Рейхенбахские соглашения 27 июля 1790 г.
Рейхенбахские соглашения 27 июля 1790 г.
Под влиянием революционных событий во Франции, осенью 1789 г., в Бельгии вспыхнула революция против австрийского владычества. Восставшие провинции отложились от Австрии. Это заставило австрийскую дипломатию перенести главное внимание с турецкой войны на запад Европы. Возвращение Нидерландов под власть Австрии стало главной задачей Леопольда II. Англия и Голландия были солидарны с Австрией в этом вопросе. Успех революции в Бельгии подчинил бы эту страну французскому влиянию. Это представляло большую опасность для Англии и Голландии ввиду важности стратегического положения Бельгии.
Зато в Пруссии решили использовать затруднения Австрии, чтобы ее ослабить. Прусская дипломатия находилась в руках Герцберга, который занимал пост министра с 1763 г. Это был ученик Фридриха II и честолюбивый прожектер: он любил составлять сложные и запутанные проекты территориальных присоединений и обменов и высчитывать наперед вплоть до мелочей все непредвидимое в политике. Фридрих II держал его до некоторой степени в руках. Но после смерти Фридриха II (1786 г.), при бездарном и слабом короле Фридрихе-Вильгельме II, старый министр дал волю своим политическим фантазиям.
Главная цель Герцберга заключалась в ослаблении Австрии и в присоединении городов Данцига и Торна, принадлежавших Польше. Обладание этими городами дало бы Пруссии возможность господствовать над нижним течением Вислы. В 1790 г. Пруссия заключила союз с Польшей и Турцией против Австрии и России. Герцберг и король, угрожая Австрии войной и поддержкой бельгийской революции, старались заставить императора Леопольда отказаться от войны с Турцией и уступить полякам Галицию. В награду за это Герцберг хотел получить от Польши Данциг и Торн. При помощи Англии он надеялся запугать Австрию и дипломатическим путем добиться уступок. В крайнем случае Герцберг готов был пойти и на войну с Австрией.
Леопольд II больше всего боялся за Бельгию, но совсем не хотел уступать полякам Галицию и отказываться от завоеваний в Турции, где победы Суворова позволили русским и австрийцам занять в 1789 г. Молдавию и Валахию. Император также готовился к войне с Пруссией. Обе стороны стянули армии к своим границам.
Герцберг надеялся, что Россия, занятая войной на севере и юге, не будет помогать Австрии в ее борьбе с Пруссией. Он вообразил, что наступил момент, когда Пруссия станет главной вершительницей судеб Европы и сможет сыграть роль посредницы и в восточном, ив польском, и в шведском вопросах, а Англия будет помогать ей как верный союзник.
Английские дипломаты действительно делали вид, что одобряют планы Пруссии. Герцберг не понимал, что это была лишь игра, нужная Питту, пока не исчезла угроза войны Англии с Испанией из-за земель на Тихоокеанском побережье Америки. Он не подозревал и того, что одновременно Англия признала за Леопольдом II право на присоединение части турецкой Сербии, полагая, что «турки должны заплатить за разбитые горшки», как выразился в Вене английский посол об убытках Австрии от войны. В Вене Питт через своих агентов утверждал то, что отрицал в Берлине, и наоборот. Ничего не подозревавший Герцберг пригласил дипломатов на конференцию в силезской деревне Рейхенбах, в военном лагере, вблизи главных сил прусской армии, сосредоточенных для нападения на Австрию. Но Питт в это время уже готовил тяжелый удар для своего союзника — Пруссии. Он вовсе не хотел тратить английские субсидии на поддержку Пруссии в войне с Австрией за прусские интересы и не намеревался отдавать Австрию на съедение пруссакам, хотя ему и хотелось оторвать ее от союза с Россией и помешать завоевательным стремлениям на Востоке. Питт ясно видел, что в 1790 г., при приблизительном равенстве сил Пруссии и Австрии, не Пруссия, а Англия стала вершительницей судеб европейского равновесия.
Во Франции все внимание было поглощено внутренней борьбой. Россия вела войну с двумя противниками — на севере и юге. Питт это хорошо учитывал: он знал, что место этих двух держав, решавших ранее споры Австрии и Пруссии, принадлежит в настоящий момент Англии. В его планы не входило, чтобы Пруссия усиливалась на Балтийском море за счет Польши.
Прусский король, в последний момент почуяв недоброе, попытался под разными предлогами не пропустить английского и голландского послов в Рейхенбах, задержав их у Бреславля. Но после решительных протестов послы все же появились на конференции. Здесь карты Питта были открыты, и ослеплению Герцберга наступил конец. Обманутым оказался и император Леопольд II.
К началу конференции в Рейхенбахе угроза войны с Испанией уже не стояла перед Питтом. Поэтому стесняться с пруссаками ему было нечего: Англия и Голландия наотрез отказали Пруссии в военной поддержке против Австрии; они потребовали примирения обеих сторон на основе строгого status quo и их соглашения о подавлении бельгийской революции. Австрия должна была отказаться от завоеваний за счет Турции и выйти из Крымской войны с пустыми руками; только при этом условии Англия, Голландия и Пруссия согласились помочь ей восстановить свою власть над Бельгией. Император Леопольд II, более равнодушный к восточной политике, чем его предшественник Иосиф II, быстро согласился. Он считал, что отделался дешево и был доволен возможностью вернуть Бельгию. Зато австрийские дипломаты старой школы вроде старого канцлера Кауница, прожившие всю жизнь в традициях непримиримой вражды с Пруссией, были вне себя от гнева, негодования и унижения.
Пруссии оставались две возможности: война с Австрией без союзников, или отказ от плана Герцберга. Король видел, что сама Пруссия не обладала военным превосходством над Австрией. Он решил не рисковать в войне и уступить, пожертвовав планами своего незадачливого министра.
По Рейхенбахским соглашениям, подписанным 27 июля 1790 г., Пруссия отказалась от плана Герцберга, а Австрия от завоеваний за счет Турции. Австрия обязалась выйти из Восточной войны на основе status quo и не помогать больше России. Следствием этого соглашения было австро-турецкое перемирие (сентябрь 1790 г.) и окончательный мир в Систове (август 1791 г.) между Австрией и Турцией. Зато Англия и Пруссия обязались содействовать восстановлению австрийской власти над Бельгией. Это был полный триумф дипломатии Питта: предотвратив войну между закоренелыми врагами — Австрией и Пруссией, Питт принудил их стать на путь сотрудничества в борьбе с влиянием французской революции в Европе; он сохранил и австрийскую Бельгию как буфер против революционной Франции. После Рейхенбахских соглашений уже в декабре 1790 г. австрийские войска заняли Брюссель и подавили революцию в Бельгии. В конце 1790 г. конгресс представителей Англии, Австрии, Пруссии и Голландии, собравшийся в Гааге, окончательно признал и оформил восстановление власти Австрии над Бельгией. Это был первый в истории опыт дипломатического конгресса, созванного в связи с планами подавления революции. Историческое значение Рейхенбахских соглашений заключается в том, что, заставив Австрию и Пруссию сотрудничать в борьбе с революцией в Бельгии, они проложили дорогу к созданию контрреволюционной коалиции против Франции. Зато отношения между Англией и Пруссией несколько охладели.