Глава 33. О «неизвестной» речи вождя немецкого народа
Глава 33. О «неизвестной» речи вождя немецкого народа
Мы уже рассматривали речь Молотова. Частично обращались к речам Сталина и Черчилля. Но, ни разу не упомянули речь Гитлера, которую он произнес накануне нападения на нашу страну. Исправляем, это досадное «недоразумение».
Так называемая, «речь Гитлера» — это «Обращение Адольфа Гитлера к немецкому народу»,{1} в связи с началом войны против Советского Союза.
Предисловие Анатолия Глазунова (Блокадник) к речи Гитлера я взял с форума (http://wap.17m.forum24.ru). Приношу автору свои извинения, но, думаю, что он не очень обидится на меня, за небольшую редакцию его выступления. Оно мне понравилось в целом, — просто, немного уточнил мысль и убрал слегка, как показалось, резковатые предложения.
Существуют несколько переводов данной речи Гитлера. Есть и довольно эмоциональные варианты, например, перевод профессора А.П.Столешникова. Остановился, условно говоря, на «нейтральном» переводе, если данное слово, уместно применить в нашем случае. (http://www.pavlovsk-spb.ru/dokumenty-vojny/319-obrashhenie-a-gitlera).
Итак, сначала предисловие Анатолия Глазунова (Блокадника).
«Это обращение скрывалось 70 лет от русского народа, о нём неизвестно русским школьникам и русским студентам. В России продолжается антирусская цензура, то есть скрывается ПРАВДА, скрывается много такой информации, которая необходима для нормального развития русского народа. Обращение Адольфа Гитлера — необходимая информация для понимания причин нападения Гитлера на СССР. Но не надо, конечно, быть придурками и воспринимать это обращение Гитлера за полную ПРАВДУ.
Гитлер пытается представить хищниками только Англию, СССР и Мировое еврейство. Но, страшным хищником ведь была и сама Германия. И когда читатель знакомится с Обращение Гитлера от 22 июня 1941 году, где Гитлер уверяет немцев, что он вынужден напасть на СССР, то он (читатель), не должен забывать о стратегическом плане Гитлера о расширении жизненного пространства для германского народа на восток, до Уральских гор. О стратегическом плане Гитлера уничтожить, подчинить и сделать немецкими рабами русских людей, — мы, должны знать! И, кроме того, никогда не должны забывать об этом плане Гитлера покончить навсегда с Россией, и русским народом. Однако, немалая часть русских этого не только не знает, но, и к сожалению, даже обожает Гитлера. К несчастью, это люди, попали под влияние Запада. А Запад — это ведь не только марксизм, идеология «прав человека» и прочая «демократическая» чепуха, но и гитлеризм, и муссолинство, и франкизм. Поэтому и предлагаю ознакомиться, после Обращения, с фрагментами из книги «Моя борьба» с комментариями, где Гитлер писал о необходимости покончить с Россией и русским народом».
Теперь привожу сам текст речи Гитлера, с примечаниями переводчика указанные в квадратных скобках. Как автор данной работы, я, тоже, не удержался, чтобы не высказать несколько «ласковых» слов по поводу изложенного.
«Немецкий народ! Национал-социалисты! Одолеваемый тяжелыми заботами, я был обречен на многомесячное молчание. Но теперь настал час, когда я, наконец, могу говорить открыто.
Когда 3 сентября 1939 года Англия объявила войну Германскому Рейху, снова повторилась британская попытка сорвать любое начало консолидации и вместе с тем подъема Европы посредством борьбы против самой сильной в данное время державы континента.
Так некогда Англия после многих войн погубила Испанию. Так вела она войны против Голландии. Так сражалась позже с помощью всей Европы против Франции. И так на рубеже столетия она начала окружение тогдашней Германской империи, а в 1914 году — мировую войну.
Только из-за отсутствия внутреннего единства Германия потерпела поражение в 1918 году. Последствия были ужасны. После того, как первоначально было лицемерно объявлено, что борьба ведется только против кайзера и его режима, когда немецкая армия сложила оружие, началось планомерное уничтожение Германской империи. В то время, как казалось, дословно сбывается пророчество одного французского государственного деятеля,{2} что в Германии 20 миллионов лишних людей, т. е. их нужно устранить с помощью голода, болезней или эмиграции, национал-социалистическое движение начало свою работу по объединению немецкого народа и тем самым положило путь к возрождению Империи.
Этот новый подъем нашего народа из нужды, нищеты и позорного неуважения к нему проходил под знаком чисто внутреннего воздержания. Англию, в частности, это никак не затрагивало и ничего ей не угрожало. Несмотря на это, моментально возобновилась вдохновляемая ненавистью политика окружения Германии. Изнутри и извне плелся известный нам заговор евреев и демократов, большевиков и реакционеров с единственной целью помешать созданию нового национального государства и снова погрузить Рейх в пучину бессилия и нищеты.
Кроме нас, ненависть этого международного всемирного заговора была обращена против тех народов, которым тоже не повезло, и они были вынуждены зарабатывать хлеб насущный в самой жестокой борьбе за существование. Прежде вcего, оспаривалось и даже формально запрещалось право Италии и Японии, как и Германии, на свою долю в богатствах этого мира. Союз этих наций был поэтому лишь актом самообороны против угрожавшей им эгоистической всемирной коалиции богатства и власти.
