Расширение израильского племенного союза. Обособление двух южных колен — Йеуда и Шимон

Расширение израильского племенного союза. Обособление двух южных колен — Йеуда и Шимон

Вторая волна древнееврейских племен, ушедших из Египта под руководством Моисея пыталась соединиться с теми северными коленами, которые уже находились в центральном Ханаане с середины XV в. до н. э. Обе племенные группы предпринимали усилия, чтобы прорваться на соединение друг с другом, однако их разъединяли территории ханаанских и аморейских городов-государств, которые в свою очередь пытались воспрепятствовать объединению своих потенциальных противников. Нам не известно, как действовали северные племена, но мы знаем из Библии о приблизительном маршруте их собратьев, ушедших из Египта в начале XII в. до н. э.: они первоначально пытались пробиться к центральной Палестине самым коротким путем, через Негев, но столкнулись с серьезным сопротивлением в районе Арада. Им противостояли местные правители, опасавшиеся соединения двух племенных групп хабиру.

Первое сражение оказалось для древних евреев неудачным, второе — более успешным. Но Моисей отказался идти прямо на север, он повернул на юго-восток и пошел самым длинным путем — через Заиорданье, в обход западной части Ханаана. Это решение было не случайным. В южном и центральном Ханаане он столкнулся бы с целой коалицией ханаанских и аморейских правителей, к войне с которыми один на один, как показали сражения под Арадом, Моисей был не готов. К тому же существовало опасение, что открытое вторжение в южный Ханаан может вызвать ответную реакцию Египта, который считал южную Палестину своей восточной границей. Вероятно, вождям древнееврейских; племен было не ясно, до какой степени Египет потерял, свою власть над Ханааном и не будет ли он пытаться ее отстаивать.

Война с аморейским царством Сихона в Заиорданье была первой совместной кампанией северных и новоприбывших из Египта древнееврейских племен. «Дом Иосифа» атаковал с запада, со стороны реки Иордан, а племена, ведомые Моисеем, — с востока, из пустыни. Не исключено, что с юга против Сихона выступили также и моавитяне, которые еще раньше воевали с Сихоном и вынуждены были уступить ему часть своей территории.

Атакованный с трех сторон одновременно Сихон потерпел полное поражение. Значение этой победы было велико: здесь, на границе реки Иордан, произошло территориальное объединение той части северных племен, которые вернулись в Ханаан уже в XV в. до н. э., и колен, выведенных Моисеем из Египта в начале XII в. до н. э. Впервые после исхода из Египта древнееврейские племена получили собственный кусок земли в Заиорданье, откуда они могли совместно при ступить к завоеванию Ханаана. Существенно расширенный израильский племенной союз при отсутствие какой-либо реакции со стороны Египта позволил успешно разгромить и другого аморейского правителя — царя Ога из Башана. Примечательно, что впервые с момента исхода из Египта Библия характеризует древнееврейские племена как «многочисленный народ», хотя за время скитания по пустыне колен Моисея их численность вряд ли могла увеличиться. Это, безусловно, косвенное свидетельство присоединения новоприбывших из Египта колен к уже существовавшему племенному союзу Израиль.

Если до объединения древнееврейских племен Библия как правило использовала для их обозначения какое-то одно имя (либо Иаков, либо Израиль), то после образования союза в библейских текстах начинают использоваться одновременно оба имени. По прошествии многих веков редакторам Ветхого Завета удалось добиться того, что оба эти имени — Иаков и Израиль — стали представлять один народ, произошедший как бы от одного родоначальника. Однако в наиболее древних текстах сохранились следы того, что изначально они представляли две разные группы племен, например, «нет ворожбы против Иакова и колдовства против Израиля; в свое время рассказано будет Иакову и Израилю о том, что совершал Бог» (Чис. 23:23). По крайней мере, до появления объединенного царства одновременное использование обоих этих имен являлось не поэтическим приемом, а признанием объективной реальности — наличия двух различных племенных групп в общем союзе. Лишь позднее усилиями редакторов Ветхого Завета из текстов была выхолощена память о разных предках двух родственных народов, и одновременное упоминание их имен стало восприниматься в качестве синонимов, относящихся к одному и тому же народу. Например, «как прекрасны шатры твои, Иаков, жилища твои, Израиль!» (Чис. 24:5).

