Гладко было на бумаге…

Гладко было на бумаге…

Это произошло за несколько дней до начала карательной экспедиции. Группа разведчиков из отряда имени В. И. Чапаева партизанской бригады имени В. И. Ленина (комбриг Н. А. Сакмаркин) во главе с Н. В. Ворозовым проникла в расположение 56-й пехотной дивизии с заданием разведать глубину размещения вражеских гарнизонов. У старого большака разведчики замаскировались. Стали наблюдать. Метрах в трехстах, за развилкой дорог, стояли машины, прицепы, фургоны. Немного в стороне, под сосной, дымила походная кухня. Между машинами суетились солдаты, они разматывали катушки, тянули провод. Низкорослый офицерик бегал возле солдат, нервно жестикулировал, что-то кричал, но голоса его не было слышно. Офицер только мешал солдатам. Они спешили, тоже нервничали, переругивались между собой, толкались, и работа у них от этого не ладилась еще больше. Партизаны переглянулись: оказывается, даже пресловутая немецкая педантичность не уберегает от так хорошо известной всем студентам закономерности — недостатка времени перед экзаменами. Гитлеровцы явно не управлялись с завершением подготовительных работ перед наступлением. Разведчиков так и подмывало помешать в последний момент приготовлениям врага: все же что-то останется недоделанным.

К этой мысли вернулись снова после выполнения задания. Решили устроить засаду. Связистов на этом месте уже не было, но ждать пришлось недолго. Вскоре на дороге показалась колонна гитлеровцев. Подпустили метров на пятнадцать и открыли огонь из всех видов оружия. Схватка была недолгой: кого не настигли пули, тот бежал, даже не пытаясь сопротивляться. Разведчики по опыту знали, что второпях очень трудно определить силы хорошо организованной засады. Еще трудней принять боевой порядок тем, кто подвергся нападению. 35 вражеских трупов осталось после боя на старом лесном большаке. Партизаны вернулись домой невредимыми. В дело отряда имени В. И. Чапаева была занесена соответствующая запись. Она заканчивалась краткой традиционной фразой о наиболее отличившихся. Среди них значились: Н. В. Ворозов, Г. Г. Киреев, И. И. Яковлев.

9 апреля партизаны бригады имени В. И. Ленина (комбриг Н. А. Сакмаркин) взяли в плен двух солдат одной из частей 56-й пехотной дивизии. В эти же дни разведчики полка И. Ф. Садчикова привели гитлеровца из гарнизона Ветрино. «Языки» подтвердили предположения разведчиков, что карательная экспедиция должна начаться со дня на день.

Утро 11 апреля занялось над землей румяной зарей, перекличкой деревенских петухов, сизоватой дымкой туманов над талыми снегами. Партизанские часовые были настороже. Зорко вглядывались они в мутноватую даль, где чернели апрельские проталины и край неба сливался с низкорослыми зарослями ольшаника и лозы.

Когда в расположении вражеских войск прозвучали первые артиллерийские залпы и в воздухе с воем пролетели снаряды, партизаны с тревогой подумали о нависшей над ними опасности. Но больше они думали не о себе: за ними были сотни деревень, где жили десятки тысяч мирных людей.

Разрывы снарядов перемешали снег и грязь. Огонь нарастал с минуты на минуту. В полосе обороны партизанской бригады Н. А. Сакмаркина грохотало, стонало и дрожало около часа. Потом завязался бой с перешедшими в наступление передовыми частями 56-й немецкой пехотной дивизии. Схватка с самого начала приняла ожесточенный характер. Особенно напряженная обстановка сложилась у деревень Красное, Ляхово, Залуженье. Сосредоточив на сравнительно узком участке много пехоты с 35 танками, артиллерию, бомбардировщики, противник предпринял одну за другой четыре атаки.

Стойко держались партизаны бригады имени В. И. Ленина, хотя превосходство сил противника было огромным. Сыграли свою роль хорошая закалка личного состава подразделений, мастерство командиров, высокий боевой дух партизан.

Хотелось бы сказать о роли и месте в организации партизанских действий такой фигуры, как командир бригады. В условиях вражеского тыла от способностей, авторитета, личного примера командира бригады зависело очень многое. В зоне расположения и действия бригады он был единоначальником. Рассматривал и утверждал планы проведения операций, решал все другие вопросы. У нас было принято, что приказы, исходившие от опергруппы, для бригад, как правило, не детализировались. Это давало командованию, прежде всего комбригу, простор для проявления инициативы в рамках общей задачи. Командир бригады нес полную ответственность за выполнение заданий БШПД и опергруппы.