Ещё в 1936 году Черчилль заявил, по словам американского генерала Вуда, перед комитетом Палаты представителей США, что Германия снова становится слишком сильной и поэтому ее нужно уничтожить.
Летом 1939 года Англии показалось, что настал момент начать это вновь задуманное уничтожение с повторения широкомасштабной политики окружения Германии.
Систематическая кампания лжи, которая была организована с этой целью, была направлена на то, чтобы убедить другие народы, будто над ними нависла угроза, поймать их сначала в ловушку английских гарантий и обещаний поддержки,{3} а потом, как накануне мировой войны, заставить их воевать против Германии.
Так Англии удалось с мая по август 1939 года распространить в мире утверждение, будто Германия непосредственно угрожает Литве, Эстонии, Латвии, Финляндии, Бессарабии, а также Украине. Часть этих стран с помощью подобных утверждений отклонили обещанные гарантии и они тем самым сделались частью фронта окружения Германии.
При этих обстоятельствах я, сознавая свою ответственность перед своей совестью и перед историей немецкого народа, счел возможным не только заверить эти страны и их правительства в лживости британских утверждений, но и, кроме того, специально успокоить самую сильную державу Востока с помощью торжественных заявлений о границах сфер наших интересов».
Вот, личный ответ Гитлера, по поводу заключения соглашения 1939 года. Всего на всего, просто, «хотел успокоить самую сильную державу Востока с помощью торжественных заявлений о границах сфер наших интересов». Слово «успокоить» в переносном смысле, в русском языке, может носить иной подтекст, знакомый любому взрослому человеку. Обратите также внимание, что опять в выступлении Гитлера, где упоминается Украина, он дает гарантии, что не несет ей никакой угрозы. Как будто, речь идет не о Советской республике, входящей в состав СССР, а о вполне, независимой стране, с определенным суверенным статусом. Понятно, что подыгрывал нашим Мазепам.
Хотелось бы в нескольких словах пояснить, насчет нашей Украины. Не надо думать, что обещание, и выполнение взятых на себя обязательств, по данному случаю, — это одно и то же? Мало ли чего, Гитлер наобещал нашим предателям? То, что творили немецкие фашисты на советской территории, это и есть его, Гитлера, реальная программа. А заигрывание с «пятой колонной» — это, в любом случае, объедки с барского стола! Так что, Хрущев и компания зря, думается, глотали слюни в предвкушении отведать пышного немецкого пирога под названием «независимая Украина». Как говорится, «на чужой каравай, рот не разевай». Так-то, вот!
«Национал-социалисты! Вы все, конечно, чувствовали тогда, что этот шаг был для меня горьким и трудным. Никогда немецкий народ не испытывал враждебных чувств к народам России. Только на протяжении двух последних десятилетий еврейско-большевистские правители Москвы старались поджечь не только Германию, но и всю Европу. Не Германия пыталась перенести свое националистическое мировоззрение в Россию, а еврейско-большевистские правители в Москве неуклонно предпринимали попытки навязать нашему и другим европейским народам свое господство, притом не только духовное, но, прежде всего, военное».
Гитлер, со своими знаниями по истории, предстает перед нами круглым двоечником. Опустим прошлые века. С кем же это Россия, не так давно, воевала четыре года и в 1918 году подписала кабальный Брестский мир? Уж не с «братским» ли немецким народом?
Далее, когда Риббентроп подписывал договор с Молотовым в Москве, что Гитлер «не знал» национальный состав Советского правительства, кроме русского Молотова? Затем, надо полагать, немецкая разведка, «подсуетилась» и представила Гитлеру неопровержимые доказательства, принадлежности некоторых членов Советского правительства и Политбюро, — о, майн гот, к еврейской национальности. Как только Гитлер разочаровался в данном правительстве после прочитанных доказательств, — сразу стал готовиться к войне! Отомстить за тайное коварство Молотова и Сталина, в том числе, — это надо, видимо, и считать основным движущим мотивом намеченной агрессии?
«Но результатами деятельности этого режима во всех странах были только хаос, нищета и голод. В противовес этому я два десятилетия старался при минимальном вмешательстве и без разрушения нашего производства построить в Германии новый социалистический порядок, который не только ликвидировал безработицу, но и обеспечил благодаря повышению оплаты труда постоянный приток людей в сферу созидания.
Успехи этой политики новых экономических и социальных отношений в нашем народе, которые, планомерно преодолевая сословные и классовые противоречия, имеют своей конечной целью создание подлинного народного сообщества, уникальны во всем мире.
Поэтому в августе 1939 года для меня было таким трудным решение послать моего министра в Москву, чтобы попытаться там оказать противодействие британской политике окружения Германии. Я сделал это не только осознавая свою ответственность перед немецким народом, но, прежде всего, в надежде достичь в конечном счете продолжительной разрядки, которая могла бы уменьшить жертвы, которые потребовались бы от нас в противном случае».
Знаем, какое «трудное решение» было у г-на Гитлера. Читатель, надеюсь, не забыл, как ликовал Германский вождь, по поводу подписания договора в 1939 году: «Мы победили!» А сейчас, прямо, чуть слезу не роняет.
«После того как Германия в Москве торжественно признала указанные в договоре области и страны — за исключением Литвы — находящимися вне сферы каких бы то ни было германских политических интересов, было заключено еще особое соглашение на тот случай, если бы Англии действительно удалось подтолкнуть Польшу к войне против Германии. Но и в этом случае имело место ограничение немецких притязаний, которое никоим образом не соответствовало успехам немецкого оружия.