Подтверждением того, что союз между Иаковом и Израилем состоялся и они совместно захватили заиорданские области царей Сихона и Ога, является раздел этих земель между ними: южная часть досталась колену Реувен, претендовавшему на первородство в «доме Иакова», а северная — колену Менаше, представлявшему «дом Иосифа», то есть самому старшему среди израильских племен. Кроме того, часть завоеванного Заиорданья была передана аморейскому племени Гад, которое покинуло Египет вместе с «домом Иакова». Таким образом, каждая группа, вошедшая в общий союз, — Израиль, Иаков, и те амореи-хабиру, что присоединились к ним, — получила свою долю с первых же совместных завоеваний в Ханаане.

В отношении участи заиорданского аморейского населения — «эмореев» — Библия дает противоречивую информацию. Во Второзаконии однозначно утверждается следующее: «И взяли в то время все города его (Сихона. — И.Л.), и уничтожили все города, мужчин, и женщин, и детей, не оставили никого в живых. Только взяли мы себе в добычу скот их и захваченное во взятых нами городах» (Втор. 2:34–35). Однако в более ранней книге Числа говорится о намерении племен Реувен, Гад и Менаше перед уходом на завоевание Ханаана построить городские стены для защиты своих семей от местных жителей: «Пусть же останутся дети наши в городах, защищенных от жителей этой страны» (Чис. 32:17). Таким образом, если надо было подумать о защите от местного населения, то последнее там, безусловно, оставалось. Какая же из библейских книг дает более достоверную картину? Скорее всего, более ранняя по времени — Числа, записанная во времена объединенного царства, тогда как Второзаконие было создано значительно позднее, в VII в. до н. э.

Появление новых древнееврейских племен в Заиорданье и их присоединение к израильскому племенному союзу сильно встревожило их ближайших родственников моавитян. «И испугался Моав народа этого, потому что он был многочислен; и устрашились моавитяне сынов Израиля. И сказал Моав старейшинам Мидьяна: теперь обгложет народ этот все, что вокруг нас, как бык поедает траву полевую» (Чис. 22:3–4). Вероятно, моавитяне, напутанные объединением племен хабиру, пытались заключить против них союз с мидьянитянами, но неудачно: древнееврейские племена опередили их, разгромив мидьянитян.

Изменение в соотношении сил в пользу хабиру заставил их родичей — эдомитян, моавитян и аммонитян — придерживаться нейтралитета и не вступать больше ни в какие враждебные им коалиции. С другой стороны, обращает на себя внимание строгий запрет в Пятикнижии на ведение войны с Эдомом, Моавом и Аммоном, хотя позднее он и перестал соблюдаться. Вероятно, дело заключалось не только в родстве древних евреев с этими народами, но и в стратегии Моисея и Йеошуа, заключавшейся в том, чтобы обеспечить себе дружественный тыл, а возможно, и потенциальных союзников в период завоевания Ханаана. Эта стратегия себя оправдала, и, несмотря на опасения этих народов в отношении расширенного израильского племенного союза, они не поддержали его противников даже в самые трудные годы «реконкисты».

Судя по имеющимся археологическим данным, все заиорданские племена — как амореи из царств Сихона и Ога, так и родственники «дома Иакова» (эдомитяне, моавитяне и аммонитяне) — в XII в. до н. э. еще не стали оседлыми народами с развитой городской культурой, а, как и древнееврейские племена, находились только в начальной стадии оседлости.

Согласно библейскому тексту, накануне завоевания Ханаана было произведено «исчисление» израильских племен. И хотя приведенные цифры, вероятнее всего, относятся к более позднему времени — периоду объединенного царства, они тем не менее представляют большой интерес, так как отражают «весовые» пропорции между племенами. Из них следует, что Йеуда и «дом Иосифа» (Менаше и Эфраим) являлись лидерами — самыми крупными племенами соответственно среди южных и северных колен. И наоборот, племя Леви было настолько маленьким, что его правильнее было бы назвать большим кланом. Если во всех племенах мужчин пересчитывали с 20 лет, то в колене Леви — с одномесячного возраста и, несмотря на это ухищрение, оно все равно оказалось чуть ли не самым маленьким. Вероятно, именно поэтому Моисей требовал для своего племени не удела земли в Ханаане, а удела в служении Богу, который дал бы гораздо больше, чем все то, на что это колено могло рассчитывать при разделе Ханаана.

В книге Иисуса Навина дана еще одна интересная цифра — «40 тысяч человек передового войска», которые двинулись в степи Иерихона на завоевание Ханаана. Так как «дом Иосифа» уже давно находился в центральном Ханаане, эта цифра должна относиться к тем племенам, которые ушли вместе с Моисеем и, возможно, она была несравненно ближе к реальной численности его соплеменников, чем «600 тысяч пеших мужчин», упомянутые сразу после описания выхода евреев из Египта.

