1. Индустриализация

1. Индустриализация

Восстановив народное хозяйство, СССР к концу 20-х годов оказался на той же начальной стадии индустриального преобразования экономики, на которой Россия была накануне мировой войны. В фабрично-заводской промышленности производилось лишь 20–25 % национального дохода, тогда как сельское хозяйство давало около 50 %. И в городе, и в деревне абсолютное большинство трудящихся было занято тяжелым ручным трудом.

Курс на индустриализацию был взят в декабре 1925 г. XIV съездом ВКП (б). Он отвечал историческим задачам страны и политическим задачам большевиков. Две войны, проигранные Россией в начале века, каждый раз отбрасывали ее на периферию мировой политики. Лишь индустриализация позволяла России встать вровень с промышленно развитыми странами. Монархисты и либералы оказались неспособными решить эту задачу в сжатые сроки. Новые политические силы, пришедшие к власти в ходе социальной революции, были единодушны, рассматривая индустриализацию в качестве единственного средства превращения страны в сильную военно-промышленную державу. С другой стороны, лишь индустриализация позволяла укрепить и расширить социальную базу большевиков, которой являлся современный фабрично-заводской пролетариат.

Большевики отвергли все рекомендации либеральных экономистов – А. В. Чаянова, Н. Д. Кондратьева, С. Н. Прокоповича и др. Последние видели в сельском хозяйстве главный источник национального богатства, «локомотив» российской экономики, а в мелкотоварном производителе, крестьянине-единоличнике – главного труженика страны. Буржуазные специалисты выступали против «плана-приказа», за «план-прогноз», за «самочинное» развитие экономической жизни. Они откровенно заявляли, что попытки преодолеть трудности рыночной экономики, товарно-денежного обращения внеэкономическими методами приведут к хозяйственным методам «военного коммунизма», к принудительной экономике.

Позиция экономистов дореволюционной выучки, которых поддержал нарком финансов Г. Я. Сокольников, была расценена как «аграрная», а сами они были заклеймены как «эпигоны народничества». Конъюнктурный институт, где работали идеологи мелкотоварной экономики, в марте 1928 г. был закрыт.

Руководство страны поставило задачу превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, их производящую, затем подвести новую машинную технику под все народное хозяйство и на этой основе добиться ускоренного развития. Это соответствовало последним ленинским установкам и объединяло всех большевиков. Разногласия возникли при выборе концепции индустриализации.

После XIV партсъезда определились две основные концепции индустриализации, которые были условно названы историками «бухаринской» и «сталинской». Н. И. Бухарин, по характеристике В. И. Ленина «ценнейший и крупнейший теоретик партии», являлся в середине 20-х годов «главным экономистом» партии. Его концепция была связана с продолжением нэпа. Она легла в основу директив XV съезда ВКП (б) (декабрь 1927 г.) по составлению плана первой пятилетки (1928/29-1932/33 гг.). Это была концепция триединой цели, предполагавшая создание тяжелой промышленности, добровольное кооперирование крестьян, повышение благосостояния народа. Бухарин считал, что одновременное решение трех задач составляет суть партийного курса на индустриализацию страны. Бухаринская концепция была закреплена в первом пятилетием плане, утвержденном в мае 1929 г. V съездом Советов СССР.

В январе 1929 г. к пятой годовщине памяти В. И. Ленина (до середины 50-х годов отмечался не день рождения, а день памяти вождя) в газете «Правда» была опубликована, а затем издана отдельной брошюрой статья Бухарина «Политическое завещание Ленина». В ней он последний раз публично попытался обосновать свою концепцию индустриализации и дальнейшего развития Советского Союза ссылками на Ленина. Однако в условиях хлебных очередей, развала хлебного рынка и принудительных хлебозаготовок мнение члена Политбюро ЦК Бухарина было хоть и важным, но не определяющим. В апреле того же года объединенный пленум ЦК и ЦКК осудил «фракционную деятельность» Бухарина, его «самые недопустимые клеветы на ЦК, на его политику, внутреннюю и внешнюю, на его организационное руководство».

После официального утверждения плана первой пятилетки на рубеже 1929-30-го гг. бухаринская концепция индустриализации была фактически отвергнута и осталась нереализованной. Впоследствии Бухарин сам отказался от нее, назвав свою настойчивость по ее реализации «преступной глупостью» (письмо членам Политбюро ЦК партии от 27 августа 1936 г.).

