ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В начале VIII в. цивилизованная Европа еще почти не выходила за границу Средиземного моря и Ла-Манша, то есть территорий, на которые некогда распространялась власть Рима. Лишь Ирландия и Южная Германия впоследствии вошли в это сообщество древних цивилизованных стран. Внезапно со всех сторон сразу снова начались нападения. Что же мы видим в конце XI в., когда снова воцарилось спокойствие? Для христианской цивилизации не была утрачена не только древняя Европа, если не считать большей части Иберийского полуострова, но в нее чудесным образом влился еще целый ряд христианских государств вместе с занимаемой ими площадью. К первому пласту политических образований, представленному Римской империей, по-прежнему продолжавшей существовать в лице Византии, и второму, образованному романо-варварскими монархиями в Галлии, Испании, Италии, Англии и Германии, корни которых более или менее прямо восходят к германским завоеваниям V и VI вв., прибавилось третье поколение новорожденных европейских государств, которые покрывают почти весь север и восток континента: Исландия, Норвегия, Дания, Швеция, Польша, Россия, Богемия, Хорватия, Венгрия, Болгария.
Мы видим, в какой степени Европа еще и сегодня носит на себе отпечаток этого великого творческого периода: X и XI вв., несомненно, породили на этом континенте столько же государств, сколько XIX и XX века. В тех очень гибких рамках, которые им предлагал тогдашний христианский мир, они могли очень быстро приобрести статус полного равенства со старыми королевствами. Для этого им хватило искреннего и почти повсеместного принятия христианства, установления более или менее правильной епископской иерархии и нескольких центральных институтов — монеты, государственной канцелярии, некоторых высших должностных лиц и зачатков урбанистической структуры. Редко, когда древние народы с такой готовностью делились с вновь прибывшими своими привилегиями. Можно полагать, что это великодушие, в конечном счете, было лучшим противодействием возможному возобновлению опасности вторжений. И фактически именно эти молодые государства, родившиеся в этот период, приняли на себя и смягчили потрясение от следующего нашествия — монгольского — в XIII веке.
Эти поздние вторжения стали условием внутреннего обновления, которое является связующим звеном между «ранним» и «поздним» Средневековьем. Разрушение единства на Западе, достаточно искусственно воссозданного каролингскими правителями, позволило каждому региону следовать собственному пути, идет ли речь об институтах, искусстве или языке. Некоторые жадно пользовались этой возможностью — это были области внутри Западно-Франкского государства, Фландрия, Нормандия, Каталония. Благодаря этому Запад обрел свое плодотворное разнообразие. В атмосфере свободы, порожденной разрушением старых структур, необходимость восстановления руин становилась источником глобальных проектов. Среди тех, кто этой возможностью воспользовался, были строители церквей и реформаторы монастырской жизни. Равным образом требовалось заложить основы нового политического строя: норманды, например, внесли в это существенный вклад. Наконец, некоторые семена, пережившие разрушение каролингского мира, получили для своего развития свободную почву: этим объясняется зарождение феодального общества.