Смерть Моисея накануне перехода через Иордан заставила древнееврейские племена выбрать себе нового лидера. До объединения каждая племенная группа имела собственного вождя: новоприбывшая возглавлялась Моисеем, а северная — Йеошуа (Иисусом Навином). Оба этих лидера давно стремились к общему союзу и были убеждены, что без него невозможно завоевание Ханаана. Моисей с самого начала вел «дом Иакова» в Ханаан на соединение с Израилем, и лишь непредвиденное усиление Египта при Рамсесе III спутало все планы, привело к расколу «дома Иакова» и заставило два южных колена сорок лет скитаться в пустыне. Впервые территориальное объединение племен Моисея и Йеошуа произошло в центральном Заиорданье в результате разгрома царства Сихона. Таким образом, большинство древнееврейских племен (десять из двенадцати) оказались снова вместе после двух с половиной веков (с середины XV до начала XII в. до н. э.) раздельной истории.

Можно предположить, что, отдавая дань преклонному возрасту Моисея, его опыту и заслугам, он был признан номинальным главой общего союза. Но Моисей был уже слишком стар и болен, чтобы править, поэтому реальную власть над древнееврейскими племенами имели Йеошуа, вождь «дома Иосифа», и Эльазар, глава священнического клана «дома Иакова».

Поначалу, по крайней мере до перехода Иордана, образование союза древнееврейских племен мало что изменило в их жизни: каждая группа — «Иаков» и «Израиль» — управлялась своим вождем, имела собственное ополчение и религиозный культ. Их отношения представляли собой нечто вроде временной коалиции против общих врагов и вряд ли отличались от обычных союзов тогдашних ханаанских городов-государств. Однако смерть такого общепризнанного лидера, как Моисей, и трудности, связанные с предстоящим завоеванием Ханаана, заставили вождей древнееврейских племен по-новому организовать свой союз. Главным фактором в перераспределении власти стал «удельный вес» каждой племенной группы, то есть ее численность и военная сила.

Два обстоятельства существенно ослабили позиции «дома Иакова». Во-первых, раскол между южными коленами, в результате которого два племени — Йеуда и Шимон — вместе со своими мидьянскими и эдомитскими союзниками остались в пустынях южного Ханаана. Во-вторых, тот факт, что «попутчики» — аморейские племена, вышедшие вместе с южными коленами из Египта, — после смерти Моисея предпочли ориентироваться на «дом Иосифа», а не на «дом Иакова». Видимо, с точки зрения истории и племенного родословия, они были ближе к северным, чем к южным коленам. Исходя из соотношения сил между племенными группами, лидерство перешло к Израилю, а точнее, к «дому Иосифа», который возглавлял северные колена. Возможно, главенство «дома Иосифа», как и разрыв с мидьянскими союзниками, было еще одной причиной раскола «дома Иакова». Южные колена Йеуда и Шимон не признали право Йеошуа быть преемником Моисея и предпочли собственного вождя Калева. Поэтому нельзя было недооценивать значение той части «дома Иакова», которая присоединилась к Израилю и тем самым усилила его. Для столь важного союзника полагалось сделать адекватные уступки.

Сегодня на основе библейской истории мы можем понять, как именно распределилась власть в израильском племенном союзе. Военное и политическое руководство было передано Йеошуа — главе северных племен: все племенные ополчения были слиты в одну армию и отданы под его командование. Зато жреческие функции были вручены Эльазару — вождю и первосвященнику южных колен. Однако, чтобы руководить богослужением от имени всего союза, надо было иметь общий религиозный культ, которого еще не существовало: южные племена поклонялись своему старому племенному Богу Яхве, а северные уже давно приобщились к Элю и Баалу — главным богам ханаанского пантеона. Но подлинный союз требовал жертв и уступок с каждой стороны, и вожди северных племен приняли культ Бога «дома Иакова» в качестве главного религиозного культа нового союза, а Эльазара — как первосвященника всего союза: и Иакова, и Израиля. Положение северян облегчалось тем, что яхвизм того времени вполне довольствовался главенством среди религиозных культов, и, получив его, мирно уживался с языческими богами. За ааронидами были навечно закреплены верховные жреческие полномочия. Левиты тоже не были забыты: им передали функции богослужения во всех племенах нового союза и обязали каждое колено выделять им достаточное содержание; кроме того, за ними оставили второстепенную роль в центральном богослужении. Одним словом, старое соглашение Аарона с Моисеем о распределении полномочий между ааронидами и левитами стало частью договора о союзе с северными племенами. Трудно сказать, была ли в этом заслуга самого Моисея, который перед своей смертью позаботился о судьбе собственного племени, или таково было условие Эльазара, кровно заинтересованного в том, чтобы левиты укрепили культ Яхве среди северных племен.