Национал-социалисты! Последствия этого договора, которого я сам хотел и который заключил в интересах немецкого народа, были особенно тяжелыми для немцев, живших в затронутых им странах».
Вот, видите, и вспомнил! Как же объяснить своим «товарищам по партии» и немецкому обывателю всю ту, позитивную шумиху в прессе по поводу заключения договора с нашей страной. Как всегда и везде: всё делается для народа, для него, любимого.
«Более полумиллиона наших соплеменников — сплошь мелкие крестьяне, ремесленники и рабочие — были вынуждены чуть ли не за одну ночь покинуть свою бывшую родину, спасаясь от нового режима, который грозил им сначала беспредельной нищетой, а рано или поздно — полным истреблением. Несмотря на это, тысячи немцев исчезли! Было невозможно узнать что-либо об их судьбе или хотя бы местонахождении. Среди них было более 160 тысяч граждан Рейха.
Я молчал обо всем этом, потому что должен был молчать, потому что моим главным желанием было достичь окончательной разрядки и, если возможно, — длительного баланса интересов с этим государством.
Но еще во время наступления наших войск в Польше советские правители внезапно, вопреки договору, выдвинули притязания также на Литву.
Германский Рейх никогда не имел намерения оккупировать Литву и не только не предъявлял никаких подобных требований литовскому правительству, но, наоборот, отклонил просьбу тогдашнего литовского правительства{4} послать в Литву немецкие войска, поскольку это не соответствовало целям германской политики».
Согласитесь, что предельно откровенно сказано. Если это не соответствует цели, то зачем «напрягаться». Более того, вся германская политика 1939 года была на удивление уступчива по отношению к нашей стране. Недаром говорится, что «цель — оправдывает средства».
«Несмотря на это, я согласился и на это новое русское требование. Но это было лишь началом непрерывной череды все новых и новых вымогательств.
Победа в Польше, достигнутая исключительно силами немецкой армии, побудила меня снова обратиться к западным державам с мирным предложением».{5}
Эту фразу Гитлера, да в рамочку с золотой каемочкой. И на память нашим «друзьям» в Польше, той же Кристине Курчаб-Редлих. Пусть знают истинную правду, а то, все с претензиями к нам, по поводу 1939 года.
«Оно было отклонено международными и еврейскими поджигателями войны. Но причина его отклонения уже тогда заключалась в том, что Англия все еще надеялась, что ей удастся мобилизовать против Германии европейскую коалицию, включая балканские страны и Советскую Россию.
В Лондоне решили направить послом в Москву мистера Криппса. Он получил четкое задание при любых обстоятельствах восстановить отношения между Англией и Советской Россией и развивать их в английских интересах. О прогрессе этой миссии сообщала английская пресса, если тактические соображения не вынуждали ее к молчанию.
Осенью 1939 года и весной 1940 года первые последствия стали свершившимися фактами. Приступив к подчинению военной силой не только Финляндии, но и прибалтийских государств, Россия внезапно стала мотивировать эти действия столь же лживыми, как и смехотворным утверждением, будто эти страны нужно защищать от угрозы извне или предупредить ее. Но при этом могла иметься в виду только Германия, так как ни одна другая держава вообще не могла ни проникнуть в зону Балтийского моря, ни вести там войну. Несмотря на это, я опять смолчал. Но правители в Кремле сразу же пошли дальше.
В то время, как Германия войной 1940 года в соответствии с так называемым пактом о дружбе, далеко отодвинула свои войска от восточной границы и большей частью вообще очистила эти области от немецких войск, уже началось сосредоточение русских сил в таких масштабах, что это можно было расценивать только как умышленную угрозу Германии.
Согласно одному заявлению, сделанному тогда лично Молотовым, уже весной 1940 года только в прибалтийских государствах находились 22 русские дивизии.
Так как русское правительство само постоянно утверждало, что их призвало местное население, целью их дальнейшего пребывания там могла быть только демонстрация против Германии.
В то время, как наши солдаты 10 мая 1940 года сломили франко-британскую силу на Западе, сосредоточение русских войск на нашем восточном фронте постепенно принимало все более угрожающие размеры. Поэтому с августа 1940 года я пришел к выводу, что интересы Рейха будут нарушены роковым образом, если перед лицом этого мощного сосредоточения большевистских дивизий мы оставим незащищенными наши восточные провинции, которые и так уже не раз опустошались.
Произошло то, на что было направлено англо-советское сотрудничество, а именно: на Востоке были связаны столь большие немецкие силы, что руководство Германии не могло больше рассчитывать на радикальное окончание войны на Западе, особенно в результате действий авиации.
Это соответствовало цели не только британской, но и советской политики, ибо как Англия, так и Советская Россия хотели, чтобы эта война длилась как можно дольше, чтобы ослабить всю Европу и максимально обессилить ее.
Угрожающее наступление России также в конечном счете служило только одной задаче: взять в свои руки важную основу экономической жизни не только Германии, но и всей Европы или, в зависимости от обстоятельств, как минимум уничтожить её. Но именно Германский Рейх с 1933 года с бесконечным терпением старался сделать государства Юго-Восточной Европы своими торговыми партнерами. Поэтому мы были больше всех заинтересованы в их внутренней государственной консолидации и сохранении в них порядка. Вторжение России в Румынию и союз Греции с Англией угрожали вскоре превратить и эти территории в арену всеобщей войны.
