Китай при Юнчжене: от государства чиновников к авторитаризму

Император Юнчжэн (13 декабря 1678 — 8 октября 1735, личное имя Айсиньгиоро Иньчжэнь, примерное значение девиза правления Юнчжэн — «гармоничная справедливость»), третий император маньчжурской династии в Китае, находился у власти с 27 декабря 1722 г. до своей смерти в 1735 г. Он начал править уже имея некоторый административный опыт и не испытывая иллюзий по поводу состояния государственного аппарата. Положение дел в финансовой сфере также подталкивало его к осуществлению реформ — бюджеты всех уровней испытывали постоянную нехватку средств, что было связано главным образом с присвоением чиновниками части собираемых налогов.

По сути многие последующие действия Юнчжэна можно рассматривать как новый период конфликта между маньчжурской и китайской моделями власти, т. е. моделями, сформировавшимися в знаменных войсках и среди гражданского чиновничества. При этом каждая из них несла в себе скрытые противоречия. В маньчжурском варианте власть правителя должна была осуществляться с оглядкой на права наследственной аристократии, включая родственников императора (им была подчинена значительная часть войск). В китайской же традиции власть императора вязла в бюрократических структурах, а кроме того ей в определенной степени противостоял слой шэньши (конфуцианских книжников), из которых и набирались чиновники и которые считали себя духовной элитой общества. Свои претензии на такой статус шэньши основывали на постулатах конфуцианской идеологии, но в реальной жизни за ними часто стояло стремление сохранить неофициальные привилегии своего сословия — право платить налоги в ограниченном масштабе или не платить их вовсе, возможность, находясь на службе, распоряжаться подведомственными финансами, а уйдя со службы или не поступив на нее, — влиять на дела в своих родных местах. Юнчжэн решил ограничить власть маньчжурской аристократии, создать эффективную систему гражданского администрирования во всей империи, установить контроль над государственным аппаратом и сделать общество более единообразным. Для этого предполагалось создать систему информации, снизить коррупцию, провести определенное выравнивание статуса подданных, который должен был определяться властями, а не традицией.

Прежде всего Юнчжэн изменил систему информирования и принятия решений по наиболее важным делам. Он резко расширил начавшуюся при Канси практику подачи императору конфиденциальных докладов и превратил ее в отлаженную систему. Первые меры он начал осуществлять сразу после вступления на трон. Обычные доклады проходили через целый ряд чиновников, которые готовили решения по рассматриваемым проблемам, а затем императору фактически оставалось их только завизировать. Информация при этом была доступна весьма широкому кругу лиц. Конфиденциальные доклады поступали к императору сразу, и решения по ним принимал он лично, причем обычно в день получения доклада. В одном из указов 1730 г., где содержались подробные инструкции по представлению докладов, а фактически развернутое описание позиции императора по этому вопросу, Юнчжэн сообщал, что он получает по 20–30, а в особых случаях — до 50–60 докладов в день и работает с ними сам без архива и помощников. В таких докладах сообщалось о положении дел со сбором налогов, злоупотреблениях чиновников, о наиболее крупных уголовных преступлениях, ценах на основные продукты и даже о погоде.

Позднее, когда вновь возобновилась война с джунгарами и объем документов резко возрос, императору потребовался Военный совет, так как решений по поступавшим докладам требовалось принимать очень много. Тогда Военный совет еще соответствовал своему названию и главным образом руководил всем, что было связано с ведением войны. В следующее правление, при Цяньлуне, Военный совет стал высшим органом государственного управления в империи.

Кроме того, Юнчжэн реформировал и систему выплаты жалованья чиновникам. Раньше, в условиях, когда государство стремилось извлечь максимальные средства из местных бюджетов, чиновники обеспечивали свое существование и работу подведомственных органов прежде всего за счет установления неофициальных надбавок к налогам; из этого же источника они получали средства, которые откладывали на будущее, а также передавали вышестоящим. Наиболее известной из этих надбавок была хохао, взимание которой мотивировалось необходимостью последующей переплавки небольших кусочков серебра, которыми собирались налоги, в крупные слитки. Сложности в финансовой сфере чиновники также решали путем нецелевого использования части средств и манипуляций с имевшимися в их распоряжении фондами — за дефицит они отвечали лишь своей карьерой, да и то не всегда. При Юнчжэне хохао стали взимать официально и из нее выплачивать чиновникам жалованье и деньги на содержание казенных управ (этих средств, разумеется, было меньше, чем чиновники получали раньше; практика поборов продолжалась, хотя и в меньшем масштабе — многие просто стали бояться это делать). За дефицит чиновник стал отвечать своим имуществом и свободой. При принятии мер по возмещению дефицита, накопившегося за прежние годы, многие оказались разорены (так, Иньтао, брат императора, с этой целью был вынужден даже продавать домашнюю утварь). Жесткая политика императора привела к массовым увольнениям чиновников среднего уровня.

