Глава 25 Возможно ли примирение русских и поляков?

Глава 25

Возможно ли примирение русских и поляков?

В 2008 г. случайно в местечке Оссово недалеко от Варшавы было найдено захоронение 22-х красноармейцев, погибших в 1920 г. в ходе советско-польской войны. Кто-то из членов правительства пожелал возвести небольшой памятник погибшим и сделать символом примирения и общего понимания судеб российского и польского народов. Но жители предместья Оссово заявили, что на польской земле «не должно быть памятника захватчикам», «это оскорбление для поляков». Открытие монумента не состоялось, о новой дате церемонии польские власти не сообщают.

В 110 км от Смоленска в Могилевской области в Беларуси в деревне Ленино есть мемориал погибшим полякам. Речь идет о 1-й пехотной дивизии Войска Польского, принявшей под Ленино первый бой с немцами. 12–13 октября 1943 г. польская дивизия имени Тадеуша Костюшко, по официальным данным, уничтожила 9 танков и САУ и до полутора тысяч солдат противника. В Ленино похоронены 502 польских солдата и 1711 красноармейцев. В 1968 г. там был открыт Мемориал и Музей советско-польского боевого содружества. Увы, с 1990 г. поляки практически забыли этот мемориал. Дошло до того, что командир этой дивизии полковник Зигмунт Берлинг объявлен… изменником. Он «изменил чести польского мундира, вступив в чужую армию без согласия на то правительства в изгнании». Замечу, что это обвинение можно равно предъявить и ко всем остальным офицерам Войска Польского.

Ну что ж, нынешним правителям Польши и ее СМИ виднее. Но если они отреклись от Зигмунта Берлинга и других командиров Войска Польского, то на каком основании они присваивают себе лавры Войска Польского? Пусть его вклад в победу над Германией был невелик по сравнению с Красной Армией, но все же Войско Польское — наш союзник и победитель. А если сейчас польские власти считают себя наследниками правительства Бека и эмигрантского правительства в Лондоне, существовавшего на деньги англичан, то тогда Польша однозначно является проигравшей стороной Второй мировой войны.

Паны проиграли войну дважды. Первый раз немцы за две недели разогнали полуторамиллионную армию в сентябре 1939 г., а второй раз — в 1944–1947 гг. советские части и Войско Польское наголову разгромили Армию Крайову, контролируемую Лондоном.

Польшу в ее нынешних границах создало не лондонское правительство, а Сталин с помощью лояльно относившихся к России поляков. Именно Сталин в феврале 1945 г. в Ялте настоял на передаче Польше земель, веками принадлежавших Германии. Строго говоря, земли до Одера — Нейсе в начале I тысячелетия были населены славянами, но к моменту возникновения державы Пястов (Х век) там уже стояли германские города и замки.

Нетрудно догадаться, что Сталин отдал немецкие земли не панской Польше, а дружественному государству, и границы по Одеру и Нейсе в течение 45 лет гарантировались советской армией. Сейчас же западные границы Польши гарантирует самая мощная армия НАТО — Бундесвер. Видимо, в Варшаве совсем утеряно чувство юмора.

К сожалению, не только поляки, но и некоторые российские политики и иерархи РПЦ в своих публичных выступлениях ставят знак равенства между Гитлером и Сталиным и утверждают, что они являются зачинщиками Второй мировой войны. Ошибочность их взглядов очевидна, но, к сожалению, у нас в стране мало кто задумывается о последствиях таких безответственных заявлений.

Когда московский журналист напомнил польской делегации в Катыни, почему они не желают заодно посетить и мемориал в Ленино, то получил короткий ответ: «Там — быдло, здесь — шляхта».

Нечто подобное я услышал и в июле 2010 г. от польской туристки в Новгороде Великом: «Там — элита, а там…» какое-то польское слово типа «быдло».

Увы, до сих пор ни один польский или российский историк не удосужился поименно узнать, чьи же имена высечены на польском памятнике в Катыни. Польские деятели культуры, включая Анджея Вайду, уверяют нас, что расстрелянные в Катыни польские офицеры — это инженеры и учителя, мобилизованные в армию в 1939 г. А у нас никто не хочет задать им вопрос, куда делись десятки тысяч польских офицеров, лично участвовавших в нападении на Смоленские и Киевские земли в 1918–1920 гг., лично убивавших советских военнопленных в 1920–1921 гг., участников карательных операций против украинских крестьян на захваченных в 1920 г. территориях России?

