Цезарь и Помпей
Цезарь и Помпей
Когда Цезарь узнал от Антония и Кассия о том, что произошло в Риме, он с 13-м легионом и вспомогательными войсками перешел Рубикон — границу, отделявшую его провинцию от Италии[324]. Стремительно двигался он на Рим, занимая один за другим города Умбрии и Этрурии. В столице о выступлении Цезаря узнали 14 января. Правительство совершенно растерялось. Несмотря на то что к войне готовились давно, ничего не было готово. У Помпея в Италии отсутствовали сколько-нибудь годные для борьбы с Цезарем войска, поэтому 18 января он сам и оба консула[325] бежали из Рима, не успев вывезти государственной казны (эрария), а только запечатав ее. За ними последовало большинство сената.
Цезарь переправился через Рубикон ночью, сказав свое знаменитое: «Жребий брошен!». Вдобавок к легиону, который он вел, в Трансальпинской Галлии было расквартировано еще шесть, общей численностью, возможно, около 40 тысяч перворазрядных ветеранов и до 20 тысяч вспомогательных войск и кавалерии. В распоряжении Помпея и сената находились два легиона в Италии и семь в Испании; еще восемь могли быть собраны в Италии в достаточно короткий срок. Кроме того, им принадлежал (по крайней мере номинально) контроль над всеми римскими силами в Азии, Африке и Греции, насчитывающими еще десять или более легионов, и значительное число вспомогательных войск. Цезарь надеялся возместить это гигантское несоответствие в силах и ресурсах энергией, которая ему принесла победы в Галлии. Он быстро продвигался на юг вдоль берега Адриатики, собирая по дороге рекрутов и подкрепления. Единственной неблагоприятной новостью, дошедшей до Цезаря, была весть о том, что его наиболее способный и доверенный легат Лабиен, в прошлом один из ближайших сподвижников Помпея, перешел к своему старому вождю. Все остальные легаты Цезаря и все легионы оставались безоговорочно верны.
Помпей понимал невозможность в данный момент бороться с Цезарем и решил отступить на Балканский полуостров, чтобы оттуда начать обратное завоевание Италии. Отход в Испанию, где у Помпея находились крупные силы, был отрезан наступающим с севера Цезарем. Цезарь гнался за Помпеем до Брундизия и осадил город, но не смог помешать Помпею эвакуировать свои войска в Диррахий (середина марта 49 г.).
Цезарь, конечно, мог последовать за ним. Но, не говоря о технической трудности этого (флот находился у Помпея), было еще одно существенное обстоятельство, мешавшее Цезарю перенести войну в Грецию. В Испании находилось 7 легионов старых войск Помпея под начальством его легатов: Луция, Афрания, Марка Петрея и Марка Теренция Варрона (известного ученого). Если бы Цезарь перенес войну на Балканский полуостров, он оставил бы Италию беззащитной против испанских войск. Поэтому прежде всего нужно было занять Испанию.
Цезарь, укрепив свои позиции в Риме и во всей Италии, оказался перед трудной стратегической проблемой. Не обладая контролем над морем, ему предстояло по суше идти через Иллирию, чтобы добраться до засевшего в Греции Помпея. Сделать так — означало оставить Галлию и все коммуникации через Цизальпинскую Галлию открытыми мощным силам Помпея, сосредоточенным в Испании. Однако Цезарь смело рассчитал, что летаргия Помпея в Греции даст ему время разобраться с угрозой, исходящей из Испании.
Цезарь на несколько дней заехал в Рим, главным образом для того, чтобы распечатать эрарий. Предсказания его противников не оправдались. Цезарь вел себя с побежденными чрезвычайно мягко: пленники были отпущены без всяких условий, солдаты Цезаря вели себя в занятых городах безукоризненно, вообще ожидаемых ужасов не произошло. Действия Цезаря, таким образом, сильно отличались от поведения Мария, Суллы и самих помпеянцев. С самого начала он провозгласил своим лозунгом политику милосердия (clementia), которая содействовала привлечению общественного мнения на его сторону. Деловая жизнь в Риме быстро восстанавливалась. В город вернулась часть сенаторов, и хотя официальной санкции на переворот Цезарь пока не получил, но, во всяком случае, правительственные учреждения начали функционировать. Временное управление столицей он передал претору Марку Эмилию Лепиду, сыну консула 78 г.
