Этапы завоевания Ханаана в свете библейских и археологических данных

Этапы завоевания Ханаана в свете библейских и археологических данных

История завоевания Ханаана древнееврейскими племенами изложена в основном в книге Иисуса Навина (Йеошуа) и изображается в качестве единовременной военной кампании. К сожалению, на сегодняшний день археология не в состоянии подтвердить или опровергнуть библейскую версию. Проблема заключается в том, что многие из упомянутых ханаанских городов до сих пор либо не идентифицированы, либо не раскопаны. Археологи по-прежнему спорят о точном местонахождении таких городов, как Хорма, Ливна, Маккейда, Лашарон, Мадон, Шимрон-Мерон, Гойим. Однако и те, что идентифицированы, например Гедер, Адуллам, Тапуах, Хефер или Ахшав, по разным причинам должным образом не раскопаны. Как можно вести археологические раскопки в таких городах, как Иерусалим или Газа, если современные здания возведены прямо на месте древних руин? Другие города определены и раскопаны, но, как выясняется, они были разрушены в разное время и разными завоевателями. Например, прибрежные города Ашдод, Ашкелон, Экрон, Афек или Дор разрушены «народами моря» в XII в. до н. э., а Хацор и Бейт-Эль — израильскими племенами в XIII в. до н. э. Третьи были сожжены и покинуты их жителями задолго до завоевания Йеошуа. Лучшим примером подобной категории городов являются Ай и Арад: они процветали в период ранней бронзы, но в конце III тыс. до н. э. были уничтожены и вплоть до прихода израильских племен их территории были незаселены.

С другой стороны, такие города, как Йокнеам, Кедеш, Таанах или Лахиш, действительно, разрушены израильтянами, причем именно в период военной кампании Йеошуа — в XII в. до н. э. Есть и другие свидетельства, подтверждающие информацию из Библии. Например, такой важный для израильской истории город центральной Палестины, как Шхем, ни разу не упомянут в качестве захваченного или разрушенного, и не случайно: согласно археологическим данным, он уже принадлежал израильским племенам или был их союзником. То же самое касается таких городов, как Иерусалим, Девир, Ярмут, Гезер, Бейт-Шеан или Акко, которые упомянуты в качестве незавоеванных. Одним словом, археологические данные отчасти подтверждают библейскую версию, а отчасти ей противоречат.

На сегодняшний день археология может сделать лишь два безусловных вывода. Во-первых, завоевание Ханаана древнееврейскими племенами не было единовременной военной кампанией, а растянулось на целые столетия. Во-вторых, древние евреи не являлись чужаками в Ханаане: они были тесно связаны с этой страной и являлись ее интегральной частью. Их материальная и духовная культура говорит о преемственности между ними и ханаанеями, тем более что библейский иврит был всего лишь диалектом языка ханаанеев. Эти факты позволили американскому археологу Уильяму Деверу утверждать, что ранние израильтяне были в действительности ханаанеями, которые оказались перемещенными лицами в собственной стране[40].

Интерпретация археологических данных осложняется тем, что далеко не все разрушения ханаанских городов в XV–XII вв. до н. э. можно отнести на счет древнееврейских племен. В конце XVI — начале XV в. до н. э. северо-восточная часть Ханаана подверглась атакам хурритов и индоарийских групп, ассоциируемых с государством Митанни. В это же самое время в южный Ханаан устраивали военные экспедиции фиванские фараоны XVIII династии, старавшиеся навсегда покончить с гиксосами и их местными союзниками. В середине XV в. египетский фараон Тутмос III совершал регулярные опустошительные походы в Палестину, которые привели к подчинению этой страны Египту. На протяжении XIII в. до н. э. фараоны XIX династии — сначала Сети I, потом Рамсес II и, наконец, Мернептах — неоднократно организовывали карательные походы в Ханаан, пытаясь сломить сопротивление местных народов. Каждый такой поход сопровождался разрушением многих ханаанских городов. Затем, в начале XII в. до н. э., на юго-запад Ханаана вторгаются филистимляне и захватывают южные прибрежные города. Другие «народы моря» — текер и шарды — обосновываются севернее, в районе Дора. Одновременно города северо-восточного Ханаана испытывали давление, а может быть, и вторжения со стороны арамейцев — западносемитского народа, родственного амореям. Известно, что арамейцы оседают в районе Дамаска, создают там собственное царство и постепенно становятся главным противником израильских племен на севере страны. Помимо чужеземных вторжений Ханаан немало пострадал и от внутренних распрей между самими ханаанскими городами-государствами. О частых военных конфликтах такого рода свидетельствуют письма Амарнского архива. Неудивительно, что археологи нередко затрудняются в определении виновника разрушения того или иного города и высказывают разные точки зрения.