Вопреки нашим принципам и обычаям я, в ответ на настоятельную просьбу тогдашнего румынского правительства,{6} которое само было повинно в таком развитии событий, дал совет ради мира уступить советскому шантажу и отдать Бессарабию.
Но румынское правительство считало, что сможет оправдать этот шаг перед своим народом лишь при том условии, если Германия и Италия в порядке возмещения ущерба, дадут как минимум гарантию нерушимости границ оставшейся части Румынии.
Я сделал это с тяжелым сердцем. Причина понятна: если Германский Рейх дает гарантию, это означает, что он за нее ручается. Мы не англичане и не евреи».
Понятно, договорились с Антонеску, что «оккупация» Бессарабии Советским Союзом, дело временное. Если тот будет слушаться «старшего брата», то получит вдвое больше и лучше. А вот фраза что «мы не англичане, и не евреи» — это, все же, думается, намек и на обещания Черчилля, и на перелет Гесса. Ясно же читается, что те, то есть, англичане и сионисты, дали гарантии, но нарушили их. Сам себя, Гитлер, видимо, считал человеком слова.
«Я верил до последнего часа, что послужу делу мира в этом регионе, даже если приму на себя тяжелые обязательства. Но чтобы окончательно решить эти проблемы и уяснить русскую позицию по отношению к Рейху, испытывая давление постоянно усиливающейся мобилизации на наших восточных границах, я пригласил господина Молотова в Берлин.
Советский министр иностранных дел потребовал прояснения позиции или согласия Германии по следующим 4 вопросам:
1-й вопрос Молотова: Будет ли германская гарантия Румынии в случае нападения Советской России на Румынию направлена также против Советской России?
Мой ответ: Германская гарантия имеет общий и обязательный для нас характер. Россия никогда не заявляла нам, что, кроме Бессарабии, у нее вообще есть в Румынии еще какие-то интересы.{7} Оккупация Северной Буковины уже была нарушением этого заверения. Поэтому я не думаю, что Россия теперь вдруг вознамерилась предпринять какие-то дальнейшие действия против Румынии.
2-й вопрос Молотова: Россия опять ощущает угрозу со стороны Финляндии и решила, что не будет этого терпеть. Готова ли Германия не оказывать Финляндии поддержки и, прежде всего, немедленно отвести назад немецкие войска, которые продвигаются к Киркенесу на смену прежним?
Мой ответ: Германия по-прежнему не имеет в Финляндии никаких политических интересов, однако правительство Германского рейха не могло бы терпимо отнестись к новой войне России против маленького финского народа, тем более мы никогда не могли поверить в угрозу России со стороны Финляндии.{8} Мы вообще не хотели бы, чтобы Балтийское море опять стало театром военных действий.
3-й вопрос Молотова: Готова ли Германия согласиться с тем, что Советская Россия предоставит гарантию Болгарии и советские войска будут для этой цели посланы в Болгарию, причем он, Молотов, хотел бы заверить, что это не будет использовано как повод, например, для свержения царя?
Мой ответ: Болгария — суверенное государство, и мне неизвестно, обращалась ли вообще Болгария к Советской России с просьбой о гарантии подобно тому, как Румыния обратилась к Германии. Кроме того, я должен обсудить этот вопрос с моими союзниками.
4-й вопрос Молотова: Советской России при любых обстоятельствах требуется свободный проход через Дарданеллы, а для его защиты необходимо создать несколько важных военных баз на Дарданеллах и на Босфоре. Согласится с этим Германия или нет?
Мой ответ: Германия готова в любой момент дать свое согласие на изменение статуса проливов, определенного соглашением в Монтрё{9} в пользу черногорских государств, но Германия не готова согласиться на создание русских военных баз в проливах.
Национал-социалисты! Я занял в данном вопросе позицию, которую только и мог занять как ответственный вождь Германского рейха и как сознающий свою ответственность представитель европейской культуры и цивилизации».
Ну, да, так и есть. Атрибуты «европейской культуры» с прогретыми моторами уже готовились по его команде, нести на гусеницах, этот самый «европейский прогресс» в советские массы. Для сомневающихся в европейской «озабоченности» по поводу русской цивилизованности, в качестве добавочного аргумента, в бомбовые люки самолетов загружалась соответствующая «демократическая литература», весом от 50 до 500 кг, в зависимости от «разъяснительной работы».
«Результатом стало усиление советской деятельности, направленной против Рейха, прежде всего, немедленно был начат подкоп под новое румынское государство, усилились и попытки с помощью пропаганды свергнуть болгарское правительство.
С помощью запутавшихся, незрелых людей из румынского Легиона удалось инсценировать государственный переворот,{10} целью которого было свергнуть главу государства генерала Антонеску, ввергнуть страну в хаос и, устранив законную власть, создать предпосылки для того, чтобы обещанные Германией гарантии не могли вступить в силу. Несмотря на это, я продолжал считать, что лучше всего хранить молчание. Сразу же после краха этой авантюры опять усилилась концентрация русских войск на восточной границе Германии. Танковые и парашютные войска во все большем количестве перебрасывались на угрожающе близкое к германской границе расстояние. Германский Вермахт и германская родина знают, что еще несколько недель назад на нашей восточной границе не было ни одной немецкой танковой или моторизованной дивизии.