По дороге в Испанию Цезарь задержался около Массилии, которая не пожелала заключить с ним союз и заявила о своем нейтралитете. Цезарь оставил три легиона для осады города, а сам проехал в Испанию, где его легаты уже начали операции против помпеянцев. При г. Илерде, к северу от Эбро, значительная часть испанской армии капитулировала, после чего сдались и те войска, которые находились в Дальней Испании. Вся кампания на Пиренейском полуострове, начиная с прибытия Цезаря, длилась 40 дней (июль — август 49 г.). Войска Помпея частью были распущены, частью остались в Испании на службе у Цезаря.
Войска Цезаря захватили перевалы, успев опередить армию Помпея. Убедившись в невозможности заблокировать перевалы со своей стороны, военачальники Помпея Л. Афраний и М. Петрей, под комалдовалием которых находилось около 65 тыс. человек, приготовились встретить Цезаря с его тридцатисемитысячной армией в Илерде (совр. город Лерида на реке Сегре в Каталонии). Еще два Помпеева легиона вкупе с сорокапятитысячными вспомогательными войсками под командованием Вибеллия Руфа и М. Варрона удерживали остальную Испанию.
Обе стороны старались избежать генерального сражения: Цезарь — из-за численного перевеса противника, Афраний и Петрей — в силу уважения к репутации Цезаря. Стремясь не выпускать из своих рук инициативы, активно маневрируя и выиграв ряд незначительных вооруженных столкновений, Цезарь решил попытаться захватить, а не уничтожить помпеянцев, что позволило бы ему не только избежать лишнего братоубийства, но еще и пополнить собственную армию. Обескураженные энергией Цезаря, Афраний и Петрей решили было отступить, но вдруг обнаружили, что пути отхода отрезаны быстрыми передвижениями армии противника. Им пришлось вернуться в Илерду, где 30 июля 49 года Цезарь окружил их и перекрыл водоснабжение.
2 августа 49 года Афраний и Петрей сдались, их легионы были распущены. Пополнив, как и рассчитывал, за их счет собственные войска, Цезарь без промедлений выступил на юг и прошел до самого Гадеса (совр. город Кадикс), окончательно утверждая свою власть над Испанией. Затем, оставив здесь небольшие силы, чтобы завершить усмирение непокорной провинции, он поспешил обратно в Массилию.
Массилия сдалась Цезарю, когда он возвращался в Италию осенью 49 г. Город был наказан потерей самостоятельности и лишением большей части своей территории[326].
В западных провинциях положение не было всюду одинаковым. Сицилия и Сардиния перешли на сторону Цезаря, но в Африке его постигла крупная неудача. Нумидийский царь Юба поддержал находившихся там сторонников Помпея. Когда летом 49 г. Курион с двумя легионами переправился из Сицилии в Африку, он был разбит Юбой и погиб. Африка надолго стала одним из главных оплотов помпеянцев.
Легату Гаю Куриону удалось без особых затруднений заставить Сицилию признать власть Цезаря. Зато в Африке он был встречен силами Помпея под командованием Аттия Вара и союзными им войсками нумидийского царя Юбы. Битва под Утикой завершилась в пользу цезарианцев — Вар попытался было атаковать, но потерпел серьезное поражение, его войска в беспорядке бежали с поля боя, в результате чего Курион овладел городом. Однако затем он был разбит в сражении на реке Баградас — здесь римская конница была изрублена раньше, чем на помощь ей подоспели легионеры, а затем и сами они были окружены и уничтожены. В результате этого сражения помпеянцы остались хозяевами Африки. Сам Курион предпочел плену самоубийство.
Цезарь вернулся в Рим в ноябре 49 г. Он был провозглашен диктатором, но через 11 дней сложил с себя экстраординарную власть, проведя консульские выборы на 48 г. Избранными оказались он сам и один податливый аристократ — Публий Сервилий. Выборы Цезаря консулом на 48 г. имели в известном смысле символический характер: ими он хотел подчеркнуть законность своей власти (на основе лукского соглашения). За время своего короткого пребывания в Риме Цезарь провел несколько мероприятий в интересах беднейшего населения. Была также дарована амнистия изгнанникам.
С этого момента он стал фактическим монархом. Римской республике пришел конец. Найдя, что в Италии царят мир и спокойствие, Цезарь начал приготовления к походу в Грецию, чтобы покончить с Помпеем. Хотя помпеянцы и контролировали море, он все же решил рискнуть и с 12 недоукомплектованными легионами переправиться через Адриатику.
Тем временем Помпей сконцентрировал большие силы в Македонии. Кроме 9 римских легионов, там находились многочисленные вспомогательные отряды восточных союзников Рима. Там же собралась масса эмигрантов. В Фессалониках заседал помпеянский сенат из 200 членов. Флот Помпея господствовал на Адриатическом море. Все западное побережье Балканского полуострова находилось в его руках.
