Первая мировая война

Первая мировая война

В последнем десятилетии XVIII века сильно вырос рабочий класс в Европе и вместе с тем обнаружилась его крайняя необеспеченность: нищета и голод распространились в невиданных до тех пор размерах. Под этим впечатлением Т. Мальтус написал свою знаменитую книгу, в которой возлагал всю вину нищеты рабочего класса на него самого, – на его непредусмотрительное размножение, и доказывал, что население возрастает вообще гораздо быстрее, чем увеличиваются средства существования в силу неизбежного закона природы. Идеи Мальтуса были восприняты крупнейшими экономистами, среди которых А. Смит, Ж. Б. Сэй, Дж. Милль и другие; Давид Рикардо включил эти положения в разработанную им теорию заработной платы.

Сто лет спустя, в конце XIX века, в Англии и особенно во Франции прирост населения значительно уменьшился или даже вовсе приостановился. Мальтузианство стало быстро терять здесь приверженцев: решили, что оно верно не для всех времен и не для всех народов.

Первая мировая война, голод и революции 1917–1922 годов дали идеям Мальтуса новую жизнь. Выдающийся экономист Джон Мэйнард Кейнс, проанализировав данные статистики, показал, что накануне войны в Европе наблюдались признаки перенаселения, что именно перенаселение Германии и России в конечном счете вызвало Первую мировую войну и революцию в России. В таких условиях Германия активно готовилась к переделу мира и тратила большие средства на вооружение. Если к 1913 году в сравнении с 1900-м английский военно-морской бюджет увеличился на 186 %, а французский на 175 %, то германский поднялся на 375 % – рост вдвое выше, чем в Англии! Англия и Франция не имели такого прироста населения, как Германия, – и вот оказывается, что и в самом деле от демографической динамики, сопоставленной с емкостью природы, зависят и экономика, и накал экспансии вовне.

Однако есть масса данных для предположения, что решающей в развязывании войны была роль США. Американский капитал исподволь науськивал европейские державы на столкновения с тем, чтобы, гигантски усилившись за счет военно-промышленных поставок воюющим сторонам, в нужный момент предстать перед ослабевшими конкурентами в качестве «главного распорядителя» в решении международных вопросов.

А прологом и поводом к Первой мировой стали балканские войны 1912–1913 годов. В 1912-м объединившиеся в результате усилий русской дипломатии Сербия, Черногория, Болгария и Греция начали войну против Турции, столь долго угнетавшей их, и нанесли ей поражение. Германия и Австро-Венгрия, рассматривая образование Балканского союза как нежелательный для них успех России, постарались этот союз развалить, и подтолкнули Болгарию к выступлению против Сербии и Греции. В ходе второй балканской войны Болгария, на которую ополчились также Румыния и Турция, потерпела поражение.

Все эти события существенно обострили российско-германские и российско-австрийские противоречия, зато союз Англии, Франции и России – Антанта, укрепился.

16 июля 1914 года, после того как Австрия начала военные действия в Сербии, Николай II подписал указ о всеобщей мобилизации, однако не объявляя никому войны. Три дня спустя войну России объявила Германия, а 3 августа она же объявила войну Франции. На следующий день Англия под предлогом нарушения немецкими войсками нейтралитета Бельгии объявила войну Германии. Затем 23 августа в войну на стороне Антанты вступила Япония. Вооруженный конфликт приобрел мировой характер.

Хотя державы Антанты по людским и материальным ресурсам существенно превосходили австро-германский блок, степень их готовности к широкомасштабным боевым действиям была ниже. Рассчитывая, как, впрочем, и все страны-участники конфликта, на молниеносную войну, Германия предполагала быстро разгромить Францию, а затем всеми силами обрушиться на ее восточную союзницу.

