13.4. Поход королевича Владислава на Москву (1617–1618)

25 марта (4 апреля) — королевич Владислав заключает в Варшаве договор с Сигизмундом III об условиях мира между Речью Посполитой и Россией в случае избрания его царем.

27 марта (6 апреля) — торжественный выезд королевича из Варшавы в поход на Москву.

6 мая — армия М. М. Бутурлина вынуждена снять осаду и отступить от Смоленска.

Май-июнь — армия Владислава сосредоточена в Луцке; части Гонсевского блокируют и осаждают Дорогобуж.

1 октября — армия Владислава подходит к Дорогобужу; казаки и посадские люди целуют крест королевичу, как русскому царю.

18–19 октября — казаки Заугорского войска самовольно уходят из Вязьмы, и Владислав занимает город без сопротивления.

1617 г., октябрь — 1618 г., июнь — противостояние польско-литовских (королевича Владислава) и русских войск (боярина кн. Б. М. Лыкова и Г. Л. Валуева) между Вязьмой и Можайском, а также поляков Опалинского и Чаплинского и рати кн. Д. М. Пожарского между Козельском и Калугой. «Малая война».

1617 г., 28 ноября — 2 декабря — неудачная экспедиция отряда К. Ходкевича для внезапной атаки Можайска.

1618 г., 22 марта — начало мая — неудачная осада Стародуба-Северского коронным полком М. Казановского; затем Казановский безуспешно пытался взять Волхов (3–8 июня) и Белев (11 июня) и через Козельск пришел в Можайск к королевичу (конец июня).

14 июля — 8 августа — неудачная осада Белой полками Калиновского, Хвостовца и Н. Гонсевского; крепость оставлена царским гарнизоном в конце августа: он сжигает ее укрепления и уходит на соединение с главными силами.

6 июня — выступление армии Владислава из Вязьмы на Можайск.

28–30 июня — неудачный штурм поляками Борисова городища и сражение под стенами Можайска армии королевича с войсками кн. Лыкова.

12 июля — войска кн. Д. М. Черкасского прорываются из Рузы в Можайск.

20 июля — основные силы Владислава подходят от Борисова к Можайску и начинают осаду города; войско кн. Д. М. Пожарского переходит от Калуги к Боровску.

Ночь на 6 августа — князья Лыков и Черкасский, оставив необходимый гарнизон, выводят войска из Можайска к Боровску и далее в Москву под прикрытием полка кн. Пожарского; Борисово городище оставлено.

6 сентября — Владислав снимает осаду и выступает с войском от Можайска на Москву через Звенигород (занят 13 сентября).

Около 23 сентября — польско-литовские войска разбивают лагерь в окрестностях Тушина.

Отправляя королевича в поход на Москву, варшавский сейм поставил перед ним ряд обязательных условий, в случае его утверждения на троне. В частности, он должен был соединить «неразрывным союзом» Россию и Речь Посполитую, «вернуть» последней смоленские, северские и другие юрода и отказаться от прав на Ливонию и Эстонию. Для наблюдения за тем, чтобы все делалось для выгод Республики (а не династии), королевича сопровождали восемь комиссаров-сенаторов. Предприятие оформлялось как поход незаконно изгнанного претендента на царский трон: Владислав отправлял воззвания и пытался заручиться поддержкой самых разных «московитских» кругов, от бояр до казачества; он выстоял «обедню» в униатской церкви и даже освятил там знамя с московским гербом. От папы римского он получил позволение венчаться царским венцом по униатскому («греко-католическому») обряду[283] и объявил в своих манифестах, что его короновал патриарх московский Игнатий — смещенный со своей кафедры в 1606 г. за потворство Лжедмитрию I[284].

Расчет на новую смуту был тем более необходим, что войск королевичу выделили всего 10 800 человек, да и из тех часть пришлось оставить против Турции. Жолкевский, изначальный противник всей этой войны, отговорился от командования той же турецкой угрозой, и начальство принял литовский гетман Я. К. Ходкевич. Зато позже в поход на Москву поднялось украинское казачество с гетманом Петром Конашевичем Сагайдачным, а также «лисовчики» и им подобные «волонтеры». Впрочем, начинался поход королевича вообще с большим трудом: ему пришлось простоять в Луцке до 12 (22) июня, а до Смоленска войско добралось только к 17 (27) августа, отправив за это время к Жолкевскому почти 2 тыс. человек с полковником Мартином Казановским (в несколько приемов). В итоге к Дорогобужу подошло чуть больше 3 тыс. солдат, которые по соединении с войсками Ходкевича составили армию в 8 тыс. человек. Пика своей численности армия королевича достигла в начале похода от Можайска на Москву (конец августа 1618 г.), когда ее догнала «дивизия» М. Казановского и другие подкрепления. Ее состав был доведен до 8 тыс. конницы, 1 тыс. «лисовчиков» и 5,5 тыс. человек польской и немецкой пехоты; претендента на царский трон сопровождало около 1 тыс. московских ратников (в основном казаков). Осадный парк составляло 11 тяжелых орудий и 3 мортиры[285].