И все же расхождения между результатами археологических раскопок и библейской версией завоевания Ханаана не случайны. Книга Иисуса Навина, повествующая об овладении Ханааном, вероятнее всего, составлена и записана в VII–VI вв. до н. э., то есть приблизительно через полтысячелетия после описываемых событий. В результате этого огромного разрыва во времени между самими событиями и их письменной фиксацией не связанные друг с другом эпизоды из разных веков спрессовались в единую военную кампанию под командованием одного вождя. В подобных случаях путаница и ошибки в именах людей, народов и названиях городов неизбежны. Но главная проблема заключается в другом: в книге Навина оказались сведены воедино фрагменты из трех различных периодов борьбы древнееврейских племен за Ханаан. Первый период начинается в XXIII в. до н. э., когда в Палестину приходят кочевые аморейские племена, в составе которых тогда находились северные древнееврейские колена (Израиль). С этого времени в эпосе северных племен остались предания о завоевании ханаанских городов. Возможно, что подробная история о захвате города Ай почерпнута именно из этих преданий. Позднее, приблизительно в XX в. до н. э., библейский патриарх Авраам приводит из северо-западной Месопотамии еще одну группу кочевых аморейских племен, среди которых были южные древнееврейские колена (Иаков). Их появление в южной Палестине оказалось более мирным, хотя и в этом случае не удалось избежать конфликтов с ханаанейскими народами. Вероятно, войны южных племен с правителем Арада относятся именно к этому, самому раннему, периоду борьбы за Ханаан. Первый этап овладения страной завершается уходом северных, а затем южных колен в нильскую дельту, в Египет, в результате чего завоеванные ими племенные территории постепенно переходят к другим аморейским и ханаанейским народам.

Возвращение нескольких северных племен в Ханаан в XV в. до н. э. ознаменовало начало второго этапа борьбы за страну: на этот раз речь шла не столько о завоевании, сколько об отвоевании своих прежних племенных территорий, то есть о «реконкисте». Но установление египетской власти в Ханаане сделало невозможным возврат утраченных земель, и северные племена превратились в хабиру — бездомных, «перемещенных лиц» в собственной стране. Они заняли пустующие и неудобные для земледелия области в центральной и северной Палестине, занимались скотоводством и шли в наемники к местным правителям. Положение их изменилось к лучшему лишь во второй половине XIV — начале XIII в. до н. э., когда ослабление Египта сделало его власть над Ханааном чисто номинальной. Именно в эти годы хабиру переходят в наступление и отвоевывают часть своих прежних территорий. Однако новое усиление Египта в XIII в. до н. э. привело к возврату египетского контроля над Ханааном и к потере большинства отвоеванных земель. Возможно, именно военные походы Сети I и Рамсеса II в период зенита египетского могущества заставили северные колена объединиться в племенной союз Израиль.

Третий и самый важный период борьбы за Ханаан начался с начала XII в. до н. э., когда внутриполитические распри в Египте, с одной стороны, лишили его контроля над этой страной, а с другой — позволили племенам Моисея покинуть нильскую дельту. Именно в это время расширенный израильский племенной союз приступил к решающей фазе завоевания, которая послужила основой для библейской книги Йеошуа. Вероятно, последнее усиление Египта при Рамсесе III не очень повлияло на центральный и северный Ханаан, где израильские колена продолжали укреплять свои позиции. После смерти Рамсеса III египтяне окончательно ушли из страны, и это дало возможность двум южным коленам вернуться из сорокалетнего скитания по пустыням и приступить, в свою очередь, к завоеванию части южного Ханаана.

Здесь, в Ханаане, «дом Иакова» объединился с Израилем. Отныне Иаков стал Израилем, а Израиль — Иаковом. Две племенные группы превратились в единый народ с двумя параллельными именами. Пять-шесть столетий спустя носители традиции — левиты и аарониды — присоединили к этому третьему этапу борьбу за Ханаан много преданий, относящихся к первому и второму периодам, в результате чего появилась видимость единой военной кампании, которой в действительности не было, и которая, естественно, не может быть подтверждена археологическими данными. Справедливости ради надо отметить, что борьба за овладение всем Ханааном была завершена лишь в период правления царя Давида, то есть только в первой половине X в. до н. э. Несмотря на это, авторы книги Иисуса Навина внесли в нее все известные им эпизоды завоевания страны древнееврейскими племенами с XXIII по X в. до н. э. Разумеется, археология никогда не сможет подтвердить, что все они имели место в течение одной короткой военной кампании под руководством Йеошуа. Таким образом, официальная библейская версия является результатом компиляции эпосов южных и северных племен, рассказывающих о событиях различных периодов времени.