При таких обстоятельствах попытка Цезаря высадиться в Эпире могла показаться безумием. Но у него не было иного выбора. К тому же он знал своего противника. В начале января 48 г. Цезарь с 6 неполными легионами и с несколькими сотнями всадников отплыл из Брундизия и неожиданно для врагов высадился около Аполлонии.
Даже реквизировав все доступные корабли, Цезарь смог погрузить на них только 7 легионов и немного кавалерии — всего около 25 тысяч человек. Впрочем, баснословная удача продолжала сопутствовать ему, и он, избегнув встречи с помпеянским флотом, высадился южнее базы Помпея в Диррахии (совр. город Дуррес в Албании). Цезарь отправил корабли обратно в Брундизий за Марком Антонием, которого оставил там с 20 тыс. человек. Однако флот Помпея, пребывавший теперь настороже, заблокировал Антония в Брундизии.
Однако овладеть Диррахием, главной базой помпеянцев на западном побережье, Цезарь не смог. У него для этого было слишком мало сил, а неприятельский флот мешал подвозу подкреплений. Помпей узнал о высадке Цезаря и, лично явившись из Македонии, занял Диррахий.
Зиму оба противника неподвижно стояли друг против друга. Положение Цезаря было чрезвычайно трудным, и его спасала только обычная медлительность Помпея. Наконец весной 48 г. он получил из Италии подкрепления, доставленные ему Марком Антонием. Теперь он мог рискнуть. Однако Помпей уклонялся от сражения. Тогда Цезарь решился блокировать неприятельский лагерь. Эта смелая попытка кончилась неудачей: Помпей прорвал линию противника и нанес Цезарю крупное поражение. Но он не использовал своей победы и дал возможность Цезарю отступить к Аполлонии.
Маркс, очень низко ценивший Помпея, писал о нем по поводу эпирской кампании 48 г.: «Едва ему пришлось показать себя в борьбе против Цезаря, как обнаружилось его полное ничтожество. Цезарь совершал крупнейшие военные ошибки, намеренно несуразные, чтобы сбить с толку противостоящего ему филистера. Любой заурядный римский полководец, какой-нибудь Красс, раз шесть разбил бы Цезаря во время войны в Эпире. Но с Помпеем можно было все себе позволить» (Соч. 2-е изд., т. 30, с. 126).
После неудачи под Диррахием Цезарь решил отступить в Фессалию. Это давало ему возможность соединиться с подкреплениями, прибывшими из Италии по суше. Кроме того, у Цезаря уже были там войска, отправленные еще раньше для сбора продовольствия.
В Фессалии Цезарь переформировал свою армию и существенно пополнил ее запасы. Теперь в его 12 недоукомплектованных легионах было около 30 тыс. пехоты и до тысячи человек конницы[327]. Помпей мог противопоставить ему 60 тыс. человек пехоты и 7 тыс. человек кавалерии. Армии расположились лагерями на противоположных концах прилегающей к фессалийскому городу Фарсалу равнины. В присущей ему манере Цезарь пытался спровоцировать противника на открытое сражение. Помпей — также в присущей ему манере — не поддавался на провокации.
Цезарь организовал набранные им легионы на новых основах. Численность легиона колебалась от 3000 до 4500 человек. В состав каждого легиона была включена «артиллерия»: 55 карабаллистов, которые метали тяжелые стрелы, 10 онагр и катапульт для метания тяжелых камней. Осадная техника получила особенно большое развитие. Вырос обоз легиона (500 мулов), который возил лагерные принадлежности и утварь.
Большую роль стали играть пешие вспомогательные войска, в числе которых были лучники с острова Крит и пращники Балеарских островов. Конницу из римских граждан заменили наемники — германцы, испанцы, нумидийцы. Каждый легион имел 200—300 всадников. Кроме этого, в армии Цезаря было 4—5 тыс. всадников дружественных галльских племен.
