Введение
Введение
В послевоенные годы, в 1945–1990 гг., весь советский народ любил поляков. И это вовсе не преувеличение. Их любили за интересные фильмы, «польскую моду», косметику, за роман Сенкевича «Крестоносцы», за то, что они, так же как и мы, славяне.
Самое любопытное, что советский агитпром почти не участвовал в раскручивании брэнда «Польша», а лишь отсеивал любой негатив о нашей западной соседке.
Слово «Варшава» ассоциировалось у нас исключительно с положительными эмоциями — Варшавский Договор, спектакль «Варшавские мелодии», с высоткой в Варшаве, так похожей на московские высотки.
Но вот грянула перестройка, и выяснилось, что поляки… нет, не плохие, они совсем другие. Они — европейцы, а мы — азиаты? Вовсе нет. Нам гораздо легче понять историю и менталитет шведов, французов, англичан и немцев, нежели поляков.
Вот самый простой вопрос: когда мы воевали со Швецией или, скажем, с Францией? Любой зубрила из 9 «А» класса вам быстро отбарабанит серию дат. А вот на аналогичный вопрос о Польше ответить более чем сложно. Воевали ли мы в 1604–1610 гг. с Польшей? С одной стороны, в течение пяти лет десятки тысяч поляков жгли города и опустошали целые области России, а с другой — с польским королем у нас был «вечный мир».
А кем нам приходилась Польша в ходе Северной войны 1700–1725 гг. — врагом или союзником? Так это кто как — каждый пан решал сам, за кого ему воевать, или перебегал от шведов к русским и обратно раз по пять и даже более.
А как царь Петр в 1711 г. попал на Прут, не имея общей границы с Оттоманской империей? Аналогичные вопросы о походах Миниха, Румянцева в 1770 г. А как Россия могла воевать с Пруссией в 1740 г. в ходе Семилетней войны, не имея общей границы?
А почему поляки так не любят русских? В XIV–XVIII веках мы были схизматиками и почти язычниками; в XIX веке польская знать нас величала монголами, в монголы попал даже великий князь Константин Павлович. А в 20–30-е гг. XX века на польских плакатах русские люди обязательно изображались с пейсами и длинными носами, с вьющимися черными волосами, эдакие «пархатые казаки».
Ну а теперь русские должны каяться, каяться и опять каяться. И не забывать платить: за Катынь, за Варшаву, за «сибирские лагеря» и т. д. Официально пока правительство не требует репараций, зато польская интеллигенция горлопанит: «Дай! Дай! Дай!»
Есть ли у Польши сейчас территориальные претензии к соседям на востоке? Официально пока нет. Зато все поляки убеждены, что «Кресы», то есть Литва, Западная Белоруссия и Западная Украина, — исконно польские земли.
А ведь в старые добрые времена все было совсем иначе. Пясты и Рюриковичи вместе охотились, вместе пировали. Почти все польские князья имели родню на востоке. Спору нет, случалось, Пяст воевал с Рюриковичем. Но чаще всего он звал тестя, зятя или кума Рюриковича разбираться с соседом Пястом. Да и Рюриковичи поступали точно так же.
Что же случилось? В чем истоки вековой ненависти и иррационализма в мышлении наших восточных соседей?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.