Глава VIII ПОДГОТОВКА ПРАВОСЛАВНЫХ И УНИАТОВ К ПРЕДСТОЯЩЕМУ СОБОРУ
Глава VIII
ПОДГОТОВКА ПРАВОСЛАВНЫХ И УНИАТОВ К ПРЕДСТОЯЩЕМУ СОБОРУ
В марте 1596 г. епископы Поцей и Терлецкий возвратились из Рима, обласканные папой, но встречены были православными недружелюбно. Народ не желал насильно навязанной ему унии, и посему русские православные депутаты, во главе с князем Острожским, на Варшавском сейме (в начале 1596 г.) потребовали от короля, чтобы принявшие унию епископы были лишены сана, а на их место поставлены другие. Не дремали и Поцей с Терлецким и для укрепления среди православных своего пошатнувшегося положения выпросили у короля новые грамоты на свои епископии. Между тем православные настоятельно требовали созыва Собора, и таковой по воле короля был созван в Новогрудке. Проводя еще раньше ту мысль, что в Соборах не должны участвовать миряне, король, зная настроение православных и боясь влияния на Соборе знатных мирян, разрешил составить Собор только из одного духовенства. Собор этот, однако, дела унии не решил, а только занялся осуждением защитников православия, особенно Стефана Зизания. Естественно, что постановления Собора не могли удовлетворить ни православных, ни приверженцев унии. Православные добивались созыва такого Собора, на котором могли бы присутствовать и миряне, т.е. вся Церковь, а не одно только духовенство, и на котором окончательно выяснилось бы дело об унии, а приверженцы унии хотели созыва такого Собора, на котором возможно было бы торжественно узаконить все то, что было принято Поцеем и Терлецким в Риме. Последних поддерживал и король Сигизмунд III. Он издал 14 июля 1596 г. универсал (окружное послание), в котором заявил, что не только епископы, ездившие в Рим, но и он сам имел желание соединить Церкви. Он писал далее, что желает, дабы все его подчиненные были в одной вере, так как только это соединение может сохранить целостность республики.
О народе же он выразился, как о «толпе», в делах веры ничего не смыслящей и потому к участию на Соборе недопустимой. С подобным же окружным посланием выступил к народу и митрополит Михаил Рагоза. Однако послания эти не только не успокоили народ, но еще более раздражили его, ибо он сознавал, что совершается над ним грубое насилие. Народные волнения охватили не только митрополичью кафедру, но и епархии Поцея и Терлецкого. В особенности волновались православные в Вильне, и митрополит, видя свое бессилие внести успокоение в народ, вынужден был обращаться к защите короля. Готовясь к предстоящему Собору и не надеясь на свои силы, так как большинство православных епископов с митрополитом во главе были явными униатами, в православии же осталось только два епископа — Перемышльский Михаил и Львовский Гедеон, — православные обратились за помощью к восточным Патриархам, и те прислали к ним ученых и твердых в православии мужей для участия в предстоящем Соборе. От Патриарха Александрийской Церкви — Кирилл Лукарис, а от Константинопольского — в звании экзарха высокоученый архидиакон Никифор. Приезд этих лиц весьма обрадовал православных, ибо в их лице они надеялись иметь ученых защитников православия против такого апологета унии и папства, каким был иезуит Петр Скарга.
Наступило время созыва Собора, который по воле короля должен был состояться в Бресте, и обе стороны стали готовиться к нему. Православные, хотя и чувствовали, что истина и право на их стороне, но от Собора не ожидали ничего хорошего, ибо видели, что враги православия решились во что бы то ни стало показать, что унию приняло законное представительство Западно-Русской Церкви и что вопрос о введении ее в этой Церкви предрешен заранее, но не падали духом, уповая на милость Божию и на свою правду.