6. Хан-реформатор

Мы много говорили о внешней деятельности Сахиб-Гирея, но хан пытался проводить и внутренние реформы. В конечном счете это его и сгубило.

Лучше многих других он понимал, что кочевое общество с его кланами и примитивной экономикой обречено, поэтому искал варианты модернизации. Его идеалом была Османская Порта с чиновной иерархией и твердым порядком. Сахиб восхищался османами и могущественным падишахом Сулейманом. Поэтому хан решил превратить своих подданных в османов.

Государь начал реформы издалека. Как мы уже говорили, в его время ногайцы стали терпеть поражения от казахов. Часть Ногайской Орды откочевала в современные калмыцкие степи. Хан Сахиб встретил пришельцев ласково и инкорпорировал их в систему Орды. К старым четырем главным племенам – ширин, баарын, аргын и кипчак – прибавились еще два: седжеут и мансур. Последнее племя было ответвлением мангытов – главного раздела Ногайской Орды.

С помощью двух этих племен хан уменьшил влияние старой родовой знати. И… начал свои преобразования.

Сахиб пытался переделать крымцев из кочевников в оседлых людей. Для этого каждому, кто хотел заняться земледелием, выделялись угодья. Это не помогало. Многие землепашцы опять уходили в курени и кочевали, как это делали предки. Тогда Сахиб приказал изрубить кибитки ренегатов, чтобы привязать татар к земле. Разумеется, это самодурство не помогло.

Кочевники остались кочевниками, и в этом состояла трагедия однажды выбранного пути. Конечно, было бы прекрасно превратить кочевников в оседлых, завести регулярную армию, поставить всех подданных под контроль хана-самодержца и прекратить бессмысленные набеги, которые поссорили крымцев со всеми соседями. Но этнос не может изменить свое поведение по указу правителя. Мир устроен сложнее.

Сахиб-Гирей пытался перевести на оседлый образ жизни прежде всего пришлых людей, ногайцев, которым деваться было некуда. Часть из них он переселил на границу Буджака (Бессарабии) и принялся строить мечети, чтобы привлечь народ к оседлости.

Разумеется, оседлость интересовала хана не сама по себе. Реформы имели важную цель – усиление армии. Лишь военная сила может обеспечить спокойствие государства. Сахиб-Гирей предпринял армейскую реформу. Он создал два вида регулярных войск: капы-кулу и сеймен. Первые были полным аналогом янычар и комплектовались из черкесских детей, захваченных на Кубани и воспитанных в Крыму в верности хану. Вторые представляли регулярное войско, набранное из наемников. Эти полки были вооружены и обучены по-османски. Учитывая то, что османы являлись тогда передовой в военном отношении нацией и служили примером, Сахиб-Гирея с его реформами можно легко понять. А вот русские часто впадали в ошибку, полагая, что в войске крымцев служат османы. На самом деле наши предки зачастую имели дело просто с войсками, вооруженными по османскому образцу. Возможно, такие войска участвовали в бесславном походе 1541 года. Впрочем, так ли это важно, если Крым был вассалом османов?

Хан постоянно подчеркивал свою лояльность по отношению к падишаху Высокой Порты и даже в мелочах действовал только с его позволения. Например, Сахиб хотел расширить торговлю и устроил большой порт Гёзлев (Евпаторию), испросив разрешения у Сулеймана Великолепного. Вскоре Гёзлев превратится в огромный рынок рабов и будет соперничать с Кафой. Другим деянием стало прорытие рва на Перекопе, которое превратило Крым в труднодоступный остров.

Получается, что русские правы по существу: если даже Сулейман не посылал свои войска в походы против русских, – он поощрял сами эти походы.

Кроме торговли, хана интересовал личный комфорт. Сахиб-Гирей обустроил несколько дворцовых резиденций для охоты и отдыха. Любимым местом стал Бахчисарай. В страсти к роскоши хан тоже копировал вкусы османских падишахов. Увы, всё это сделало хана непопулярным среди вождей племен. Будь Сахиб суверенным правителем, он мог бы расправиться с оппозицией. Наличие же верховного господина – османского падишаха – делало положение хана не столь прочным, как хотелось бы.

Крымские реформы вызвали тревогу в Стамбуле. Со своей стороны Сахиб почувствовал себя сильным настолько, что вступал в ссоры с везирами и пашами падишаха. Хан считал их взяточниками и интриганами, а они хана – опасным и неуправляемым человеком. Падишаху поступило несколько доносов на Сахиб-Гирея, но окончательное решение пока откладывалось. В Стамбуле ждали удобного случая. Он скоро представился и связан был с событиями в Казани.

После смерти Сафа-Гирея освободился казанский престол. Некоторые мурзы предложили поставить ханом поволжской страны одного из двух сыновей покойного царя, живших в Крыму. Юношей звали Булюк-Гирей и Мубарак-Гирей. Однако Сахиб отказал, так как не хотел усиливать эту ветвь своего рода. Сыновья Сафа-Гирея попали под арест. Взамен их Сахиб предложил в казанские ханы своего племянника Даулат-Гирея.