Принятие религиозного культа южных колен означало для аморейских племен, пришедших из Египта вместе с ними, необходимость прохождения такого обряда, как обрезание. И действительно, в книге Иисуса Навина мы находим очень важный эпизод, подтверждающий факт его проведения: «В то время сказал Господь Йеошуа: сделай себе кремневые ножи и обрежь сынов Израилевых во второй раз… Вот причина, почему обрезал Йеошуа: весь народ, вышедший из Египта, был обрезан, а весь народ родившийся в пустыне, в пути по выходе из Египта, не был обрезан… Их и обрезал Йеошуа, ибо они были необрезаны, потому что их в пути не обрезывали» (Нав. 5:2, 4–5, 7). Это объяснение кажется в высшей степени странным и нелогичным, если учесть, что выйдя из Египта, народ избавился от всех принуждений и ограничений со стороны египтян, а главное, им руководил в то время сам законодатель Моисей, ревностно следивший за выполнением всех заповедей и обрядов. Если этот обряд совершался даже в период египетского рабства при фараоне-угнетателе, то почему его перестали соблюдать на свободе при законоучителе-освободителе? Любые ссылки на особые условия пребывания в пустыне совершенно неубедительны: если в тех же условиях пустыни можно было наказывать смертной казнью за несоблюдение других законов, например субботы, то что могло освободить от обряда обрезания?

Вероятно, подлинная причина крылась совсем в другом: некоторые аморейские племена до вступления в израильский союз не обрезались вообще. Однако сам по себе обряд обрезания изначально никак не был связан ни с культом Яхве, ни с монотеизмом Моисея. Не следует забывать, что предки древних евреев ни в Шумере, ни в Харане, откуда они пришли, не совершали обрезание. Вероятно, аморейские народы, к которым принадлежали древнееврейские племена, первоначально не практиковали обрезание. Лучшим примером этого являются хивеи Шхема и мидьянские племена кениев: будучи амореями по происхождению, они знали о существовании такого обряда, но сами его не применяли. Скорее всего, этот обряд был заимствован у йевусеев — соседей и союзников Авраама, а те, в свою очередь, переняли его у ханаанеев. Однако и ханаанеи, как и амореи, изначально не практиковали обрезание. Они, вероятно, тоже заимствовали его у своих предшественников — людей гассулийской культуры. У нас имеются неопровержимые доказательства того, что жители южной Палестины практиковали обрезание еще в конце IV тыс. до н. э., то есть за тысячу лет до прихода туда амореев и, возможно, до появления ханаанеев! Речь идет о древнеегипетской палетке[39] — Battlefield (Vultures) Palette, — относящейся примерно к 3200 г. до н. э., где египтяне изобразили обнаженных пленных из южной Палестины: все они обрезаны. То же самое видно и на другой древнеегипетской палетке, так называемой Narmer Palette, относящейся к несколько более позднему времени — приблизительно к 3000 г. до н. э., периоду правления одного из самых первых фараонов Египта — Нармера. Другим свидетельством, подтверждающим глубокую древность этого обычая, является использование кремниевых ножей, хотя во времена Йеошуа вовсю применялась бронза и в обиход постепенно входило железо. Упоминание о кремниевых ножах для этого обряда заставляет отнести его происхождение к эпохе неолита.

Таким образом, обряд обрезания представляет собой очень древний и, безусловно, языческий обычай, который практиковало еще доханаанское население южной Палестины. Ханаанеи, а затем и амореи, пришедшие туда, последовательно переняли этот религиозный ритуал. То же самое произошло и с южными древнееврейскими племенами, которые обосновались там. Очевидно, культ Всевышнего Бога (Эль Эльон) и обычай обрезания, господствовавшие в йевусейском городе Урушаламе (Иерусалиме), слились со старыми племенными верованиями «дома Иакова». Вместе с южными древнееврейскими племенами обряд обрезания переняли и многие другие кочевые аморейские народы, возводившие свою родословную к патриарху Аврааму, например ишмаэльтяне. Скорее всего, этот обычай практиковали и заиорданские родственники древних евреев — эдомитяне, моавитяне и аммонитяне; по крайней мере, такой вывод следует сделать на основании некоторых высказываний пророка Иеремии.