Юнчжэн также предпринял меры по отстранению от власти своих родственников. Двое его братьев, которые уже находились в тюрьме или под домашним арестом на момент его прихода к власти, продолжали там оставаться, а через несколько лет он отправил в заключение еще пятерых, при этом Иньсы и поддерживавшему его в борьбе за власть Иньтану имена были изменены на имеющие уничижительный смысл; пятеро из семерых опальных братьев императора умерли в заключении. Был отменен порядок, по которому некоторые члены императорской семьи управляли отдельными подразделениями знаменных войск, и армия полностью перешла в подчинение непосредственно Юнчжэну и назначенным им лицам. Родственники императора фактически утратили свое влияние. Кроме того, была установлена практика передачи престола — наследник определялся императором заранее, однако соответствующее распоряжение хранилось в особых шкатулках в двух дворцах и знали о его содержании только несколько сановников.

При назначении чиновников император продолжал линию своего отца, направленную на ослабление влиятельных групп цинской элиты. Репрессии коснулись даже таких высокопоставленных лиц, как Нянь Гэнъяо и Лункэдо, на которых император опирался при приходе к власти. Дело было не только в том, что крупные чиновники часто создавали группировки своих сторонников, действовавшие в их интересах. Юнчжэн также весьма негативно оценивал систему связей, традиционно существовавших между определенными категориями шэньши (например, между теми, кто учился у одного учителя, теми, кто сдавал экзамены в один год, а также между экзаменующим и экзаменуемыми; такие связи сохранялись и в следующем поколении). Дав этому явлению негативную оценку в специальном эссе «О группировках», император активно назначал на государственные должности шэньши, купивших степень и в силу этого обстоятельства оказывавшихся вне системы личных связей (в Китае степени продавались вполне официально, однако репутация тех, кто их покупал, была обычно не слишком хорошей). При нем такие чиновники получили новые возможности для карьерного роста: теперь они могли служить даже в Цензорате и в Ведомстве чинов.

При Юнчжэне также практиковалось снятие с должностей чиновников по обвинению в плохом отношении к народу и наказание тех конфуцианских книжников, которые преследовали личную выгоду и шли для этого на нарушение закона (в частности, перекладывая свои обязательства по налогообложению на простолюдинов).

Кроме того, Юнчжэн установил более жесткий контроль над литературой, образованием и старался «исправить нравы» своих подданных. Примечательно, однако, что объектом цензуры в это время становятся прежде всего те произведения, где он видел намек на существование группировок (например, оды в честь чрезмерно укрепивших свое влияние чиновников), а не тексты, где могли содержаться антиманьчжурские аллюзии.

Среди конфуцианских ценностей он придавал особое значение сыновней почтительности, традиционно воспринимавшейся как основа последующей лояльности к правителю. При этом Юнчжэн отстаивал примат преданности правителю над верностью родителям и писал в уже упоминавшемся эссе «О группировках», что чиновник, вверивший себя государю, после этого уже не принадлежит отцу и матери. При Канси после 1702 г. «Канон сыновней почтительности» (Сяо цзин) был исключен из списка литературы, по которому проводились экзамены, однако вскоре после прихода к власти Юнчжэн восстановил его в этом списке, в 1728 г. приказал переиздать текст на китайском и маньчжурском языках, и в том же году отдал распоряжение провинциальным чиновникам сообщать ему о людях, отличающихся сыновней почтительностью или целомудренным поведением.

Император также опубликовал свои комментарии к «Священным поучениям» (правилам поведения подданных императора, изданным еще Канси в 1670 г.). В 1725 г. был установлен порядок, согласно которому участники экзаменов на конфуцианскую ученую степень должны были знать наизусть 16 правил «Поучений» и комментарии к ним (на экзамене им давалось одно из правил, которое они должны были написать вместе с комментарием по памяти).

Юнчжэн укрепил чиновничий аппарат, курировавший систему образования и экзаменов, а также постарался взять эту сферу под государственный контроль. В 1733 г. был издан указ, согласно которому провинциальные власти обязаны финансировать по одной академии в каждой провинции; преподаватели и студенты получали стипендии от правительства. Это способствовало изменению характера деятельности академий и их последующей ориентации не на философские штудии, а главным образом на подготовку к экзаменам.