А где польские паны офицеры, которые вместе с немцами в 1938 г. вторглись в Чехословакию и аннексировали ее Тешинскую область? Готов держать пари, что большинство из убитых принимали участие как минимум в одном из этих преступлений.

Российские власти в начале 1990-х раскрыли многие секретные документы, компрометирующие государство Российское, зато по сей день тщательно хранят материалы, обличающие преступления польской военщины. Я уже рассказывал, что поляки с 1920 по 1930 год планировали нападение с помощью химического оружия на СССР и Германию. Но об этом молчали и молчат все советские и нынешние демократические историки. Я набрал в Интернете «польское химическое оружие» и обнаружил там лишь статьи о том, что польские солдаты искали в Ираке химическое оружие Саддама Хусейна, кстати, об этом передавало и «Эхо Москвы». Никакой информации о химическом оружии Пилсудского, Бека и К° нет и в помине. «А был ли мальчик?»

Я располагаю лишь одним, но весьма неопровержимым фактом. В сентябре 1939 года крошечная польская речная Пинская флотилия имела две баржи К-13 и «Матва» (бывшая К-5), где хранились химические боеприпасы. Представьте себе, сколько их было во всей польской армии? Кстати, Пинская флотилия должна была действовать исключительно против СССР. Господа депутаты Государственной думы, не пора ли сделать запрос о рассекречивании архивных документов, связанных с планами химического нападения Польши на СССР? А заодно выяснить и фамилии офицеров, готовивших применение этого химического оружия и расстрелянных в Катыни.

Между прочим, после сентября 1945 года в СССР прошли судебные процессы над японскими генералами и офицерами, планировавшими использовать химическое и бактериологическое оружие против СССР. Им были вынесены крайне суровые приговоры, которые до сих пор никем не оспариваются.

Смоленская земля пережила несколько десятков польских нашествий. Буквально каждый метр земли полит кровью русских людей, убитых поляками. Но, увы, ни в городе, ни в области нет ни одного памятника защитникам земли русской от польско-литовских захватчиков. Мало того, городские власти Смоленска не отметили в 2009 г. 400-летие начала героической обороны Смоленска и не собираются отмечать в 2011 г. взятие и разгром города поляками.

Зато смоленских школьников чуть ли не в принудительном порядке возят на мемориал в Катынь кланяться праху злейших врагов русского народа.

Замечу, что в той же Смоленской области есть памятник знаменитому поляку — путешественнику Николаю Михайловичу Пржевальскому. Его предки-шляхтичи служили верой и правдой польским королям четыре века. Да и у поляков с путешественниками небогато.

И вот в поселке Пржевальское на берегу фантастически красивого озера Сапшо стоит памятник Николаю Михайловичу и его дом-музей.

Ничего общего у шляхтича Пржевальского с большевиками не было, разве что ходят слухи о его внебрачном отцовстве одного из большевистских лидеров.

Так почему ж не сделать это курортное место символом польско-русского примирения? Увы, я там был в августе 2010 г.: музей разваливается, а о польских туристах местные жители и слыхом не слыхивали.

История с памятниками и мемориалами — не мелочь, как кажется на первый взгляд, а большая политика. Начну с того, что многие десятки, если не сотни памятников жертвам Катыни, Варшавского восстания, Сибири и т. д., сооруженных за последние 20 лет по всей Польше, служат обоснованием материальных претензий к России.

Уже организовались родственники четырех тысяч расстрелянных в Катыни, а их набралось свыше 800 тысяч (!), которые требуют материальной компенсации. В Польше организован «Союз сибиряков», который требует от РФ заплатить за работу более чем полумиллиона поляков в лагерях и спецпоселениях в СССР. В это число они записали и поляков, депортированных из Западных Белоруссии и Украины в 1939–1947 гг. Мотивировка: мол, немцы платят за репрессированных евреев и за труд насильно вывезенных в Германию в 1941–1945 гг. людей. Почему бы не платить и русским? Ряд исков поляков уже рассматриваются Страсбургским судом. Досужий польский журналист посчитал, что каждый россиянин обязан выплатить полякам миллион рублей.

