9. Последние реформы и планы

9. Последние реформы и планы

В последний период правления Цезарь провел ряд важнейших мероприятий. Некоторые из них начались еще ранее, другие уместно упомянуть в данном контексте, поскольку именно теперь начали сказываться их результаты. Этими мероприятиями были колонизация в провинциях, принятие ряда базовых законов (lex municipalis, lex repetundarum, lex maiestatis) и “правовая революция” в провинциях.

Наряду с денежными наградами и раздачами, Цезарь проводил более основательные попытки создания большого числа зажиточных людей и сильного среднего класса, одновременно решая проблемы провинциальной интеграции и усиления прослойки граждан в провинциях. Первым шагом стал аграрный закон Юлия от 59 г. до н.э., давший землю десяткам тысяч людей. Второй шаг был сделан после триумфов 46 г., видимо, после возвращения Цезаря из Испании.

Согласно Светонию, в заморские колонии было направлено 80 000 граждан (Suet. Iul., 42). Значительную часть из них составляли ветераны Цезаря. Цезарь основывал колонии в Сицилии, Испании, Азии, Нумидии, Нарбонской Галлии, в числе прочих колонии были выведены в Карфаген и Коринф (Dio, 43, 50)^{277}. В отличие от земельных переделов Суллы и даже аграрного закона Тиберия Гракха, закон Цезаря не предполагал конфискаций. Крупномасштабная программа была продолжена Августом. По подсчетам П. Брюнта, землю при Цезаре получили 130 000 человек (50 000 в Италии и 80 000 в провинциях)^{278}, а при Августе (хотя и за значительный больший промежуток времени) — еще 420 000 (120 000 в Италии и 300 000 в провинциях)^{279}. Помимо этого шло интенсивное стихийное переселение, ставшее возможным после обеспечения военной безопасности.

Все это усиливало прослойку граждан в провинциях и интеграционные процессы внутри Империи. В конце правления Августа в провинциях было свыше 800 000 граждан (около 1/5 общего числа)^{280}.

Еще более важными преобразованиями были перемены в провинциях. Происходит коренное изменение провинциальной системы и самого характера римской державы. Этими переменами были создание системы военной и политической безопасности, упорядочение провинциального управления и “правовая революция” в провинциях. Политика Цезаря стала попыткой смягчить или устранить три фактора, вызвавшие кризис римского государства и общества угрозу внешних нашествий, злоупотребления и ошибки римской администрации и бесправие провинциалов, ненавидящих своих римских хозяев. Собственно говоря, этими проблемами Цезарь занялся еще во времена галльских войн, но именно к концу его диктатуры можно было подвести некоторые итоги.

В 90–80-е гг. почти все провинции Римской республики были “прифронтовыми” и подвергались постоянным вторжениям извне, сочетавшимся с внутренними восстаниями и провинциальными кризисами. Нарбонская Галлия была одной из самых опасных пограничных провинций: в конце 2 века на нее обрушилось вторжение кимвров и тевтонов, а в конце 60-начале 50-х гг. угрожало аналогичное вторжение, предотвращенное Цезарем. Эта угроза распространялась на Италию и Испанию. Испанские провинции, формально считавшиеся “внутренними”, были “горячей точкой” даже по сравнению со многими приграничными территориями. Мелкие военные действия не прекратились здесь даже после взятия Нуманции в 133 г., а в 79–71 гг. весь полуостров был охвачен грандиозным Серторианским восстанием, отголоски которого ощущались на протяжении двух последующих десятилетий. В 61 г. сам Цезарь вел здесь крупномасштабные операции, а в 50-е гг. здесь постоянно находились 6–7 легионов. Север полуострова (Астурия и Кантабрия) оставались независимыми, полунезависимыми были многие племена Лузитании и Кельтиберии. В 49–45 гг. Испания стала ареной гражданской войны.