Безупречно справлялся со своими обязанностями командир партизанской бригады имени В. И. Ленина Н. А. Сакмаркин, начавший партизанскую деятельность еще в августе 1941 года. Вместе с бывшим секретарем Сиротинского райкома партии С. М. Короткиным и другими патриотами он принимал участие в организации партизанского движения на территории между Витебском, Полоцком и Лепелем. Летом 1942 года здесь уже действовала партизанская бригада. Ее возглавлял замечательный партизанский вожак Семен Михайлович Короткин (погиб в авиационной катастрофе в 1942 году). Его сменил Н. А. Сакмаркин. В дальнейшем бригада разделилась на две: имени С. М. Короткина (командир В. Э. Талаквадзе) и имени В. И. Ленина. Вторую бригаду возглавил Николай Александрович Сакмаркин. Обладая организаторскими способностями, имея солидный опыт борьбы в тылу врага, он показал себя незаурядным партизанским руководителем, грамотным в военном отношении командиром. Особенно высоко я ценил его личную дисциплинированность, требовательность к себе и подчиненным. Введенный в подразделениях бригады распорядок, систематическое повышение личным составом боевой выучки выполнялись неукоснительно. Н. А. Сакмаркин был решительным, дерзко и вместе с тем разумно смелым в бою, отлично ориентировался в самой сложной обстановке, никогда не терялся. Все это очень пригодилось в боях с карателями.

Оборонительные рубежи бригады имени В. И. Ленипа протянулись по фронту на 33 километра. На километр обороны приходилось в среднем 52 партизана. Комбриг все время находился на передовой линии, появляясь там, где было особенно трудно. Днем 11 апреля осложнилось положение у деревни Красное, на участке отряда имени А. В. Суворова. Узнав об этом, Сакмаркин поспешил туда. Численный перевес врага под Красным был очень значительным. Оценив обстановку, комбриг приказал, продолжая отбивать вражеские атаки, одновременно ввести в действие на флангах подвижные группы автоматчиков.

Напряжение боя все нарастало. Когда оно стало предельным, перед партизанскими позициями появились танки. Угрожая охватом слева и справа, они подползали в клубах дыма все ближе и ближе, разрастаясь в зловещие громадины, заглушали грохотом моторов, лязгом гусениц треск пулеметов и автоматов, хлопки выстрелов из противотанковых ружей. Когда танки чугунно-серыми тенями уже наползали на окопы, в дымной мгле стали различимы тени солдат. Неожиданно для всех головной танк вдруг дернулся и остановился метрах в семи от окопа. Его правый бок покраснел, огонь расползался по броне — танк горел. Крик восторга вырвался у партизан, раздалось громкое «ура!». Каратели залегли за подожженным танком и, пятясь назад, огрызались автоматными очередями.

Сакмаркин приказал ординарцу выяснить, кто поджег танк. Не успел тот отойти, как раздался сильный взрыв слева. Комбриг посмотрел в ту сторону в бинокль: вражеский танк попал на минное поле. Его башня была неподвижна, но вела огонь из пушки и пулеметов.

Между тем чугунно-серые тени продолжали выползать из мглы. Казалось, грохот их пушек перекрыл все звуки на земле. Разрывы снарядов впереди и позади окопов ухудшили видимость. Продолжать оставаться в окопах дальше было нельзя. И так немало партизан погибло: командир взвода Ефим Смирнов, бойцы Степан Галузо, Филипп Егоров, Василий Котляров, тяжелое ранение получили начальник штаба бригады Александр Изофатов и еще несколько бойцов. «Надо сохранить силы. Мы еще повоюем», — подумал комбриг и отдал приказ отвести отряд на запасной рубеж.

Упорно дрались и другие отряды бригады имени В. И. Ленина. Численный перевес и действия вражеской техники повсюду создавали очень трудные ситуации. В ряде мест вражеским танкам удалось переползти партизанские окопы. Но пехота карателей все равно не смогла захватить укрепления. Не раз в огне и дыму слышалось мощное «ура!» и цепи врага откатывались назад. На рубеже у деревни Ляхово стойко отражала атаки вражеских танков группа бойцов во главе с начальником штаба отряда имени К. Е. Ворошилова П. Д. Пузиковым.

