12.3. Осада Пскова шведским королем (1615)

1615 г., 9 июля — король Густав II Адольф прибывает в Нарву: начало его похода на Псков.

29 июля — шведское войско подходит к Пскову.

30 июля — бой под стенами Пскова; гибель Э. Горна.

17 сентября и 9 октября — отражение штурмов крепости.

11 октября — подготовка к III штурму и взрыв порохового погреба шведов.

17 октября — снятие осады с города и отступление шведов.

Псков, в отличие от Новгорода, уже с 1609 г. вел боевые действия против шведов: вначале как наемников Шуйского (псковичи присягнули Лжедмитрию И), а затем пытавшихся склонить его к присяге шведскому принцу. Дважды уже противник подступал к городу (сентябрь 1611 г. и август 1612 г.), но и псковичи не оставались в долгу: их отряды срывали осаду Гдова, нападали на Порхов и доходили до Ижорской земли. Шведский король Густав II Адольф, еще в 1613 г. задумавший отправить воевавшее с Данией наемное войско в Прибалтику, решил лично возглавить военный поход на Псков.

После битвы под Бронницами главные шведские силы во главе с Э. Горном сосредоточились у Гдова. 25 августа король сам прибыл к крепости и начал готовить штурм. Осадные сидельцы отбили два приступа (причем погиб полковник Менихгофен), от мин и обстрела была разрушена более чем на четверть острожная стена Гдова (110 сажен из 392), и гарнизон предпочел капитулировать с правом выхода во Псков[251].

Осенью 1614 г. Густав II Адольф отбыл в Швецию для подготовки нового похода, а Горн сильно стеснил псковичей, вызвав у них перебой с продовольствием. Правда, последние энергично сопротивлялись и заставили противника зимой снять блокаду.

В мае 1615 г. в Нарве начались приготовления к осаде, и в июле, после возвращения короля из Швеции, войска выступили в поход. Из 13 тыс. человек, находившихся в России, в нем приняло участие 9 тыс.[252] Делагарди, оставшийся в Нарве, занимался тыловым обеспечением войск. Гарнизон Пскова, во главе с боярином В. П. Морозовым, насчитывал 4220 человек — он сумел хорошо подготовиться к осаде, свезя в город продовольствие и укрыв крестьян. 20 августа из столицы, встревоженной походом «лисовчиков», все же смогли снарядить наспех боярина Ф. И. Шереметева — собираться для деблокады Пскова во Ржеве. «По наряду» в его полку насчитывалось 4,5 тыс. человек, но во Псков пробилось только 344 ратника во главе с воеводой И. Д. Плещеевым: остальные были задержаны борьбой с Лисовским до ноября[253].

Тем не менее с самого начала осады псковичи действовали смело и предприимчиво: уже на следующий день после подхода Густава к Снетной горе их конный отряд атаковал шведский авангард. В этом бою выстрелом из пищали был убит фельдмаршал Эверт Горн — военачальник, руководивший почти всеми боями и осадами этой войны начиная с 1609 г. В окрестностях города крестьяне развернули партизанскую войну, затрудняя сбор урожая и продовольствия и подвоз боеприпасов. Шведы стали более осторожны и закончили обложение крепости только к 20 августа, построив вокруг нее шесть укрепленных лагерей. Еще через месяц была завершена установка тяжелой осадной артиллерии, после чего началась бомбардировка. Дважды псковичи отражали приступы к северо-западному фасу крепостных стен, причем контратаками выбивали противника из захваченных башен, а также из Запсковья, куда шведский отряд пробрался по реке Пскове.

11 октября канонада возобновилась, и противник приготовился к третьему штурму. Однако во время выстрела одно из орудий разорвалось, и огонь подорвал пороховой погреб. Серьезные потери и уничтожение основных запасов пороха заставили Густава-Адольфа отменить штурм и снять осаду.

Военная неудача, а также сопротивление сословий внутри Швеции заставили короля отказаться от дальнейших широкомасштабных кампаний в России, хотя попытки овладеть Псковом или стеснить его продолжались до самого мирного установления.

Экскурс 14

Густав II Адольф — великий военный реформатор

Юному королю пришлось принять управление государством в 14-летнем возрасте при весьма бедственных обстоятельствах: Швеция воевала одновременно в России, Ливонии и у себя дома, с трудом защищаясь от датского вторжения. Тем не менее он энергично взялся, прежде всего, за военные дела, выступив в рядах армии против датчан, а через год — возглавив русскую кампанию.

Еще будучи принцем, Густав начал изучать европейское военное дело, а в 1608 г. прошел двухмесячный курс обучения передовой голландской технике войны от Якоба Делагарди, следовавшего из Нидерландов в Выборг и далее в Россию. И все же свои первые и наиболее значимые реформы он провел в области комплектования шведских вооруженных сил, а уж затем — в их тактике. И собственный опыт, и, в гораздо большей степени, мнение командующих в Новгороде убедили короля в ненадежности и разорительности его иноземных наемников, что еще весной 1614 г. привело к решению уволить их, «не дожидаясь, пока они примкнут к врагу или взбунтуются, и затем вести оборонительную войну с помощью своих собственных солдат»[254]. Мероприятия Делагарди по обеспечению наделами финских рейтар и земельные пожалования королем всех младших офицеров предвосхитили более широкие преобразования. В 1617–1634 гг. рядом реформ была создана знаменитая система провинциальных полков — первая постоянная национальная армия Западной Европы.

Если административные изменения были навеяны богатым опытом, полученным в России, то новые тактические формы и перевооружение войск произошли под влиянием знаменитой нидерландской и протестантско-германской военных школ, а также опыта их адаптации к условиям войны с Речью Посполитой (1621–1627). Эти системы послужили к славе Швеции, ставшей в короткое время великой европейской державой, и, в свою очередь, стали образцом при создании армии нового типа в Московском государстве. Взаимная заинтересованность в военном и политическом сотрудничестве между Густавом II Адольфом и правительством Филарета и Михаила Романовых вызвала к жизни проекты совместного выступления против Речи Посполитой. Мероприятия по модернизации вооруженных сил Московии перед новой войной, проводимые при прямом содействии великого военного реформатора (наем военных специалистов и солдат, закупки вооружения), приобрели со временем гораздо большее значение, чем неудачная политическая интрига, хотя в конце концов обернулись против самой Швеции.