Африка подверглась серьезной угрозе во время Югуртинской войны и была опустошена нумидийцами и помпеянцами в 49–46 гг. Похоже, что Юба добился того, чего не смог сделать Югурта, и (с полного согласия помпеянцев) сумел стать настоящим хозяином провинции. В 70-е гг. к северу от Македонии шли тяжелые войны против фракийских, иллирийских и других племен Подунавья. В 88 г. Македония и Греция подверглись нашествию Митридата, в 87–85 гг. здесь продолжалась война между Митридатом и Суллой, в ходе которой были разграблены Афины. В 49–48 гг. здесь дислоцировалась, вероятно, самая сильная армия помпеянцев, а военные действия прекратились только в 47 г.

Провинция Азия подверглась массированному вторжению Митридата в 88 г., в середине 70-х гг. она была на грани аналогичного вторжения. Операции всех трех Митридатовых войн шли на малоазийской территории. До 67 г. на юге Малой Азии находился центр пиратов, другой центр находился на Крите. В 49-48 гг. система обороны была полностью дезорганизована, а области полуострова грабили помпеянцы. В 47 г. последовало вторжение Фарнака. Сирия подверглась нашествию парфян в 51–50 гг., а граница во время войны была фактически открыта.

Не в лучшем положении были и области, ранее не входившие в состав Римской державы: Галлия до Цезаря была ареной постоянной межплеменной и социальной борьбы и вторжений германцев и гельветов, а в 59–51 гг. — ареной войн Цезаря. Царство Птолемеев распалось в конце 2 века, фактически потеряв Кипр и Кирену, в 88 г. произошло крупное восстание в Фиваиде. Египетская экономика находилась в упадке и уже в 55 году римляне фактически контролировали страну, а в 51 г. началась борьба между Птолемеем XIII и Клеопатрой, завершившаяся Александрийской войной Цезаря.

После победы Цезаря положение резко изменилось. Завоевание Галлии привело к тому, что вторжения с севера уже не угрожали ни Италии, ни Испании, ни южной Галлии, не угрожали они и Галлии независимой. Рейн стал естественным барьером между римской Галлией и германцами, последние могли только совершать набеги, а переброшенная уже при Августе на линию реки римская армия надежно обеспечивала оборону. Кроме того, Цезарь дал противнику хороший урок. Серьезных волнений в Галлии не было ни при Цезаре, ни при Августе. В Испании война 46–45 гг. была последней большой войной. Политические мероприятия Цезаря и достаточно широкое распространение гражданских прав (римских и латинских) привели к тому, что крупные восстания местного населения прекратились. Римская Испания по большому счету перестала оказывать серьезную помощь независимой Испании. Кантабрийские войны Августа 27–19 гг. затронули только север. После этого Испания на два столетия стала мирной провинцией, безопасность которой обеспечивалась не семью, а всего двумя-тремя легионами. Цезарь начал операции в Иллирике на весьма угрожаемом направлении, тем более, что местные племена были вовлечены в войну помпеянцами. Он планировал крупномасштабные операции, которые должны были оттеснить противника далеко на север. Фактически это сделал Август, установив прочную границу на Дунае. Победа в войне с Фарнаком обезопасила границы Азии. Восточные провинции, Сирия, Иудея, Малая Азия, подверглись нашествию парфян в 40–38 гг., но после побед Вентидия серьезная парфянская угроза исчезла. Цезарь планировал более крупномасштабные мероприятия на восточной границе, которые могли бы привести к разгрому Парфии. Задача диктатора rei gerendae causa была блестяще выполнена. Внешняя защищенность стала основой защищенности внутренней, экономического процветания и римского мира, равно как и исходной точкой беспрецедентного подъема античной цивилизации, сопоставимого с “греческим чудом” 8–6 вв. до н.э. или началом эллинистической эпохи. Гарантом этого процветания стали созданные Цезарем армия и государственные структуры.