Вторая концепция была намечена в выступлениях разгромленной «левой оппозиции», но развита и реализована И. В. Сталиным, закреплена в решениях XVI (июнь-июль 1930 г.) и XVII (январь-февраль 1934 г.) съездов партии. Это была концепция решающей цели, концепция преимущественного и форсированного развития промышленности, прежде всего тяжелой (предприятия группы «А»). Одновременное достижение трех целей было признано нереальным и практически неосуществимым делом. Сталинская концепция предполагала свертывание нэпа, резкое усиление роли государства в развитии экономики (огосударствление народного хозяйства), открыто требовала от народа серьезных жертв. Она исходила из угрозы нового, неизбежного и скорого нашествия со стороны стран «капиталистического окружения».

Свою концепцию Сталин называл «планом наступления», а фактически (но не формально) отвергнутую – «планом отступления». Мы выбрали план наступления, говорил он в Кремле в мае 1935 г., в борьбе с товарищами, которые не ограничились критикой, а «угрожали нам пулями, восстанием в партии против ЦК». Пришлось «помять бока» кое-кому из этих товарищей. «Должен признать, что я тоже приложил руку к этому делу», – заявил Сталин под бурные аплодисменты и возгласы «ура» командиров Красной армии, выпускников военных академий.

Реализация сталинской концепции, ставшей на многие годы «генеральной линией» партии и государства, потребовала огромных капиталовложений, которые в условиях отсутствия иностранных кредитов предстояло изыскать в собственной стране. И они были изысканы через ликвидацию многоукладности, огосударствление экономики, резкое усиление государственной эксплуатации трудящихся, включая заключенных.

Первоначально апрельский (1926 г.) пленум ЦК ВКП (б) предполагал использовать в качестве главного источника накопления средств для индустриализации отчисления от прибыли государственных предприятий и доходы от внешней торговли. Его намеревались дополнить государственными займами, режимом экономии и рационализацией производства, ведущей к повышению производительности труда и снижению себестоимости продукции, прямыми и косвенными налогами на население. С начала 30-х годов главным источником накопления стала колхозная деревня.

Индустриальный рывок был совершен в годы довоенных пятилеток: 1-й (1928–1932 гг.), 2-й (1933–1937 гг.), 3-й (1938–1942 гг.). Третья пятилетка была прервана в июне 1941 г. германским нашествием.

Основы для рывка были заложены раньше. Уже в 1926–1927 гг. строилось более 500 новых предприятий. Первостепенное внимание уделялось строительству электростанций, которые стали энергетическим ядром создаваемых промышленных очагов. В 1927 г. по плану ГОЭЛРО начали строить 10 новых электростанций, в т. ч. крупнейшую в стране и Европе Днепровскую ГЭС (Днепрогэс). Базой индустриализации стали европейская часть РСФСР и Украина. Там располагались старые промышленные районы, проживала основная часть населения. Вместе с тем индустриальной перестройке подверглись районы Урала и Сибири, где с конца тридцатых годов усиленно велось строительство предприятий-дублеров. В Закавказье и Средней Азии упор делался на строительство предприятий группы «Б».

За неполные три пятилетки были созданы новые отрасли промышленности – станкостроительная, авиационная, тракторостроительная, автомобильная, химическая и др. Они заложили основы военно-промышленного комплекса СССР. Было построено 8900 предприятий союзного значения, в т. ч. 1500 в первой пятилетке, 4500 во второй, 2900 в мирные годы третьей. Капиталовложения превысили 370 млрд. руб.

Крупнейшими предприятиями, введенными в строй в 30-е годы, были Днепрогэс (1932 г.), Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты (1932 г.), три тракторных завода (Сталинградский, 1930 г.; Харьковский, 1931 г.; Челябинский, 1933 г.), заводы сельскохозяйственного машиностроения в г. Ростов-на Дону (Ростсельмаш, 1930 г.) и комбайностроения в г. Запорожье («Коммунар», 1931 г.), Уральский и Ново-Краматорский машиностроительные заводы, Кузнецкий угольный бассейн (Кузбасс), Московский и Горьковский автомобильные заводы, Московский метрополитен, не отраженные в официальной статистике многие оборонные заводы. Были построены два канала: Беломорско-Балтийский (им. Сталина, 1933 г.) и Москва – Волга (им. Сталина, 1937 г.). Первый представлял собой рукотворную реку длиной в 227 км, второй, длиной в 128 км., решил проблему снабжения Москвы водой.