Почему группа южных древнееврейских племен «Иаков» объединилась именно с Израилем, а не с более близкими ей Эдомом, Моавом или Аммоном? Вероятно, в данном случае главную роль сыграл не фактор племенного родословия, а общность исторических судеб и политических интересов. Только Израиль и Иаков представляли собой хабиру в Ханаане, то есть были лишены собственной племенной территории. Родственники Иакова — Эдом, Моав и Аммон — не уходили в Египет, не жили в течение сотен лет в дельте Нила и не испытали ни процветания в период гиксосских фараонов, ни преследований во времена фараонов фиванских. Зато все это в полной мере пережили древнееврейские колена. Эдомитяне, моавитяне и аммонитяне имели исторически сложившиеся племенные территории в Заиорданье, на которые их соседи — амореи и ханаанеи — за редким исключением (например, захват Сихоном части земель Моава) не покушались. В совершенно ином положении находились древнееврейские племена: за время их долгого пребывания в Египте их земли перешли к аморейским и ханаанским наг родам. За четыре столетия жизни в Египте родственные связи между «домом Иакова», с одной стороны, и Эдомрм, Моавом и Аммоном, с другой, настолько ослабли, что последние не захотели не только помочь своим родичам, но даже пропустить их через свою территорию. Более того, по свидетельству Библии, Балак, правитель моавитян, смотрел на «дом Иакова», как на своего потенциального врага.

Ничего удивительного, что в этих условиях единственным подлинным союзником южных племен мог стать только Израиль, возглавляемый «домом Иосифа», который был покровителем «дома Иакова» в гиксосском Египте. Так возникает политический и военный союз двух групп хабиру — Иакова и Израиля, который позднее был скреплен и принятием общего религиозного культа Яхве. С этого времени имя хабиру или ибри/иври стало общим этнонимом для обеих частей нового союза Израиль-Иаков. Возникновение этого союза представляет собой интересный пример того, как разные племенные группы (правда, внутри одного западносемитского аморейского этноса) под влиянием исторических обстоятельств могут найти между собой несравненно больше общего, чем с более близкими им племенами, с которыми они имеют общее родословие. Впрочем, этот недостаток — отсутствие общего племенного родословия — был успешно восполнен во времена объединенного царства, когда носители традиции соединили двух родоначальников — Иакова и Израиля — в одного общего праотца, наделив его двумя именами.

Завоевание Ханаана во времена Йеошуа имело две существенные особенности. Во-первых, оно было далеко не полным. Самые плодородные и удобные для земледелия области, такие как долина реки Иордан, Изреэльская и прибрежные долины, оставались по-прежнему в руках ханаанеев. Наиболее важные в экономическом и стратегическом отношении внутренние районы и города, например Иерусалим, были, как и раньше, во власти аморейских народов. Мирное соглашение с хивеями — аморейским народом из центральной Палестины — оставило нетронутыми их города Гивон, Кефира, Беэрот и Кирьят-Йеарим. Практически все средиземноморское побережье находилось вне контроля израильтян. Будучи полукочевниками, они не имели ни стенобитных орудий, ни опыта штурма сильно укрепленных городов, ни боевых колесниц для сражений в долинах. Поэтому, когда речь идет о крупных городах, авторы библейской книги Йеошуа откровенно говорят, что «всех городов, стоявших на возвышенности, не сжег Израиль, один только Хацор сжег Йеошуа» (Нав. 11:13). То же самое касалось долин: «…у всех ханаанеев, живущих в долинах железные колесницы» (Нав. 17:16), которых у израильтян тогда еще не было, поэтому им долгое время не удавалось овладеть самыми удобными для земледелия районами. Неполный, частичный характер завоевания Ханаана древнееврейскими племенами признает и сама Библия: «Йеошуа же состарился, вошел в лета, и сказал ему Господь: ты состарился, вошел в лета, а земли осталось еще очень много для овладения» (Нав. 13:1).

Во-вторых, вопреки призывам носителей традиции, местные народы не только не истреблялись, но даже не изгонялись со своих земель. Вообще в отношении участи населения в побежденных городах библейские тексты содержат явные противоречия. С одной стороны, их авторы утверждают, что «поразил Йеошуа всю землю горную и южную, и низменность, и горные спуски, и всех царей их; не оставил никого уцелевшим, и всех людей уничтожил» (Нав. 10:40). С другой — Библия приводит массу свидетельств того, что древнееврейские племена во всех районах Ханаана селились рядом с местными народами, не причиняя им никакого вреда:

«Йевусеев, жителей Иерусалима, сыны Йеуды прогнать не смогли, и остались жить йевусеи вместе с сынами Йеуды до сего дня» (Нав. 15:63);

«И не изгнали они (колено Эфраим. — И.Л.) ханаанеев, живших в Гезере; и жили ханаанеи среди сынов Эфраима до сего дня, платя им дань» (Нав. 16:10);

«И был [надел] Менаше до Исахара и Ашера: Бейт-Шеан с окрестными городами его, Ивлеам с окрестными городами его, и жители Дора и окрестных городов его, и жители Эйн-Дора и окрестных городов его, и жители Таанаха и окрестных городов его, и жители Мегиддо и окрестных городов его — три эти области. Но не могли сыны Менаше выгнать жителей городов этих, и захотели ханаанеи остаться в земле этой. Когда же сыны Израиля вошли в силу, сделали они ханаанеев данниками, но изгнать не изгнали их» (Нав. 17:11–13);

