура I, потому, что он сопровождал Царя царей в его римских кампаниях. Кирдэр рассказывает, что в чужих странах, где ему пришлось побывать в этих походах, – в Сирии и Киликии, в Каппадокии и Понте, в Армении, Грузии и Албании – всюду он учреждал священные огни и назначал жрецов служитьим (Надпись в Сармешхеде, строки 37 и сл.).

Эти огни (о некоторых из них, видимо, и сообщает Страбон) были основаны, очевидно, еще в ахеменидские времена и добросовестно поддерживались потомками бывших персидских колонистов. Кирдэр заявил, что он защитил храмы и их прихожан от грабежа и установил в них порядок. В следующем столетии, когда эти расселившиеся по Малой Азии зороастрийцы снова подпали под владычество Византии, христианский автор св. Василий, пытавшийся обратить их в христианство, сообщал, что они «придерживаются своих странных обычаев и не смешиваются с другими народами; заставить их образумиться невозможно, ввиду того, что дьявол улавливает их по своему желанию. У них нет ни книг, ни вероучителей, и воспитываются они безрассудным образом, усваивая свою нечестивость изустно от отца к сыну… они помешаны на беззаконных браках, верят в огонь, как в бога, и в другие подобные вещи» (Избранные письма, CCLVIII). Это сообщение, хотя и составленное во враждебных выражениях, живо показывает твердость веры среди небольших общин зороастрийцев и их зависимость от устной традиции, не подкреплявшейся письменными свидетельствами.

Кирдэр относит к числу своих многочисленных благочестивых свершений поощрение того, что Василий определяет как «беззаконные браки», то есть браки-хваэтвадата, называвшиеся по-среднеперсидски хведода (Надпись в Сармешхеде, строка 45). Такие браки заключались между членами царской семьи, видимо, еще до того, как Сасаниды пришли к власти. Так, Ардашир, сын Папака, женился на Денак, дочери Папака, а Шапур I сделал собственную дочь, Адур-Анахид, своей Царицей цариц. Кирдэр не только рассматривал этот обычай, который возмутил Василия, как добрый, но, так же как и святой, он был уверен в том, что приверженцы других религий «уловлены дьяволом», и при последующих царях предпринял решительные меры для уменьшения количества иноверцев в Иране. «Страшный удар и вред, – говорит Кирдэр, – были нанесены Ахриману и дэвам, а лжеучение Ахримана и дэвов исчезло из страны, и в него больше не верили. И иудеи, и буддисты, и брахманы, и арамеи-христиане, и говорящие по-гречески, и манихеи подверглись гонениям» (Надпись в Сармешхеде, строки 29–30).