Рост промышленного производства в 30-е годы в среднем составлял 15–18 % в год, несмотря на попытку увеличить его в 1930–1931 гг. в два раза. Столь высокие темпы роста были обеспечены как низким стартовым уровнем, так и командными методами руководства плановой экономикой. Рыночные стимулы не могли обеспечить такого промышленного рывка. Тем не менее плановые показатели пятилеток не были достигнуты ни в целом, ни по отдельным отраслям, несмотря на официальные отчеты об успешном и досрочном выполнении пятилеток в области промышленного производства. Плановые задания были выше возможностей страны и народа.

Форсированная индустриализация позволила СССР достичь экономической независимости от Запада по стратегическим поставкам. Советский Союз преодолел абсолютное отставание от ведущих держав. По производству угля, нефти, чугуна, стали, цемента, древесины он вплотную приблизился к Германии, Англии, Франции и даже обогнал их. По производству электроэнергии он вышел на второе место в мире (после США). Но по производству главнейших видов промышленной продукции на душу населения СССР значительно отставал от этих стран.

В процессе индустриализации в экономике образовались серьезные диспропорции – между добывающей и обрабатывающей, тяжелой и легкой промышленностью, между промышленностью и сельским хозяйством. Наиболее опасный перекос возник в размещении производительных сил страны, которую руководство титаническими усилиями народа готовило к войне. В итоге, когда война разразилась, противник оккупировал основные промышленные районы. Победу пришлось ковать на востоке СССР.

Социалистическое соревнование. Форсированная индустриализация заставила руководство страны максимально использовать энтузиазм быстро растущего рабочего класса для выполнения напряженных народнохозяйственных планов. С этой целью было развернуто социалистическое соревнование, инициатива которого принадлежала ленинградской партийной организации во главе с С. М. Кировым и рабочим города.

Толчком к организации соревнования стала опубликованная в январе 1929 г. в «Правде» статья В. И. Ленина «Как организовать соревнование?», написанная еще в декабре 1917 г., в разгар саботажа чиновников и специалистов. Ленин рассматривал соревнование как средство выявления и продвижения на руководящую работу талантов из народа. В новых условиях основной целью соревнования стало досрочное выполнение государственного плана. Основным лозунгом соревнования был призыв «Пятилетку – в четыре года!». Отныне главной задачей профсоюзов стала не защита социально-экономических интересов рабочего класса, а выполнение и перевыполнение государственных планов путем организации социалистического соревнования. Оно не предполагало материального вознаграждения. Наоборот, создавая «маяки производства», которые показывали чудеса производительности труда, партийно-профсоюзные руководители помогали хозяйственным руководителям пересматривать тарифную сетку и повышать требования к остальным работникам.

До середины 30-х годов соцсоревнование существовало в форме движения ударников, в котором участвовало 3,5 млн. человек. Наиболее знаменитым из них был старый забойщик из Донбасса Никита Изотов, вырабатывавший в 1933 г. по пять норм за смену. С осени 1925 г. соревнование получило название стахановского движения, по имени нового «маяка производства» – молодого шахтера донецкой шахты «Центральная-Ирмино» Алексея Стаханова. В ночь на 31 августа 1935 г. за смену с помощью отбойного молотка он вырубил 102 т. угля, превысив норму в 14 раз. Осенью того же года Стаханов дважды побил свой рекорд и вскоре был переведен на административно-хозяйственную работу. Рекордным выработкам в угольной промышленности уделялось первостепенное внимание, т. к. уголь вышел на первое место в топливном балансе страны, потеснив дрова и торф.