Но если требовалось последнее доказательство того, что, несмотря на все опровержения и маскировку, возникла коалиция между Англией и Советской Россией, то его дал югославский конфликт. Пока я предпринимал последнюю попытку умиротворения Балкан и, разумеется, вместе с дуче предложил Югославии присоединиться к Тройственному пакту,{11} Англия и Советская Россия совместно организовали путч,{12} и за одну ночь устранили тогдашнее правительство, готовое к взаимопониманию. Сегодня об этом можно рассказать немецкому народу: антигерманский государственный переворот в Сербии произошел не только под английскими, но и, прежде всего, под советскими знаменами. Поскольку мы промолчали и об этом, советское руководство сделало следующий шаг. Оно не только организовало путч, но и несколько дней спустя заключило со своими новыми ставленниками известный договор о дружбе,{13} призванный укрепить волю Сербии оказать сопротивление умиротворению на Балканах и натравить ее на Германию. И это не было платоническим намерением. Москва требовала мобилизации сербской армии. Поскольку я продолжал считать, что лучше не высказываться, кремлевские правители сделали еще один шаг.
Правительство германского рейха располагает сегодня документами, из которых явствует, что Россия, чтобы окончательно втянуть Сербию в войну, обещала ей поставить через Салоники оружие, самолеты, боеприпасы и прочие военные материалы против Германии. И это происходило почти в тот самый момент, когда я еще советовал японскому министру иностранных дел д-ру Мацуоке добиваться разрядки с Россией, все еще надеясь послужить этим делу мира. Только быстрый прорыв наших несравненных дивизий к Скопле{14} и занятие самих Салоник{15} воспрепятствовали осуществлению этого советско-англосаксонского заговора. Офицеры сербских ВВС улетели в Россию и были приняты там как союзники. Только победа держав Оси на Балканах сорвала план втянуть Германию этим летом в многомесячную борьбу на юго-востоке, а тем временем завершить сосредоточение советских армий, усилить их боевую готовность, а потом вместе с Англией, с надеждой на американские поставки, задушить и задавить Германский Рейх и Италию.
Тем самым Москва не только нарушила положения нашего пакта о дружбе, но и жалким образом его предала. И в то же время правители Кремля до последней минуты, как и в случаях с Финляндией и Румынией, лицемерно уверяли внешний мир в своем стремлении к миру и дружбе и составляли внешне безобидные опровержения.
Если до сих пор обстоятельства вынуждали меня хранить молчание, то теперь настал момент, когда дальнейшее бездействие будет не только грехом попустительства, но и преступлением против немецкого народа и всей Европы.
Сегодня на нашей границе стоят 160 русских дивизий. В последние недели имеют место непрерывные нарушения этой границы, не только нашей, но и на дальнем севере и в Румынии.{16} Русские летчики забавляются тем, что беззаботно перелетают эту границу, словно хотят показать нам, что они уже чувствуют себя хозяевами этой территории. В ночь с 17 на 18 июня русские патрули снова вторглись на территорию рейха и были вытеснены только после длительной перестрелки. Но теперь настал час, когда необходимо выступить против этого заговора еврейско-англосаксонских поджигателей войны и тоже еврейских властителей большевистского центра в Москве.
Немецкий народ! В данный момент осуществляется величайшее по своей протяженности и объему выступление войск, какое только видел мир. В союзе с финскими товарищами стоят бойцы победителя при Нарвике у Северного Ледовитого океана. Немецкие дивизии под командой завоевателя Норвегии{17} защищают вместе с финскими героями борьбы за свободу под командованием их маршала{18} финскую землю. От Восточной Пруссии до Карпат развернуты соединения немецкого восточного фронта. На берегах Прута и в низовьях Дуная до побережья Черного моря румынские и немецкие солдаты объединяются под командованием главы государства Антонеску. Задача этого фронта уже не защита отдельных стран, а обеспечение безопасности Европы и тем самым спасение всех».
«Поэтому я сегодня решил снова вложить судьбу и будущее Германского рейха и нашего народа в руки наших солдат. Да поможет нам Господь бог в этой борьбе!
АДОЛЬФ ГИТЛЕР
Нынешним стратегам НАТО ничего выдумывать и не надо. Все уже сделано за них и, до них. Им надо, просто, взять речь Гитлера и заменить некоторые слова и фамилии тех, политических деятелей в прошлом, на — нынешних, и, как говориться, по-немецки: «С нами Бог!». Как известно, на пряжках гитлеровских солдат было выбито именно это напутствие.
Теперь познакомимся с послесловием Анатолия Глазунова (Блокадника), о котором шла речь в начале главы:
План Адольфа Гитлера в отношении России и русского народа. Фрагмент из его книги «Три преступления жидов против В. И. Даля». СПб., 2007 год.
