Путешествие в глубь континента
Путешествие в глубь континента
Последнее обстоятельство следует отметить не только для того, чтобы восстановить родство этих цивилизаций восточного берега, но и потому, что оно имеет прямое отношение к другой очень важной проблеме. Если долгие столетия океанская торговля втягивала эти прибрежные народы в русло средневековой цивилизации, то какое влияние оказала она на народы внутренней Африки? Имеем ли мы вообще право говорить о влиянии? Можно ли в какой-то степени воссоздать историю внутренних районов в период средневековья?
На эти вопросы ответить довольно трудно отчасти из-за скудости археологических данных, отчасти по другим причинам, ибо, как только мы поворачиваемся спиной к берегу и начинаем созерцать горные хребты и лежащие за ними равнины, плоскогорья и леса континентальной Африки, наши свидетельства теряют свою форму и хронологию, пути влияния начинают перемешиваться и стираться, линии роста исчезают вдали.
В остальных главах этой книги делается попытка ответить на заданные вопросы. Там неизбежно встретятся повторы, ибо препятствий на пути к истине остается немало, а проблем, требующих освещения, – великое множество. И все же заняться этим вопросом стоит хотя бы потому, что здесь, в центральных и южных районах африканского материка, мы можем измерить достижения самих африканцев лучше, чем в каком-либо другом месте. Здесь мы можем, отделив наслоения невежества и длительной изоляции, в которой пребывали эти районы, выявить, чего достиг человек в Африке, когда, он вынужден был полагаться только на собственные силы.
В последнее время археология устранила некоторые из этих наслоений или, во всяком случае, уменьшила их число. Работа Кларка в районе водопадов Каламбо помогла установить происхождение железного века в Южной Африке. Другие ученые тоже взялись за решение этой благородной задачи. Кое-где, даже на крайнем севере Эфиопии и на юге Родезии, им удалось обнаружить остатки прежнего величия. Здесь и в некоторых других местах африканские общества железного века оставили яркий след.
Африканские страны в глубине континента никогда не составляли культурного единства. Земляные сооружения в Уганде – одни из самых крупных в мире – указывают на существование там обществ железного века, корни которых лежат во внутренних областях Африки. Развалины в Кении и Танганьике частично связывают историю этих мест с историей побережья, но большей частью – с историей Южной Эфиопии. Тем временем далеко к югу торговые города побережья вели торговлю с новыми цивилизациями внутренних районов, и эти последние являют собой кульминационный момент культуры железного века в Южной Африке, о чем мы можем судить по развалинам Зимбабве, Мапунгубве, Ниекерка, Пеналонга, Ками и других.
Однако если Зимбабве и подобные ему районы знаменуют собой высшее проявление цивилизации железного века в Центральной и Южной Африке, то истоки ее лежат в других районах. Эта цивилизация развивалась в то самое время, когда росла прибрежная торговля, то есть между XII и XV веками. И нет сомнения, что эта торговля частично оказывала влияние на внутренние районы. Но для того чтобы воссоздать их более раннюю историю, необходимо обратиться и к другим источникам.
Еще не совсем ясно, насколько тесно отдаленные цивилизации Юга были связаны с древней Африкой, хотя весь этот вопрос не представляется сейчас таким запутанным, каким он был еще лет десять назад. Сложность этой проблемы объясняется тем, что, хотя государства и цивилизации огромных внутренних районов относятся к различным культурам и периодам, большая часть их свидетельствует о единстве происхождения. При нынешнем уровне наших знаний мы не можем ни отделить их друг от друга, ни объединить. Для того чтобы проследить возникновение этой сложной и запутанной картины, пожалуй, лучше всего будет вернуться опять в древность, в район Аксума и древней Эфиопии, к тем «азанийцам» древней Восточной Африки, о которых греческие и римские купцы получили смутное представление во время путешествий вдоль побережья.