7. Крым встает на ноги

Переориентация русской политики на север и гибель Вишневецкого спасли Даулат-Гирея. Хан получил передышку, за время которой сумел восстановить силы. Вероятно, к нему продолжали идти толпы ногаев с Волги, пополняя орду.

В 1562 и 1563 годах крымцы нападали на окраины Руси. Затем Даулат вошел в сношения с королем Польши Сигизмундом, взял у него богатые дары и договорился о том, что ударит в спину русским. Со своей стороны Сигизмунд сообщил через своих агентов, что большая часть русских войск сражается в Ливонии, дорога на Москву свободна. Даулат собрал ополчение и бросил его в набег (1564). Крымцы дошли до Переяславля-Рязанского. Город защищали двое будущих опричников – Федор Басманов и его сын Алексей (последний, как утверждали злые языки из числа русских эмигрантов, был любовником Грозного). Войск у Басмановых не было вообще, но воеводы собрали ополчение, вооружили его и отбили наскоки татар. Попутно заметим, насколько популярен был режим Грозного: в городе вообще не имелось войск, и при этом поддерживался порядок. Режим царя Ивана вовсе не был настолько кровав, как убеждал, допустим, Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского». Это не значит, что царя нужно идеализировать, но и обвинять беспричинно его не стоит.

Оборона Рязани сыграла решающую роль: Грозный успел собрать войска, они пошли на юг, а крымцы бежали и понесли потери во время бегства. Но факт остается фактом: после десятилетнего перерыва хан собрался с силами, и противостояние началось опять на тех же стартовых позициях, как при прошлых правителях Крыма. Татары нападали на рязанскую украину, русские оборонялись. Никаких походов в Крым уже не было.

Крымскому хану продолжало везти и дальше. Правящая элита Руси раскололась, началась жестокая внутренняя борьба, одной из первых жертв которой пал Алексей Адашев. Иван Грозный принялся уничтожать политических противников в масштабах, до него неизвестных. Обычно принято думать, что это борьба за централизацию государства против пережитков прошлого, то есть против феодальной вольницы. В действительности существование феодализма на Руси сомнительно, а раздробленность времен татарского ига – вовсе не свидетельство его существования. Лишь в конце XV столетия в Московии появляется аристократия, которая хочет устроить жизнь по западным образцам – с сеймом, ограничивающим власть монарха, с горсткой свободных феодалов и с крепостными крестьянами. В этом сошлись и аристократы вроде князя Курбского, и мелкие дворяне вроде Адашева, и часть духовенства вроде попа Сильвестра. Но Русь шла по другому пути – усиления царской власти и бюрократии с обузданием аристократии. Такое устройство уместно назвать этатизм – сильное госвмешательство в экономику и политику.

С каждым годом террор против знати нарастал. В 1565 году царь создал опричнину.

Опричнина – это аграрный термин: часть поместья, выделенная в особое неотчуждаемое владение. В рамках государства это могло означать «домен» царя, который таким оригинальным образом боролся с феодализацией страны. Впрочем, рассматривать проблемы опричнины здесь не стоит. Ясно лишь, что ее учредили очень не вовремя – в тот момент, когда продолжалась Ливонская война. Либо нужно было прекращать войну, либо остановить репрессии. Но Иван Грозный оказался втянут в обе войны – внешнюю и внутреннюю – и остановиться не смог. Расправа с собственными боярами невероятно подняла его авторитет внутри страны среди тяглового люда, но в то же время ухудшила управляемость страной и армией. Царь ведь не был революционером и не ломал государственный аппарат, а пытался его улучшить в меру своего разумения. Это было гораздо хуже, чем антифеодальная революция снизу, которая очень часто (но не всегда) высвобождает творческие силы народа. Словом, Грозный не справился с управлением новой обширной империей, руководителем которой он стал в 1547 году.

Осенью 1565 года крымцы опять совершили набег на московскую украину, но были отогнаны прочь. Со своей стороны Иван Грозный направил отряды своих людей на Терек и основал там городок для контроля над прикаспийской частью Дагестана. Впрочем, борьба за этот край только начиналась. Основные интересы царя по-прежнему лежали в Прибалтике.

Пока Русь теряла силы во внутренней и внешней борьбе, Даулат-Гирей приводил в порядок свои войска. На это понадобилось десять лет (если считать с 1559 года, когда большие набеги русских войск на Крым прекратились), на протяжении которых московиты его не трогали. Всё это время хан требовал от Ивана Грозного регулярной дани, русские платили, но называли это «поминками» (богатыми подарками), размер которых не устраивал Даулата и его мурз. В 1571 году хан совершит большой набег на Русь. Но еще до этого времени будет другой поход – на Астрахань.

Астраханский поход до сих пор остается одной из темных страниц военной и политической истории Поволжья. Считается, что его инициатором выступило османское правительство. Османские и крымские дипломаты постоянно требовали вернуть независимость Казани и Астрахани. Грозный, разумеется, отвечал отказом. Однажды он ответил предельно ясно: сейчас против меня одна сабля – Крым. Отдам Астрахань – будут две сабли, а Казань отдам – три. Соответственно у московского правительства было чистое и незамутненное представление о ситуации на Волге и в Причерноморье. Утратить позиции на Волге означало бы усилить мусульманский суперэтнос, а затем сдать всё остальное и похоронить русский проект. Никому из русских правителей такое не могло прийти в голову.