При этом никто не вспоминает, что Польша и Чехия отвергли иски немцев, депортированных из этих стран в 1919 и 1945 годах. После войны правительства СССР и Польши (причем не коммунистическое, а пока еще коалиционное) подписали договор о взаимной депортации поляков с территории СССР в Польшу, а украинцев с территории Республики Польша — в СССР. Любопытно, какая неразбериха начнется в государственных отношениях стран Восточной Европы, если депортированные с обеих сторон, а речь идет о многих сотнях тысяч граждан, а также их потомки начнут требовать материальную компенсацию.

Основная же причина ненависти поляков к России — это захват «Восточных Кресов». А что это такое? Действительно, 99,99 % россиян никогда ни о каких Кресах и не слыхивали. Польские министры и дипломаты в России подобных непристойных слов не произносят, а наши «правдивые» СМИ фильтруют информацию, исходящую от нашего западного соседа.

Кресы — это территории Беларуси и Украины, отогнутые москалями от Речи Посполитой! Чтобы быть точным, скажу, что умеренные польские деятели считали Кресами только Правобережную Украину, ну а менее умеренные — все территории «от можа до можа», которые принадлежали или были вассальными в XV веке при Витовте.

Обида за незаконно отнятые Кресы впитана каждым поляком с молоком матери. Тот же Феликс Эдмундович Дзержинский в 1922 г. говорил, что в детстве он мечтал иметь шапку-невидимку, чтобы убивать всех проклятых москалей.

Мне трудно описывать эмоции поляков. Только психиатр может дать точную характеристику обиженного жизнью человека, у которого отняли самое дорогое, исконно принадлежавшее ему и его предкам. Да еще когда об обиде нельзя сказать прямо, а только иносказательно. Невозможность открыто сказать о своих претензиях, о своей боли удесятеряет ненависть к русским.

В самом деле, после развала СССР физически невозможно предъявить к России претензии на Кресы — это теперь территория незалежных Украины и Беларуси. А ссориться с ними рано. С этим согласны все — от президента республики до последнего люмпена. Территориальные претензии к Украине и Беларуси лишь толкнут их в объятия Москвы, да и с Европой можно серьезно испортить отношения.

Несколько слов стоит сказать о претензиях поляков на город Калининград с областью. Пока претензии на город Крулевиц предъявляют только отдельные второсортные политики и СМИ. Но попробуем задуматься. Запад не зря предпринимает усилия по отделению Калининградской области от России. Кому же он достанется? В РФ патриотические СМИ указывают на Германию. Однако нетрудно догадаться, что отдать Кёнигсберг немцам не захотят ни в Лондоне, ни в Париже, ни в Вашингтоне. Ну а Варшава, естественно, закатится в истерике.

Делать Калининград вольным городом нецелесообразно как по политическим, так и по экономическим причинам. Кое-кто в Литве уже претендует на часть Калининградской области. Но литовская экономика едва держится на плаву, и присоединение новых земель для нее будет катастрофой. Методом исключения можно предположить, что на Западе существуют планы передачи Крулевиц Польше.

Чего хотят поляки от России? В польской газете «Газета выборча» опубликована статья «Комплекс России». Ее автор — журналист-международник Петр Сквечиньский является председателем Польского агентства печати (ПАП).

В статье автор признает, что, по сути дела, какие бы позитивные шаги в польско-российских отношениях ни предпринимались российской стороной, они все равно не получат одобрения в Польше. «Что же касается российского правительства, то может создаться впечатление, что единственным его решением, которое могло бы удовлетворить поляков, стало бы провозглашение роспуска собственного государства и призыв к собственным гражданам в массовом порядке покончить с собой. Тогда бы над Вислой все были удовлетворены. Но, наверное, и это стало бы поводом для комментариев о российских традициях саморазрушения», — иронизирует автор. «Невозможно представить себе такую Россию, на существование которой милостиво согласилось бы большинство поляков. Ну, может быть, если бы ее уменьшить до размеров Великого княжества Московского XIV века. Но при этом такого княжества, которое глобально и радикально порвало бы с российским патриотизмом, чтобы трудно было признать, что это — российское национальное государство»[244].