Экономика России развивалась хоть и быстро, но, как уже сказано, с отставанием от Европы, а особенно от Германии; громадным было отставание и по вооружению, что, конечно, снижало ее шансы. Но самое печальное, что война эта так и не стала народной в отличие от, например, войны с Наполеоном, хоть и обращался к народу государь с просьбой о «консолидации» в своем манифесте: «В грозный час испытаний да будут забыты внутренние распри. Да укрепится еще теснее единение Царя и Его народа и да отразит Россия, поднявшаяся как один человек, дерзкий натиск врага…» Ничего этого народ не понимал. В воспоминаниях героя войны А. А. Брусилова мы находим подтверждение этому:

«… Даже после объявления войны прибывшие из внутренних областей России пополнения совершенно не понимали, какая это война свалилась им на голову. Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герец-перц (австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд. – Авт.) с женой были убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы – не знал почти никто, что такое славяне – было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать, было совершенно неизвестно. Выходило, что людей вели на убой неизвестно из-за чего, то есть по капризу царя».

Уже 26 июля 1914 года при голосовании в IV Государственной думе (она начала работать в ноябре 1912-го) по вопросу о предоставлении военных кредитов правительству фракция социал-демократов выступила со следующей декларацией о войне:

«Настоящая война, порожденная политикой захватов, является войной, ответственность за которую несут правящие круги всех воюющих теперь стран. Пролетариат, постоянный защитник свободы и интересов народа, во всякий момент будет защищать культурные блага народа от всяких посягательств, откуда бы они ни исходили – извне или изнутри. Но когда раздаются призывы к единению народа с властью, мы, констатируя, что народы России, так же как и все народы, вовлечены в войну помимо своей воли, по вине их правящих кругов, считаем нужным подчеркнуть все лицемерие и всю беспочвенность этих призывов к единению».

Присоединиться к этой декларации эсдеков собирался и лидер партии трудовиков А. Ф. Керенский, но раздумал.

«Конечно, в проявлениях энтузиазма – и не только казенного, – не было недостатка, особенно вначале, – писал позже лидер кадетов П. Милюков. – Рабочие стачки – на время – прекратились. Не говорю об уличных и публичных демонстрациях. Что касается народной массы, то ее отношение, соответственно подъему ее грамотности, было более сознательное, нежели отношение крепостного народа к войнам Николая I или даже освобожденного народа к освободительной (русско-турецкой. – Авт.) войне 1877–1878 гг., увлекшей часть нашей интеллигенции. Но в общем набросанная нашим поэтом картина – в столицах “гремят витии”, а в глубине России царит “вековая тишина” – эта картина оставалась верной. В войне 1914 года “вековая тишина” получила распространенную формулу в выражении: “Мы – калуцкие”, то есть до Калуги Вильгельм не дойдет».

В обществе не было единства, у армии не было техники. В тех же воспоминаниях Брусилова читаем: «По сравнению с нашими врагами мы технически были значительно отсталыми, и, конечно, недостаток технических средств мог восполняться только лишним пролитием крови…»

В предвоенное пятилетие в России сложился своеобразный симбиоз казенной и вновь созданной частной военной промышленности. Адмиралтейский, Балтийский, Ижорский, Обуховский судостроительные заводы; мастерские адмиралтейства и портов; Тульский, Сестрорецкий и Ижевский оружейные, Пермский орудийный и сталелитейный; патронные, пороховые, трубочные, снарядные, снаряжательные заводы регулярно получали военные заказы. Почти исключительно на военные нужды работали уральские горные заводы. Велика была сеть казенных железных дорог; казна владела миллионами гектаров земли. И несмотря на то что правительство отпустило на реконструкцию и новое строительство своих заводов около 200 млн рублей, примерно только к 1917 году могли быть выполнены принятые накануне войны программы развития российских армии и флота.