Сорокалетний Даулат-Гирей (сын брата царевича Мубарака, который участвовал в войнах османов и погиб при завоевании Египта в 1516 или 1517 году) обитал в Стамбуле. Крымские мурзы, недовольные Сахибом, интриговали в пользу Даулата. Тогда Сахиб и задумал перевести Даулата в Казань, где тот легко мог сложить голову.

В Стамбуле приняли этот план. Даулату выделили охрану и направили его в Крым – для переправы в Казанское царство. В то же время стало известно о мятеже одного из воинственных черкесских племен – жанэ, которое обитало в районе устья Кубани и подчинялось кафинскому паше. В Стамбуле предложили подавить этот мятеж Сахиб-Гирею, и польщенный хан засобирался в поход. Он намеревался переправить войска из Крыма в Тамань и напасть на врага.

В это время Даулат-Гирей прибыл в Белгород (Ак-Керман). Оттуда он послал шпиона в Крым. Шпион (им оказался шурин Даулата по имени Кам-берды) доложил, что все личные войска сопровождают хана в таманском походе. Даулат тотчас прибыл на полуостров и объявил истинную причину визита. Он вовсе не собирается стать казанским ханом. На самом он прибыл по приказу османского падишаха, который желает, чтобы именно он, Даулат, сделался новым повелителем Крыма. В доказательство была предъявлена грамота о низложении Сахиба и возведении нового хана. Местные татарские племена охотно признали нового господина, ибо не желали ни реформ, ни усиления ханской власти. Даулат-Гирей I (1551–1577) сделался ханом.

Калгой был в это время сын Сахиб-Гирея – Эмин. Он охранял Крым от врага с небольшим войском, состоящим скорее всего из племенных ополченцев. Они перешли на сторону Даулата без единого выстрела. Сыновья Сафа-Гирея получили свободу. Сам Эмин-Гирей бежал в селение Султан-Базар с небольшой дружиной, где был убит одним из своих друзей. В Крыму царила всеобщая радость. Хана-реформатора, обладавшего крутым нравом, многие успели возненавидеть.

Потрясенный Сахиб-Гирей прекратил поход на Тамань, вернулся, но и его войско отказало в повиновении. Законным ханом признали того, кого назначил падишах Высокой Порты, то есть Даулата. Сахиб попал под арест. Его собственноручно задушил мстительный царевич Булюк – сын Сафа-Гирея. Перебили и всех детей Сахиба, включая малолетних. Разумеется, погибли и все политические соратники хана, на которых он опирался при проведении реформ. В Бахчисарае образовалось новое правительство. Злопамятный Булюк-Гирей сделался калгой – вторым лицом в ханстве.

Османское влияние восторжествовало на полуострове, причем в ущерб самим крымцам. Парадоксально, что теперь османов поддерживали консервативые силы крымских племен – те, что еще недавно сражались под бунчуками Ислам-Гирея за вольность.

С точки зрения геополитики османы проиграли. Утвердившись в Крыму, они упустили другие владения бывшей Золотой Орды и фактически отдали их русским. Последние воспользовались неурядицами в Крыму и поспешили захватить два поволжских царства: Казань и Астрахань.

Для Османской империи этот неудачный стратегический выбор правительства сыграет роковую роль. Правда, осознание непоправимой ошибки придет только в XVIII веке.

Был и еще один фактор, способствовавший ослаблению Крыма: на Дону усиливались казаки. Уже в 1549 году, то есть еще до убийства Сахиб-Гирея, мы видим, что предводитель казаков Сары-Азман объявляет себя подданным русского царя и строит какие-то укрепления на Дону. Однако крымцы и османы противопоставляют этой шайке другую – азовских казаков. Их возглавляет атаман Веревкин, и он признает своим господином османского падишаха. Совершенно очевидно, что Веревкин – русский, но кто такой Сары-Азман? Конечно, мы можем предположить, что это бывший русский пленник, которого в неволе заставили принять мусульманство, затем он бежал и возглавил шайку казаков, служа России, но… эта версия пригодна лишь для приключенческих романов. Факты, которыми мы располагаем, говорят о другом: на Дону вспыхнул мятеж татарских казаков против Крыма, они попытались отделиться и признали формальное покровительство русского царя. Причина мятежа – недовольство политикой Сахиб-Гирея. Возможно, среди этих татар было много насильственных переселенцев из Астрахани, из Ногайской Орды, из других мест… Ясно, что они брали в жены русских пленниц. Понятно также, что на Дону обосновалось много русских, о чем мы уже говорили. Поэтому вскоре мы увидим на этой реке русскую разбойничью орду, которая защищала южные границы нашей родины. Таким же образом (но по другим причинам) эволюционировала татарская орда в Запорожье, когда малорусские холопы бежали от польских господ и в конце XVI века создали славяноязычную Запорожскую Сечь. Эти «степные пираты» ослабляли Крым и стали вечным источником беспокойства для ханов. В самом деле: еще в 20-е годы XVI столетия мы видим, как крымцы нагло грабят окраины Литвы и Руси, а ханы приносят извинения и списывают набеги на действия свободных шаек и на неподчинение подданных. Вскоре ситуация изменится. Уже польское и московское правительства будут извиняться за действия казаков и говорить, разводя руками, что казачьи шайки неподконтрольны никому, кроме самих себя. Крымцев начнут бить их же оружием.