Мнение польской «рафинированной интеллигенции» на предмет улучшения отношений с Россией четко сформулировал известный диссидент и общественный деятель Ян Платер-Гаевский еще в 1988 г.: «Пока психологический подход поляков к Советскому Союзу не изменится, любые позитивные изменения будут недолговечными. Пока не будет полностью признана моральная, юридическая и экономическая ответственность Советского Союза за действия, совершенные в период с 1939 г. по 1960-е годы, пока этого не будет сделано, даже самая лучшая система не будет достаточно хорошей»[245].

Как видим, речь идет об «экономической ответственности» не только за Катынь и Варшаву, но и «по 60-е годы».

Девяностолетний патриарх польской литературы, нобелевский лауреат Чеслав Милош публикует в журнале «Новая Польша» (№?7/2001) свой короткий, но блестяще написанный фрагмент под названием «Россия» из книги «Родина Европа». Милош хочет разобраться в истоках нашей нелюбви друг к другу. «Начало всему — шестнадцатый и семнадцатый век. Польский язык — язык господ, к тому же господ просвещенных, — олицетворял изысканность и вкус на востоке до самого Полоцка и Киева, Московия была землей варваров. С которыми — как с татарвой, вели на окраинах войны…»[246].

Поляки уже пять веков рассматривают русских как недочеловеков. Вот, к примеру, граф А. Млоцкий писал, что наместник в Польше великий князь Константин Павлович представляет собой «тип настоящего монгола». Генеральша Наталья Кицкая в своих мемуарах о восстании 1830 г. писала: «…полковник Муханов, начальник штаба русской армии, осаждавшей Варшаву, типичный москаль татарского происхождения, с острыми скулами лица и хитростью дикого сына пустыни»[247].

Забавно, что знания поляков о русских были на уровне «пархатых казаков». Так, великий князь Константин в самом лучшем случае был на 1/16 русским, а на 15/16 немцем.

Но поляков с детства учили, что русские — это монголоиды. Древнерусского государства, созданного потомками Рюрика, для поляков не существовало. Почему? Да потому, что история была таковой, каковой в данный момент нравится пану. Никаких русских княжеств в Червонной, Белой и Малой Руси никогда не было. История там начинается в XVI веке с приходом панов.

Да и вообще для большинства панов Русь — это Кресы. А там жили русские схизматики. Замечу, что до разделов Речи Посполитой поляки практически не использовали слов «украинец» и «белорус». Их ввели в употребление с корыстными целями уже после вхождения в состав Российской империи. А до этого Малороссия была Русью, и управлял ею воевода Русский.

А за пределами Крес русских не было, там жили какие-то москали, то ли угрофинны, то ли монголоиды. В XIX веке некоторые «политкорректные поляки» переименовали москалей в россиян.

Публицист Олег Неменский писал: «Поляки не помнят русского „золотого века“, они не помнят русского единства и для них его просто нет. А то, что оно есть для самих русских, вынуждает их к активному отрицанию русскости. Русских нет, есть россияне, украинцы и белорусы. Русской земли нет, есть российская и польская, на которой живут украинцы и белорусы. И т. д. Так, даже в самом польском языке невозможно выразить существование русского народа. Например, как перевести на польский язык фразу „70 % россиян составляют русские“? Дословный перевод невозможен. Для поляков русских просто нет»[248].

А вот редкий архивный документ — обращение к царю Александру II польского шляхтича из Подолии: «Августейший монарх!.. Русь соединилась с Польшей торжественным и добровольным Люблинским договором, целыми поколениями принимала формы родственной цивилизации. Образованность и общественная жизнь ее с незапамятных времен запечатлены характером исключительно польским! Источником силы и сохранения польского элемента, независимо от последовавших политических переворотов, есть лежащая в основании его идея народного представительства и гражданской свободы! В продолжении последнего полувека политика, противная господствующему в этом отношении духу, бывала причиной непрерывного раздора, которого безвыходное положение глубоко беспокоит всякого благомыслящего гражданина. Дворянство Подольской губернии всеподданнейше просит Ваше Императорское Величество об устранении упомянутого положения Августейшею Волею Своею! Исключительное ведущее к этому средство Дворяне Подольской Губернии усматривают в восстановлении Административного единства Польши со включением в состав ее Западного края, и с полным уважением прав вызванного в настоящее время на поприще общественной деятельности местного сельского населения»[249].