В начале войны производимых в стране артиллерийских снарядов не хватало, чтобы достичь даже среднемирового, уж и не говоря о германском, уровня обеспечения артиллерии. Недостаток винтовок к ноябрю 1914-го достигал 870 тысяч, а ежемесячно производить планировалось лишь 60 тысяч штук. Кроме того, почти половина солдат были элементарно неграмотны. Исследование, проведенное в 1911-м, показало: в русской армии на каждую тысячу новобранцев свыше семисот были неграмотны, в германской армии – один…

1914, май-август. – Волна забастовок в России. 1 августа. – Начало Первой мировой войны. 2 августа. – Введение «сухого закона». Август. – Восточно-Прусская операция русской армии, заставившая Германию остановить наступление на Париж и перебросить часть своих сил на восток, срыв ставки Германии на молниеносную войну. Переименование Санкт-Петербурга в Петроград.

С началом боев с Германией и Австро-Венгрией русские армии образовывали два фронта, Северо-Западный и Юго-Западный. Когда осенью 1914 года в войну на стороне австро-германского блока вступила Турция, возник еще один фронт, Кавказский.

Русская армия израсходовала мобилизационный запас снарядов за 4 месяца, а для его восстановления (при существовавших темпах производства) требовался год. С декабря 1914-го по март 1915-го фронт получил лишь треть необходимого количества снарядов и винтовок.

Скажем несколько слов о развитии вооружений в предшествовавший период, прежде всего о разработках талантливого русского изобретателя В. С. Барановского. В 1872–1877 годах он создал ряд образцов скорострельных орудий, которые, к сожалению, в тот момент не были приняты на вооружение армии. Чуть позже, с изобретением в 1880-х бездымного пороха, принципы устройства скорострельных пушек Барановского были заимствованы всеми странами. В 1900-м на Путиловском заводе в Петербурге при участии Н. А. Забудского и А. П. Энгельгардта была сконструирована 3-дюймовая (76-мм) полевая скорострельная пушка, которая в 1902-м была усовершенствована и принята на вооружение полевой артиллерии русской армии.

Русско-японская война 1904–1905 показала явное превосходство скорострельных орудий над ранее существовавшими системами. Благодаря изобретению артиллерийского угломера и панорамы русские артиллеристы в этой войне впервые применили новый метод ведения артиллерийского огня – стрельбу с закрытых позиций. При осаде Порт-Артура выявилась необходимость применения навесного огня для поражения живой силы и огневых средств японцев в близко расположенных траншеях, лощинах, оврагах. Мичман С. Н. Власьев предложил использовать с этой целью мину для стрельбы из 47-мм морской пушки; так появилась идея нового вида артиллерийского вооружения – миномета.

После Русско-японской войны во всех странах Европы велась работа по созданию тяжелой артиллерии, главным образом гаубичных систем. В России в 1909–1910 было принято на вооружение несколько образцов гаубиц 122-мм и 152-мм калибра и 107-мм тяжелая пушка. С этими орудиями, а также 76-мм полевой и горной пушками Россия и вступила в Первую мировую войну; проблема была в их нехватке на фронтах. Надо отметить, что в ходе войны во всех армиях наряду с количественным ростом артиллерии улучшалось ее качество: увеличивались дальнобойность и мощность орудий. Но к началу войны Россия имела 7088 артиллерийских орудий, Франция 4300, Англия 1352, Германия 9388, Австро-Венгрия 4088.

И все же итоги кампании 1914 года оказались для Германии и ее союзников неутешительными: война становилась затяжной, а это позволяло Антанте реализовать свой перевес в ресурсах.

1915, 7 июня. – Образование военно-промышленных комитетов во главе с А. И. Гучковым. Июль. – Объединение Земского и Городского союзов (Земгор) во главе с княземГ. Е. Львовым. Август. – Создание особых совещаний по обороне, продовольствию, топливу и перевозкам. Правительственный кризис, требования отставки И. Л. Горемыкина с поста премьера.