На более низком уровне действовала система сянъюэ (букв.: сельских бесед). Первого и пятнадцатого числа каждого месяца по лунному календарю чиновникам, учащимся, офицерам, солдатам и простолюдинам надлежало слушать лекции о правилах «Священных поучений». В сельской местности проводили их шэньши.

Кроме того, вводилась должность «надзирающего за нравами и исправляющего обычаи». Как правило, такие чиновники назначались в соответствующую провинцию после какого-то происшествия, связанного с деятельностью шэньши, будь то сфера идеологии или просто сдача экзаменов. После «улучшения ситуации» их отзывали.

Ограничения коснулись и жизни простолюдинов: были запрещены азартные игры, а также петушиные бои и бои сверчков. Впрочем, в Китае запреты на азартные игры всегда реализовывались примерно с тем же успехом, с каким в России боролись с пьянством.

Вообще, император верил в силу убеждения. Показательно, что наиболее заметным политическим процессом его правления стало дело шэньши Цзэн Цзина и Чжан Си. Первый под влиянием циркулировавших в обществе рассказов о новом императоре и идей умершего к тому времени философа Люй Люляна (считавшего маньчжурскую династию «варварской» и выступавшего за возврат к устоям древности) послал второго (своего единственного ученика) к губернатору провинции Шаньси Юэ Чжунци, об оппозиционных настроениях которого он слышал, с целью уговорить того поднять восстание. Заговорщиков арестовали. Дальнейшие события более интересны, чем сам нелепый заговор. В ходе допросов выяснилось содержание слухов, которые циркулировали по империи. Опровергая их, император написал специальный текст «Записи, содержащие великую истину, пробуждающую от заблуждений» (Да и цзюэ ми лу) в четырех главах и разослал его во все основные учебные заведения империи; в дальнейшем эту книгу было приказано читать и объяснять народу едва ли не как «Священные поучения». В этом тексте император не ограничился подробным разбором таких сюжетов, как легитимность маньчжурского правления в Китае и место «варваров» в китайской истории, но также объяснял подданным, что он, например, не погряз в пьянстве, не узурпировал трон и не убивал отца. Оба заговорщика раскаялись, были прощены и затем некоторое время жили под наблюдением властей. Значительно больше в то время пострадали родственники Люй Люляна — они были казнены или сосланы (тело самого философа-оппозиционера, оскорбившего отца Юнчжэна, было извлечено из могилы и расчленено). Следующий император, однако, приказал казнить Цзэн Цзина и Чжан Си, а также уничтожить все копии «Записей», видимо, считая, что существование такой книги лишь способствует распространению слухов о его отце.

Государство также предпринимало меры для унификации общественного и государственного устройства. Китайцев стали больше выдвигать на чиновничьи должности (если в правление Канси на посты губернаторов назначались китайцы, служившие в знаменных войсках, то в конце правления Юнчжэна на эти посты чаще попадали китайцы из числа шэньши). В Юго-Западном Китае на смену местным вождям пришли чиновники. Некоторые группы населения, прежде считавшиеся «подлым людом», стали формально полноправными. В их числе были, например, так называемые «люди на лодках» в провинции Гуандун (китайцы, жившие на воде и не имевшие дома на суше), нищие в провинциях Аньхой и Цзянсу, часть крепостных, принадлежавших знаменным, и так далее. Эта мера больших результатов не дала и носила главным образом декларативный характер.

В экономической сфере перед императором стояли две проблемы: бедность значительной части населения и быстрый рост его численности. Негативное воздействие этих факторов Юнчжэн стремился ослабить рядом законодательных и хозяйственных мер. Он продолжил реализацию налоговой реформы Канси, которая фактически осуществлялась в виде замены подушного налога на надбавку к поземельному. Эта реформа улучшила положение тех, кто жил в деревне, но не занимался сельским хозяйством и не имел земли, а также безземельных крестьян, отходников и пр.

Однако бедность в те годы была распространена не только среди крестьян-китайцев. К этому времени значительно обеднели и знаменные, часть из которых заложила и продала выделенные им казной земельные участки и даже дома. Формально большая часть этих сделок была незаконной, т. к. продавать землю знаменные могли только в пределах своего «знамени», однако власти были вынуждены считаться со сложившейся ситуацией и пошли на выкуп таких земель, что не дало, однако, долгосрочного эффекта, и этот процесс продолжился.