«Звулун не изгнал жителей Китрона и жителей Наалола, и жили ханаанеи в среде его, и стали данниками» (Суд. 1:30);

«И Ашер не изгнал жителей Акко и жителей Сидона, и Ахлава, и Ахзива, и Хэлбы, и Афика, и Рехова. И жил Ашер среди ханаанеев, жителей земли той, ибо не изгнал их» (Суд. 1:31–32);

«И Нафтали не изгнал жителей Бейт-Шемеша и жителей Бейт-Аната и жил среди ханаанеев, жителей той земли; жители же Бейт-Шемеша и Бейт-Аната были его данниками» (Суд. 1:33);

«Но не выгнали сыны Израилевы гешуреев и маахатеев, и [остались] жить гешуреи и маахатеи среди Израиля до сего дня» (Нав. 13:13).

Вероятно, случаи истребления и изгнания жителей захваченных городов являлись исключением из правила. С экономической точки зрения было выгоднее оставить их на своих местах и сделать данниками, что на самом деле и происходило. Утверждения авторов книги Иисуса Навина о поголовном уничтожении населения многих ханаанских городов в действительности представляют собой абсолютизацию из ряда вон выходящих случаев и включены в Ветхий Завет с чисто дидактической целью — для демонстрации того, как надо относиться к язычникам. В жизни же, как признает книга Судей, происходило совершенно обратное: «И жили сыны Израилевы среди ханаанеев, хеттов; эмореев, перизеев, хивеев и йевусеев. И брали дочерей их себе в жены, и своих дочерей отдавали за сыновей их, и служили богам их» (Суд. 3:5–6). Таким образом, древнееврейские племена не только жили в мире с покоренными народами, но и быстро ассимилировались с ними. Происходило то, чего больше всего боялись носители традиции аарониды и левиты: «Оставили они Господа, Бога отцов своих, Который вывел их из земли Египетской, и обратились к другим богам, богам народов, окружавших их, и стали поклоняться им…» (Суд. 2:12).

Усвоение древнееврейскими племенами религиозных культов ханаанских народов представляло собой главную опасность для позиций ааронидов и левитов в израильском союзе. Проблема заключалась не столько в том, что все эти культы были языческими, сколько в потере из-за них экономических ресурсов и политического влияния. Чем больше древние евреи втягивались в служение чужим богам, тем меньше они жертвовали левитам и ааронидам, и тем слабее было влияние последних на них. В те времена речь шла не о конфронтации между монотеизмом и язычеством, как это впоследствии было изображено в библейских текстах, а о конкурентной борьбе за материальные ресурсы, за духовное и политическое влияние на израильские племена. Решался вопрос, кто будет пастырями народа — служители Яхве или жрецы Баала и Ашейры, выходцы из ханаанских народов. Именно этим объясняется крайне непримиримое отношение носителей традиции к народам Ханаана. Не случайно они многократно требовали изгнания ханаанеев, эмореев, хивеев, йевусеев, перизеев, хеттов, рефаим и гиргашеев, которые были покорены израильтянами, с которыми они жили рядом и в дальнейшем полностью смешались в культурном и физическом отношениях. Религиозные культы именно этих народов угрожали жизненным интересам ааронидов и левитов. Примечательно, что, хотя самыми опасными врагами для израильтян в Ханаане были филистимляне на юге и арамеи на севере, носители традиции не призывают к их уничтожению или изгнанию. А ведь ущерб и страдания, причиненные, например, филистимлянами, совершенно несопоставимы с теми проблемами — можно сказать, легкими хлопотами, — которые доставили хивеи или йевусеи. Но израильтяне не претендовали на земли филистимлян, не жили в их среде и, что важнее всего, не поклонялись их главному божеству Дагану, поэтому носители традиции не призывали к изгнанию филистимлян. По иронии судьбы, израильтяне полностью ассимилировались именно с теми народами, которые аарониды и левиты призывали изгнать или истребить.

Пытаясь монополизировать богослужение, аарониды и левиты объективно выполняли централизаторские функции в израильском племенном союзе. Они старались подавить не только чужеродные языческие культы, но и любые попытки создать автономные религиозные центры даже яхвистского характера, видя в них прямую угрозу для своей власти и экономического положения. Тем самым еще до возникновения объединенного царства, они были главными противниками всех форм сепаратизма и раскола. В качестве примера можно привести инцидент, связанный с сооружением жертвенника на территории заиорданских племен Реувен, Гад и восточной половины колена Менаше. От имени всего израильского союза яхвистские священт ники угрожали им войной, если те допустят автономное богослужение в этом месте или будут игнорировать общеплеменной религиозный центр. Для переговоров с заиорданскими племенами был послан сын первосвященника Эльазара — Пинхас. Встретив столь мощное сопротивление со стороны ааронидов, вожди заиорданских колен отступили, и единство было сохранено.