Можно предположить, что большинство западносемитских народов, возводивших свою родословную к Аврааму, были приверженцами обряда обрезания. Однако по мере удаления от южного Ханаана этот обычай использовался все реже и реже. Видимо, в центральной и северной Палестине далеко не все народы его практиковали. Например, хивеи Шхема, как следует из библейской книги Бытие, тоже не пользовались этим обрядом. Очевидно, обычай обрезания изначально появился именно в южной Палестине и там же получил наибольшее распространение. Однако есть свидетельства того, что этот обряд практиковался и в северных областях Палестины. На пластинке из слоновой кости, найденной в Мегиддо и относящейся к 1350–1150 гг. до н. э., изображена процессия местного правителя, в составе которой два раздетых пленника, причем оба они обрезаны. Древний Мегиддо располагался в плодородной Изреэльской долине, которая даже после завоевания израильскими племенами была заселена исключительно ханаанеями. Они, или часть из них, тоже унаследовали древнейший палестинский обычай обрезания. Вообще здесь можно обнаружить некоторую закономерность: чем дольше по времени тот или иной народ населял Палестину или чем ближе он жил к югу этой страны, тем больше была вероятность того, что он практиковал обрезание. Вероятно, «дом Иосифа», хотя он и придерживался преимущественно языческих культов Эля и Баала, тоже был обрезан, так как к моменту прихода племен Моисея из Египта уже находился в Ханаане как минимум два с половиной столетия.

Очень интересно отношение Моисея к обрезанию. Нет сомнения, что этот обряд соблюдался южными племенами в Египте и сам Моисей был обрезан. Но он, как следует из Библии, почему-то не обрезал своих сыновей от жены-мидьянитянки Ципоры. В книге Исход содержится очень многозначительный эпизод по этому поводу: «И было в пути на ночлеге — настиг Бог Моисея и хотел умертвить его. И взяла Ципора острый нож, и обрезала крайнюю плоть сына своего, коснулась ног Моисея и сказала: неужели нужна Тебе кровь? И отпустил Господь его; тогда сказала она: нужна Тебе Кровь — кровь обрезания» (Исх. 4:24–26).

Итак, спасая тяжелобольного мужа, Ципора принесла жертву Господу, символически отдав ему своего сына. Как видно, к этому обряду прибегали в экстремальных случаях даже те аморейские народы, которые не практиковали его в повседневной жизни. Однако и среди десяти заповедей, которые Моисей передал своему народу, нет ни одной, которая бы упоминала, а тем более требовала бы обрезания. Создается впечатление, что Моисей не считал этот обряд частью своей монотеистической веры, а возможно, и вовсе относил его к языческим ритуалам, с которыми боролся. Поэтому, скорее всего, Библия права: при Моисее его народ не обрезался. Лишь после его смерти, когда ааронид Эльазар стал первосвященником всего союза, он потребовал возврата к старому обычаю, которым пренебрегал Моисей. Позднее редакторы Ветхого Завета скомпоновали тексты таким образом, что обряд обрезания получил легитимизацию законодателя. Однако два вопиющих факта нарушения этого обычая самим Моисеем они выбросить побоялись: он не делал обрезания собственным сыновьям и не требовал этого от своего народа, причем не только в период скитаний по пустыне, но и когда пришел в Ханаан. Судя по характеру его учения, Моисей, видимо, полагал, что истинным свидетельством союза с Богом является не обрезание крайней плоти, что делали тогда и язычники, а выполнение заповедей Господа, и что обрезать надо не крайнюю плоть человека, а его душу.

Интересен еще один факт. Многие арабские племена доисламского периода практиковали обрезание, являясь при этом совершенными язычниками. Одним словом, обряд обрезания не имел никакой связи с верой в единого Господа, как и вообще с монотеизмом, — он представлял собой знак союза, а точнее, договора о союзе, как с божеством-покровителем, так и с определенным народом. Обряд имел и религиозный и политический характер. Обрезание патриарха Авраама в Ханаане означало не только отказ от старых богов Шумера и принятие культа Всевышнего Бога, но и военно-политический союз со своими новыми соседями — йевусеями Урушалама (Иерусалима). То же самое имели в виду и хивеи Шхема, когда согласились на требование патриарха Иакова провести обряд обрезания. Подобный обряд в те времена означал договор о постоянном союзе. Обрезание аморейских племен, вернувшихся из Египта, знаменовало собой не только принятие религиозного культа южных колен, но и вступление в союз как с ними, так и с северными племенами.