Карлос III

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Карлос III

Ему было сорок четыре года, когда он сменил на испанском троне своего брата по одному из родителей Фердинанда VI. Карлос III (1759-1788) прибыл из Неаполя с опытом двадцати пяти лет правления королевством обеих Сицилии. Он привез с собой способных чиновников (Гримальди и Эскилаче) и был щедрым покровителем искусств. За время его правления возвели две королевские резиденции, Ла-Гранха в Сеговии и Королевский дворец в Мадриде, а также музей Прадо и ворота Пуэрта-де-Алькала в лучших традициях европейского неоклассицизма XVIII века. Кроме того, король покровительствовал наукам, основал ряд королевских академий и поощрил учреждение «Экономического общества друзей страны», которое создали в подражание «Баскскому обществу» (1765) и отделения которого по всей стране оказывали поддержку развитию сельского хозяйства и промышленности. Карлос, человек весьма здравомыслящий, с готовностью позволял своим весьма сведущим министрам управлять без излишней опеки; он также вошел в историю как «лучший мэр Мадрида», а его забота о подданных и столице не забылась по сей день, чему подтверждением недавняя ретроспективная выставка в его честь (1988).

СВОБОДНАЯ ТОРГОВЛЯ

Либерализация торговли, или, скорее, снятие ограничений на товарообмен с колониями, представлялась очевидным решением ввиду невозможности сохранить торговую монополию и ухудшения взаимоотношений с Индиями. Желательность и неизбежность такой политики некоторое время оспаривали, но в 1762 году ее утвердил Бернард У орд. Этого ирландского полиглота Фердинанд VI направил в Европу делиться опытом и знаниями, полученными в путешествиях по миру. «Экономический проект» («Proyecto Economico») Уорда суммировал мнения арбитристов XVII века: свобода торговли и конкуренции внутри страны, протекционизм, финансовая гибкость, а также развитие сельского хозяйства, перерабатывающей промышленности и научных исследований.

Основной проблемой являлась свободная торговля внутри империи, либерализация затянулась на двадцать лет, от предоставления ограниченных льгот Наветренным (Зондским) островам в 1764 году до соглашения о свободной торговле 1778 года, касавшегося Тьерра Фирме и расширенного на Новую Испанию в 1789 году. Аргументом в пользу этих реформ может служить увеличение экспорта Каталонии в десять раз с 1778 по 1789 год, однако в целом их влияние на производство и предприимчивость испанцев оказалось минимальным. Реформы затеяли слишком поздно: Испания уже не обладала ни производственной, ни торговой мощью, чтобы вернуть американские рынки.

Как уже говорилось выше, испанский флот был не в состоянии помешать другим странам торговать с Америкой. Соглашение 1763 года и переговоры между Британией и Испанией в середине 1760-х годов по поводу многочисленных жалоб купцов подтвердили это со всей очевидностью. Некоторые в Испании считали, что просвещенному монарху следует проявить твердость, однако кризис Ислас-Мальвинас (Фолклендские острова) наглядно показал утопичность подобной позиции. Испанский экспедиционный корпус из Буэнос-Айреса весной 1770 года выбил британцев из Порт-Эгмонта. Миссия вроде бы завершилась успехом, однако реакция Британии и перспектива войны, к которой союзная Франция не была готова, заставили испанцев отступить без достаточных гарантий относительно притязаний Испании на эти острова в Южной Атлантике.

ОТНОШЕНИЯ С БРИТАНИЕЙ И ТРИНАДЦАТЬ КОЛОНИЙ

Отношения между двумя странами немного улучшились после 1771 года. Британия в конце концов решила освободить Порт-Эгмонт в мае 1774 года, и хотя не было никаких признаков того, что это лишь первый шаг в разрешении конфликта, Испания восприняла освобождение города как свидетельство доброй воли Лондона. Позднее начались переговоры между Британией и Испанией по поводу островов Вьекес возле Пуэрто-Рико (британцы называли его Краб из-за изобилия на острове этих ракообразных) и Баламбанган (островок к северу от Борнео), а также по поводу споров с Португалией относительно военных операций лета 1776 года в Рио-де-Ла-Плата. Последующие переговоры вернули Испании колонию Сакраменто (потерянную во время Семилетней войны) и семь поместий к востоку от реки Уругвай (договор о границах 24 марта 1778 года). Умиротворенность Лондона объяснялась опасениями относительно судьбы английских колоний в Северной Америке. Премьер-министр лорд Норт признал неизбежное, заявив в палате общин в январе 1774 года, что в конце концов Англии придется столкнуться с объединенным флотом Франции и Испании. Бурбоны определенно стремились извлечь максимум из конфликта Британии с колониями. Франция решила оказать поддержку Тринадцати колониям в феврале 1778 года, а вот Испания предложила Британии нейтралитет в обмен на ряд территориальных уступок: первым в списке, как обычно, стоял Гибралтар, далее шли Менорка, Флорида, Берег москитов (полуостров Юкатан) и поселения в Гондурасе.

Испанский посол в Лондоне вручил ноту о нейтралитете в тот же самый день, когда был подписан договор о границах с Португалией. Нежелание Британии идти на уступки заставило Испанию начать военные действия в июне 1778 года. Мирный договор 1783 года закрепил достижения внешней политики короля Карлоса: Испания вернула себе Менорку и Западную Флориду, но не Гибралтар, который успешно отразил совместную испано-французскую атаку в 1782 году. Также Испания добилась четкого определения границ британских владений на территории, ныне известной как Белиз, и эвакуации британских поселений с Берега москитов. В целом последние годы правления Карлоса III казались довольно успешными с точки зрения международных отношений, но не подлежит сомнению, что, поддерживая борьбу Тринадцати колоний за независимость, Испания создавала опасный прецедент для собственных колоний и что право навигации по реке Миссисипи, унаследованное от Британии, открыло Соединенным Штатам дорогу в Мексику.