Три основных закона Цезаря стали правовой базой новой стабилизации. Закон Юлия о муниципиях (lex lulia municipalis) стал основным законом для муниципальной системы Италии, а позже и провинций. Датировка закона спорна^{281}, его относят к 46 г. или 45 г., но есть мнение, что его издал Антоний после смерти диктатора. В основном закон касался вопросов городского управления, предписаний по городскому благоустройству и других вопросов, ставших базовой основой для организации муниципиев по всей Империи.

Так называемая “Гераклейская таблица” дает содержание этого закона. Первые статьи касались заявлений и обращений к высшим должностным лицам (Tab. Heb., 1–13), причем, магистрат обязательно должен был заносить в государственные списки имя заявителя, содержание и время заявления (Ibid., 13). Жестко регламентировались списки получающих продовольствие, запрещалось выдавать его кому-либо вне списков (Ibid., 17). Ряд статей закона показывают исключительное внимание их авторов к строительству и благоустройству дорог. Домовладельцы были обязаны содержать в порядке прилегающие к их домам дорожные участки, а курульные и плебейские эдилы распределяли между собой городские кварталы и были обязаны уделять особое внимание ремонту и мощению дорог. В случае неспособности власти поддерживать состояние последних, подряд сдавался на откуп (Ibid., 32–34). Закон детально расписывал не только крупные дороги, но и пешеходные дорожки (Ibid., 50; 53), а в период от заката до восхода солнца перевозки были запрещены (Ibid., 56).

Другая часть закона касалась местного самоуправления и выборов городских властей, вероятно, впервые четко регламентируя эти вопросы и поднимая их значение до общегосударственного уровня. Регламентировались выборы магистратов, дуумвиров, кваттуорвиров и префектов (Ibid., 89–94; 98), чего раньше практически не было. Закон содержит подробный перечень лиц, которым было запрещено занимать должности или входить в состав городского сената. Это были лица, осужденные за воровство и денежные махинации, а также — осужденные за тяжкие уголовные преступления (предательство, убийство, крупное воровство). Не могли быть избраны и изгнанные из армии за порочащие поступки, лица, нанявшиеся в гладиаторы, осужденные за клевету, занимавшиеся проституцией или содержавшие гладиаторские школы или публичные дома, несостоятельные должники.

Закон о вымогательствах (lex lulia repetundarum) был принят еще в 59 г., но реально стал действовать только с приходом Цезаря к власти. Он четко определял полномочия наместников, квалифицировал должностные преступления и понятие коррупции и вводил суровые наказания за последнюю. Упрощался ход судебного процесса. Закон Цезаря был завершением длительного процесса, начавшегося с закона Кальпурния Пизона от 149 г. После закона Кальпурния появились еще как минимум три закона такого рода (закон Ацилия 123/2 гг., закон Юлия (дата неизвестна) и закон Корнелия Суллы), однако только после закона Цезаря и его победы, это законодательство, наконец, стало работать.

Наконец, последний закон, закон о насилии и оскорблении величия (lex de vi et maiestate; Cic. Phil., I, 23) по типу напоминал закон Суллы, расширял сферу его применения и квалифицировал государственные преступления. Под этот закон подходили: впуск в город вооруженного врага, захват храмов и возвышенных мест, призыв народа и солдат к мятежу (seditio), объединение в тайные сообщества и дезертирство, нанесение военного ущерба и отказ магистрата покинуть провинцию по окончанию срока, отказ дать отчет в своих действиях и ведение войны без разрешения сената и народа. Наказывался отказ передать войска преемнику и самовольный отпуск на волю подсудимых и заложников. Как и закон Корнелия, закон Цезаря запрещал практику гражданских войн и представлял широкую квалификацию антигосударственной деятельности.