Еще один инцидент, угрожавший единству израильского союза, был вызван заключением мира с хивеями Гивона. Книга Иисуса Навина повествует о нем, как о мошенническом трюке хивеев, которые изобразили из себя посланцев далекого города, пожелавшего стать союзником израильтян. Со своей стороны вожди израильтян представлены эдакими простаками, которые не знали, что Гивон находился в двух десятках километров от них, и поэтому клятвой скрепили мир с хивеями. Когда же обман раскрылся, то изменить было ничего нельзя — завоевание Гивона означало бы клятвопреступление. В действительности эта наивная история была призвана замаскировать серьезные разногласия между вождями израильского союза. Хивеи представляли собой достаточно многочисленный аморейский народ, населявший преимущественно центральную Палестину, включая крупнейший ее город Шхем. Как можно предположить из переписки Амарнского архива, «дом Иосифа», видимо, еще с середины XIV в. находился в союзнических отношениях с хивеями Шхема. В то время правитель города Лабайу и его сыновья рассчитывали с помощью хабиру избавиться от египетской власти над Ханааном. Однако их план не удался, и убийцы, подосланные египтянами, расправились с непокорным правителем. Но дружественные отношения между хивеями Шхема и «домом Иосифа» сохранились. Не случайно Шхем ни разу не упомянут в качестве завоеванного города, хотя без овладения им нельзя было закрепиться в центральной Палестине. Но хивеям принадлежал не только Шхем, но и более южные города: Гивон, Кефира, Беэрот, Кирьят-Йеарим. Йеошуа, вождь «дома Иосифа», был заинтересован в продолжении мира и союза с ними, но колено Биньямин претендовало на всю территорию южных хивеев, включая их главный город Гивон. Возможно, до ухода в Египет часть этого района принадлежала колену Биньямин. В конце концов конфликт был улажен, но сам его факт напомнил о том, что «дом Иосифа», возвратившийся в Ханаан на два с половиной столетия раньше остальных древнееврейских племен, успел создать там систему взаимоотношений с соседними народами, которую он стремился сохранить даже в период завоевания страны. Союз с хивеями Гивона стал еще одним свидетельством того, что вопреки утверждениям носителей традиции израильское завоевание Ханаана привело не к изгнанию или уничтожению местных народов, а к смешению и слиянию с ними. Данное обстоятельство не могли не признать и сами носители традиции, хотя и рассматривали его как нарушение союза с Яхве, возлагая всю ответственность за это на свой народ: «Вы не послушали гласа Моего. Что вы это сделали? И потому говорю Я: не изгоню их [ханаанеев] от вас, и будут они для вас тенетами, и божества их будут для вас западнею» (Суд. 2:2–3).

Анализ книг Иисуса Навина и Судей оставляет впечатление, что войны Йеошуа в действительности велись только в северной и центральной Палестине, а два южных колена, Йеуда и Шимон, отвоевывали южную часть страны своими силами и в другое, более позднее время. Очень может быть, что последний, третий, этап завоевания Ханаана под предводительством Йеошуа делился, в свою очередь, на два отдельных периода, которые различались между собой и по времени, и по географии. Чтобы определить, когда могло происходить отвоевание Ханаана, надо попытаться реконструировать исторические условия в которых оказались древнееврейские племена после своего возвращения из Египта. Значительно проще это сделать в отношении южных колен, или «дома Иакова», так как составители Ветхого Завета — аарониды и левиты — именно из этой племенной группы и, естественно, мы больше всего знаем о ней. Племена Моисея не могли уйти из Египта раньше начала XII в. до н. э., то есть раньше внутриполитического кризиса, связанного с переходом власти от XIX к XX династии. Только дезинтеграция египетского государства, паралич его армии и органов власти, пусть даже кратковременные, могли позволить беспрепятственно уйти из Египта десяткам тысяч закрепощенных семитов. Мы вполне можем принять библейскую версию о вынужденном 40-летнем пребывании евреев в пустыне, так как это был период Рамсеса III, когда Египет не только существенно укрепился, но и обращал особое внимание на южную Палестину, куда прорывались «народы моря».

Правда, это повествование о странствовании в пустыне касается не всех древнееврейских племен, а только двух из них. Библейский эпизод с разведчиками, приведший к отказу от завоевания Ханаана сразу после исхода из Египта, был связан не с силой сопротивления ханаанских правителей, а с чисто внешним фактором — появлением армии Рамсеса III на юго-западе страны. И, наконец, вступление двух южных племен в Ханаан объяснялось опять-таки не их внезапным усилением или ослаблением их ханаанских противников, а исчезновением египетского военного присутствия в стране. Таким образом, два южных колена — Йеуда и Шимон — не могли возвратиться в Ханаан раньше середины XII в. до н. э., а следовательно, завоевание ими южной части этой страны было возможно не ранее второй половины XII в. до н. э.