Царь стремился сохранить мир с османами. Это было одной из причин, по которой он отказался от попытки завоевания Крыма. Падишах Сулейман Великолепный в свою очередь не хотел ссориться с русскими. Интересы османской политики в Европе находились гораздо южнее, в районе Буды и Пешта, которые войска падишаха захватили 1541 году. Шла борьба за обладание территорией бывшего Венгерского королевства. Впрочем, русские послы в Константинополе время от времени докладывали о военных приготовлениях части османских сил для похода на север. Но поход так и не состоялся. В 1566 году Сулейман умер под стенами крепости Сигетвар во время очередного нашествия на Венгрию. Его наследником стал Селим II Пьяница (1566–1574) – сын малоросской пленницы Роксоланы, захваченной в свое время татарами. Селим не имел твердой политической линии для отношений с северными странами и позволил татарам напасть на Литву. В 1567 году крымцы атаковали литовские владения «за неисправный платеж дани». Но это – скорее случайность, попытка проучить соседа. Главный враг Крыма находился в другой стороне – на севере, в далекой Москве. При дворе падишаха наконец тоже определились с приоритетами.

Селим был встревожен усилением Руси и решил завоевать Астрахань. Именно так трактовали события русские и советские историки, причем первым из них эту мысль высказал Карамзин.

Вот факты. В 1569 году падишах снарядил войско, переправил его в Крым и велел хану Даулат-Гирею собрать орду для астраханского похода. В османском войске насчитывалось 17 000 аскеров (бойцов). Ими предводительствовал кафинский паша Касим, родом черкес. Татары должны были выставить 50 000 всадников.

По мнению турецких историков, которое поддерживает В. Д. Смирнов, падишах послал войско лишь для того, чтобы прорыть канал между излучинами Дона и Волги. Но тогда непонятна конечная цель предприятия. Канал имел не торговые цели, а военные. Какие? Конечно, перерезать коммуникации русских. Но предприятие закончилось неудачей, поэтому восточные авторы сочли нужным напустить тумана и затушевать конечную цель. Экспедиция превратилась в плод каприза пьяницы-падишаха и его глупых советников. В чем причина неудачи?

Известно одно: крымцы всячески противились выполнению замысла Селима Пьяницы.

Даулат испугался перспектив утверждения османов на берегах Волги. Он посчитал, что самостоятельность Крымского ханства пострадает от этого. Но идти в поход было необходимо, так приказал падишах. Союзная армия османов и татар пошла вверх по реке Дон и добралась до его излучины, из которой можно было попасть в Волгу. Возник план прорыть Волго-Донской канал, чтобы переправить военные корабли и перекрыть сообщение между Астраханью и русскими владениями. Приступили к работам. Однако снабжение османской армии было организовано так плохо, что рытье канала пришлось прекратить. Касим упорствовал, спустился с войском вниз по Волге и попытался основать городок неподалеку от Астрахани. Из этого ничего не вышло, люди и лошади гибли от бескормицы. Паша отпустил крымцев домой, но после этого взбунтовались османские воины, заявив, что не будут зимовать в этом гиблом и враждебном краю. Пришлось повернуть назад. Историки до сих спор обсуждают вопрос, что это было: поход на Астрахань или неудачная подготовка к походу. Враждебные намерения османов по отношению к русским, однако, не вызывают сомнений.

Неудача похода, предпринятого в 1569 году, не причинила крымцам больших потерь. Даулат понял, что оборона русских слаба, и стал готовиться к новой атаке.

* * *

Провал военной операции говорил о многом. Во-первых, лояльность Даулат-Гирея по отношению к османам заметно снизилась. Во-вторых, у Стамбула не было резервов для того, чтобы вести серьезную войну на берегах Дона. Это опровергает мнение С. М. Соловьева, который писал, что Грозный правильно сделал, отказавшись от борьбы за обладание Крымом, поскольку избежал таким образом войны с османами. Османы не имели возможности содержать большую армию на северном берегу Черного моря. Зато отказ Грозного от активных действий в Крыму вскоре привел к трагическим последствиям.

В том же 1569 году произошло крайне важное событие для истории России. Литва и Польша заключили Люблинскую унию о создании единого государства – Речи Посполитой. Фактически Польша подмяла Литву и захватила огромную часть ее владений: на юге это были Киевщина, Волынь и Брацлавщина. На границе Белоруссии – Подляшье с городом Дрогичином. Литва стала младшим партнером Польши, а Малороссия превратилась в польскую вотчину со всеми прелестями тогдашнего западного мира: крепостничеством, властью магнатов и бесправным русским населением. Помещичья верхушка стала быстро окатоличиваться и утратила связь с низшими слоями. Потомки русских шляхтичей стали считать себя поляками – как, например, известный борец за свободу Польши Тадеуш Костюшко, предки которого были православными помещиками из Белой Руси. Речь Посполитая превратилась в этническую химеру, единый русский народ был разделен, а его западная часть подверглась сильнейшему иноземному воздействию.