Наступление австро-германских войск на Восточном фронте весной и летом 1915 года показало всю глубину кризиса боеснабжения русской армии. В этих условиях буржуазные круги попытались взять на себя руководство делом военно-экономической мобилизации: в мае 1915-го IX съезд представителей промышленности и торговли принял решение о создании военно-промышленных комитетов, которые должны были заниматься переводом частных предприятий на военное производство. Политически активные круги российской буржуазии – главным образом представители делового мира Москвы, стремились использовать военно-промышленные комитеты для усиления своего влияния на управление страной.

Правда, в развитии военного производства комитеты большой роли не сыграли. В целом их доля в общей массе заказов военного ведомства в 1915–1917 годах составила лишь 3–5 % и не более 2–3 % в фактических поставках. Ряд военнохозяйственных функций выполняли возникшие еще летом 1914 года Всероссийский земский и Всероссийский городской союзы; для координации их деятельности в 1915-м был образован Главный комитет по снабжению армии (Земгор), который также решал задачу организации среди кустарей производства одежды, обуви, сбруи и некоторых боеприпасов для армии.

Правительство тоже приступило к созданию государственной системы экономического регулирования для перевода народного хозяйства на военные рельсы и удовлетворения нужд фронта. Основу этой системы составили образованные в августе 1915 года четыре чрезвычайных высших государственных учреждения: особые совещания по обороне, перевозкам, продовольствию и топливу. Наиболее важная роль в этой системе отводилась Особому совещанию по обороне, которое вело надзор за работой соответствующих промышленных предприятий, содействовало образованию новых заводов, распределяло военные заказы, контролировало их выполнение и т. п.

Официальным лидером московских деловых кругов стал с 1915 года П. П. Рябушинский, председатель Московского биржевого комитета и председатель Московского военно-промышленного комитета. Он призывал деловые круги «вступить на путь полного захвата в свои руки исполнительной и законодательной власти». Рябушинский и его окружение пытались склонить к соглашательству резко оживившееся рабочее движение. Однако попытка в 1916 году созвать «беспартийный рабочий съезд» под лозунгом единства всех национальных сил окончилась неудачей. Также летом 1915 года оформился Думский прогрессивный блок, имевший целью ограничение власти самодержавия. Позднее лидеры буржуазных партий пытались организовать дворцовый переворот, рассчитывая избавиться от Николая II и предотвратить нараставший революционный взрыв.

Это, кстати, лишний штрих к картине «консолидации» общества.

К осени 1915-го Россия оставила Польшу, Литву, почти всю Галицию, часть Волыни. Потери убитыми, ранеными, пленными составили более 2 млн человек. Однако добиться своей главной цели – вывести Россию из войны, Германия не смогла.

1915, 23 августа. – Отстранение великого князя Николая Николаевича с поста верховного главнокомандующего, назначение на этот пост императора Николая II. Возникновение Прогрессивного блока, в состав которого вошли представители шести ведущих фракций Государственной думы от кадетов до националистов (236 депутатов из 422). Создание по инициативе В. И. Вернадского Комиссии по изучению естественных производительных сил страны (КЕПС). В нее вошли такие крупные ученые, как химики Н. С. Курнаков, Л. А. Чугаев, агрохимик Д. Н. Прянишников, минералог А. Е. Ферсман, геолог В. А. Обручев, экономико-географ В. П. Семенов-Тян-Шанский и другие.

Военные неудачи 1915 года имели свои последствия для внутреннего развития России. Миллионы беженцев, хлынувшие на Восток, увеличили продовольственные и транспортные затруднения, создали социальную напряженность в обществе. Возросло недовольство руководством страны, усилилась тревога за ее будущее.

1915, декабрь. – Представление императору Николаю II неофициального предложения Германии о желательности заключения сепаратного мира.

1916,20 января. – Отставка антантофила И. Л. Горемыкина с поста премьера, назначение на этот пост сторонника заключения сепаратного мира с Германией члена Государственного совета Б. В. Штюрмера. Введение гужевой (подводной) повинности.

Боевые действия продолжались. 1916 год показал, что русская армия сохранила способность одерживать победы. Принятые (правда, с опозданием) меры по переводу экономики страны на военные рельсы принесли свои плоды; материальное обеспечение войск значительно улучшилось.