Гораздо сложнее восстановить историю северных племен, ведь до объединения с «домом Иакова» у них не было своих ааронидов и левитов, которые могли бы оставить нам свою Библию. У нас есть основания предполагать, что некоторые северные колена, или по крайней мере «дом Иосифа», покинули Египет после изгнания гиксосов. В отличие от довольно точной датировки исхода племен Моисея, о времени ухода их северных собратьев мы можем делать только умозаключения. В любом случае, они не могли уйти из Египта раньше конца XVI в., когда изгнали гиксосов, и позднее конца XV в. до н. э., когда хабиру уже наводнили Ханаан, Сирию и ливанское побережье. Вероятнее всего, это произошло в середине XV в. до н. э., в период правления Тутмоса III. В то время западных семитов-амореев не удерживали насильно В Египте, а наоборот, изгоняли как потенциальных врагов и наследников гиксосских фараонов. Библия указывает на это же самое время, сообщая, что храм Соломона был построен через 480 лет после прихода сынов Израиля из Египта. Зная, что храм Соломона был возведен около 960 г. до н. э., мы получаем 1440 г. до н. э. как приблизительную дату исхода из Египта части северных племен. С этого времени они упоминаются в Ханаане как хабиру.

Но к какому времени могут относиться завоевания Йеошуа? Известно, что в XV и первой половине XIV в. до н. э. Египет жестко контролировал Ханаан, подавляя любые попытки неповиновения. Только во второй половине XIV в. до н. э. египетский контроль резко ослаб, но если бы Израиль появился как племенной союз тогда, то он был бы обязательно упомянут в письмах Амарнского архива. Правда, может быть многие войны хабиру в Ханаане того времени вошли впоследствии через эпос северных племен в библейскую версию завоеваний Йеошуа. Большая часть XIII в. до н. э., охватывающая годы правления Сети I и Рамсеса II, была крайне неблагоприятна для любых военных начинаний северных племен, так как Египет находился в зените своего могущества. Положение начинает меняться в лучшую сторону лишь после смерти Рамсеса II, фараона-угнетателя древнееврейских племен. Его сын, фараон Мернептах, не случайно упомянул на своей стеле Израиль среди противников Египта. Очевидно, возникший в конце XIII в. союз северных племен уже начал завоевания Ханаана, который египтяне считали своим. Именно эта военная активность северных племен и вызвала столкновение с египтянами, благодаря чему Израиль впервые упомянут в небиблейских источниках. Хорошо известно, что после смерти Мернептаха начинается быстрый закат XIX династии, и Египет ощутимо слабеет. Вероятно, в это время — конец XIII — начало XII вв. до н. э. — наступательные действия северных племен возобновляются. Если овладение северным и центральным Ханааном, пусть даже частичное, произошло в этот период, то Йеопгуа был не столько преемником Моисея, сколько его союзником и соратником. В то время, когда Моисей боролся за исход южных племен из Египта, Йеошуа готовил северные колена к завоеванию Ханаана. Если это так, то Моисей, безусловно, мог и должен был иметь контакты с Йеошуа или даже планы создания общего союза ради «реконкисты» страны. Но реально объединиться оба лидера смогли лишь в 90–80-х гг. XII в. до н. э.; именно к этому времени относится расширение израильского племенного союза и начало библейского завоевания Ханаана.

Однако не надо забывать, что из-за усиления Египта в период правления Рамсеса III два южных племени — Йеуда и Шимон — не смогли приступить к отвоеванию своих территорий в южном Ханаане и вынуждены были задержаться в пустыне на четыре десятилетия. Если ситуация развивалась по этому сценарию, то завоевателем южного Ханаана был вовсе не Йеошуа, а Калев — глава племени Йеуда, выходец из кеназитов. Между прочим, согласно книге Судей, за юг Ханаана боролись вместе только два южных племени — Йеуда и Шимон; о помощи северных собратьев не сказано ни слова: «Йеуда же сказал Шимону, брату своему: войди со мною в жребий мой, и будем воевать с ханаанеями; и я войду с тобою в твой жребий. И пошел с ним Шимон» (Суд. 1:3). Подлинным союзником южных колен оказалось одно из мидьянских племен, кении, с которым породнился Моисей после бегства из Египта, и которое неоднократно помогало им в период пребывания в пустыне: «И кении тестя Моисея поднялись из города Пальм (Иерихона. — И.Л.) с сынами Йеуды в пустыню Иудейскую, которая на юг от Арада, и пришли, и поселились среди народа» (Суд. 1:16). Вероятно, эта часть кениев, как и кеназиты, очень быстро вошли в состав племени Йеуда. Не исключено, что подобными «вливаниями» объяснялась многочисленность колена Йеуды и превращение его в «мегаплемя».

