Партизаны против гренадеров

Партизаны против гренадеров

На командный пункт оперативной группы доставили пленных — обер-ефрейтора и восемнадцатилетнего солдата. Оба были из 87-й немецкой гренадерской дивизии, которая, оказывается, прошла всю Европу и с первых дней вероломного вторжения немецко-фашистских войск в нашу страну действовала на Восточном фронте. В боях под Невелем она была разбита Красной Армией и отведена в ближний тыл для переформирования. Приняв пополнение, дивизия получила приказ «мимоходом» разгромить партизанскую группировку в районе южнее Полоцка, то есть нашу группировку.

Обер-ефрейтор, служивший в дивизии еще со времени ее действий в Европе, имевший полезный крест и знаки отличия за зимнюю кампанию в России, пытался держаться с достоинством. Однако, оказавшись в ярко освещенной электрическим светом уютной комнате командного пункта, не смог скрыть своего удивления. Он явно не понимал, где находится. Через минуту обер-ефрейтор и вовсе сник, стал суетливо-угодливым и вместе с тем растерянным, унылым. Было видно: в старом оболваненном нацистами служаке рушилось последнее, что как-то поддерживало его. Через переводчика, торопясь и часто сбиваясь, обер-ефрейтор поведал нам историю гренадерской дивизии, явно беспокоясь за правильность перевода.

— Мы не ждали такой организованности от партизан, — разоткровенничался пленный, — нам говорили, что операция предстоит легкая и что на нее уйдет не более трех дней.

— И вы поверили?

— Мы уже убедились, что русских нам не победить.

— А вы лично раньше верили, что русских можно победить?

— Германия проиграла войну. Гитлер капут…

Обер-ефрейтор уходит от прямого ответа. Он боится признаться в том, что такая вера в нем была. В то же время он понимает, что отрицать это — значит зародить недоверие к другим своим показаниям. Что это — пробуждение совести? Скорее всего, высшая степень духовного кризиса, когда человек теряет старую точку опоры и еще не находит новую. Некоторое время он обычно пребывает в состоянии нравственной депрессии, после которой либо находит в себе силы стать на твердую землю, либо оказывается на дне.

— Если можно, — просит обер-ефрейтор, — я напишу от себя воззвание к немецким солдатам и офицерам. Надо кончать войну. Не надо больше крови.

Я смотрю в лицо старого служаки: а может, в нем действительно шевельнулась совесть? Пусть напишет. Посмотрим.

Переходим к допросу второго пленного. Этот «тотальный» воин то и дело прикладывает руку к голове, на которой отсутствует головной убор.

— Зачем к пустой голове приставлять руку, — замечаю я. — Кто тебя этому учил?

Солдат в оправдание лепечет, что не имеет достаточной подготовки, так как служит недавно и в боях почти не участвовал. Какая там подготовка: несколько месяцев муштры — и на фронт.

По показаниям пленных, наступление на деревни Красное и Березово должно было начаться в 9.00 17 января. Однако никакого движения со стороны противника не было ни в девять, ни в десять часов. Наша операция в районе Пышно — Березино, как и предполагалось, смешала карты противника. Только во второй половине дня враг выполз из своих укрытий и предпринял атаки под Красным.

С еще большим опозданием зашевелились оккупанты на западе зоны. День клонился к вечеру, когда пошли в наступление части 391-й гренадерской дивизии, которая имела задачу прорвать оборону партизан и, наступая на Ушачи, соединиться с 87-й гренадерской дивизией.

В нашем веке гренадерскими называют воинские части, состоящие из отборных солдат. Однако партизаны крепко всыпали фашистским гренадерам в тот памятный понедельник. Бригады Д. В. Тябута, В. Э. Талаквадзе, И. А. Куксенка стремительной контратакой отбросили части 391-й дивизии к исходным рубежам. В дальнейшем эти части ограничили свои действия охраной железной дороги на участке Полоцк — Крулевщина.

Как раз в эти дни мы получили сообщение о событиях на Ленинградском фронте. Наступление с ораниенбаумского плацдарма в направлении на Ропшу качалось 14 января. На следующий день в сражении приняла участие 42-я армия, двигавшаяся из района Пулковских высот. 14 января перешли в наступление войска Волховского, несколько позже 2-го Прибалтийского фронтов. Как известно, январско-февральское наступление под Ленинградом и Новгородом завершилось победой. Группа армий «Север» была отброшена на 220–280 километров на запад.

Жадно ловили в партизанской зоне добрые вести о положении на фронтах. Сообщения об успешных боевых действиях Красной Армии вдохновляли партизан на новые боевые дела. Вскоре мы провели дерзкую по замыслу боевую операцию.

Ценой немалых потерь части 87-й гренадерской дивизии заняли деревни Красное и Красная Горка, Переброшенная в район Красное 16-я Смоленская партизанская бригада 17 и 18 января вела оборонительные бои. Но противника надо было заставить отступить. Бригадой командовал майор И. Р. Шлапаков. Войну он начал в звании старшего лейтенанта. Принимал участие в боях под Смоленском. Был ранен, попал в окружение, остался в тылу врага. Коммунист не растерялся. Вместе с товарищами по оружию он создал в смоленских лесах партизанский отряд, который вскоре перерос в бригаду, наводившую ужас на врага в северо-западной части Смоленской области. В конце 1943 года бригада перебазировалась в нашу зону. Боевые дела 16-й Смоленской бригады хорошо знают в Оршанском, Сенненском, Бешенковичском, Лепельском, Полоцком районах Витебской области.

Мы много слышали о воинском мастерстве, храбрости комбрига Шлапакова еще до прихода бригады в Полоцко-Лепельский партизанский край. Комбриг представлялся нам великаном, этаким богатырем из древних русских былин. Богатырский облик настолько сросся в нашем представлении со Шлапаковым, что я даже удивился, увидев перед собой человека ниже среднего роста. Иван Романович, заметив это, пошутил, что-де в партизанах малорослому удобней: за любую кочку спрятаться можно.

Предметом нашей беседы, состоявшейся во второй половине января, было наступление противника в районе Красного, которое он предпринял крупными силами пехоты из состава 87-й гренадерской дивизии с приданными ей танками и артиллерией. Надо было во что бы то ни стало остановить врага и заставить его отступить. Иван Романович задумался. Задача не из легких. Контратака вряд ли поможет. Против танков и артиллерии с автоматом не пойдешь… Прибыв под Красное и изучив обстановку, комбриг принял решение внезапно ночью атаковать наиболее насыщенные противником гарнизоны в деревнях Красное и Красная Горка. Замысел Шлапакова мог показаться безрассудным: слишком неравны были силы. На самом деле решение основывалось на точном и тонком расчете. Комбриг сделал ставку на… самоуверенность противника, а также на богатый опыт ведения ночного боя партизанами.

Оснащенный всеми новейшими видами вооружения от фауст-патронов до автоматических пушек, защищенный надежными укреплениями, враг и предположить не мог, что партизаны посмеют его потревожить. Поэтому фашисты расположились в деревнях, как у себя дома. Психологически они не были подготовлены к ночному бою. Этим и решил воспользоваться Шлапаков. Не теряя времени, он начал подготовку к новой операции. В деревнях Павловщина, Тетча, Горбатица, Березово, где располагалась 16-я Смоленская, по просьбе командования бригады партизанам в течение нескольких часов были сшиты маскхалаты. Прибыв в район Красного, партизаны провели тщательную разведку. По ее данным, в Красном размещался штаб полка и один из батальонов этого полка. Между населенными пунктами были оставлены только патрули.

18 января вечером командирам отрядов 16-й Смоленской бригады был объявлен приказ о наступлении. Отряду Ефремова предписывалось скрытно подойти к Красному с северо-западной стороны и демонстрировать наступление. Два отряда должны были пройти по льду озера Березового, затем по замерзшему болоту и напасть на гарнизон с тыла. Разгром гарнизона в деревне Красная Горка возлагался на отряд Л. А. Бобылева. Отряды Г. П. Афанасьева и М. М. Гришина выставляли заслоны на случай подхода подкреплений из других гарнизонов.

Очень хотел участвовать в операции еще раньше добровольно перешедший на сторону партизан немец Эрнст. Рабочий, он был членом Коммунистической партии Германии. В подтверждение показал партийный билет, который долгие годы хранил в стуле. Когда выпал случай побывать дома, Эрнст достал партийный билет и зашил его в борт шинели. Твердо решил, если попадет на Восточный фронт, перейти к русским. Когда часть, в которой служил Эрнст, дислоцировалась в районе Орши, он выбрал удобный момент, сел на велосипед и приехал к партизанам. На сторону партизан Эрнст перешел с вполне определенной целью — бороться против ненавистного фашизма. Он обиделся на командира, когда узнал, что его не берут на ночную операцию. Пожаловался комбригу, доказывая, что пришел к партизанам не для того, чтобы есть даром хлеб и дожидаться конца войны. Упрекнул, что ему не доверяют. Шлапаков убеждал его, что дело не в доверии, а в том, что операция очень сложная и что ему, Эрнсту, сначала надо в совершенстве овладеть тактикой ночного боя. В доказательство, что он вполне доверяет Эрнсту, комбриг подарил ему свой пистолет. Только после этого Эрнст наконец смирился.

Километрах в пяти от Красного есть деревня Крюковщина. Из нее поздно ночью вышли два партизанских отряда. Двигались с соблюдением правил предосторожности. Ночь выдалась темная, безлунная. Только ракеты да пулеметные очереди дозорных нарушали тишину морозной январской ночи. Цепочкой спустились на заснеженное озеро. Маскировочные халаты надежно скрывали партизан. Незаметно приблизились к дзотам. Из их амбразур время от времени вырывались огненные струи пулеметных очередей. «Палят в белый свет, как в копейку», — обычно издевались над этой не очень умной привычкой противника партизаны. Правда, мы не были против такой стрельбы. Во-первых, противник зря тратит патроны, а во-вторых, помогает партизанам уточнить расположение огневых точек.

Партизаны залегли на огородах за сугробами. Ближе всех подошел взвод Алексея Бартенева. Ждать пришлось недолго. В 3 часа 55 минут на противоположной стороне деревни раздалась стрельба, внушительно прогремело партизанское «ура!». Это отряд Ефремова заманивал противника. Оккупанты очень легко поддались на уловку партизан. Они приняли инсценировку за настоящее наступление и поспешили сгруппировать силы для ответного удара. Огонь нарастал. В это время поднялись 6-й и 7-й отряды. Пулеметно-автоматным огнем они подавили охранные группы, находившиеся на южном и юго-восточном направлениях деревни Красное. Прислуга четырех вражеских крупнокалиберных пулеметов сбежала, не успев ни разу выстрелить. Только в нескольких домах фашисты попробовали оказать сопротивление. Огонь подавили гранатами.

Бои завязываются на улицах, во дворах. Пулеметчик Михаил Еременко метким огнем уничтожает пулеметную точку противника. Андрей Милютенко выходит победителем из поединка с внезапно налетевшим на него фашистом. Помощник командира взвода Петр Терещук берет верх в дуэли с рослым, флегматично хладнокровным фашистом. Выстрелы прозвучали одновременно. Карателя сразила меткая партизанская пуля, у Терещука пулей оторвало палец на руке. Николай Великосельский побеждает сразу трех гитлеровцев. Заместитель командира 6-го отряда Василий Смолкотин вместе с пулеметчиком Михаилом Еременко в здании штаба расправляются с майором, десятью офицерами и солдатами, забирают штабные документы.

Бой разгорается. Огонь охватывает постройки, освещая все вокруг. Белый снег покрывается пеплом. В панике мечутся гитлеровцы. Их везде настигают пули. Одни сигналят ракетами, другие ищут укрытия в здании школы. Те, кто успел опомниться, беспорядочно отстреливаются.

Появляются потери и у партизан. Убит украинец Митя Гуров, ранены командир отделения Егоров, боец Малахович. Гитлеровцы как тараканы расползлись по щелям и пытаются сопротивляться. Выстрел из сарая. Падает Гриша Пицуля. Командир взвода Алексей Бартенев подползает к сараю и поджигает его. Фашисты выскакивают из огня, пытаются вырваться из окружения, но напрасно. Бьет тяжелый миномет, и снова ползет Алексей Бартенев. Летит граната, взрыв — и миномет замолкает. Там и здесь завязываются рукопашные схватки.

Постепенно бой начинает утихать. Все реже стрельба, все сильнее пожар. Он разгорается словно специально для того, чтобы дать возможность партизанам подвести итоги боя. Убитых фашистов много. Они на улицах, во дворах, в огородах, в домах. Только командир взвода Е. Н. Басистов один уничтожил десять гитлеровцев.

К пяти часам утра и в Красном, и в Красной Горке все было кончено. Но в это время из поселка Соловьево к Красному подошли два танка и до двух рот лыжников, со стороны деревни Осиновка прибыло еще до роты лыжников противника. Отряды вновь вступили в бой. Около трех часов длилось сражение. Бронебойщики подбили танк. Инсценировав по приказу комбрига маневр по обходу пехоты противника с флангов, партизаны обратили оккупантов в бегство. Больше фашисты не пытались наступать.

Весть о победе партизан в Красном разнеслась по всему Полоцко-Лепельскому краю. Партизаны называли их героями, мирные жители — спасителями. В деревнях победителей одаривали всем, что имели: хлебом, мясом, салом, одеждой. Партизанский поэт П. Я. Пеков даже стихи о них сочинил.

87-я гренадерская дивизия вскоре была переброшена на фронт под Витебск. Начальник штаба 1-го Прибалтийского фронта генерал В. В. Курасов позже рассказывал, что, по показаниям пленных из этой дивизии, соединение в боях с партизанами в районе Красное — Улла потеряло до 15 процентов своего состава. Это отрицательно отразилось на моральном состоянии дивизии. Солдаты заявляли, что они не знают, где фронт — под Ушачами или под Витебском.

В период боев с немецко-фашистскими войсками в районе Красное — Улла в действиях партизан выявились и кое-какие слабые стороны. Это естественно, ибо многое в этих боях было новым для партизан. Мы, пожалуй, впервые столкнулись с крупными фронтовыми частями, оснащенными танками, артиллерией и другой техникой. Опыта борьбы с танками в открытом бою у нас было мало. Поэтому кое-где оборонительные рубежи оставлялись, хотя обстановка позволяла их удерживать. Невелик еще был опыт ведения уличных боев. Все недостатки были своевременно исправлены, ошибки — учтены. В целом же, как докладывала оперативная группа Белорусскому штабу партизанского движения, личный состав партизанских бригад под командованием П. М. Романова, И. Р. Шлапакова, Н. А. Сакмаркина, В. В. Мельникова и подразделений партизанского полка И. Ф. Садчикова в боях с немецкими гренадерами показал, что он вполне подготовлен и умеет вести бои методом активной обороны.