Обратим внимание, не Белая с Малой Русью вошли в состав Речи Посполитой в 1569 г., а просто Русь, вся Русь!

Недавно в Польше издали альбом фотографий «Культура Кресов». Так там изображены памятники исключительно польской культуры и ничего, напоминавшего бы о непольском культурном наследии этих земель.

О каком примирении с поляками может идти речь, когда много поколений русских людей считали главными противниками в деле восстановления русского единства ляхов, а по мнению ляхов, главными противниками восстановления Речи Посполитой в границах 1772 г. всегда были русские.

Польское руководство постоянно твердит о диалоге с Москвой, но фактически идет разговор о том, что, мол, позволено Юпитеру (пану), то не позволено быку (хлопу). Панам позволено заключать пакт о нападении с Гитлером, а русским нет. Паны могут пригласить Геринга в Варшаву, а Беку ездить в Берлин и делить Украину с Гитлером, а вот русские — преступники, они пригласили Риббентропа в Москву, а Молотов ездил в Берлин.

Надо ли говорить, что если диалог Москвы и Варшавы пойдет на равных, то все польские претензии автоматически рухнут как карточный домик.

На мой взгляд, лучшим проявлением польского реваншизма является фильм Анджея Вайды «Катынь». О том, что офицеры Красной Армии и войск НКВД представлены там дегенератами, я уж не буду говорить — это норма для поляков. Интересно другое, чего не заметили ни российские полонофилы, ни патриоты.

В фильме действие происходит в собственно Польше, оккупированной немцами, и в Кресах, то есть в Белоруссии и на Украине, занятых Красной Армией. Так вот в Кресах снято два десятка массовых сцен, в которых действуют одни поляки и ни одного украинца или белоруса. Представим себе немецкий фильм об оккупированном Смоленске в 1942–1943 гг., где на улицах города будут исключительно немцы. В Германии никогда не снимут подобную чушь. Зато Вайда показывает, как по улицам неизвестного города в Кресах ездит советский агитационный автомобиль с радиостанцией и на польском языке обращается к полякам. Да с какого перепугу? Там и до войны поляков было не более 20 %, а после 17 сентября 1939 г. и тех половина разбежалась.

То есть никогда не было Западных Украины и Белоруссии, а было лишь Польское государство, незаконно захваченное советами.

На мой взгляд, фильм Вайды следует в обязательном порядке прокрутить во всех классах белорусских и украинских школ и спросить, а где там ваши деды и прадеды? И вообще на чьей земле вы все живете — на польской или на своей собственной?

Главу я хотел бы завершить цитатой из статьи Владислава Шведа «„Польские грабли“ для России»: «…в Польше политические деятели во многом являются заложниками общественного мнения. Что, к сожалению, пока не учитывается российской дипломатической службой.

К сожалению, современные российские отношения с Польшей в какой-то мере напоминают советскую практику. Тогда межгосударственные отношения с народной Польшей строились практически без учета национального менталитета, традиций и истории этой страны. Главным считалась „дружественная“ позиция польского руководства, которая представлялась „вечной и нерушимой“. Время показало, что это совсем не так.

России в Польше противостоит не столько политическая элита, сколько мифологизированное коллективное сознание, заложниками которого являются как польский президент, так и польский обыватель. Согласно сформированной системе исторических мифов, все проблемы добропорядочных и благочестивых поляков связаны с внешними врагами, прежде всего с Россией.

Наиболее образно эта ситуация изложена в статье главного редактора польского журнала „Nie“ Ежи Урбана „От ляхопровода до трубопровода“ (30 апреля 2007 г.). „Польская историческая политика произрастает из трагизма польской истории. Когда польский народ слезал с дерева, то зацепился шерстью за ветку и упал под машину. Скорее всего на голову упал. Это стало началом множества неудач, из которых и состоит наше прошлое. Наши исторические несчастья — это Россия, Германия, Франция, Швеция, Литва, магнаты, наводнения, потопы и разливы, либерум вето, коммунизм, гитлеризм, Наполеон, сентябрьское поражение… Обиды и страдания предков дают Польше вечное моральное преимущество над другими, обычными странами…“»[250]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.