Россыпи
Россыпи
Россыпи назывались по именам северных и южных месторождений, в зависимости от того, находились ли они вверх по долине Сакраменто или же вниз по Сан-Хоакину. От Фресно-ривер на юге до Норе Форк Фезер-ривер на севере поиск шел на каждой реке. Горные ручьи и притоки крупных рек столетиями несли блестки и самородки золота, осаждавшиеся в песчаных отмелях в береговых откосях в речных руслах.
Каждый камень на пути водного потока становился препятствием, около которого могло отложиться золото.
Земля у подножия Сьерры также таила в себе много драгоценного металла. В южных месторождениях он встречался прямо на поверхности в виде самородков или вкрапленный в кварц; в расселинах счастливцы порой находили многофунтовые скопления. В северных месторождениях золото встречалось главным образом в виде жил в гранитных слоях, и его извлечение требовало применения дорогих и сложных способов добычи, недоступных золотоискателю-одиночке.
Район, в котором были открыты первые жилы, золотоискатели назвали Материнской жилой(6). Эта местность простирается на 200 километров, и ширина его составляет от нескольких сотен футов до 3 200 метров. Ее северная граница находится на севере Коломы, в графстве Эльдорадо, а южная — в графстве Мерипозе. На севере Эльдорадо находится ряд горно-промышленных графств: Плейсер, Невада, Юба, Сьерра, Батт, Пламас и, наконец, Шаста — самое северное. В 1848 году там работали 5 тысяч золотоискателей. Эта цифра выросла до 40 тысяч в 1849 году и до 50 тысяч в 1850-м. Предполагаемое общее число добытчиков в 1852 году составляло 100 тысяч, а в 1855 году — 120 тысяч, из которых 20 тысяч были китайцы(7).
Кроме отдельных золотоискателей поиск золота вели также более или менее крупные компании, располагавшие усовершенствованным поисковым оборудованием. Но для многих из них калифорнийское золото оказалось лишь миражом. В 1851 году начался отток золотоискателей. По свидетельству современника, с 1 мая по 31 декабря 1851 года в Калифорнию прибыли морем 18817 иммигрантов и по суше 6 тысяч, а покинули этот Золотой штат 16 тысяч человек(8).
После нескольких месяцев, а то и лет поиска большинство золотоискателей, потеряв здоровье или упав духом, покидали прииски. Другие остались в Калифорнии, чтобы заняться скотоводством и сельским хозяйством, торговлей или же спекуляцией недвижимостью, приносившей большие деньги.
Для первых золотоискателей добыча была свободной, и единственным их законом был закон лагеря: когда между двумя людьми возникал спор об участке, его разбирали другие золотоискатели из этого же лагеря, и решение принималось большинством голосов. В течение 1848 года перед массовым притоком золотоискателей был введен закон, подобный действовавшему в Латинской Америке: удовлетворялась заявка того, кто первым открыл на участке золото. Если первооткрыватель оставлял участок, его мог захватить кто угодно. Участок можно было также обменять и обосноваться в другом месте. Но таким способом ни в каком случае нельзя было перекупить несколько участков у тех, кто покидал месторождение.
Остановив выбор на каком-то участке, золотоискатель должен был обозначить его границы, обнародовать свое право на него и защищать от захвата другими золотоискателями. Границы участка обычно обозначали вехами, вкопанными в землю. Чтобы избежать земельных споров, выбирали регистратора, на которого возлагалась обязанность вести реестр с описаниями всех участков и регистрировать передачу прав на них. Чтобы сдерживать наплыв иностранцев, 13 августа 1850 года был издан закон, обязывающий каждого чужака уплачивать ежемесячный налог в сумме 20 долларов, который впоследствии был снижен до 3 долларов(9).
Из месяца в месяц нарастала враждебность американцев к иностранцам. Особенно косо они смотрели на чилийцев, потому что те, прибывшие первыми на золотые месторождения, сколачивали солидные капиталы. В 1851 году одна группа чилийцев и мексиканцев за несколько месяцев добыла золота не меньше чем на 500 тысяч долларов(10). Было чему позавидовать!
Недолюбливали на приисках и бывших каторжников, прибывших из Австралии, а также ирландцев — больших пьяниц и дебоширов. Самыми мудрыми были немцы. Что касается французов, то из многочисленных свидетельств следует: не будучи слишком воинственными, они не находили взаимопонимания со всеми другими золотоискателями независимо от их национальности, кроме мексиканцев. Сент-Аманг так пишет о своих соотечественниках: «Моральный уровень французов в Калифорнии в сравнении с населением метрополии, выходцами из которой они были, был ниже соответственного уровня представителей других национальностей. Одним словом, наше положение не было выигрышным»(11).