Таким образом, если центральные и северные области Палестины могли быть завоеваны Йеошуа в первой половине XII в. до н. э., то южные — никак не раньше второй половины XII в. до н. э. Следовательно, библейский этап завоевания Ханаана, который связывается с личностью Йеошуа, мог продолжаться почти столетие. В пользу этой версии говорят археологические данные, свидетельствующие о том, что юг Палестины (историческая Иудея) был заселен древнееврейскими племенами в конце XII–XI в. до н. э., то есть чуть ли не на сотню лет позднее, чем Самария. Еще одним доказательством обособления двух южных колен является библейская Песнь Деборы (Суд. 5), — возможно, самый ранний памятник древнееврейской литературы (из дошедших до нас), относящийся к XII в. до н. э. В нем перечислены все древнееврейские племена, кроме двух южных, — Йеуда и Шимон там «красноречиво отсутствуют». Вероятно, намного позднее носители традиции соединили вместе двух лидеров: Моисея — законодателя и вождя южных племен, и Йеошуа — главу северных колен и завоевателя Ханаана, сделав второго преемником первого.

Факт отсутствия в Ханаане двух южных племен (Йеуда и Шимон) как минимум до середины XII в. до н. э. и в то же время присутствие там южного колена Реувен заставляет по новому взглянуть на мятеж Кораха в пустыне после исхода «дома Иакова» из Египта. Возможно, он имел более серьезные последствия, чем те, о которых сообщает библейская книга Исход. Как известно, недовольство части левитов во главе с Корахом было направлено первоначально против концентрации богослужения в руках ааронидов. Однако из-за тяжелых условий жизни в пустыне и отказа Моисея от его прежних планов завоевания Ханаана, оно очень быстро переросло в широкую оппозицию власти Моисея и Аарона вообще. Недовольных возглавили вожди племени Реувен — Датан, Авирам и Он. Хотя библейский текст утверждает, что земля «поглотила» заговорщиков и те «бесследно исчезли», не исключено, что этот мятеж привел к разрыву южного племени Реувен с «домом Иакова» и к его самостоятельному уходу в Заиорданье. Возможно, вместе с ним ушли и другие аморейские племена, которые присоединились к «дому Иакова» в момент исхода из Египта. Там, в Заиорданье, борясь за «место под солнцем», племя Реувен и его аморейские «попутчики» становятся членами израильского племенного союза и в дальнейшем связывают свою судьбу с северными племенами. Если подобное развитие событий действительно имело место, то тогда становится понятно, почему, согласно Песни Деборы, южное племя Реувен оказалось в Заиорданье раньше остальных своих собратьев, и почему книга Судей повествует о завоевании исторической Иудеи только двумя южными коленами — Йеудой и Шимоном.

Вообще, если проследить все библейские комментарии о Реувене, можно обнаружить, что он всегда находился в особых отношениях с Иосифом. Именно Реувен находит мандрагоры для своей матери Леи, которые позволили второй, но любимой жене Иакова, Рахели, забеременеть и родить Иосифа. Реувен был единственным из братьев, кто спас жизнь Иосифу, когда те задумали его убить. Опять же только Реувен вернулся к пустому колодцу, чтобы вызволить из беды Иосифа, но тот уже был продан братьями купцам-ишмаэльтянам. Реувен, в отличие от своих южных братьев Шимона и Леви, не принимал никакого участие в резне хивеев Шхема — традиционных союзников «дома Иосифа». Вероятнее всего, эти предания, попавшие в Библию из древнееврейского эпоса, отражают исторически близкие, дружественные связи между этим южным племенем и «домом Иосифа», которые впоследствии привели Реувена в союз северных колен. С другой стороны, в своем собственном «доме Иакова» племя Реувен было несправедливо обижено — лишено главенства, несмотря на то что оно ему полагалось по закону о первородстве. Причем, лишено было в пользу Йеуды — того самого, кто и предложил продать Иосифа ишмаэльтянам. Как показали дальнейшие события, племя Реувен предпочло северные колена «дому Иакова», осталось с ними в Израильском царстве и разделило во всем их судьбу. Правда, первое время еще чувствовалось его южное происхождение, и это колено зачастую вело себя как аутсайдер в союзе северных племен. Оно, как свидетельствует Песнь Деборы, не пришло на помощь коленам Звулун и Нафтали, когда те сражались с царством Хацора. Очевидно, Реувен руководствовался не столько отношениями с северными племенами вообще, сколько своими особыми связями с «домом Иосифа». Примечательно, что в той же Песни Деборы из всех израильских племен, не оказавших поддержки своим братьям, особо отмечено колено Реувен. Почему-то именно оно вызвало наибольшое разочарование у авторов этого древнейшего поэтического произведения. Вскользь порицая тех, кто уклонился от оказания помощи, поэма больше всего критикует позицию Реувена:

В среде отделившегося Реувена —

Большие сердечные сомнения

Отчего сидел ты среди загонов,

Чтобы слушать блеянье стад?