Еще одной из мер, направленных на повышение благосостояния китайцев, стали масштабные гидрохозяйственные проекты, реализовывавшиеся по инициативе Юнчжэна. Они включали меры как по ирригации плохо орошаемых земель, так и по поддержанию в должном порядке защитных сооружений на реках. Последняя мера для Китая была едва ли не более важна, чем первая; достаточно сказать, что постоянные отложения подняли дно крупнейших китайских рек выше уровня окружающей местности и сами эти реки были окружены системой дамб. Юнчжэн значительно расширил масштабы таких работ: если Канси основное внимание уделял Хуанхэ и Великому каналу, то новый император также вел работы вокруг Пекина, в Юго-Западном, Юго-Восточном и Северо-Западном регионах. Для поддержания в должном порядке защитных сооружений были назначены специальные чиновники и усилены превентивные меры. По указу 1729 г. дамбы должны были наращиваться на определенную величину (ок. 16 см) каждый год. Вдоль крупных рек примерно через один километр были установлены посты с двумя охранниками, которые должны были осматривать и чинить свой участок дамб. Всего было создано свыше тысячи таких постов.

Растущая финансовая сфера пополнялась поступавшим из-за границы серебром. Для восполнения дефицита медной монеты были открыты монетные дворы в провинциальных центрах.

Основной внешнеполитической проблемой для империи в то время была продолжавшаяся борьба с Джунгарским ханством. Вторая джунгарская война началась еще до прихода Юнчжэна к власти в 1715 г., с перерывами продолжалась почти все его правление до 1734 г., а итоги ее были подведены лишь в договоре 1739 г. уже после смерти императора.

Перед Россией и Китаем в начале века стоял вопрос о разграничении монгольских земель, которые вошли в их состав. Его удалось разрешить посредством заключения Кяхтинского договора в 1727 г.; в ходе переговоров китайская сторона стремилась разделить территорию, исходя из того, чье подданство принял ее прежний правитель, а представлявший Россию С.Л. Владиславич-Рагузинский отстаивал разделение по фактическому владению, в результате чего к России и Цинской империи должны были отойти территории, которые они контролировали в то время. Эффективно используя стремление Цинской империи обезопасить свой северный фланг в войне с Джунгарией, Рагузинский заключил договор в основном на российских условиях.

Еще одним фактором, косвенно повлиявшим на эти события, стало ухудшение отношений между китайским императорским двором и католическими миссионерами. Юнчжэн продолжил и активизировал политику отца, направленную на ослабление влияния миссионеров и борьбу с христианством (считается, что при Юнчжэне в Китае было закрыто более 300 церквей). Фактически деятельность миссионеров была ограничена одним Пекином, церкви в других местностях прекратили свое существование; в Китае постепенно сформировалось католическое подполье. Недовольные политикой императора миссионеры пошли на активный контакт с Владиславичем-Рагузинским, что дало последнему необходимую информацию и выход на Маци — видного чиновника, согласившегося за определенную сумму лоббировать интересы России при заключении договора.

Кяхтинским договором также устанавливался новый формат ведения торговли. Если в начале XVIII в. она осуществлялась посредством посылки караванов в Пекин, а также в Урге (совр. Улан-Батор) и Цицикаре (в то время административный центр пограничной с Россией провинции Хэйлунцзян), то теперь центром торговли стала основанная тогда же Кяхта, располагавшаяся к югу от Иркутска на границе России и входивших в состав Китая монгольских земель (напротив нее возникло китайское поселение Маймайчэн). Другим местом проведения торговых операций стало поселение Цурухайту (на р. Аргунь).

Данный договор также закрепил официальный статус православной миссии в Пекине, действовавшей там фактически с 1715 г. Ее священники должны были осуществлять духовное руководство православными христианами, жившими в цинской столице.

В 1729–1733 гг. в России дважды побывали китайские посольства (формально они должны были поздравить Петра II и Анну Иоанновну со вступлением на престол, а фактически обсудить политику на джунгарском направлении с российскими властями и новым ханом калмыков), но каких-либо существенных результатов они не принесли.

Более успешно развивались действия на тибетском направлении. К Китаю были присоединены Цинхай и Восточный Тибет, включенный в провинцию Сычуань. Основная часть Тибета в это время фактически являлась протекторатом Китая.

Юнчжэн умер, не дожив до 57 лет. Императорская власть при нем значительно усилилась, но установленный им режим во многом противоречил интересам чиновничества. Часть реформ была отменена его сыном, но некоторые установления Юнчжэна стали частью китайского государственного устройства. Многие из проблем, полученных им в наследство от Канси, так и не были решены, и их пришлось решать следующим правителям империи. Противостояние с Джунгарией продолжилось и закончилось только в середине XVIII в. ее разгромом. Демографическая проблема дала о себе знать через несколько десятилетий, а тяжелые последствия нараставшей изоляции Китая от окружающего мира в Китае стали осознавать только в середине следующего столетия.