Бронебойщик В. М. Федуро во время одной из вражеских атак уничтожил трех гитлеровцев, был ранен в руку, но не ушел с передней линии. Во время третьей атаки отважный партизан из противотанкового ружья подбил танк противника. Федуро не оставил позиции и после второго ранения.

Первый день боев в период нового вражеского наступления нашел отражение в шеститомной «Истории Великой Отечественной войны»: «В боях с карателями партизаны проявляли исключительную стойкость и самоотверженность. Бессмертный подвиг совершили партизаны-бронебойщики В. А. Волков, В. М. Федуро, Д. П. Хахель, В. П. Хахель, И. С. Хахель, С. Н. Коржаков и И. В. Чернышев из бригады имени В. И. Ленина во время боев в Полоцко-Лепельском партизанском крае в апреле 1944 г. Обороняя порученные им участки, они несколько раз подпускали вражеские танки на 30–40 метров и расстреливали их в упор из противотанковых ружей. Когда кончились патроны, бесстрашные патриоты бросились со связками гранат под танки»[27].

Немецко-фашистское командование рассчитывало сильным ударом по правому флангу бригады имени В. И. Ленина разрушить партизанские оборонительные рубежи между озерами Березовое, Тетча, Яново и Западной Двиной и стремительным броском в направлении Полоцка овладеть двинским левобережьем. Вечером И апреля передовые немецкие части стремились достичь района больших придвинских лесов — Стралицы. Однако к исходу дня партизаны занимали рубеж Березово — Шищино — Пруды — Глинники — Аделино — свою вторую оборонительную линию. В ночь на 12 апреля командование бригады имени В. И. Ленина выслало в тыл противника подрывников, диверсионные группы, которые заминировали дороги, нанесли по фашистам удары из засад.

Сильное сопротивление оказал противнику правый сосед бригады имени В. И. Ленина — партизаны бригады «За Советскую Белоруссию». На участке обороны отряда имени В. И. Чапаева гитлеровцы начали наступление в 7 часов утра в направлении деревень Усая, Дубровка, Ягодки. Цепи пехоты сопровождали четыре танка. В бою, который длился около трех часов, партизаны нанесли оккупантам серьезный урон. Наступавший здесь немецкий батальон потерял до 50 человек убитыми и ранеными и один танк. К 10 часам утра под натиском численно превосходящего противника партизаны отошли на рубеж деревень Подлипки — Малиновка, что в нескольких километрах от первой линии обороны.

Затишье было недолгим. Подтянув свежие силы, противник повел наступление на деревню Подлипки. Это был еще более тяжелый бой. Вместо батальона отряд отражал натиск целого полка, вместо четырех танков — десять, более плотным стал артиллерийско-минометный огонь.

Партизаны теряли одного за другим своих боевых товарищей, но держались. Никто не помышлял о том, чтобы отойти. Горели дома и даже деревья, грохотали небо и земля, в дыму разрывов и пожара плохо были видны ломаные линии окопов и окрестности.

В этом бою участвовали и девушки-партизанки. Одна из них — санинструктор Лена Моисеева. Она вступила в партизанский отряд еще в 1942 году. В деле партизанской бригады «За Советскую Белоруссию» о санитарном инструкторе из отряда имени В. И. Чапаева Лене Моисеевой сохранилась лаконичная, но много говорящая запись: «Оказывала помощь раненым в боях». Да разве эти слова могут выразить всю сложность работы партизанского медика! В скоротечной схватке не всегда угадаешь, где свои и где враги, не всегда есть возможность своевременно оказать помощь раненому, вынести его из опасной зоны. Бой подвижен, полоса соприкосновения с противником неустойчива. Попробуй в такой обстановке сориентироваться точно! А ошибаться нельзя, за ошибки платят жизнями.