В мае 1916 года армии Юго-Западного фронта под руководством генерала А. Брусилова перешли в наступление и нанесли австрийской армии тяжелейшее поражение. Этот успех России оказался полной неожиданностью для союзников, а также и для противников. Австро-Венгрия оказалась на грани поражения и в дальнейшем уже не предпринимала самостоятельных военных операций. Германия приостановила операции у Вердена, где с начала 1916 года развернулось кровопролитное сражение, и, чтобы спасти положение на Востоке, перебросила отсюда на Восточный фронт одиннадцать дивизий. Румыния из нейтральной страны превратилась в воюющую на стороне Антанты, расширив тем самым Восточный фронт от Балтики до Балкан.

За 1914–1916 годы немецкая армия потеряла на Восточном фронте 1739 тыс., а австрийская – 2623 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными. Крайне велики были и потери русской армии, что вызывало недовольство народа, тем более что смысл войны оставался народу непонятен. Особенно возмущали население факты посылки русских войск за границу. Весной 1916 году в Марсель и Бордо прибыли из России две особые пехотные бригады, каждая численностью 10,5 тысячи человек. Затем в августе-сентябре того же года были отправлены еще две пехотные бригады. Царское правительство меняло живых людей на поставки в Россию артиллерии и снарядов!

С весны 1916 года на фронте участились случаи братания солдат, росло число дезертиров и сдавшихся в плен. Лишившаяся в жестоких боях вышколенных службой кадров мирного времени, многомиллионная армия уже не была надежной опорой режима.

1916, июнь. – Встреча в Стокгольме вице-председателя Госдумы А. Д. Протопопова с неофициальным представителем германского посольства в ШвецииФ. Варбургом, обсуждение возможных условий сепаратного мира между Россией и Германией. Восстание в Средней Азии в ответ на указ о мобилизации на принудительные работы 400 тыс. человек. Июль. – Запрет убивать скот и торговать мясными продуктами без разрешения государства. Обсуждение вопроса о необходимости введения продовольственной диктатуры.

Меры по переводу народного хозяйства страны на военные рельсы принесли хорошие результаты: производство вооружений росло очень высокими темпами. В августе 1916-го винтовок было изготовлено на 1100 % больше, чем в августе 1914 года. Производство пушек (76-мм и горных) с января 1916-го по январь 1917-го увеличилось более чем на 1000 %, а 76-мм снарядов на 2000 %. Выработка пороха и взрывчатых веществ возросла на 250–300 %. Снабжение фронта, таким образом, существенно улучшилось.

Русские солдаты Первой мировой войны

Однако преимущество германских войск в артиллерии, особенно тяжелой, сохранялось, что оборачивалось для русской армии сравнительно большими потерями в живой силе. Так, из каждой тысячи солдат английская армия потеряла в войну 6, французская – 59, а русская – 85 человек. Удовлетворить в полном объеме потребности фронта в вооружении (особенно повышенной технической сложности) отечественная промышленность не могла. Русская армия зависела от военных поставок союзников.

Хозяйство было милитаризовано свыше 70 %, и при этом Германия превосходила Россию по общему уровню военных расходов, в том числе вдвое-втрое по производству новейших видов вооружения (аэропланы, пулеметы). Свирепствовал острый ресурсный голод: потребность в стали и цветных металлах была вчетверо больше их выплавки. Чувствительным ударом для экономики стали захват немцами Домбровского угольного района и блокирование доставки английского угля в Петербург.

Самым ярким симптомом грядущего полного расстройства хозяйственной жизни стал продовольственный кризис. Съестные запасы в стране имелись в достаточном количестве: в 1914–1916 было собрано 216 млн тонн продовольственных и кормовых хлебов, и этого вполне хватило бы и для удовлетворения нужд фронта, и для обеспечения городского населения. Однако деградация железнодорожного транспорта сделала проблему снабжения городов неразрешимой. В то время как на Дону, Урале и в Сибири скопились значительные запасы продовольствия, центр России голодал; Донбасс был завален не вывезенным углем, а столицы мерзли из-за нехватки топлива.