Тщательно подготовленный трудовой подвиг Стаханова стал примером для тысяч. Появились стахановцы и в других отраслях промышленности. В автопромышленности кузнец Горьковского автозавода Александр Бусыгин отковал почти двойную норму коленчатых валов (1050 при норме 675), в текстильной промышленности подруги Евдокия и Мария Виноградовы, ткачихи Вичугской фабрики, стали инициаторами движения многостаночниц. Они обслуживали 144 ткацких станка при норме 40. На железнодорожном транспорте машинист Донецкой железной дороги Петр Кривонос увеличил среднюю скорость движения угольных составов с 13 до 18 км/ч.

В сельском хозяйстве прославилась рабочая-механизатор, трактористка Паша Ангелина. В 1933 г. в двадцатилетием возрасте она возглавила в Донецкой области первую женскую тракторную бригаду. В 1938 г. Ангелина обратилась с призывом: «Сто тысяч подруг – на трактор!». На него откликнулось 200 тыс. женщин. Это было массовое движение по овладению сложной машинной техникой, обслуживающей колхозную деревню. Среди колхозников «маяков» было мало. Наиболее известной стала Мария Демченко, звеньевая колхоза им. Коминтерна (Черкасская обл., Украина). В 1935 г. она взяла обязательство вырастить не менее 500 центнеров сахарной свеклы на 1 га и перевыполнила его, став зачинателем движения «пятисотниц».

Стахановцам не только помогали, но и противодействовали. Так, например, инициатива машиниста Кривоноса вначале была подавлена ответственными работниками наркомата путей сообщения. Они ссылались на то, что она противоречит техническим и технологическим нормам эксплуатации тяжелых грузовых составов. Тогда машинист обратился за поддержкой к самому Сталину. Об этом случае стало широко известно на Первом всесоюзном совещании стахановцев промышленности и транспорта, состоявшемся в Москве в ноябре 1935 г. Сталин рассказал, что «профессора» из НКПС были вызваны в ЦК партии, где, опираясь на мнение практиков железнодорожного дела, им попытались объяснить, что 13–14 км. коммерческой скорости в час не является пределом. В ответ на это специалисты бросились в борьбу. «Понятно, что нам пришлось дать этим уважаемым людям слегка в зубы, – признался Сталин под гром оваций трехтысячного зала. – И что же? Мы имеем теперь коммерческую скорость 18–19 км/ч».

Отныне метод «физического кулака» как стимул социалистического соревнования был взят на вооружение. Вскоре наркомом железнодорожного транспорта стал Л. М. Каганович, который провел грандиозную чистку центрального аппарата НКПС, всех отделений дорог и выявил среди сотрудников до 80 % «врагов народа». Многие из них были репрессированы.

С конца 30-х годов победители соревнования удостаивались звания Героя Социалистического Труда, введенного в декабре 1938 г. вместо прежнего звания Герой Труда. Первым высокого звания был удостоен накануне своего 60-летия И. В. Сталин.

Соревнование было и в трудовых концлагерях. После гражданской войны дешевый труд заключенных стал использоваться в 1928 г. на заготовках леса, экспорт которого давал значительную часть валютных поступлений. Начало этому положил Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН). В 1930 г. было создано Управление лагерей ОГПУ, вскоре переименованное в Главное управление (ГУЛАГ) ОГПУ, с 1934 г. НКВД. В 1934 г. число заключенных в лагерях ГУЛАГ составляло 500 тыс. человек, в 1940 г. – более 1,5 млн.

Впервые массовое социалистическое соревнование среди 100 тыс. заключенных, которых называли заключенными каналоармейцами (зэка), было организовано на строительстве Беломорско-Балтийского канала им. И. Сталина (сентябрь 1931 г. – апрель 1933 г.). Писатель М. М. Зощенко, посетивший Беломорканал в 1933 г., назвал этот процесс «перестройкой сознания на самом деле». Спустя 40 лет писатель А. И. Солженицын методы организации работы на строительстве первого советского канала охарактеризовал как «перестройку сознания» в короткие сроки по призыву Сталина и при помощи ОГПУ «на дичайшей стройке XX века».

Трудовую повинность партийные идеологи называли «перевоспитанием трудом», а образованные концлагеря – исправительно-трудовыми (ИТЛ). Победители лагерных «социалистических соревнований» имели возможность досрочного освобождения. Например, в 1935 г. на строительстве второго советского канала Москва – Волга работало около 200 тыс. заключенных. В 1937 г. 55 тыс. из них были досрочно освобождены за ударный труд.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.