Иллирийские войны
Иллирийские войны
Период между 241 и 218 гг., столь насыщенный событиями, отмечен еще одним знаменательным фактом: вмешательством римлян в дела Балканского полуострова. Причиной этого были грабежи иллирийских пиратов. Побережье Иллирии, с необычайно извилистой береговой линией, с массой островов, с множеством удобных бухт, служило прекрасной базой для морских разбойников. На своих легких и быстрых судах они грабили берега Балканского полуострова и Италии, нападали на торговые суда и делали совершенно невозможным плавание по Адриатическому и Ионийскому морям.
Это выгодное занятие послужило своеобразной «производственной» базой для объединения отдельных мелких племен иллирийского побережья в единое разбойничье государство. Своего расцвета оно достигло в 30-х гг. III в. при царе Аргоне и его вдове царице Тевте, которая с 231 г. наследовала своему мужу в качестве опекунши его малолетнего сына. В этот период иллирийская монархия стала страшной угрозой и для греков западного побережья Балканского полуострова, и для италийской торговли. Опасность со стороны иллирийцев была особенно велика еще потому, что они опирались на союз с Деметрием II, царем Македонии.
Если греческие дела в это время еще никак не интересовали римлян, то ущерб, причиняемый италийской торговле, не мог их не затрагивать. Поэтому сенат, несмотря на то, что у него в этот момент было много других забот, вынужден был вмешаться. Осенью 230 г. к Тевте явились два римских посла с требованием возмещения убытков италийским купцам и гарантий в том, что это не будет повторяться в дальнейшем. Тевта, находившаяся в зените своего могущества и полагавшая, что римляне никогда всерьез не вмешаются в восточные дела, приняла послов сурово и надменно. Она заявила, что в Иллирии не в обычаях мешать кому-нибудь приобретать себе добычу на море. Тогда один из послов, оскорбленный приемом и словами царицы, воскликнул: «Ну, так мы постараемся исправить иллирийские обычаи!». Разъяренная Тевта прервала переговоры, а на обратном пути на римских послов напали пираты и убили того из них, который сказал дерзость царице.
Этот факт сделал невозможным мирное разрешение вопроса. Весной 229 г. Тевта снова послала большой флот в греческие воды. Иллирийцам чуть было не удалось хитростью захватить Эпидамн. Вытесненные оттуда жителями, они принялись за осаду г. Коркиры на одноименном острове. Разбив небольшой ахейско-этолийский флот, явившийся на помощь осажденным, иллирийцы завладели Коркирой.
В этот момент в восточных водах появился римский флот, состоявший из 200 судов, а вскоре затем около г. Аполлонии высадилась армия из 22 тыс. человек. Македония в этот момент ничем не могла помочь Тевте, так как Деметрий II умер, оставив 9-летнего сына Филиппа V. В государстве возникли внутренние смуты и внешние затруднения, которые регент Антигон Досон, двоюродный брат Деметрия, смог прекратить далеко не сразу. Римский флот явился на помощь Коркире. Он, правда, опоздал, но начальник иллирийского гарнизона грек Деметрий Фаросский перешел на сторону римлян и сдал им город. После этого остальные греческие города адриатического побережья (Аполлония, Эпидамн и др.) также отдались под защиту римлян. Выразили покорность Риму и некоторые соседние варварские города. Теснимая со всех сторон, Тевта бежала в глубь страны и укрылась в укрепленном городке. Поэтому уже осенью 229 г. один из консулов с большей частью римских сил смог вернуться в Италию. Другой консул на зиму остался в Иллирии.
Весной 228 г. Тевта была вынуждена просить мира. Она отказалась от всех областей, городов и островов адриатического побережья, занятых римлянами, обязалась уплатить контрибуцию и обещала, что иллирийские суда не будут спускаться южнее г. Лисса[157]. Исключение допускалось только для двух невооруженных кораблей одновременно.
Завоеванные области римляне не пожелали превратить в свои непосредственные владения, подобно Сицилии и Сардинии. Для этого они были еще слишком мало заинтересованы в Балканском полуострове. Их основная цель, ради которой они объявили войну, — обеспечить безопасное плавание по Адриатическому морю — была достигнута (или казалась достигнутой), поэтому часть занятой территории они передали Деметрию Фаросскому, который стал управлять ею в качестве самостоятельного государя. Население другой части, в том числе греческих городов Коркиры, Аполлонии, Эпидамна и др., фактически было поставлено в положение, близко напоминавшее положение римских союзников: оно пользовалось внутренней самостоятельностью и не платило налогов; римляне сохранили за собой право требовать с него поставки вспомогательных войск. Формально же эти новые союзники были «сдавшиеся» (dediticii) и, следовательно, находились в полной зависимости от Рима.
После заключения мира римский консул отправил в ахейский и этолийский союзы послов, которые официально информировали их о происшедших событиях. Греки выразили живейшее удовлетворение по поводу разгрома иллирийских разбойников. Кроме того, римляне становились теперь их союзниками в борьбе с Македонией. Спустя немного времени сенат направил аналогичное посольство в Коринф и Афины. Здесь прием был не менее радушен. Коринфяне даже вынесли постановление о допущении римского народа к истмийским играм. Этим постановлением римляне были официально признаны эллинами, хотя про себя греки, конечно, продолжали считать их варварами. Но Рим стал слишком крупной силой, и грекам приходилось с этим считаться.
Если римский сенат полагал, что мир 228 г. раз и навсегда решил иллирийскую проблему, то он жестоко заблуждался. Македония в правление Антигона Досона снова окрепла: почти весь Пелопоннес оказался под ее властью. Это сейчас же отразилось на политике Деметрия Фаросского, который после смерти (или отречения от престола) Тевты стал правителем части Иллирии. В конце 20-х гг., надеясь, что римляне, занятые испанскими и галльскими делами, не станут вмешиваться, он открыто выступил в Греции союзником Антигона. Римский сенат действительно пока не реагировал на измену Деметрия. Это придало ему еще больше храбрости. Хотя Антигон Досон скоро умер и на македонский престол вступил 17-летний Филипп V, сейчас же втянутый в длительные войны с греками, однако Деметрий в 220 г. появился со своим пиратским флотом в греческих водах.
Но он просчитался: Риму было необходимо развязать себе руки для предстоящей войны с Карфагеном и покончить с Деметрием. В 219 г. большой римский флот и армия снова появились в Адриатике под командой обоих консулов. Молодой македонский царь, занятый по горло греческими делами, пока ничем не мог помочь Деметрию, поэтому вторая иллирийская война кончилась очень быстро. Не рискуя открытым столкновением с римлянами и желая, в расчете на македонскую помощь, возможно дольше затянуть войну, Деметрий решил отсиживаться в укрепленных пунктах, но римляне быстро взяли две его сильнейшие крепости. Деметрию удалось бежать к Филиппу. Его владения в Иллирии, по-видимому, поступили под протекторат Рима, подобно тому, как это было сделано в 228 г.
В конце лета 219 г. консулы вернулись в Рим, а через несколько месяцев в Испании под ударами Ганнибала пал союзный с Римом Сагунт. Международная обстановка осложнилась до чрезвычайности.