В среде отделившегося Реувена —

Большие сердечные сомнения.

(Суд. 5:15–16)

Трудно сказать, что имели в виду авторы поэмы, называя колено Реувен «отделившимся». То ли они намекали на его разрыв с южными племенами, то ли с северными, или с теми и другими одновременно? Можно предположить, что повышенное внимание к этому колену было связано с тем, что оно первым из «дома Иакова» присоединилось к израильскому племенному союзу. Вероятно, для того чтобы обосноваться в Заиорданье, племени Реувен пришлось воспользоваться изрядной помощью северных собратьев, однако, оно, в свою очередь, испытание на верность не выдержало.

Хотя современная археология пока не в состоянии дать ответа на вопрос, откуда и когда пришли израильские племена, она уже может достаточно точно определить, когда они осели на землю в Ханаане. Речь идет о существенном прорыве в библейской археологии за последние десятилетия: найдены сотни новых поселений, которые, судя по их материальной культуре, без сомнения, принадлежат израильтян нам. Согласно данным американского археолога Лоуренса Стейджера, в течение двух столетий, в XII–XI вв. до н. э. в Ханаане появилось 633 совершенно новых поселений с характерными для израильтян чертами материальной культуры[41]. В абсолютном большинстве своем они представляли собой небольшие городки, которые не имели даже крепостных стен. Они были застроены четырехкомнатными двухэтажными домами на колоннах (four room pillared house), типичными для израильтян. Их жители занимались как земледелием, так и скотоводством. Правда, в отличие от своих ханаанейских соседей они не разводили свиней. Все эти поселения были построены на холмах и возвышенностях Самарии, Иудеи и Галилеи, в то время как там же в долинах продолжали существовать ханаанейские города. Новые поселения стали появляться с начала XII в. до н. э., причем раньше всего в районе Самарии, затем в Галилее, и еще позднее на юге — в Иудее и Негеве. Примерно в это же время возникают новые поселения и в Заиорданье. Очевидно, там происходил аналогичный процесс — оседание полукочевого населения на землю. Американский археолог У Девер отмечает еще одну особенность, характерную только для израильтян: collar-rim store jar — сосуды для хранения продуктов, имевшие горлышко с ободком. Подобный вид керамики, подчеркивает он, полностью отсутствует в ханаанских городах. Девер обращает внимание на то, что жители новых поселений, судя по археологическим находкам, уже имели опыт земледелия, в то время как обычные кочевники были этого лишены. Девер называет израильтян «пионерами террасного земледелия» и считает, что именно они впервые изобрели этот вид земледелия в Палестине[42].

Между тем изучение предметов материальной культуры новых поселений привело многих археологов (У. Девер, И. Финкельштейн, А. Мазар и др.) к выводу, что, несмотря на различия между израильскими и ханаанскими поселениями, ничто не может свидетельствовать о «чужеземном» происхождении израильтян, то есть в их материальной культуре археологи не видят ничего, что существенно отличало бы их от местного ханаанейского населения. Археологические данные однозначно свидетельствуют в пользу того, что израильтяне, прежде чем осесть на землю, видимо, немалое время уже находились в Ханаане и успели усвоить многое из ханаанской культуры.

Независимо от того, когда было совершено большинство израильских завоеваний в Ханаане, общий союз всех северных и южных колен, по крайней мере в том виде, в каком он описан в Библии, мог быть создан никак не раньше второй половине XII в. до н. э. Причем северные колена продолжали доминировать в этом союзе, и он сохранил их прежнее имя — Израиль. Только с этого времени, а отнюдь не с эпохи библейских патриархов, на южную племенную группу «Иаков» распространяется второе имя — «Израиль». Северяне, а точнее, «дом Иосифа» продолжал играть там главную роль вплоть до воцарения Давида в период объединенного царства. Центром общего союза стал главный город северных племен — Шхем, расположенный в земле колена Эфраим. Там же, в Шхеме, были захоронены кости Иосифа, принесенные из Египта. Там же, в горах Эфраима, похоронили и самого Йеошуа. Более того, на племенной территории «дома Иосифа», в горах Эфраима, нашел свое последнее упокоение и первосвященнник Эльазар из «дома Иакова».

Однако несмотря на общий центр и общий религиозный культ, израильский племенной союз был по-прежнему крайне децентрализованной конфедерацией, чисто номинальным объединением, в котором каждое колено решало все свои проблемы самостоятельно и проводило собственную политику. Вряд ли будет ошибкой сказать, что и «Иаков», и «Израиль» в действительности существовали как единые племенные союзы только в период жизни их великих вождей — Моисея и Йеошуа. Оба этих союза были рождены необходимостью отвоевания своих прежних земель в Ханаане, ради этой же цели они слились воедино. Но как только древнееврейские племена осели на завоеванную землю, их союз фактически распался. Только серьезная угроза извне была способна хотя бы на время сплотить отдельные части этого аморфного союза.