«Не надо слушать коммунистических пропагандистов, жидовских фашистов и разного рода германофилов (это по поводу перевода речи Гитлера проф. Столешниковым А.П. с его комментариями. — В.М.). Послушаем по этому вопросу, что говорил сам Гитлер. Гитлер и его пропагандисты много говорили об интересах арийской расы, о преобразовании даже пятой расы в шестую, но на деле все силы были брошены, прежде всего, на удовлетворение интересов германского народа — на завоевание для германского народа огромного пространства на востоке. Это была главная стратегическая цель Гитлера. Уже в «Моей Борьбе» (М., Витязь, 2002), в главе «Восточная ориентация или восточная политика», Гитлер ясно высказался о политике по отношению к России и русскому народу. Для выживания и нормального развития в будущем, Германия должна стать мировой державой. Но стать мировой державой она могла лишь в результате приобретения новых земель на востоке. У нас, писал Гитлер, пока «неблагоприятная пропорция между количеством населения и количеством земли. 500 тысяч квадратных километров — это ничтожно мало для нормального развития германского народа. На таком пространстве наш народ не выживет в кольце гигантских государств». «Наше государство, прежде всего, будет стремиться установить здоровую, естественную, жизненную пропорцию между количеством населения и темпом его роста, с одной стороны, и количеством наших территорий, с другой». «Все мы теперь понимаем, что нам предстоит ещё очень большая и тяжёлая борьба с Францией, но эта борьба была бы совершенно бесцельна, если бы ею исчерпывались все стремления нашей иностранной политики. Эта борьба с Францией может иметь и будет иметь смысл лишь поскольку, постольку она обеспечит нам тыл в борьбе за увеличение наших территорий в Европе. Наша задача — не в колониальных завоеваниях. Разрешение стоящих перед нами проблем мы видим только и исключительно в завоевании новых земель, которые мы могли бы заселить немцами. При этом нам нужны такие земли, которые непосредственно примыкают к коренным землям нашей родины. Лишь в этом случае наши переселенцы смогут сохранить тесную связь с коренным населением Германии. Лишь такой прирост земли обеспечивает нам тот прирост сил, который обуславливается большой сплошной территорией…
Задача нашего движения состоит не в том, чтобы быть адвокатом других народов, а в том, чтобы быть авангардом своего собственного народа» (С. 555). Всё внимание Гитлера — на расширение «жизненного пространства» для немцев на востоке. «Мы должны стремиться к тому, чтобы наш немецкий народ получил на этой земле такие территории, которые ему подобает» (С. 554). «Мы должны освободиться от нынешней тесноты» (С. 548). «Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены» (С. 556). «Сама судьба указует нам перстом…
В течение столетий Россия жила за счёт именно германского ядра в её высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своём подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно правильность нашей расовой теории. Наша задача, наша миссия должна заключаться, прежде всего, в том, чтобы убедить наш народ: наши будущие цели состоят не в повторении какого-либо эффективного похода Александра, а в том, чтобы открыть себе возможности прилежного труда на новых землях, которые завоюет нам немецкий меч» (С. 557). Без огромного сплошного «жизненного пространства», по понятиям Гитлера (и он был прав, если исходить из интересов немцев), германский народ не способен нормально развиваться, увеличить свою численность и выжить на планете в жестокой Борьбе за Существование, в борьбе со страшно многочисленной жёлтой расой и огромным мусульманским миром. И Гитлер считал своей великой исторической миссией дать германскому народу это необходимое ему огромное «жизненное пространство» на востоке. Для этого надо было после «завоевания Польши», не только «покончить с правительством жидов и коммунистов в России», но и ограничить Россию до размеров старой Московии и заселить немцами теперь уже бывшие западные и южные пространства России. Те из германофилов, которые отрицают существование таких планов у Гитлера, ничего не понимают в великих идеях Гитлера и принижают этого великого исторического деятеля Германии. Но на пути великого Гитлера находился великий Русский народ, хотя и подмятый жидами и коммунистами. Вторая Мировая война, и в частности война 1941–1945, которую большая часть русского народа считала и считает войной освободительной, имела очень сложный характер. Здесь нельзя впадать в крайности во избежание фальсификации».
Вот читатель и ознакомился с выступлением фюрера немецкого народа перед нападением на Советский Союз. Да, еще и с комментариями. Что же так усердно скрывали от советского человека сие выступление? Неужели, из-за «еврейско-большевистского правительства»? В других переводах, этот эпитет звучит еще жестче. А что? Может, в составе нашего правительства не было большевиков в 1941 году? Давайте, посмотрим. Молотов, Ворошилов, да и сам Сталин, все они из тех, самых, большевиков произошли. Что скрывать-то? Или что? Никто не знал, что Каганович, Мехлис, тот же Ванников и другие — евреи? Мне, думается, что причина в другом, и об этом в начале главы сказал Анатолий Глазунов. Скрывалась необходимая информация для понимания причин нападения Гитлера на СССР. И в этом — главная причина. Но нам хотелось бы, все же, быть поближе к нашей теме и, поэтому нас, в первую очередь, интересует точное время выступления Гитлера. А то получается, что и с выступлением Адольфа Гитлера, тоже происходит некоторая неувязка. Когда же он действительно выступил по радио? В примечании в п.1 говориться, что, 22 июня рано утром, якобы, с речью Гитлера выступил И.Геббельс? Но это, совсем, не так.
Слово начальнику штаба ОКВ Вильгельму Кейтелю. Место нахождения Гитлера, в тот момент — это исторический факт, который трудно скрыть, но нашим «историкам» и кому-то, из партийно-военного руководства, не очень хотелось привлекать к данному моменту ненужный, с их точки зрения, интерес.
«Еще до ночи с 21 на 22 июня 1941 года поезд фюрера с его самым близким окружением, включая Йодля, меня и наших адъютантов, прибыл на новую штаб-квартиру фюрера в лесной лагерь около Растенбурга (Восточная Пруссия — В.М.). Оперативный штаб министерства был размещен в очень большом лагере, в тридцати милях от нас, в то время как Геринг, главнокомандующий германскими ВВС, перевел свой штабной поезд в другой лагерь, находящийся в соседнем Иоганнсбургском лесу; в результате чего все верховные главнокомандующие могли в любой момент пообщаться или в течение часа (а возможно, и намного быстрее при помощи своих легких самолетов «шторх») собраться по приказу фюрера».