Дополнениями к этому блоку законов были и другие установления Цезаря, сделанные в духе законов Котты и Помпея. По закону Цезаря судебные комиссии состояли теперь из двух коллегий, сенаторов и всадников (Suet. Iul., 41, 2; Dio, 43, 25). Другой закон ограничивал промагистратуры. Консулы и преторы получали должности через 2 года после магистратуры, а промагистратуры, как правило, не пролонгировались (Dio, 43, 25). Ужесточались наказания за уголовные преступления, жесткость судов и наказания за вымогательства. В духе консервативных реформаторов Цезарь вводил законы против роскоши (Suet. Iul., 43, 1–2), целью которых было ограничение потребления, особенно — демонстративного, что было попыткой переведения капитала в более производительные сферы.

Законодательство о роскоши было достаточно распространено в позднереспубликанском праве. Известно 8 законов этого периода: закон Оппия (215 г.), Архия (181 г.), Фанния (161 г.), Эмилия (115 г.), Лициния (103 г.), Корнелия Суллы (82 г.), Юлия Цезаря (46 г.) и Августа (18 г.). Законы касались импортного вина, посуды из драгоценных металлов, серебра и золота (Gell., И, 24, 2). Закон Фанния определял предел трат на обед в 100 ассов, а по праздникам в 200 или 300. Эти нормы повторили закон Лициния, ограничив потребление мяса и соли. Закон Суллы их несколько увеличил — 300 сестерциев по праздникам (Календы, Ноны, Иды) и 30 сестерциев в обычные дни. Закон Цезаря чуть повысил нормы, учитывая повысившееся благосостояние и рост цен, но сохранил ту же традицию: 30 сестерциев в обычные дни, 200 — в праздники (profesti dies), 300 в Календы, Иды, Ноны и большие праздники, 1000 — на свадьбы и сразу после (Gell., И, 24).

На 40-е гг. приходится грандиозная правовая реформа. Она проходила достаточно тихо и временами медленно, но неуклонно, постоянно и планомерно. С Цезаря начинается крупномасштабное распространение прав гражданства в провинциях, то есть, решение главной проблемы, которая стояла перед правительством Империи. Самым крупным событием в этом плане было, вероятно, происшедшее в 49 г. предоставление прав римского гражданства жителям Цизальпинской Галлии. Права получили, по всей вероятности, 1–1, 5 млн. человек (Тас. Ann., XI, 24; Dio, 41, 38). Диктатор планировал и другие крупномасштабные акции такого рода, как например, предоставление прав гражданства населению Сицилии. В Испании при Цезаре и Августе появилось 29 новых муниципиев (из них 19 при Цезаре)^{282}. Права гражданства получили крупнейшие города испанских провинций, Новый Карфаген, Гиспалис и Гадес; расширение прав гражданства коснулось и Нарбонской Галлии.

К сожалению, нам достаточно трудно определить конкретные масштабы расширения гражданского коллектива при Цезаре. По переписи 70 г. до н.э. в Италии зафиксировано 910 000 человек (Phlegon., fr. 12, 6; Cic. Verr., I, 7, 54; 2, 57; pro Cluent., 117–134; pro Flacco, 45; de suo domo, 124; pro Arch., 5, 11; Val. Max., V, 9, l)^{283}. Первый ценз, проведенный при Августе, дал 4 063 000 человек (R.g., 8, 2), ценз 8 г. до н.э. — 4 233 000 (R.g., 8, 4), а в 14 г. н.э. — 4 937 000 (R.g., 8, 4). Такое изменение достаточно трудно объяснить, и оно вызвало ряд различных объяснений. Ю. Белох и П. Брюнт полагают, что различие объясняется изменением принципа ценза (formula censendi), когда в цензе Августа учитывалось все население, включая женщин и детей, а не одни взрослые совершеннолетние мужчины^{284}. Эта внешне очень логичная теория имеет несколько уязвимых мест. По подсчетам Я.Ю. Заборовского цифра 910 000 человек дает очень малую плотность населения (6 человек на 1 км²) и даже с учетом детей и женщин (цифра, как правило, умножается на 4) эта плотность дает 22, 8 человек на км², что опять-таки очень мало^{285}. Для сравнения плотность населения современной Италии — более 170 чел. на км² (общее население — свыше 50 млн.). Из цифры Августа надо вычесть 836 100 граждан, проживавших в провинциях, что сокращает население до 3,5 млн., с другой стороны, в источниках нет никакой информации об учете женщин и детей, и если бы это было, то революционность реформ Цезаря и Августа, возможно, превзошла бы то, что предполагают современные исследователи. Наконец, при таком подходе неясно, как объяснить увеличение граждан в Цизальпийской Галлии на 1–1,5 млн. (4–6 млн. человек с семьями).