Лена отлично ориентировалась в перипетиях и ночного, и дневного боя. Она, как и многие ее подруги, не ограничивалась обязанностями санитарки. В трудные моменты девушка стремилась туда, где наиболее опасно, а там обстановка часто требовала непосредственного участия в бою с оружием в руках. И Лена не раз брала в руки карабин. Так случилось и на этот раз. Разрывом снаряда был выведен из строя расчет станкового пулемета. Лена под пулями вынесла троих раненых. Сделала перевязку, отправила в госпиталь, а сама вернулась на линию огня. Здесь она обратила внимание, что еще один из станковых пулеметов замолчал. Что-то случилось. Поползла. Свистящие над головой пули прижали девушку к земле. Подождала и двинулась дальше. Вот и пулемет. Приподнялась на руках и увидела, что все три пулеметчика недвижимы. По очереди проверила пульс у одного, второго, третьего. Никаких признаков жизни. Оставалось спасти лишь «максим». Не девичье это дело — вытаскивать с поля боя тяжелый станковый пулемет. Но Лена не колебалась. Местами станок пулемета за что-то цеплялся. Лена прилагала невероятные усилия, чтобы высвободить его, и все ползла, ползла. Вскоре спасенный «максим» снова был в строю, его огонь косил вражеские цепи.

Нелегко пришлось 11 апреля отряду имени С. Г. Лазо бригады «За Советскую Белоруссию». Начав наступление в 8 часов утра, главный свой удар противник направил на левый фланг отряда, где стоял первый взвод. Три атаки, переходившие в рукопашные схватки, были отбиты. Цепи наступающих врагов партизаны забрасывали гранатами. Бронебойщик Патапков из противотанкового ружья подбил танк. Отражение четвертой атаки возглавил начальник штаба отряда В. Н. Винокуров. Подпустив гитлеровцев на близкое расстояние, он приказал автоматчикам открыть огонь и сам стал в упор расстреливать карателей. Четыре оккупанта упали замертво от его метких выстрелов. В решающий момент начальник штаба поднял бойцов в контратаку, вырвался вперед, но упал, сраженный вражеской пулей.

Отчаянно дрались в этом бою командир взвода Ершов и политрук Маминченко. Политрука тяжело ранило. Рядовые Песоцкий, Ильиченко, Симоненко и многие другие в этот памятный день уничтожили по пять-десять фашистов. И все же карателям удалось ворваться в партизанские траншеи. Там озверелые гитлеровцы натолкнулись на труп бойца-партизана и в ярости стали колоть его штыками. Находившийся невдалеке партизанский пулеметчик открыл огонь по сгрудившимся у тела убитого варварам…

Мужественный поступок совершил 11 апреля разведчик отряда имени Н. А. Щорса (отряд держал оборону у деревни Суша) Д. А. Пискунов. Вот как он описан в деле партизанской бригады «За Советскую Белоруссию»: «Находясь в дозоре, Пискунов и два его товарища заметили цепь гитлеровцев. Цепь полукольцом подходила к деревне Батуколово, где был расположен дозор. „Примем бой“, — решили герои-партизаны и залегли с автоматами. Трое против сорока… В неравном бою двое погибли. Пискунов остался один. Тяжело раненный, он не выпускал из рук автомата. Пятнадцать фашистов расстрелял в упор, но и сам потерял сознание. Разъяренные фашисты бросились к почти беспомощному партизану. Герой открыл глава, превозмог себя, встал на ноги и выстрелами убил еще двоих солдат. Когда Пискунов увидел перед собой офицера, собрался с последними силами, наотмашь ударил его по лицу и упал сам. Гитлеровцы в ярости сожгли Пискунова заживо. Он погиб смертью храбрых, как подобает советскому патриоту. Память о нем будет жить долго»[28].

Расчеты немецко-фашистского командования глубоко вклиниться в партизанскую оборону были сорваны и на участке обороны бригады «За Советскую Белоруссию».

И апреля со стороны Полоцка на партизанский полк И. Ф. Садчикова пошли в наступление с танками и артиллерией части 252-й немецкой дивизии. Наступающих все время поддерживала с воздуха авиация. Под прикрытием сильного артиллерийско-минометного огня рота гитлеровцев попыталась подойти к деревне Улище, но попала в окружение одного из отрядов полка. Результат боя — 44 убитых и раненых, 6 пленных гитлеровцев. Остальные бежали в направлении Ветрина.

В первый день боев партизанским подразделениям пришлось встретиться с численно превосходящим, до зубов вооруженным врагом. Благодаря беспредельной храбрости и исключительной стойкости патриотов немецко-фашистскому командованию не удалось взять в свои руки инициативу боевых действий. Ценой больших потерь фашисты заняли лишь отдельные участки партизанской обороны. Это свидетельствовало не об успехе, а о срыве плана первого этапа операции. Неудача первого дня серьезно озадачила фашистов. Они не ожидали, что, создав численный перевес, противопоставив легкому стрелковому оружию танки, артиллерию и авиацию, получат такой отпор. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить…