Возможно ли примирение? Интервью с Виктором Полищуком
Возможно ли примирение?
Интервью с Виктором Полищуком
Виктор Полищук — магистр права и доктор гуманитарных наук. Родился в 1925 году на Волыни. Его отец был репрессирован, а семья выслана в Казахстан. С 1946 г. жил в Польше. В 1981 г. эмигрировал в Канаду. В Украине Виктор Полищук стал известен после выхода в середине 90-х годов книги «Горькая правда: преступления ОУН-УПА (исповедь украинца)». Эта книга стала своего рода сенсацией: в ней говорилось не о героизме украинских националистов периода Второй мировой войны, а об их преступлениях, что расходилось с официальной линией.
В.Полищук дал украинскому Интернет-агентству From-UA интервью, фрагменты которого мы предлагаем вниманию наших читателей. В этом интервью он высказывает свое мнение об ОУН-УПА и намерениях нынешней власти реабилитировать эту организацию в Украине.
From-UA: — Защитники ОУН-УПА утверждают, что это формирование воевало против сталинского и гитлеровского режимов. Так ли это, по вашему мнению?
В.ПОЛИЩУК: — Утверждения про одновременную борьбу ОУН-УПА против сил Германии и Советского Союза — не что иное, как пропагандистский прием. Есть документы, литература, в них отнюдь не просматривается такая борьба. В конце концов, этому утверждению противится обычная логика: любое противоборство ОУН-УПА с немцами было бы одновременно помощью советским партизанам, что не входило в интересы ОУН. Существуют детальные бандеровские сведения боевых действий ОУН-УПА, в которых нет фактов запланированных боевых действий против немецких сил с целью их уничтожения, хотя были стычки с небольшими немецкими подразделениями, в частности с полицией или жандармерией, с целью получить оружие, или в ходе вооруженного грабежа немцами украинского населения.
Были и стычки, когда немцы стали бороться с бандеровскими формированиями, которые стали препятствием в реализации принудительных поставок сельхозпродуктов: зерна, мяса и т.п., но это были бои оборонительного характера, а не с целью уничтожения сил оккупанта.
Были стычки и бои ОУН-УПА с советскими партизанами, а с 1944 года также с силами Советской Армии, но это также были бои оборонительного характера, а не с целью их уничтожения. В ОУН-УПА не было столько сил, чтобы она инициировала и проводила боевые действия против немецких или советских войск с целью их уничтожения. Вытеснение на короткий период силами ОУН-УПА немецкой администрации из некоторых районных центров на Волыни в 1943 году имело исключительно пропагандистский характер.
ОУН-УПА не проводила диверсий с целью уменьшить боеспособность гитлеровских сил, она не взрывала мосты, не уничтожала железнодорожные сооружения и т.п. На это все у ОУН-УПА не было сил, но она в то же время была способна вырезать польское население и истреблять тех украинцев, которые не подчинялись бандеровцам, в том числе и украинцев из формирований ОУН Мельника и Тараса Бульбы-Боровш, а «Служба безопасности» ОУН Бандеры массово истребляла бывших советских солдат и офицеров, которые в июне-июле 1941 года попали в плен и сумели убежать, после чего прятались у украинских крестьян Волыни. Существуют документы «боевой деятельности» ОУН-УПА-СБ, эта «деятельность» носила сугубо криминальный характер и не имела ничего общего с одновременной борьбой ОУН-УПА против немецких и советских сил.
При этом следует сказать, что, несмотря на запрет немцами провозглашения «Украинского государства» 30 июня 1941 года, несмотря на домашний арест Степана Бандеры, Ярослава Стецько и других, бандеровские батальоны «Нахтигаль» и «Роланд» в конце 1941 года были переформированы в 201-й батальон «йгуцманшафтен», который до конца 1942 года под общим командованием известного генерала фон дем Бах-Зелевского на украинско-белорусском пограничье жестоко уничтожал советских партизан и истреблял гражданское население тех сел, из которых шла помощь партизанам. Это означает, что ОУН Бандеры формально отдала в распоряжение немцев свои силы, то есть сотрудничала с Германией по меньшей мере до конца 1942 года. Есть еще один важный момент: бандеровцы в июле-августе 1941 года создали и отдали в распоряжение немецкого оккупанта украинскую вспомогательную полицию, которая идеологически и политически была подчинена ОУН Бандеры. Эта полиция, совместно с немецкой полицией и жандармерией, совершала погромы украинских сел на Волыни. Вспомнить хотя бы погром в селе Кортелисы, совершенный немцами и украинской вспомогательной полицией 23 сентября 1942 года, вследствие которого расстреляно, живьем сожжено, палками убито 2875 украинских крестьян, в том числе 1620 детей, сожжено 715 жилищ. Это было преступление народоубийства, в три раза превышающее известный всему миру погром в чешском селе Лидице. А погром в Кортелисах был лишь фрагментом «деятельности» бандеровской полиции! Эта полиция в марте-апреле 1943 года по приказу ОУН Бандеры с оружием в руках оставила службу у немцев, подалась «в лес» и вместе с бывшими воинами из «Нахтигаля» и «Роланда» стала стержнем создаваемой бандеровской УПА.
Сказанное означает, что ОУН Бандеры в действительности сотрудничала с гитлеровским оккупантом по меньшей мере до марта-апреля 1943 года. Перерыв в этом сотрудничестве длился до декабря 1943 года, то есть лишь семь месяцев. Начиная с декабря 1943 года до самого окончания войны ОУН Бандеры на территории Украины и Польши тесно сотрудничала с немцами в борьбе с советскими войсками, войсками члена антигитлеровской коалиции, что видно из архивных документов в виде донесений командования гитлеровской «полиции и СД в Берлин. При таких условиях бессмыслицей являются утверждения о борьбе ОУН-УПА против немцев.
А борьба против сталинского режима сводилась к позорному истреблению остатками «Службы безопасности» ОУН Бандеры, которые прятались в бункерах, украинского советского актива, членов их семей, в том числе и малолетних детей, престарелых родителей, к убийствам женщин, которые отказывались давать бандеровцам продукты или одежду. Эта «борьба» сводилась также к актам саботажа — уничтожению путей сообщения, колхозного инвентаря, трактористов, милиционеров и т.п. Эта «борьба против Советской власти» не выходила за уровень сельских советов, она никогда не достигала районов. Сказанное здесь находит подтверждение даже в бандеровских, доступных читателю, «хрониках».
From-UA: — Почему же при этом значительное число населения Западной Украины все-таки считает воинов ОУН-УПА героями?
В.ПОЛИЩУК: — Большая часть населения Западной Украины не воспринимала после сентября 1939 года советских порядков, что и использовала ОУН в ходе войны Германии против Советского Союза. Во время гитлеровской оккупации некоторые элементы населения, вследствие пропаганды «походных групп» обеих ОУН, пошли на сотрудничество с немцами — в украинскую полицию, в немецкую администрацию (такое же, только в намного меньших размерах, происходило в Большой Украине). Тем не менее большинство населения Западной Украины, глядя на злодеяния как гитлеровцев, так и бандеровцев, изменило свои взгляды, дошло до того, что, как констатировал Тарас Бульба-Боровец, люди больше ненавидели и боялись бандеровцев, чем советского НКВД или гитлеровского гестапо.
Был еще один фактор, из-за которого многие в Западной Украине консолидируются со взглядами националистов на роль ОУН-УПА. Дело, во-первых, в том, что Советская власть не очень панькалась с бывшими упистами, даже с теми, кто в УПА оказался вследствие террора ОУН Бандеры, так как им и их семьям «эсбисты» грозили уничтожением. Во-вторых, даже террором «мобилизованные» участники УПА были вынуждены совершать преступления, и всех их Советская власть репрессировала. Таким образом, эта власть стала для них вражеской, а ОУН как бы защитником. За время Советской власти не было возможности оправдать участие в УПА, теперь же, когда украинские националисты оказались в структурах новой власти, им не имеет смысла отрекаться от ОУН-УПА, им лучше признавать «героями» даже таких, как Ярослав Стецько, который в 1941 году в своей автобиографии написал, что он является сторонником перенесения в Украину гитлеровских методов уничтожения евреев; как организатор резни польского населения Волыни Дмитрий Клячкивский, «Клим Савур», которому, по инициативе нынешнего губернатора Ровненской области, поставлен своеобразный памятник в Ровно, и других.
По моему мнению, на сегодня нет данных о том, какой процент населения Западной Украины фактически считает ОУН-УПА героическим формированием. Надо осознавать, что жители этого региона Украины прекрасно знают преступную суть бандеровского движения. Сегодня на Волыни и в Галиции на всю мощь действует донцовский принцип: «Кто не с нами, тот против нас!». Там люди еще и до сих пор помнят ужасные убийства бандеровцами своих односельчан, они знают заявление Степана Бандеры «Наша власть будет страшна!» Кто опрашивал это население по поводу его отношения к ОУН-УПА, причем опрашивал абсолютно анонимно? Это «значительное количество» сомнительно, надо его объединить со страхом перед бандеровцами, перед бандеровской сегодня властью на Волыни и в Галиции.