Несмотря на введение принудительной разверстки хлебных поставок, привоз продовольствия в Петроград и Москву в январе-феврале 1917-го составлял лишь 25 % от запланированного. С 1916 года во многих городах была введена карточная система снабжения продовольственными товарами.

Поглощение войной почти половины трудоспособных мужчин и почти четверти лошадей нанесло ощутимый урон сельскому хозяйству: сбор хлеба сократился почти на 20 %. Развалилась финансовая система. Количество денег в обращении к концу 1916 года увеличилось в шесть раз; к февралю 1917 года курс рубля на внутреннем рынке упал до 27 копеек. В четыре раза вырос государственный долг, бюджетный дефицит возрос втрое. Цены на хлеб возросли в пять, на масло – в восемь и на промтовары в четыре-шесть раз. Обыденным явлением стала спекуляция. Резко снизился уровень жизни широких масс: потребление рабочих в 1916 году, несмотря на номинальный рост зарплаты, составляло менее 50 % довоенного уровня.

1916, 1 ноября. – Выступление П. Н. Милюкова в Государственной думе с обвинениями Б. В. Штюрмера и императрицы Александры Федоровны в стремлении заключить сепаратный мир. 10 ноября. – Отставка Б. В. Штюрмера с поста премьера, назначение на пост премьер-министра А. Ф. Трепова. 29 ноября. – Введение хлебной разверстки. 17 декабря. – Убийство Г. Е. Распутина. 27 декабря. – Отставка А. Ф. Трепова с поста премьера, назначение на пост премьер-министра члена Государственного совета князя Н. Д. Голицына.

1917, 16 января. – Решение Особого совещания по продовольствию о введении хлебной и мясной разверстки.

К началу 1917 года Россия потеряла убитыми 2 млн, ранеными – около 5 млн, пленными около 2 млн человек. В стране быстро нарастали антивоенные настроения. Между тем на весну 1917-го армии Антанты наметили общее наступление на Западном и Восточном фронтах, чему, однако, помешала Февральская революция в России. Никто ее вроде не ждал, но обстановка в городах накалялась: массовая мобилизация в армию, приток беженцев и крестьян, шедших работать на фабрики и заводы, дали толчок к увеличению численности склонных к радикализму маргинальных слоев, что создавало благоприятную почву для общественных катаклизмов.

Однако директор департамента полиции сообщал 30 октября 1916 года в МВД: «Сравнение настроения населения Петрограда и Москвы и отношения его к центральному правительству в данное время и в период 1905–1906 гг. устанавливает, что теперь оппозиционность настроений достигла таких исключительных размеров, до которых она далеко не доходила в широких массах в упомянутый смутный период. Вся тяжесть ответственности за переживаемые родиной невзгоды возлагается ныне уже не только на правительство, в лице Совета министров, но даже и на верховную власть…»

А дальше, сообщая, что экономические условия в деревне благоприятны, и крестьяне спокойны, он делал вывод: «Между тем, как показал революционерам опыт возбуждения частичных вооруженных восстаний, подобного рода выступления без участия в них крестьянских масс не могут достигнуть поставленных целей и неизбежно повлекут за собой лишь новый и на этот раз окончательный, по их мнению, разгром революции. Такое положение вещей в революционном лагере, в связи с неимением в распоряжении революционеров оружия для вооружения боевых дружин, и делает близкие революционные выступления неосуществимыми…»

Итак, менее чем за четыре месяца до февральских событий 1917 года один из высших чиновников полиции, признавая внутриполитическую напряженность и возможность рабочих беспорядков в крупных городах, вместе с тем напрочь отрицает наличие в стране конкретных условий для осуществления революции…