Боевой порядок легиона состоял из трех линий: в первой линии — 4 когорты, во второй и третьей — по 3 когорты. Вторая линия была фактически линией поддержки, третья линия легиона составляла общий резерв, который использовался для решительного маневра против фронта или фланга противника или для отражения его удара. Для удлинения фронта легион строился в две линии и очень редко — без интервалов в одну линию. Боевой порядок легиона становился теперь более устойчивым. Резерв организационно закреплялся в построении легиона. «Черепаха», которая раньше применялась только при штурме крепостей, стала защитой при внезапных кавалерийских атаках. Умелая организация походного движения войск способствовала успешным их действиям. Из лагеря обычно выступали на рассвете, но иногда и ночью. Особое внимание обращалось на службу походного охранения. В авангард выделялась конница и легковооруженная пехота. Авангард выдвигал передовые отряды, из которых высылались отдельные разведчики. В арьергард назначалось до одной трети всей регулярной пехоты, преимущественно из молодых легионеров. Летоны составляли главные силы. За каждым легионом двигался обоз. Обычный переход не превышал 25 км, ускоренный марш — свыше 30 км, форсированный достигал 45 км.
В обстановке возможного нападения противника марш совершали в боевом порядке. Легионеры снимали с себя походный багаж и изготавливали оружие к бою. Обоз в этом случае помещался в середине походного порядка отряда. Появился штаб полководца, который стал школой подготовки частных военачальников. Штаб состоял из легатов и трибунов. Легаты — помощники полководца, назначавшиеся сенатом и командовавшие крупными отрядами войск или отдельными частями боевого порядка. Военных трибунов было по 6 человек в легионе; они исполняли приказы полководца и легатов, командовали небольшими отрядами и участвовали в военном совете. К штабу прикомандировывались молодые добровольцы, исполнявшие обязанности адъютантов. Имелась также личная охрана полководца.
Подавляющее большинство командного состава составляли центурионы, командовавшие центуриями. Командир первой центурии командовал манипулой. Когортой командовал центурион центурии триариев. Шесть центурионов (командиров) первой когорты каждого легиона могли участвовать в заседаниях военного совета. Проведенная Цезарем реорганизация повысила боеспособность легионов. Кроме того, эти легионы прошли боевую школу в Галлии, где они вели бои с воинственными галльскими племенами.
Со своей обычной быстротой Цезарь направился из Аполлонии в глубь материка. Медленно двигавшийся Помпей не смог помешать соединению отдельных частей армии Цезаря. Вообще Помпей и особенно его эмигрантское окружение считали, что Цезарь разбит при Диррахии и не представляет никакой опасности. При г. Фарсале в Южной Фессалии летом 48 г.[328] произошла знаменитая битва. По утверждению Цезаря, силы Помпея более чем вдвое превосходили его собственные 47 тыс. пехоты и 7 тыс. всадников против 22 тыс. пехоты и 1 тыс. всадников у Цезаря. Хотя в этом утверждении есть некоторое преувеличение, но, во всяком случае, Помпей имел значительный численный перевес, особенно в коннице. Учитывая это, Цезарь поставил в наиболее опасном пункте правого фланга за линией своей конницы отборный отряд пехоты в 6 когорт (3 тыс. человек). Когда всадники Помпея рассеяли конницу Цезаря и хотели обойти его правое крыло, они наткнулись на этот отряд. Растерявшись от неожиданности, конница Помпея бежала. Это дало возможность Цезарю перейти в наступление по всему фронту. Помпей упал духом и бежал к морю, покинув свою армию на произвол судьбы. Половина ее осталась на поле боя, другая половина сдалась в плен на другой день.
Решающее сражение гражданской войны между Цезарем и Помпеем произошло 9 августа 48 г. в Фессалии у города Фарсал. Это сражение принадлежит не только римской истории, оно вошло в анналы мирового военного искусства, так как здесь одной из сторон (Цезарем) эффективно был использован стратегический резерв, как раз и принесший победу в битве. Вот как сам Цезарь описывает кульминационный момент сражения: «Во всяком случае, когда наши солдаты по данному сигналу бросились с поднятыми копьями и заметили, что помпеянцы не трогаются с места, то благодаря приобретенной в прежних сражениях опытности они задержали свой разбег и остановились приблизительно на середине, чтобы не достигнуть неприятеля в изнуренном состоянии; после небольшой передышки они снова побежали, пустили копья и, как им было приказано Цезарем, обнажили мечи. Но и за помпеянцами дело не стало: они приняли на себя пущенные копья, выдержали атаку, удержались в своих рядах, со своей стороны, пустили в ход копья и схватились за мечи. В то же время всадники с левого Помпеева фланга, как им было приказано, поскакали все до одного; вместе с ними высыпала и вся масса стрелков и пращников. Наша конница не выдержала их атаки и несколько подалась; тем энергичнее стала наседать конница Помпея и, развертываясь в эскадроны, начала обходить наш фронт с незащищенного фланга. Как только Цезарь это заметил, он дал сигнал (шести) когортам образованной им четвертой линии. Те быстро бросились вперед сомкнутыми рядами и так бурно атаковали Помпеевых всадников, что из них никто не устоял; все они повернули и не только очистили это место, но и немедленно в поспешном бегстве устремились на очень высокие горы. С их удалением все стрелки и пращники остались беззащитными, и так как им нечем было обороняться, то они были перебиты. Не прерывая атаки, когорты обошли левое крыло и напали на помпеянцев с тылу, встречая, впрочем, с их стороны упорное и стойкое сопротивление» (Гражданская война, III, 93, пер. М. М. Покровского).
Г. Дельбрюк ставит под сомнение точность изложения Цезаря. На его взгляд, победу Цезарю принесла совместная фланговая атака всадников, легкой пехоты и когорт. Только в этом случае понятна быстрота и решительность победы на фланге, а также возможность успешной атаки с тыла. Сам Г. Дельбрюк объясняет, почему Цезарь приписал честь победы другой части войска. Он отмечает: «У Цезаря было серьезное основание приписать честь развязки не коннице, а когортам. Уже в сражении против Ариовиста мы не слыхали об участии галльских всадников в победе; теперь общественное мнение Рима бросило ему упрек, что он ведет варваров против республики (Дион Кассий, XLI, 54, 2). Разве он может приписать им решительную победу? Какой народности были эти варвары, мы совершенно определенно узнаем из небольшого штриха, который сохранил для нас Аппиан. При вступлении в Фессалию войско разрушило и ограбило небольшой городок Гомфи, и солдаты воспользовались, конечно, запасами вина. "Самыми комичными казались в опьянении германцы", — прибавляет Аппиан (Гражданские войны, II, 65). Германские всадники уже при Верцингеториксе способствовали победе римлян... Насколько рассказ Цезаря основан на политических соображениях, видно еще из следующего: Цезарь в своих Комментариях венчает лавровым венком победы только эти 6 когорт. Но у Аппиана мы читаем (II, 79), будто бы Цезарь в своих письмах сообщал, что 10-й легион, стоявший на его крайнем правом крыле, обошел незащищенное крыло неприятельской конницы и атаковал его с фланга. ("Десятый легион окружил левый фланг противника, оставшийся без конницы, и начал упорно теснить его на этом фланге со всех сторон до тех пор, пока не привел его в замешательство и не заставил его отступить, положив таким образом начало победе".) Это во всяком случае странное уклонение, причину которого разгадал Швейгхаузер. Когда Цезарь писал и издавал Комментарии о междоусобной войне (осенью 47 г. до похода из Рима в Африку), его 10-й легион взбунтовался и этим ужасно оскорбил своего полководца. И поэтому победу при Фарсале теперь уже решил не этот легион, а 4-й эшелон, составленный из когорт различных легионов. Мы же заключаем из этого, что полководец только позднее сообразил, что такие части не могли одержать решительную победу и что им искусственно приписана эта победа; признаться же в том, кому он главным образом обязан успеху, а именно храбрым варварским всадникам, он не хотел» (Дельбрюк Г. История военного искусства. Т. I. СПб., 1994. С. 387—388).
Помпей добрался до о. Лесбоса. После некоторых колебаний, взяв с собой жену и младшего сына Секста, он поехал в Египет, надеясь найти убежище при царском дворе. В Египте в этот момент происходили династические смуты. В 51 г. умер царь Птолемей XI Авлет, многим обязанный Помпею. После его смерти на престол вступили его дети: 17-летняя Клеопатра и ее брат и супруг Птолемей XII Дионис, мальчик 9 или 10 лет. Между братом и сестрой (точнее, между Клеопатрой и группой придворных, поддерживавших Птолемея) началась борьба за власть. Клеопатра была изгнана в Сирию, откуда собиралась вторгнуться в отцовское царство.
Египетская армия, при которой находился и двор Птолемея, стояла на восточной границе, около Пелузия, когда к берегу подъехал Помпей и попросил, разрешения высадиться. В Египте в этот момент уже знали о Фарсале. Опекуны Птолемея, не желая ссориться с Цезарем, решили убить Помпея. Ему было дано разрешение высадиться, и к кораблю выслали лодку. Но когда Помпей ехал к берегу, он был заколот предательским ударом в спину на глазах жены и сына, стоявших на палубе корабля. Это произошло 28 сентября 48 г., в тот самый день, когда 13 лет тому назад Помпей справлял в Риме триумф над Митридатом. Помпею в этот момент было около 58 лет.