Нерешенным остается вопрос: почему УПА была формированием, которое на 90% состояло из участников, террором в нее привлеченных? Это ли не свидетельство того, что ОУН-УПА не имела поддержки со стороны масс украинского населения Западной Украины?
From-UA: — Некоторые историки считают, что преступления ОУН-УПА на самом деле осуществляли переодетые отряды НКВД. Есть ли основания так считать?
В.ПОЛИЩУК: — Неправда! Некоторые историки прибегают даже и к такому вранью, будто немцы переодевались в «мундиры» УПА (таковых никогда не было и не могло быть) и под маркой УПА вырезали польское население. Может, еще эти немцы изучали волынский или галичский диалект украинского языка, чтобы сделать правдоподобной маскировку?! Бессмыслица!
Правда, было около 150 отрядов, которые в основном состояли из бывших упистов, с командирами-энкаведистами во главе, но они были созданы с единственной целью истребления формирований ОУН-УПА. Были частные случаи злоупотреблений со стороны некоторых участников таких «спецгрупп», но те, кто их допускал, привлекались к уголовной ответственности. На все это существуют архивные документы, а вот документов о преступлениях НКВД против гражданского населения под маской УПА — нет. Есть, вместе с тем, документы, даже авторства формирований ОУН-УПА, которые доказывают, что было наоборот: бандеровцы часто подстраивалась под советских партизан и от их имени убивали польское или украинское население. Есть также документы авторства структур ОУН Бандеры, которые показывают, что «Служба безопасности» не самочинно, а по письменному приказу сверху применяла публичные пытки в отношении заподозренных в антибандеровской деятельности украинцев, есть бандеровские документы относительно применения таких пыток в ходе следствия: подозреваемого подвешивали над костром и подвергали допросу. Эти документы я опубликовал.
From-UA: — После смены власти в Украине серьезно стоит вопрос об официальном признании ОУН-УПА воюющей стороной. Какие последствия это может иметь, в том числе в международном аспекте?
В.ПОЛИЩУК: — Проблема признания ОУН-УПА в контексте ее действий, как выше указано, ясна: это было преступное формирование. Ни его некоторые живые еще представители, ни ОУН Бандеры, которая была инициатором и организатором преступлений ОУН-УПА, ни апологеты этого формирования никогда не признали своей вины перед украинским народом. Проблема признания или непризнания ОУН-УПА — это проблема морали. А мораль — понятие целостное. Яйцо не может быть частично несвежим, как не может быть женщина частично беременной.
Власть может быть моральной или неморальной. В контексте отношения к украинскому национализму вообще и к его формированиям, в частности, к ОУН Бандеры, президент Леонид Кучма, предоставляя «проводнику» этого осколка ОУН высокое государственное отличие, был неаморальным. Президент Виктор Ющенко, инициирующий признание ОУН-УПА, поступает неморально.
Его предложение относительно «примирения» ветеранов Украины с бывшими участниками ОУН-УПА тем более не аморально, потому что власть не осудила преступлений ОУН-УПА. Со стороны ОУН-УПА не было раскаяния за совершенные преступления, а без раскаяния нет прощения.
Президент Виктор Ющенко поступает безнравственно, когда заявляет, что поляки и украинцы уже примирились, вот, мол, только украинцы между собою не могут примириться. Если Президент Виктор Ющенко примирился с Президентом Польши А.Квасьневским, то это не означает, что с ОУН-УПА примирились живые еще поляки, которые бежали из-под бандеровского топора, что примирились с ними потомки зверски убитых бандеровцами. При этом отмечу, что поляки не добиваются наказания живых еще преступников-бандеровцев, они только добиваются правды, осуждения преступлений. А что сказать о потомках тех украинцев, которые потеряли своих родителей, сыновей, дочерей, мужей, а погибло от бандеровских рук минимум 80 тысяч невинного украинского населения?
О том, какой «воюющей стороной» были формирования ОУН-УПА, я уже сказал. Они по отношению к украинскому народу были хуже, чем гитлеровцы, так как те были чужие, а вот бандеровцы — «свои». Легче гибнуть от рук врага, намного тяжелее от рук соотечественника, а что уже говорить — от рук сына, брата, мужа — украинцев, которые по приказу ОУН Бандеры убивали своих матерей, жен, сестер. В литературе эти факты зафиксированы, есть небольшая книжечка «Петруню, не вбивай мене!». Так умоляла сестра-полька своего брата-бандеровца, когда тот собрался убивать ее.
Зная о таких преступлениях, морально ли инициировать признание ОУН-УПА? Если Президент Виктор Ющенко знает об этом и все-таки делает шаги в направлении признания ОУН-УПА, то поступает он глубоко не аморально.