Возможно, единственным объяснением является мнение Я.Ю. Заборовского, что ценз 70 г. учитывал далеко не все население Италии^{286}.[73] Именно при Августе, как полагает автор, вся Италия смогла воспользоваться правами гражданства, а значительное число римских граждан все-таки составляли италики.

Итогом деятельности Цезаря и Августа было полное реальное предоставление гражданства жителям Италии и Цизальпийской Галлии и расширение числа граждан в нескольких провинциях. Поскольку общество ощутило это только во времена принципата Августа, Я.Ю. Заборовский совершенно справедливо полагает, что именно это и было секретом небывалой популярности принцепса. Добавим, что основа этой новой ситуации была заложена Цезарем, а Август даже замедлил темпы его быстро раскручивающейся реформы.

Предоставление гражданства союзникам, а тем более — провинциалам, в корне меняло отношения человека и власти. Римский гражданин находился под защитой римского права, будучи гарантирован от наиболее жестоких форм насилия, эксплуатации и порабощения, а его отношения с государством строились в правовом поле. С превращением значительного числа провинциалов в граждан, власти были вынуждены перестраивать провинциальную политику, отказываясь от прежних проявлений насилия, произвола и коррупции. Небывалый грабеж провинций, порабощение масс населения, произвол администрации были возможны только при старой системе существования элиты граждан и бесправных масс союзников, перегринов и дедитициев. В новых условиях это было уже невозможно. Законы Цезаря о вымогательствах и оскорбления величия (lex maiestatis) стали регламентацией новых отношений населения провинций и римской администрации.

Массовое дарование прав имело крайне важный психологический эффект. Большая часть населения провинций все еще не имела гражданства и получила его значительно позже, однако непроходимая ранее грань между провинциалом и римлянином начинает исчезать, и это снимало напряженность даже в тех районах, которые его до сих пор не получили[74]. Позже Империя замедлила процесс, но она неуклонно проводила его в жизнь и завершила к рубежу II–III вв. н.э. Наряду с военной защищенностью и созданием условий для экономического оживления, правовая реформа изменила жизнь провинций. Хотя рабство как таковое не было ликвидировано, а проблемы провинций оставались достаточно серьезными, эта реформа Цезаря была одним из важнейших в истории освобождений человечества и сопоставима с отменой рабства и крепостного права в Новое время. Миллионы людей были спасены от перспективы и угрозы рабства. Возможно, именно это было самым великим из деяний Цезаря.

Специального законодательства о рабах у Цезаря нет. Впрочем, Светоний упоминает один его закон, согласно которому не менее 1/3 пастухов должны были быть свободнорожденными. Как полагают, пастухи играли особую роль в рабских восстаниях (Suet. Iul., 42).

Не все планы Цезаря были реализованы, многие реализовались в ином варианте, другие были искажены до крайности, а исполнение некоторых затянулось не десятилетия и столетия. Однако, в любом случае, именно он дал начальный импульс двухвековому развитию средиземноморского мира, итогом которого стали невиданные ранее достижения цивилизации.

Еще один план Цезаря был реализован только столетия спустя, во времена Феодосия II и Юстиниана. Это было создание единого свода законов.