Неолитические культуры на Тайване

Тайваньские культуры шнуровой керамики и луншаноидная были описаны в предыдущей главе, так как обе они, видимо, возникли в материковой части Южного Китая. Вполне вероятно, что культура шнуровой керамики была связана с носителями древнего австронезийского языка — предка современных атаяльских языков, который, возможно, возник на начальном этапе распада протоавстронезийского; вероятно, он утвердился на островах к началу IV тысячелетия до н. э. или еще раньше. Южнокитайские аналоги шнуровой керамики подтверждают обоснованность предположений о миграции праавстронезийцев из этого района, но противоречат гипотезе о японской прародине, хотя мы и не можем утверждать, что распространение новой технологии производства керамики или орудий из пластин сопровождалось миграцией населения.

Оставим решение проблемы праавстронезийцев будущим исследователям и обратимся к конкретным фактам тайваньской археологии. Кроме упомянутых культур шнуровой керамики и луншаноидной на Тайване известны и другие неолитические культуры. Перед нами стоит еще проблема археологических соответствий лингвистическим подгруппам языков цоу и пайванских.

В северной части Тайваня поселок Дапэнкэн и раковинная куча Юаньшань, а также еще 18 поселков относятся к культуре юаньшань [923]. Она датируется II–I тысячелетиями до н. э. и, подобно культурам, существовавшим в то же время на Филиппинах, не имеет тесных связей с луншаноидами. Этапы развития культуры юаньшань изучены недостаточно полно, поскольку поселок Дапэнкэн, дающий наибольшую информацию, видимо, датируется преимущественно I тысячелетием до н. э. Тем не менее современные данные указывают на ее происхождение от культуры шнуровой керамики Тайваня, хотя керамика юаньшань отличается многими новыми чертами.

В керамике юаньшань не обнаружено никаких признаков жгутовой техники и производства на гончарном круге, она не имеет ни шнурового, ни плетеного орнамента. Найдено несколько чаш, но обычная форма в поселке Дапэнкэн — круглый с венчиком кувшин на круглой ножке, с крышкой и ремневидными ручками У горла. Глиняное тесто — с примесью кварцитового песка, обжиг производился при низкой температуре, скорее всего на костре. Сосуды покрыты серым или коричневым ангобом, имеют гладкие стенки с простым резным или штампованным орнаментом только на горле. Некоторые орнаментальные мотивы выполнены зубчатым штампом, другие представляют ряды кружков. Триподы и роспись в Дапэнкэне отсутствуют, прорези в круглых ножках очень редки. Несмотря на исчезновение шнурового орнамента (что очень показательно), керамику культуры юаньшань можно вывести из шнуровой, которая, как уже говорилось, присутствует в ранних слоях Дапэнкэна и отделяется от последующей культуры юаньшань лишь кратковременным промежутком.

Кроме керамики изделия, относящиеся к культуре юаньшань, включают квадратные в сечении тесла, некоторые — с уступами или с плечиками, а также треугольные шиферные наконечники стрел (некоторые с дырочками), желобчатые грузила для сетей, грубо оббитые каменные мотыги, каменные браслеты, пряслица и керамические диски с отверстиями, однако полированные каменные ножи луншаноидного типа встречаются редко. В раковинной куче Юаньшань обнаружены кости собаки, возможно одомашненной; у погребенных нет лопатообразных резцов; это позволяет предполагать, что обитатели памятника были более близки к современным народам островной Юго-Восточной Азии, чем к населению материкового Китая.

Итак, культура юаньшань была распространена в основном на севере Тайваня, луншаноидная — на западном побережье и южной оконечности острова. Культура восточного побережья Тайваня, до сих пор заселенного австронезийцами, в археологическом отношении была смешанной, черты культуры шнуровой керамики сочетались с более поздней, которую Р. Пирсон назвал тайюань [1088; 1089]. Культура тайюань имеет общие с юаньшань типы керамики, которая наряду с каменными гробницами и группами вертикально стоящих камней придает ей австронезийский колорит, усиливаемый непрерывным, видимо, развитием австронезийских языков на этой территории вплоть до настоящего времени. Если в будущем удастся выявить более очевидные связи между культурами тайюань и юаньшань, то можно будет утверждать, что луншаноидная культура была привнесена на западное побережье острова извне.

В конце I тысячелетия до н. э. культуры Тайваня подпали под влияние южнокитайских культур геометрической керамики; этот тип керамики, видимо, доминировал на острове, особенно на западе и севере, до последнего времени. Но вернемся к проблемам лингвистических и археологических соответствий.

Когда бы австронезийские языки ни появились на Тайване, несомненно, что это произошло задолго до II тысячелетия до н. э. [440, с. 79]. Культура шнуровой керамики может быть связана, как говорилось выше, с ранними австронезийцами (предками атаялоязычного населения), а последующие культуры юаньшань и тайюань, вероятно, связаны как с атаялоязычным, так и с цоуязычным населением. Существует археологическая преемственность культуры шнуровой керамики и культуры юаньшань, а возможно, и тайюань, хотя проблемы родства языков атаяльских и цоу еще не решены. Нет однозначного ответа на вопрос, имеют ли атаяльские языки и цоу общее тайваньское происхождение, или носители языков цоу переселились на остров.

При лингвистической атрибуции луншаноидов следует помнить, что китайское происхождение тайваньского компонента этой культурной группы неоспоримо. Чжан Гуанчжи высказал предположение, что его носители могли говорить на языке — предке пайванских языков, которые ко времени заселения Тайваня китайцами в XVII в. н. э. уже распространились на большей части побережья острова [223, с. 245–247]. Р. Феррелл считает, что пайванские языки существовали на Тайване не так долго, как атаяльские и цоу, возможно, они были привнесены откуда-то извне [440, с. 73–74]. Если допустить, что они пришли из Южного Китая, то луншаноиды могли появиться в результате миграции из ранее образовавшегося на материке анклава австронезийских языков (подобно носителями тямских во Вьетнаме), которые дали таким образом начало пайванским языкам Тайваня, но на материке полностью исчезли. В китайских хрониках упоминаются народы, жившие на юге материка, которые говорили, возможно, на австронезийских языках (юэ), хотя свидетельства об их языковой принадлежности недостаточно достоверны. Р. Феррелл считает, что носители языков юэ могли быть австронезийцами [440, с. 3], но К. Ламберт-Карловский [840, с. 81], Т. Обаяси [1031], У. Эберхард [386, с. 432] и К. Фицджеральд [453, с. 1] не разделяют эту точку зрения. Я следую Ферреллу для того, чтобы объяснить присутствие на Тайване луншаноидов, ибо на острове нет носителей неавстронезийских языков, с которыми могла быть связана луншаноидная культура. Конечно, возможное соответствие луншаноидной культуры и пайванских языков не дает оснований для утверждения, что протоавстронезийцы были локализованы в Южном Китае; луншаноидная культура имеет для этого слишком позднюю датировку.

Приведенные факты показывают, что Тайвань был, бесспорно, важным пунктом распространения культурных инноваций из материковой части Азии на острова. В этой связи представляется целесообразным подчеркнуть значение традиций шнуровой керамики и культуры юаньшань, а не луншаноидной, как это принято было ранее (см., например, [218, с. 374]). Обзор неолитических культур Филиппинского архипелага и Меланезии покажет их большую близость к культуре юаньшань, чем к луншаноидной.