From-UA: — Зачем, по-вашему, это нужно новой украинской власти?
В.ПОЛИЩУК: — Не открою Америки, если скажу, что главной целью «помаранчевой революции», в соответствии с задачами Соединенных Штатов, было отделить Украину от России, чтобы можно было Украину использовать как базу для дальнейшей стратегической экспансии на постсоветское пространство. Другие причины этой революции второстепенны, а то и третьестепенны.
К тому же преданными помощниками США как на Западе, так и в Украине были украинские националисты, поскольку кроме них в Украине нет организованных, выразительно антироссийских сил. Украинские националисты использовались Западом в ходе «холодной войны» против Советского Союза, они пригодились и теперь.
Зная источники и механизмы финансирования и подготовки «помаранчевой революции», зная активность украинских националистов в ее ходе, можно и должно было ожидать, что они выставят счет новой власти. И они его выставили, а Президент Виктор Ющенко его оплачивает: с его подачи министром юстиции Украины стал ярый бандеровец, великий украинский националист и одновременно мелкий лгунишка, то есть человек не аморальный, Роман Зварич, у которого, как оказалось, нет ни юридического, ни любого другого высшего образования. Но зато у него незаурядный бандеровский опыт: он был личным секретарем «вождя» ОУН Бандеры-Ярослава Стецько. Губернатором Ровненской области Виктор Ющенко назначил ярого бандеровца Василия Червония. Это только маленькая, всем заметная частица ответа на вопрос: «Зачем это новой власти?».
Инициированное Виктором Ющенко признание ОУН-УПА может упредить решение основного вопроса: или это формирование было народно-освободительным движением украинского народа, или хотя бы только его западных областей? Если бы оно таковым было, то ряды ОУН-УПА пополнялись бы стихийно, за счет добровольцев, а не путем террора. Что этот факт означает? А то, о чем писал Тарас Бульба-Боровец, что бандеровцы боролись не за украинский народ, а за власть над ним.
С польским президентом А. Квасьневским Виктор Ющенко может договариваться, мириться и т.п., они же оба верно выполняют поручения президента США, но это не будет означать снятия проблемы народоубийства польского населения. Власть может ее замалчивать, историки могут фальсифицировать историю, а в польском народе веками будет тлеть оправданное сочувствие к украинской власти, какой бы она ни была: кучмовской, ющенковской. Историческая память народа не стирается вследствие тех или иных политических альянсов. Пример тому — армяне.
Они до сих пор не простили туркам преступления народоубийства времен Первой мировой войны. Признание ОУН-УПА существенно усложнит отношения Украины с Россией, много граждан которой полегло от бандеровских рук.
Хочу также обратить внимание, что через ряды вооруженных формирований ОУН Бандеры прошло не более 100 тысяч человек, а это не более чем 0,3% украинского народа. От этого числа обязательно следует отнять тех украинцев, которые путем террора были привлечены к ОУН-УПА. Выйдет тогда, что виновными в преступлениях против польского и украинского населения были силы ОУН Бандеры, которые составляли приблизительно 0,15% украинского народа. За это количество преступников не может нести ответственность украинский народ! Это преступное формирование в виде ОУН-УПА-СБ следует осудить, чтобы снять с украинского народа клеймо народоубийцы. Без осуждения известных по документам преступников стереотип «украинца-резника» неоправданно будет существовать среди соседей украинцев. Способны ли это понять сознательные и несознательные защитники преступных формирований ОУН Бандеры?
Мне стыдно за свергнутую недавно украинскую власть, которая допустила к формальной деятельности ОУН, ОУН Бандеры под маркой Конгресса украинских националистов (КУН), партию Государственная самостоятельность Украины, ОУН в Украине, УНА-УНСО и другие националистические группировки. Мне стыдно за президента Леонида Кучму, который предоставил высокую государственную награду «вождю» ОУН Бандеры Ярославе Стецько, мне стыдно за правительство Виктора Януковича, которое разрешило похоронить ту же Стецько на престижном Байковом кладбище в Киеве. Мне особенно стыдно за Президента Виктора Ющенко, который настойчиво движется к признанию Верховной Радой Украины ОУН-УПА.
Общественная мысль о народе складывается столетиями. Если дойдет до признания государственными структурами Украины ОУН-УПА, то плохую славу о моем народе нелегко будет исправить в течение следующего столетия. Может прийти такое время, когда парламенты держав мира будут осуждать Украину за преступления народоубийства, как сегодня они осуждают Турцию за геноцид армянского населения, хотя с тех пор минуло 90 лет.
«Коммунист». 2005. 29 июля.
Ж. Т.Дыгас