ГЛАВА XVI ОБ ИЕРЕЕ НИКИТЕ СУЗДАЛЬСКОМ

ГЛАВА XVI ОБ ИЕРЕЕ НИКИТЕ СУЗДАЛЬСКОМ

Хотя и иные многие ревностно и терпеливо пострадали в царском городе <Москве>, но не могу точно сказать о них, как пострадали, как скончались, откуда были. Посему оставлю их. Только вспомяну терпеливого и усердного священника Никиту, который был иереем из города Суздаля, искусным в чтении книг и в науках.

Он возревновал о благочестии. И написав челобитные и обличения на новые правленые книги, пришел в город царский. И ревностно их отдал монарху, за что был схвачен новолюбцами. И стал носителем железных <оков> и жителем темницы. И был стеснен долговременными бедами, ранами и мучениями. Какие ему были бесчеловечно нанесены раны! Как ему люто дробили плоть! По-человечески ослабел в оных страданиях и смалодушествовал.

Почувствовав его малодушие, новолюбцы ласками, увещаньями и различными обещаньями уговаривают его так, что и к своей воле мужа склоняют. Скоро пообещал им покориться (ах, моя немощь!), не смог устоять. Но и со всем их новым исправлением книг согласился, сам себя осудил письмами и анафемами. О, человеческая слабость!

Дальше что? Со временем на свободу был отпущен. О, как себя укорял! О, сколь многими рыданьями обливался, называя себя преступником и жизнелюбцем! Так покаянием и слезами исправился, снова стал держаться древнего церковного благочестия и ревновать об отеческих законах. Хотел свое преступление вторым страданием загладить, но боялся, как бы ему не впасть в такое же малодушие. Потому присно молил Всеблагого Бога, да сотворит с ним спасительную милость на страдальческой тризне.

Пришло то время, когда российские воины всех стрелецких приказов стали ревновать о благочестии и усердствовать о древнем церковном православии. Они совещаются, обращаются к своим полковым начальникам и обретают их единодушными. Приходят к начальному воинскому воеводе, князю Ивану Хованскому, и говорят о своем ревностном усердии к отеческим законам. И все совещаются усердно просить царствующих монархов о древнем благочестии.

По совету и рассудительному указанию того <князя Хованского> призывают дивного ревностного иерея Никиту, бывшего тогда там <в Москве>. И зовут его с собой на подвиг о благочестии. Он же благодатной ревностью возжегся, уразумев Божье призвание. Снова вышел благочестивый подвижник на подвиг о благочестии. Берет с собор! славного отца Савватия, соловецкого постриженика, дивного житием, чудного святостью, премногого в добродетелях, и иных неких иноков и мирян.

И так, стараясь вместе со всеми воинами, написали умоляющее прошение и покорно подали его самодержцам. В нем же благоговейно молят и умильно просят царей: пусть <они> повелят всюду быть древнему благочестию по древним церковным старопечатным и письменным книгам, по оным и знаменоваться <крестным знамением>, и священникам благословлять, и молитвы творить, и всем отправлять все службы, действия и моления.

Смиренно просят об этом самодержцев. И самодержцы милостивыми очами на это посмотрели и, человеколюбиво рассудив, посылают к патриарху Иоакиму, чтобы того умолить. Патриарх Иоаким, хотя и неохотно, но прислушался к всенародному молению. Отчего все люди, как воины, так и прочие, веселились дивным весельем и несказанной радостью. Но кто может исследовать неведомые судьбы Божьи?

Доброе и радостное начало завершилось злым и плачевным концом. Ибо эти воины, как ревностно согласились на доброе усердие о благочестии, так обратились к злым кровопролитным поступкам. Собравшись, начали бесчинным скопом дерзновенно обходить дворы высоких господ и царедворцев. Стали ужасно совершать злодейские убийства. Отчего сердца самодержцев праведно ожесточились таковым кровавым и буйным начинанием. Отчего праведно гневались и члены царской фамилии, видевшие злодеяния. И что далее произошло?

Благородная царевна Софья Алексеевна, одна из славнейшей царской семьи, тогда царствовавшая со своими братьями-монархами, замышляет нечто хитрое и коварное. Возлагает это на архиереев и прочих священнослужителей, дабы на них это взыскалось от Бога. Говорит <своим братьям>, что они будут от этого свободны и в этом неповинны.

Так уговорив, призывает начальников воинов — пятисотников, сотников, пятидесятников и прочих. И мягкими увещаньями и ласковыми обещаньями склоняет их к покорности, одарив их хорошим жалованием. Прочих же <одаривает> царскими погребами. И так склоняет всех оставить начинание и более не просить монархов о древней церковной вере. И послушных различно и милостиво обогащает. И все воины на это согласились, стали весьма покорны и покладисты.

Только воины одного полка, называемого Титовым, усердно стояли за древнее церковное благочестие. Тотчас их лишили воинского звания и разослали в дальние ссылки. Тогда был схвачен дивный священник Никита вместе с ревностным отцом Савватием. Их жестоко предали немилостивым мучениям. Страстотерпцы себя предали на жесточайшие пытки, спины свои — на раны, плечи — на битье, суставы — на раздробление, кровь — на пролитие. И были так жестоко и немилостиво мучимы, что и мучители сострадали их терпению.

Но славные крепко терпели эти страсти. Радостно крест страдания несли за Владычний крест. Любезно муки претерпевали за дивное благочестие. И были крепкими воинами Христовыми, страдальцами, подобными адаманту и ничего не боящимися. Храбро и мужественно приступали к огню, мучениям и пыткам. Наконец, прекрасной страдальческой смертью — казнью отсечения головы — были прекрасно переселены от настоящей жизни к будущему вечному пребыванию. Радуясь, быстро поспешили славно предстоять Христу — Царю всех.

Хоть Никита веры прежде отвергался,

Но потом за веру кровью обливался.

С Савватием дивно в светлый рай вступает,

Сладость и бессмертье страдалец почерпает.

Публикуется впервые.