О переводном характере с английского, данных мемуаров, говорит такой факт. Расстояние приведено в милях, что присуще, именно Англии и, ряду англоязычных стран. В Германии, да, и в нашей стране, использовалась и используется поныне, метрическая система мер — километр (км).
Как видите, Гитлер, ну, никак не мог выступить по радио в Берлине 22 июня, по столь уважительной причине, как убытие в свою Ставку в Восточной Пруссии. Почему и предложил зачитать текст Геббельсу. Но, и это не все. Геббельс зачитал не саму речь Гитлера, а, своего рода, комментарии к ней. А кто же тогда зачитал речь Гитлера? Как кто? — сам Гитлер! Не мог же он, как и Сталин в речи от 3 июля, доверить свое обращение к нации зачитывать другому лицу? А то, получилась бы форменная глупость! Речь, подготовленная главой государства (или для главы государства) зачитывается только им самим. Также и Сталин, как глава государства, лично обратился к советскому народу со своей речью и тоже по поводу войны.
Это ведь не просто информационное сообщение, о чем либо. Данное выступление — это обращение руководителя государства к своей нации, к гражданам своей страны, накануне важного исторического события, начала войны, в котором озвучиваются поставленные перед народом задачи. Правда, каждый лидер государства ставил конкретно свои цели, резко отличающиеся друг от друга. Ну, на то, она и война.
Геббельс был министром пропаганды и не мог подменять собой главу правительства, то есть, главу государства. Таким образом, следует, что Гитлер, лично зачитал свое Обращение к немецкому народу!
Да, но когда же это произошло, если 22 июня он был в Растенбурге в Восточной Пруссии? Ведь, выше только что прочитали: Гитлер, вместе с военным руководством, прибыл в свою Ставку Верховного командования. Когда же он выступил? Он выступил в субботу 21 июня 1941 года! Но ведь его речь — это же, призыв к войне с Советским Союзом! А если зачитал по радио, то его услышали во всем мире и тогда, о какой внезапности нападения можно вести речь? — разве не такой вопрос, вправе задаст читатель автору? Все это необычно читать нам, бывшим советским, а ныне российским гражданам. Как я уже говорил, на Западе многое знают больше нашего. Но, данная информация с большим трудом доходит до нас. Главное, это конечно препоны со стороны власти, но и трудности, с иностранным языком. К большому сожалению, немногие читатели смогут прочитать, даже в Интернете, документы на немецком и английском языках.
Но, вернемся к данной речи. А как же вся та внезапность, «о которой все время твердили большевики» из Политбюро? Позвольте, задать вопрос читателю. А кто, собственно говоря, твердил о внезапном нападении? Неужели Сталин, где обмолвился? Ни разу в своей речи от 3 июля, а это первое его выступление перед страной после начала войны, он нигде не произнес, что, дескать, Германия «внезапно напала» на нас. Сомневающиеся, могут внимательно перечитать выступление Сталина от 3 июля.
Он произнес: «вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину». Учитель Мельников, из кинофильма «Доживем до понедельника», так пояснял своим ученикам данное слово: «Вероломная (речь на уроке истории в школе шла о политике царя. — В.М,), то есть ломающая веру, предательская…».
Снова отрывок из речи Сталина: «Фашистская Германия неожиданно и вероломно нарушила пакт о ненападении, заключенный в 1939 году…». Как видите, и в данном случае слова «неожиданно» и снова «вероломно», относятся к нарушению пакта, но отнюдь, не к самому факту нападения. Выходит, что Сталин и не знал, что Германия напала на нас «неожиданно»? Разумеется. Ведь, по «мысли» щебечущих поклонников псевдодемократии, он же на даче «скрылся от страха» и «впал в прострацию». Хотелось бы пояснить этим непонятливым, но ретивым поклонникам современной истории, что, во-первых, должно как минимум состояться это самое «внезапное нападение», а уж, после него, — «драп» на дачу с последующей «прострацией». И никак, не наоборот. Но вот незадача. Как видите, выясняется, что никакого внезапного нападения просто напросто не было, если Гитлер произнес свою речь за сутки до нападения.
Кстати, Сталин сразу «раскусил», цели и задачи, которые обозначил в своей речи «свободунесущий» фюрер:
«Он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашего хлеба и нашей нефти, добытых нашим трудом. Он ставит своей целью восстановление власти помещиков, восстановление царизма, разрушение национальной культуры и национальной государственности русских, украинцев, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, узбеков, татар, молдаван, грузин, армян, азербайджанцев и других свободных народов Советского Союза, их онемечение, их превращение в рабов немецких князей и баронов. Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том — быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение. Нужно, чтобы советские люди поняли это и перестали быть беззаботными, чтобы они мобилизовали себя и перестроили всю свою работу на новый, военный лад, не знающий пощады врагу».
Значит, Сталин знал, что Гитлер напал не внезапно? Разумеется, знал, потому что, уж ему-то, Молотов, должен же был, показать эту самую ноту, в соответствии с которой, Германия разрывала с нашей страной дипломатические отношения? Кроме того, Молотов же уверял нас, что Сталин помогал ему редактировать речь, значит, это было до 22 июня.