Московское правительство летом 1617 г. было занято борьбой с Гонсевским, а также с черкасами, вновь проникшими в северные области. Только в августе в Ярославль и Муром были отправлены стольник кн. Д. М. Черкасский и боярин кн. Б. М. Лыков собираться с ратными людьми и ждать приказа о наступлении[286]. Тогда же на службу были приглашены 2 тыс. казаков так называемого «заугорского войска», которых по происхождению еще называли «заруцкими казаками», ушедших со службы «на Брыню» (в глухие Брянские леса) в 1616–1617 гг. Эти девять станиц атамана Ивана Орефьева «со товарищи» после уговоров и выплаты жалованья усилили вяземский гарнизон.

Но все же начался королевичев поход триумфально — и во многом благодаря «вольным казакам»: при известии о его личном появлении в октябре 1617 г. восстали и сдались Дорогобуж и Долгомостье (с казачьими гарнизонами), а «заугорское войско» заволновалось и вернулось в Воротынский уезд «на приставства». В Вязьму, покинутую воеводами, стрельцами и посадскими людьми, Владислав вступил беспрепятственно. К осени 1617 г. его войско усилилось более чем тысячью «русских людей» — в основном казаков, вновь стремившихся «поквитаться» с боярами и дворянами[287].

Одновременно южнее начал новый набег Чаплинский. «Лисовчики» взяли Мещовск, Козельск сам «целовал крест» Владиславу, и Чаплинский на зиму разбил свой лагерь под его стенами[288]. Посадские люди города Калуги «били челом государю со слезами» вновь о присылке боярина кн. Д. М. Пожарского ради спасения их города, что и было сделано. Князь получил в распоряжение более 5 тыс. человек: калужан, «первые половины» полков Украинного разряда, треть рязанцев и казаков атамана И. Орефьева[289]: последние соглашались вернуться на службу только под начало Пожарского. Через несколько дней при попытке взятия Калуги был разбит пришедший из-под Вязьмы полковник Опалинский, затем воевода сделал ему большое утеснение в селе Товаркове (15 верст от Калуги) и заставил отступить обратно к королевичу. Не стало покоя и «лисовчикам», подвергавшимся постоянным нападениям на своих «приставствах» в Козельском и окрестных уездах вплоть до весны 1618 г. В частности, 18 мая пригнал с сеунчем от князя войсковой есаул Л. Иванов, который под Товарковом отогнал литовские стада, а погнавшихся за ним литовцев «навел на охвояных людей» — укрывшиеся в засаде сотни, немедленно опрокинувшие противника[290]. На север от Москвы и Смоленской дороги кн. Д. П. Лопата-Пожарский отстоял от пана Соколовского Тверь.

С наступлением зимы наемники Владислава возмутились и остановились в Вязьме, ожидая выплаты жалованья. Казаки его армии стали голодать и, прознав о «многой государской милости» к своей братии, «заруцким казакам» кн. Пожарского, стали снова покидать королевича. В это время, в ноябре, отмобилизованное войско кн. Лыкова (5800 человек) выдвинулось из Мурома в Можайск и укрепилось в городе; в январе 1618 г. кн. Д. М. Черкасский с полком (5200 человек)[291] прибыл из Ярославля в Волок-Ламский, поддерживая гарнизоны Белой и Можайска и чиня «промысел» над литовцами — в том числе и с помощью лыжных отрядов. Тогда же исчезла угроза со стороны шведов, и царские войска вступили в Новгород. Теперь бояре уверенно отвергли предложение о перемирии, присланные разочаровавшимися в войне комиссарами сейма, а в апреле заявили о готовности к переговорам при условии вывода королевских войск из московских пределов.

Между тем весенний сейм 1618 г. снова выделил деньги на поход — правда, с условием его окончания в течение года, — а комиссары отклонили предложение Ходкевича идти к Калуге, в сход с Сагайдачным, и настояли на прямом походе к Москве. На пути поляков лежал Можайск, но первый удар они нанесли по Борисову городищу; не сумев взять крепость с ходу, они отошли и разбили лагерь на пушечный выстрел от нее. Через день поляки обратились к самому Можайску, где произошла удачная для них конная схватка с сотнями кн. Лыкова. В ответ на эти действия кн. Д. М. Черкасский выдвинулся к Рузе, а затем прорвался в Можайск; кн. Д. М. Пожарский пошел к Боровску, туда же к нему из Москвы направились юртовские татары и астраханские стрельцы Курмаш мурзы Урусова. Пафнутьев-Боровский монастырь был им занят, правда, накануне воевода кн. В. П. Ахамашуков-Черкасский потерпел там поражение от литовцев (5 июля)[292].

С 20 июля противник осаждал и теснил царские войска в Можайске[293], нанеся русским серьезные потери: ранение получили кн. Д. М. Черкасский, кн. В. Волховской и многие ратные люди. Но, даже получив от царя разрешение оставить город, воеводы не спешили уходить со своих позиций; воспользовавшись уходом «лисовчиков» в очередной набег, погромили их таборы на Московской дороге (25 июля)[294]. Только угроза полной блокады и волнения в войске заставили царя отдать решительный приказ об отступлении из Можайска, оставив необходимый пеший отряд со всеми запасами. Для обеспечения операции Пожарский выдвинулся к Борисову городищу: услышав об общем отходе, гарнизон покинул крепость, так что астраханские стрельцы приказа Б. Лупандина едва успели снова ее занять. Выбрав дождливую бурную ночь, князья Лыков и Черкасский под прикрытием конных сотен Пожарского вышли к Боровску, а оттуда — к Москве. Им предстояло оборонять столицу, к которой с юго-запада уже приближалось малороссийское казачье войско Сагайдачного.