Помните, что Молотов говорил в своем выступлении по радио? Вот его слова: «По поручению правительства Советского Союза я должен также заявить, что…
Такой же ложью и провокацией является вся сегодняшняя декларация Гитлера, пытающегося задним числом состряпать обвинительный материал насчет несоблюдения Советским Союзом советско-германского пакта».
Но нам, теперь известно, что Гитлер выступал 21-го июня. Следовательно, речь Молотова готовилась в субботу, если написано, что «сегодняшняя декларация». Это лишний раз подчеркивает, что Германская нота была вручена субботним утром, если Молотов ссылается на выступление Гитлера по радио. Есть же, у нас специальные люди, в обязанность которых входила прослушка вражеских голосов. Тут же доложили правительству о намерении Германской стороны. Кроме того, речь Гитлера была растиражирована по всему миру. Уж один-то экземпляр должны были подготовить и положить на стол наркома иностранных дел.
Молотов сразу к Сталину на дачу. «Так, мол, и так, товарищ Сталин! Немцы разорвали соглашение! Готовятся на нас напасть! Что делать?»
Подготовили текст выступления по радио и оставили, как я говорил пропуски, которые следует заполнить в случае прямого нападения. Ведь, немцы же не сказали, конкретно, когда это произойдет? Потом поехать на радио и озвучить текст на всю страну. Всё.
А как же так получается, что Гитлер открыто, объявил о начале войны, фактически за сутки, предупредив противную сторону? И как же наше правительство, все это проглотило? Почему оно бездействовало? Вот это и есть загадка, ответ на которую, как и саму загадку, хрущевцы, спрятали от народа. Точно также непонятно поведение Сталина и место его пребывания? Тогда, получается, что надо ставить вопрос уже не только о том, где был Сталин 22 июня, но где же, он был 21 числа, то есть, в субботу? Понятно, что на своей даче, но почему?
Более того, проследите за последовательностью процесса, которое провернула немецкая дипломатия. Гитлеру, прежде чем объявить на весь мир о начале войны с Советским Союзом, надо было, чтобы посол Шуленбург, своевременно вручил ноту о разрыве дипломатических отношений. Затем, пресс-конференция в Берлине перед представителями дипломатических посольств и журналистов крупнейших издательств с участием советского посла в Берлине Деканозова, которому вручат соответствующий документ (Об этом будет сказано чуть ниже). Иначе, с чего бы Гитлер, начал вещать на весь мир о войне с Советским Союзом? Теперь Германия перед всем миром предстает в обличии невинной овечки, проблеявшей, что она заранее предупредила противника о начале военных действий. Какой же она в таком случае агрессор?
Да и в Советском Союзе схема действия немецкой дипломатии, до крайности, проста. В Германское посольство в Москве, посылается срочная телеграмма с уведомлением. О ней мы уже вели речь, ранее, и даже обратили внимание, на тот «удивительный» факт, что наши деятели от истории, скрыли время приема этой телеграммы. Посол Шуленбург в соответствии с телеграммой и распорядком рабочего дня, в 9.30 утра 21-го июня, вручил текст этой ноты Молотову. Это было необходимо успеть сделать до обеда, так как в полдень 21-го июня Гитлер намечал выступление по радио после всех дипломатических процедур и пресс-конференции. После своего выступления, Гитлер со штабом выехал в Растенбург в Восточную Пруссию, откуда и планировал руководить своими командующими трех основных армейских групп: «Север», «Центр» и «Юг». После начала военных действий против нашей страны, утром 22 июня по радио, уже выступал Геббельс со своей речью, о которой можно сказать следующее. Это, как я говорил выше, своего рода комментарии к предыдущему выступлению Гитлера со свойственным Геббельсу пропагандистским налетом.
Давайте ознакомимся еще вот с каким документом.
«Распоряжение Главнокомандующего сухопутными войсками о назначении срока нападения на Советский Союз.
Главное командование 10 июня 1941 года
сухопутных войск
На основе предложения, представленного главным командованием сухопутных войск, верховное главнокомандование вооруженных сил назначило для готовности к военным действиям следующие сроки:
Днем «Д» операции «Барбаросса» … считать 22 июня.
В случае переноса этого срока соответствующее решение будет принято не позднее 18 июня. Данные о направлении главного удара будут в этом случае по-прежнему оставаться в тайне.
В 13.00 21 июня в войска будет передан один из двух следующих сигналов:
а) Сигнал «Дортмунд». Он означает, что наступление, как и запланировано, начнется 22 июня и что можно приступать к открытому выполнению приказов.
б) Сигнал «Альтона». Он означает, что наступление переносится на другой срок; но в этом случае уже придется пойти на полное раскрытие целей сосредоточения немецких войск, так как последние будут уже находиться в полной боевой готовности.
4. 22 июня, 3 часа 30 минут; начало наступления сухопутных войск и перелет авиации через границу. Если метеорологические условия задержат вылет авиации, то сухопутные войска начнут наступление самостоятельно.
По поручению: Гальдер
По пункту № 1. Опять «выдрали, что-то важное заменив, как всегда, многоточием.
Пункт № 2. Насчет 18 июня сильно сомневаюсь, так как «наши» историки могли исказить эту дату. Думаю, что следует читать «не позднее 20 июня». Это связано с «ликвидацией» Сталина.